Первые пять, заходите.
Они медлили, нерешительно переглядываясь, многие заметно побледнели и попятились.
Айда, Эркин, тряхнул кудрями Андрей. Слабаков пережидать, так до вечера проваландаемся.
За Эркином, как приклеенный, сжав побледневшие губы, шагнул Артём, тут же его опередил, поравнявшись с Андреем, Тим. Пятым пошёл Трофимов.
Взяли билеты и расселись уже привычно по одному. Эркин перевёл дыхание и перечитал билет, уже понимая. «Климатические пояса» А, вспомнил, это он знает. А второй? «Исторические этапы формирования территории России». Это? А, вон по той карте. Ладно.
Громовой Камень оглядывал склонённые головы. Пока что его, все трое, идут на одни пятёрки, но устный экзаменэто уже совсем другое. И формулировки в билетах уже на уровне средней школы. А экзамен-то за начальную. Он покосился на сидящих рядом учительниц. А они тоже волнуется.
Андрей отложил ручку, перечитал написанное и поднял голову.
Я готов.
Пожалуйста, в один голос ответили Калерия Витальевна и Агнесса Семёновна.
Андрей встал и подошёл к их столу. Свой листок он свернул в трубку и, говоря, постукивал этой трубкой по своей ладони. И ни разу в него не заглянул. Когда он заговорил, подняли головы и остальные. Отвечал Андрей уверенно, но не слишком громко.
Всё, спасибо, улыбнулась Агнесса Семёновна- Можешь идти. Пригласи следующего.
Вам спасибо, ответно улыбнулся Андрей. До свидания.
У двери он оглянулся и встретился глазами с Эркином, еле заметно подмигнул ему и вышел. Эркин решительно встал.
Я готов.
Пожалуйста, кивнула ему Агнесса Семёновна.
Минутку, Калерия Витальевна улыбнулась входящему в класс Аржанову. Пожалуйста, проходи, бери билет.
Когда Аржанов взял билет и сел на место Андрея, Эркин заговорил. Главноене спешить. И не сбиться на английский. А то они с Андреем последнее время много по-английски говорили. На втором-то вопросе ничего, он там и не знает, как об этом сказать по-английски, а в первом Наверное поэтому он говорил чуть медленнее обычного, делая паузы. Но обе учительницы одобрительно кивали почти на каждую его фразу.
Хорошо, достаточно.
Второй вопрос, пожалуйста.
Эркин перевёл дыхание и перешёл к другой карте. Области, столицы надписи крупные, даже если не знаешь, можно прочитать. Границы чёткие
Всё.
Спасибо, достаточно.
Дополнительные вопросы?
До свидания, приглашай следующего.
Спасибо, до свидания, улыбнулся им Эркин.
Улыбнулся своей «настоящей» улыбкой, не думая об этом. Увидел их ответные улыбки и вышел.
За дверью он сразу натолкнулся на Андрея.
Порядок! Андрей обнял его и даже слегка встряхнул. Здоровско отвечал. Мы тут слышали.
Эркин тряхнул головой, словно просыпаясь.
Я что, так орал? Следующему сказали.
Михаил Иванов, побледнев до молочной голубизны, перекрестился и открыл дверь.
Пошли, покурим, предложил Андрей.
Эркин кивнул.
Они вышли на крыльцо, где уже стояли и сидели ожидавшие своей очереди и сдавшие.
Вы как?
Порядок. Сдали, ответил Андрей, доставая сигареты.
Обычно Эркин не курил, но сейчас взял у Андрея сигарету.
Ну, это мы свалили, сказал Андрей, когда они уселись на каменной ограде. Теперь до сентября каникулы.
Да, кивнул Эркин. Ты здоровско отвечал. Точно на пятёрку.
Сколько дадут, столько и возьму, хохотнул андрей. Ага, вон и выкатился. Как скажи, приклеился.
На крыльцо вышел Тим. Небрежно огляделся, вертя в пальцах незажжённую сигарету.
Ну как? окликнул его кто-то.
Нормально.
Автобус будет?
На все сто. Куда ехать решили?
Сейчас ещё подвалят, обговорим.
Учителей всех пригласили?
А то!
Так, в общем разговоре, Тим не спеша, будто сам по себе, подошёл к Эркину и Андрею. Они так же не спеша встали.
Тебе чего по истории досталось? небрежно, как из простого любопытства, спросил Андрей.
Древняя Русь, так же небрежно ответил Тим.
Хороший вопрос, кивнул Андрей. А то вытащил бы про войну.
