* * *
Гусев разорился на кругленькую сумму, посылая телеграммы для агентов Бузова и Клячкина. Первомуоткрыто предлагая играть на понижение акций британских компаний, второмутеми же словами он отдавал команду на подрыв мостов. На вилле Володя узнал о визите американского «друга».
Джон так торопился, удивленно рассказывала Алиса.
«Странный визит», подумал Гусев.
Вы уже обращаетесь к друг другу по имени? Так сблизились? скептически улыбнулся Володя. В английском такое обращение соответствовало фамильярному «ты».
Мистер Стивенс произвел на меня очень, очень положительное впечатление. Ему так ненавистны эти ваши с Дигной убийства, баронесса не восприняла всерьез намеки Гусева на ревность.
Неужели? Мне всегда казалось, что дипломаты спокойно относятся к армейским и флотским потерям, им лично не приходится умирать. А офицеры и матросыэто не больше, чем расходный материал, смазка для движения в переговорах, продолжал дискредитировать Стивенса Володя.
Нет. Он очень горевал, не сдавалась Алиса.
Лил крокодильи слезы? ехидно вытер несуществующую слезу Гусев.
Он считал, что необходимо найти другое решение. Намекал, что за продажу торпед тебя вымажут грязью с ног до головы, грустно улыбнулась француженка, британцы убедят всех, что ты лично стрелял торпедами в их канонерки.
Во-первых, я«одноглазый и хромой». Им никто не поверит.
Ты не похож на немощного старика. В Кале я приняла тебя за полковника Мартэна только потому, что считала его самым опасным человеком во Франции. Богатый, холеный, смертельно опасный, - с восхищением вспомнила Алиса.
По настоящему опасный человек должен выглядеть белым и пушистым, засмеялся Гусев.
Разве? Тот «дальний родственник в Париже», он серьезно утверждал, что тебя невозможно убить. Британцы приготовили тебе засаду. Сотня стрелков целилась только в тебя, засада была совсем рядом, но никто не попал.
Именно тогда верблюд отдавил мне ногу, сообщил Володя и выругался на непонятном грубом языке.
Они все тебя боятся! Даже жуткий Дигна.
Но ты-то меня знаешь по-настоящему, с надеждой посмотрел Володя.
Ты рыжий котик Мур-мур, Алиса расстегнула у Володи пуговку на рубашке, и её шаловливые пальчики полезли играться с волосами на его груди, А что там, во-вторых? Ты сказал, во-первых.
Да. Во-первых, я ни на кого не нападаю!!! Во-вторых, я русский офицер. Последние сто лет для всей Европы это недосягаемый образец благородства. Согласна? Володя пристально посмотрел в глаза баронессы.
Нет. Мой отец как-то обсуждал с моим мужем события в Варшаве, когда ваш Суворов вырезал двадцать тысяч мирных поляков, неуверенно произнесла француженка.
Местечко Прага? Кроме регулярных войск у поляков было ополчение. Как можно разделить жителей на мирных и немирных? Если из домов раздаются выстрелы, город подлежит уничтожению. Ваш Наполеон, когда захватил Москву, сжег её вместе с жителями, жестко закончил Гусев, повышая голос.
Общеизвестно, что русские сами зажгли свои дома, баронесса пыталась говорить тихо.
В эту выдумку никто не верит. Ты можешь представить себе такую глупость: жители поджигают свои дома? А если сгорят соседи? А если они сами не смогут выбраться из города? Предположим что все спаслись. Осень. Холодно. Где жить зимой? Парижане не стали сжигать свою столицу, издевательски заржал Гусев, но было ему совсем невесело.
А отрубать кисти рук у шести тысяч пленных польских дворян? Это «образец благородства» Суворова? в свою очередь сменила тон француженка.
Наглая польская ложь! резко ответил Володя.
Не буду спорить о поляках. Вспомни Швейцарию. В Альпах Суворов разул тысячи пленных французов и гнал их босиком по снегу. Они стесывали ноги до кости и умирали от гангрены. Это признают все, даже вы, русские.
Я русский, и я не признаю. Подумай, зачем Суворову разувать твоих французов? Что за дикая выдумка? Никогда о ней не слышал, Гусев буквально рычал.
Не хотел слышать, лицо француженки исказила злоба, Твой Суворов обычный наемник. Русские солдаты умирали за австрийского императора, а деньги получал твой царь.
Гусев надолго задумался, успокоился и сказал:
Это политика. Сейчас царь берет деньги у Франции. Когда будет война и Россия, он пришлет свои дивизии защищать Францию. Ты также будешь возмущаться?
Баронесса смутилась и замолчала.
Ты на чьей стороне? устало спросил Гусев.
На стороне Франции. Но я люблю тебя. Только не надо выдумывать, что русские полны благородства. Ваша ненависть к свободе, равенству, братствуэто азиатская дикость.
Генерал Гусевмистер абсолютное зло??? Республика Гавайидикари и пираты?
Нет. Ты добрый, далеко внутри. Это не всем видно. Пообещай мне пожалеть женщин и детей.
Я всегда стараюсь сократить потери со стороны мирных людей. Но что делать, когда толпа с камнями и палками бросается на взвод казаков? Стоит промедлитьи их затопчут на месте. Самое главноес моей ногой все войны в прошлом, грустно и безнадежно произнес Гусев.
Твой Суворов воевал! В Альпах старика носили на паланкине. Тебя тоже могут, попыталась подлизаться француженка.
Он гений, герой, фельдмаршал, а я капитан, которого никак не могут убить враги, убито прошептал Володя.
Любовники замолчали, и казалось, что накал страстей спал. Взгляды баронессы кардинально разнились со взглядами Гусева. Казалось, что только безумный секс сметал все стены различия двух культур. Но это было не так. Когда Володя смотрел на француженку, её магнетизм заставлял его забыть обо всем на свете. Баронесса, в свою очередь, забывала о приличиях, о семье, об ужасном облике Гусева, об его возрасте.
* * *
Суданская делегация покинула Марсель на две недели, британцы остались на месте. Американцы никуда не поехали, и Стивенс каждый день подолгу гостил у Гусева, Джон приходил по-дружески, без приглашения, не забывая принести букетик цветов для прекрасной баронессы. Француженка каждый раз оставляла его на обед, первые два дня Стивенс так и не смог выведать у неё результат разговора с Гусевым. Сам Володя этой темы не касался. На третий день Стивенс уговорил Гусева сыграть партию в шахматы, и Володя сам коснулся неприятной темы.
На твой взгляд, Джон, что выгоднее твоему новому шефу, Джону Шерману. То, что я эвакуирую казаков с Занзибара, и германцы отдадут его бриттам? Или я удерживаю Занзибар, да к тому же восстанавливаю Великий Оманский султанат в старых границах? Гусев применил за белых английское начало.
Не думал, что ты любитель «скучных» позиций, не стал сразу отвечать на вопрос Стивенс, предпочитая как бы комментировать шахматы.
В этом дебюте важно понимание позиции и искусство маневрирования, поддержал иносказания Гусев.
То-то и оно! После того нашего разговора весной о непомерных амбициях султана Занзибара, я затронул эту тему с госсекретарем. Его только что назначили, и он сам искал рычаги давления на британского льва. Джон Шерман ничего не слышал о Великом Оманском султанате. Я рассказал ему о невероятных аппетитах Халид ибн Баргаша. Госсекретаря насторожило, что в султанат входили земли, который сейчас принадлежат Франции, Португалии, Германии, Британии, Италии, Персии, Османской империи и Неджд. Он высказал мне два замечания. Во-первых, султан должен «убедить» Британию самостоятельно, без малейшей поддержки США!
От Шермана потребуется лишь нейтралитет, то есть гарантия безопасности вкладов Бузова!!!
Во-вторых, Германия не должна расширить свое влияние.
Джона Шермана интересует только британский лев?! Сначала распался союз трех императоров, который поддерживали США. Затем Германия не стала продлевать договор перестраховки с Россией. Не прошло и года, как возник франко-русский союз. Всё двигается к подписанию англо-французского соглашения. США хотят присоединиться к новому союзу Франции, Британии и России? Хотят не допустить туда Британию? Хотят отодвинуть Британию в сторону и играть главную роль? Гусев достал из обычной папки для бумаг карту. Затем взял толстый красный карандаш и провел неровную черту вдоль восточного побережья Аравийского полуострова. Володя выжидающе поглядел на Стивенса и очертил всё побережье Персидского залива, Остановимся на зоне интересов Британии? «Султан» устроит островитянам весёлый год!!!
Это очень заманчиво, но ни Басра, ни Бушер никогда не входили в султанат, сразу же заметил нестыковку Стивенс, а эмират Джебель-Шаммар теряет выход к морю. Кроме того на севере земли Османской империи и Персии.