Там дат до ужаса, заметил стоявший рядом белобрысый парень из «А».
Эх вы, вмешался немолодой, самый старший из них, мужчина из «Б». Война разве история? Она вон, рядышком, кого ни возьми, у всех болит.
Они стояли в толпе, и разговор сразу стал общим. Пошли перечисления потерь, воспоминания о погибших и пропавших без вести родственниках и друзьях.
Пропал без вести и всё. А что там? Как там?
А если в плен?
Тогда кранты.
Пленных всех постреляли, гады.
Сказал это не Андрей, кто-то другой, но Андрей, твёрдо глядя в глаза тиму, подхватил:
Да, их ведь в лагеря отправляли.
Да уж, опять пожилой. Наслышались мы. Страшные дела там творились. Потому империя эта, он замысловато выругался, и постреляла их. Чтоб свидетелей не осталось.
Эркин уже понял замысел Андрея и открыл было рот, но говорить ему не пришлось.
У Мирона Трофимовича, сказал кто-то, два сына было. Оба на фронте, одного убило, а другой как раз в плен и попал.
В начале войны пленных много было. Никто не уцелел.
Эркин много раз слышал подобные разговоры и рассказы ещё в лагере, да и здесь не раз, но сейчас слушал их совсем по-другому. Каждое слово, каждая фраза били по Тиму, и Тим это понимал.
Поймать бы кого из тех, мечтательно сказал Трофимов.
Что над пленными куражились?
Точно, кивнул Андрей. Им ведь мало было убить, им, гадам, покуражиться надо было, помучить.
Тим слушал всё это молча. Он не смог даже вставить заготовленное: «Ты-то откуда это знаешь?». Все знали, все, оказывается, про лагеря слышали, что там насмерть замучивали, что в последние дни всех постреляли, поголовно.
Андрей по-прежнему смотрел на него в упор. Держался Тим как надо, бровь не дрогнула, что дато да, но понял? И, убедившись, что понял, что фраза: «Скажешь про меня, скажу про тебя», уже не нужна, Андрей мягко исподволь увёл разговор на завтрашнее. Как с местом-то решили?
Эркин перевёл дыхание.
Постепенно на крыльце собрались все, и общий разговор стал деловым. Обговорили маршрут. Тим спокойно достал карту и по ней разметил, кого, где и во сколько он подхватывает. Кто чего приносит, решили ещё раньше. К учителям решили приехать на дом. К каждому.
Я им так и сказал, кивнул веснушчатый, что и заварил всю кашу.
Надеюсь, ты был вежлив, рассеянно сказал по-английски Тим, складывая карту.
Чего? не понял веснушчатый.
Тим досадливо тряхнул головой.
Ничего, ответил он уже по-русски. Так просто.
Он сам не понимал, как это у него вырвалось. И тут неожиданно пришёл ему на помощь Андрей.
Правильно, надо ещё раз подойти пригласить и сказать, во сколько за каждым заедем.
Эркин кивнул и оглянулся на Артёма.
Пошли.
Точно, кивнул Андрей. Идите. От «А» кто с вами? Ты? Пойдёт. А от «Б»?
А ты здесь подожди, легко надавил ему на плечо Эркин.
Верно, согласились остальные. А то ещё заржёшь не вовремя, знаем мы тебя.
Так они всё равно сейчас заняты, остановил их пожилой. Вот когда выйдут, тогда уж
Тоже дело
Ну да
Ещё раз обговорили, кто чего приносит, поспорили: не мало ли спиртного.
При учителях надрызгаться хочешь?
Срамота!
Бутылка на братанормально.
Для учительниц вина надо. Сладенького.
Бабского-то?
Ну да.
Пойдёт. А Трофимычу коньяку. Директор всё-таки.
Скидываемся?
Мы купим.
И я с вами.
Выдюжите?
Не бойсь! Закуси-то хватит?
Не напиться, так обожраться?
Ладно, мужики, чего мы
Как бабы.
Да уж.
Сейчас пивка бы
Потерпишь.
Сказали, в четыре дадут.
А сейчас сколько?
Андрей подтолкнул плечом Эркина, и они выбрались из толпы.
Во! показал ему Эркин оттопыренный большой палец. Классно сделал.
Думаешь, понял? самодовольно ухмыльнулся Андрей. Слушай, а чего ты Тёмку позвал учителей приглашать? Он что? и поперхнулся концом фразы, потому что Эркин быстро и сильно наступил ему на ногу, тут же отпустил и улыбнулся.
Мог и сказать, пробурчал Андрей.