Рас-Хафун, Шингани, Могадишо, Кисмайо, Ламу, Малинди, Момбаса, Килва? Коморские острова? Север Мадагаскара? Заметь, Джон, я очертил только зону британских интересов! С Персией и Османской империей можно будет договориться.
Шерман на сто процентов уверен, что у «султана» нет ни единого шанса получить эти земли. Он рассчитывает пожертвовать тобой, твоими казаками, деньгами Бузова, чтобы сбить гонор с британцев, серьёзно, даже несколько зловеще сказал Стивенс.
Ты сможешь получить у Шермана подпись?
Конкретнее?
Здесь, на карте: «Зона влияния султаната Занзибар. При условии согласия форин-офиса», Гусев написал текст тем же красным карандашом, и отдал его Стивенсу, Пригодится для подписи.
У меня есть маленькая ответная просьба. Не дай Дигне прекратить переговоры! И мне, и госсекретарю нужно, чтобы они продолжались! проговорился Стивенс.
Просто «продолжались»? Британцы не будут заключать мир? Они тянут время? Зимаединственно возможный сезон для войны в Египте. Если Китченер затянет переговоры на три-четыре месяца, то он выиграет год. Я буду сидеть здесь, на привязи, а британцы зачистят Занзибар!
Не нужно вешать на меня всех мертвых собак! Я уверен, что твои друзья продолжают подготовку к высадке на Занзибар. Как только она будет завершена, ты найдешь повод покинуть переговоры, возмутился Стивенс.
Ты говорил, что форин-офис готов сделать из меня монстра при малейшем поводе. Например, мы уберем британцев с Занзибара, и Лондон потребует у госсекретаря заморозить наши ценные бумаги. Что решит Джон Шерман?
Уверен. Мой шеф потянет время. У вас будет минимум месяц, чтобы спрятать большую часть активов. Шерман считает вас дикарями и мерзавцами, но «своими» мерзавцами. Когда он сказал про тебя «этот везучий сукин сын», это звучало очень уж одобрительно.
Пусть твой шеф не забывает, что угольные станции в Тихом океане есть только у нас!
Вот тут я не понял?
Через полгода поймешь!
* * *
Погода в Марселе для конца октября стояла теплая, и хотя воздух прогревался не больше пятнадцати градусов, море было на пару градусов теплее. Гусев рискнул пару раз искупаться, чем вызвал шок у местных жителей. Алиса с удивлением смотрела на радостного Володю.
Нормальная вода, сказал Гусев, усаживаясь в махровом халате на шезлонг, Помню, мы всей семьей ездили отдыхать в санаторий. В июне в Крыму вода была такая же. Из моря меня можно было выгнать только палкой.
Володя мечтательно улыбнулся.
«Горячие чебуреки!!!»передразнил он кого-то по-русски.
Я был по-настоящему счастлив!
Володя встал, бережно, чтобы не намочить ей одежду, обнял Алису, и поцеловал в губы, что не годилось ни по каким нормам приличий.
Отец купил там, на юге, матери в подарок духи «Magie Noire». Страшно дорогие
Гусев покопался в одежде, аккуратно сложенной на соседнем шезлонге, и достал маленькую коробочку.
Сегодня ровно месяц, как мы познакомились. Уверен, ваши фамильные драгоценности и старше, и дороже, но здесь в Марселе мне попалась на глаза единственная достойная тебя вещица.
Когда ты вспомнил про «Magie Noire» я надеялась получить именно их в подарок, хотя никогда о них не слышала. Но это было бы так символично! А брошь? Она жутко дорогая и невероятно красивая Алиса грустно посмотрела на игру бриллианта в лучах яркого солнца.
Но?
Ты сам знаешь, как звучит самый важный для меня вопрос. Простенькое колечко
Я обещал подумать.
* * *
Гусев рассчитывал на две недели безделья, но Клячкин так горел желанием отомстить британцам за свою «смерть», что не дотерпел один день. Лондон сотрясла дюжина взрывов. Караван из небольших барж, каждая с грузом три тонны динамита, спустился вниз по Темзе. У одной из опор очередного моста ирландцы швартовали очередную баржу. Невзирая на крики полицейских, революционеры поджигали бикфордов шнур и переходили на буксир. Никто не определял цели диверсий, ирландцы не использовали инженеров-строителей для закладки динамита, для этого не было времени. Клячкин тупо посчитал, что три тонны динамита хватит с запасом для подрыва любой опоры. Будь на месте Сергея Валера, тот наверняка пожалел бы «Лондон Бридж» или «Вестминстерский мост», последний, хотя бы за его оригинальный зеленый цвет. Над ним Бузов, будучи в Лондоне, часто смеялся, называя его цветом детской неожиданности. «Воксхолл», «Железный Регентский мост», пешеходная переправа «Ламбет», «Блэкфрайарс», совсем новый «Тауэрский мост», железнодорожный мост «Кэннон», где вместо каждого быка стояли шесть чугунных дорических колонн, мост «Альберта», мост «Баттерси», «Патни», «Уондсуэртский» мост, все они были разрушены. Буксир, свободный от барж, быстро ушел к самому устью Темзы, куда он прибыл ночью. Судовые огни капитан не включал, рискуя своей и чужими жизнями.
* * *
Когда пришли известия о взрывах на Темзе, в Марселе было раннее утро. Стивенс поспешил к Гусеву, не думая о том, что может потребоваться Китченеру.
Володя лежал на кушетке, пытаясь расслабиться. Китаец делал ему ежедневный массаж. Если бы не Юй Фэнь Гусев ходил бы не с тростью, а передвигался на коляске. Гимнастика и массаж, массаж и гимнастика, больная нога требовала особого ухода.
Француженка строила карточный домик. Она, как обычно, загадала желание. Несбыточное желание выйти замуж за Гусева. Если она сможет построить шестой уровень, то Конечно, Алиса сразу начала безбожно жульничать. Разумеется. Она считала, что в любви все средства хороши. Француженка потянулась к чашечке кофе. Стоило запаху чудесного напитка коснуться ноздрей Алисы, и она потеряла сосредоточенность. Осторожно, чтобы не разрушить карточный домик, она встала из-за стола, подошла к станку в конце комнаты, где китаец растягивал Гусеву ногу, и принялась имитировать движения Володи. Ближнее окно было открыто, воздух с моря и яркие лучи утреннего солнца создавали умиротворяющее настроение. Алиса закрыла глаза, она мысленно растворилась в сиянии солнца и дыхании моря. Небольшой порыв воздуха донес до Алисы острый запах пота, находящегося рядом мужского тела, стал возбуждать ненужные сейчас мысли, и баронесса решительно вернулась к картам. Руки сами, без особых усилий строили уровень за уровнём. Осталась всего одна карта, Алиса впервые справилась. Последняя. «Дама червей». Рука замерла на секунду, задрожала. Карта наконец-то заняла свое место. Раздался стук в дверь. Гусев крикнул «Да!». Дверь на секунду открылась. Сквозняк смел карточный домик на стол.
Вашбродь, приехал господин Стивенс, пробасил Лютый.
Я буду через десять минут, ответил Гусев. Он посмотрел на расстроенное лицо француженки и спросил её. Выйдешь к Джону?
Алиса кивнула головой и стала печально собирать карты.
Он простоял лишь мгновение! Один короткий миг!
Стивенс поздоровался, и только сейчас вспомнил, что забыл купить цветы. В качестве оправдания, американец сказал, что он слишком взволнован из-за событий в Лондоне.
Гусев, не ждавший известий сегодня, легко разыграл удивление.
Мне кажется, моё известие расстроило милую баронессу? обратил, наконец, своё внимание на постное лицо француженки Стивенс. Обычно, Алиса вела себя с ним по-дружески, как со старым знакомым. Дипломат умел вызывать симпатию, тем более Джон не позволял себе даже намека на двусмысленное положение француженки.
Не думаю. Ты разрушил её карточный домик. Это был настоящий шедевр!!!
Мадам, не стоит горевать. Именно сегодня вы выглядите так молодо и свежо, так очаровательно, что ни один мужчина не в силах ни в чем вам отказать, любитель поболтать, Стивенс расточал комплименты Алисе каждый раз, как приходил в гости. Гусеву приходилось по часу терпеть его дифирамбы, но Володя не мог даже нахмуриться, француженке нравилось внимание и благожелательность дипломата.
Карточный домик? Боже мой! Нет, мне жаль британцев. Надеюсь, это не повлияет на переговоры. Мне не хочется задерживаться здесь. В Марселе так скучно, я нигде не бываю. Скорей бы в Париж! расстроилась Алиса.