А зачем? так же тихо ответил Эркин.
Справки вручали по классам. В их классе это были даже не справки, а аттестаты за начальную школу. И после, налюбовавшись полученными тёмно-зелёными книжечками, заполненными строчками, печатями и подписями, Эркин и Артём дождались в коридоре остальных, и все вместе пошли в учительскую. Ещё раз пригласили всех учителей, сказали, во сколько приедут за ними.
И ничего не надо, улыбался Роман из «А». У нас всё есть.
Пикник в лесу? С удовольствием, рассмеялась Джинни.
Никто не отказался. И, когда делегация ушла, Мирон Трофимович оглядел коллег и улыбнулся.
Надо же как придумали. Ну-ка, коллеги, признавайтесь. Чья работа?
Полная самодеятельность, Мироша, ответила Полина Степановна. Я бы до леса в жизни не додумалась.
Это после того, как ты трёх берёзках заблудилась, а потом прямо на ёжика села? спросил Аристарх Владимирович.
Ты бы, Арик, ещё школу вспомнил! совсем по-девчоночьи фыркнула Полина Степановна. И лягушек в портфеле.
Помню-помню, кивнул Мирон Трофимович. Визгу было много. И твой выбор в пользу филфака стал окончательным и бесповоротным.
Да, хватит вам. Кое-что я на завтра спеку.
Полина Степановна оглядела остальных, и все закивали. Конечно, их пригласили, но и им надо кое-что вложить. Договорились, кто чего сможет и успеет. Чтобы и к чаю, и к водке. Спиртного не надо, этим и без них запасутся. А вот
Я принесу мяса, улыбнулся Громовой Камень. Попробуете мяса с живого огня.
Это по-индейски? спросила Джинни.
Да, кивнул Громовой Камень.
Он уже думал об этом, как только услышал приглашение. И решил, что пойдёт в племенном. Хотя бы пот ому, что мокасины и леггинсы в лесу удобнее ботинок и брюк. И даже успел купить мяса и необходимых трав и договориться с Ефимовной о тазике для выдержки. Живой интерес, с каким Ефимовна наблюдала за его кулинарными упражнениями: нарезкой мяса и трав, обваливания мяса в травах и укладкой в определённом порядкедаже несколько польстило. Ну что ж, возможно это станет его маленьким вкладом в региональную культурувспомнил он подходящий термин. И назовём его так и назовём индейским маринадом.
К «Беженскому Кораблю» автобус подъехал уже наполненным. Эркин, Андрей и Джинни ждали его на улице. Джинни в джинсах, кроссовках и джинсовой курточке с корзинкой в руках.
Доброе утро, радостно поздоровалась она с Эркином и Андреем.
Доброе утро, тряхнул кудрями Андрей и перешёл на английский. И даже столь сияющее утро померкло перед вашей красотой
Спасибо, рассмеялась Джинни. И долго вы это учили?
Как вас увидел, так сразу и вспомнил, Андрей склонился в полупоклоне и продолжил:И солнце, озаряя небосклон, померкло перед вашими очами.
Эркин, улыбаясь, щурился на утреннее ещё не жаркое солнце. Эту игруговорить обрывками стихов, добавляя или заменяя при необходимости словаАндрей вёл часто.
Признайтесь, Андрей, Джинни перешла на русский. Вы сами это сочиняете.
Не всё, но кое-что, скромно признался Андрей.
Эркин шутливо дал ему подзатыльник и улыбнулся Джинни.
Доброе утро, и протянул руку. Давайте, помогу.
Спасибо, она нетяжёлая.
На площадку перед домом вплывал, сразу разворачиваясь на выезд, большой автобус.
Тим дал короткий гудок, открыл дверь и вышел из кабины.
Доброе утро. В багажник есть что?
И, не дожидаясь их ответа, открыл багажник, плотно забитый ящиками, корзинами, самоварами, ещё чем-то
Однако! озадаченно пробормотал Андрей.
Но Тим ухитрился втиснуть туда их корзинки и с хлопком опустил дверцу.
Прошу в машину, улыбнулся он Джинни.
На Эркина и Андрея он не то, чтобы избегал смотреть, не такой уж он дурак, чтобы нарываться, но как-то это само получалось.
А вот и мы! Андрей подсадил Джинни и влетел в автобус, получив лёгкий пинок пониже спины от Эркина.
Их встретили общий смех и шутки. Все вместе, учителя и ученики, все в чём попроще: в лес ведь едут. Эркин даже не сразу узнавал учителей и был окончательно потрясён, увидев Громового Камня в кожаной рубашке, как у Маленького Филина.
Ну, теперь все, весело сказал Мирон Трофимович. Поехали!
Есть, сэр! так же весело гаркнул по-английски Тим, трогая с места.
Вчера он весь вечер напряжённо думал, пытаясь решить. Что же ему делать? И уже ночью, лёжа рядом с Зиной, окончательно понял. Вариант только один: молчать. И жить дальше так, будто ничего не было, будто не видел он этого синего на белой коже номера, а если видел, то не понял. Как-то же этот парень прошёл через врачебные осмотры. И сказано было понятно. Будет молчать он, будут молчать и про него. Что ж, раз нет другого выхода нет, любой другой вариантэто смерть. Или сначала арест, а потом смерть. А дети? Зина? Ему захотелось курить. Он осторожно встал с кроватиЗина теперь спала у стены, он настоял на этом, чтобы не беспокоить её. Встал аккуратно, ничего не задев, но Зина сонно спросила:
Ты что, Тимочка?
Покурить пойду, ты спи, ответил он ей, нашаривая на стуле свои штаны.
Натянул их на голое тело и пошёл на кухню. Обычно он курил на кухонной лоджии. Вот там и решил. Надо поговорить. Один на один. Если бы ещё знать, за что именно парень угодил в лагерь. Вор, насильник, убийца? Таких всех можно купить цена, конечно, разная. Но если парень из тех, кто шёл по статье «враг Империи», а для пленного он слишком молод, то то такого не купишь. Они потому и шли в лагеря, если выживали на допросах. Надо говорить. И если что там же, в лесу
Тим тряхнул головой. Вон они, только чуть поверни голову и видны оба в зеркале над лобовым стеклом. Смеются, шутят. Как все. И если б сам не видел номера, в жизни не заподозрил бы, не подумал, во сне бы не привиделось.
Джинни оказалась рядом с Полиной Степановной, а Андрей и Эркин сзади, между Артёмом и загорелым голубоглазым парнемзвали его вроде Родионом, вспомнил Эркиниз «А». Общий шумный и весёлый разговор, шутки, подначки Андрей включился с ходу, охотно заводясь сам и заводя других, а Эркин сидел молча. Нет, он тоже отвечал на шутки, смеялся но всё это шло как-то помимо него. Со вчерашнего вечера, когда они пришли домой, показали Жене и Алисе аттестаты, изобразили в лицах экзамены и вручение, восхитились пирожками всё было хорошо, но вот сам он был каким-то не таким. Будто это всё не с ним, а с кем-то другим, а он только смотрит на это. Как как в кино. И, когда уже легли спать, он осторожно сказал, сам не зная, что будет дальше.
Женя, я
Она не дала ему договорить, обняв и поцеловав в щёку.
Всё хорошо, милый, ты молодец.
Я я как забыл про всё, нашёл он нужные слова. Про тебя, про Алису.
Ну, всё понятно, у тебя же экзамены были. А теперь начинаются каникулы, она снова его поцеловала. Всё хорошо, спи, милый.
Он послушно закрыл глаза и заснул, прижавшись щекой к её волосам
Автобус шёл плавно, за окнами зелёные луга, желтеющие поля, деревья вдоль дороги и на холмах, и Эркин, глядя в окно, как-то забыл обо всём, ехал бы так и ехал, с бездумным интересом глазея по сторонам.
Заднее сиденье было выше остальных, и Андрей хорошо видел лобовое стекло и бегущую навстречу дорогу. И он уже понимал, что вести тяжёлый автобус по такой дороге очень даже не просто, а чтоб ещё такая плавность была до чего же классный мастер! Может может, он и там и тряхнул головой, отгоняя эти мысли. Не хочет он сейчас ни вспоминать, ни думать о лагере.
Тим вёл автобус, изредка поглядывая на привычно лежащую на колене карту. Маршрут он прошёл по бумаге несколько раз, но опробовать его ещё и на машине не успел. Как бы не засесть на лесных разворотах, машина тяжёлая, длинная, с большой инерцией Но эти сомнения и волнения были сейчас уже не важны: кипевшее за его спиной веселье захлёстывало его, и он, не отрываясь от руля, подпевал песням и смеялся шуткам, не выделяя из общего шума голоса лагерника.
Автобус свернул в лес, и толчки стали ощутимее. По стенам и окнам скребли ветки. Аристарх Владимирович перебрался на переднее сиденье.
От кривой берёзы слева вторая развилка направо.
Понял, Тим напряжённо вглядывался в лес, решая, какую из берёз считать кривой.