Как обычно, пять обойм.
Патроны можно было бы купить и в городе, но Тим предпочитал покупать здесь: уж точно никаких разговоров не пойдёт. Пока что ни один, с кем он тренировался в тире или в зале, никому ничего не сказал. Если бы пошёл слух, он бы ужен знал. А что Дим нахвастал детворе о папкином оружии, то, кажется, дальше детворы это и не пошло.
Тир, как и положено, внизу, в подвале, и здесь несмотря на мощную вентиляцию пахнет порохом, оружейным маслом и металлом. Стоящий в дверях оружейки Иван Леднев, увидев Тима, улыбнулся. Привет, сегодня со своим?
Здравствуй, ответно улыбнулся Тим. Да, а то заскучает.
Понятно. Пятый свободен. Тебе сразу подкрутку включить?
Тим вздохнул.
Нет, одну серию для разгона, а то давно не работал.
Хорошо.
Проходя к пятому отсеку мимо занятых, Тим вежливо отвернулся, разглядывая плакаты по технике безопасности на глухой стене. Мало ли кто мог приехать пострелять. Ещё в начале своих походов сюда он недоумевал: откуда в тихом полугороде-полупосёлке такое мощное внутри и неприметное снаружи сооружение, здесь милиции-то меньше взвода со всем начальством и канцелярией. Потом сообразил: заводская охрана, завод-то не простой, так что это и для них, и вообще с запасом, как русские говорят, с заделом. Здесь и охрана, и милиция городская и окрестная, и ещё наезжают, судя по номерам, издалека. Но его это не касается. Здороваются с нимон отвечает, представляютсяназывает себя, вопрос по делуи ответ такой же, а сам он не болтает и вопросов не задаёт.
Ну вот, он привычно зарядил пистолет, надел наушники и встал на рубеже.
Готов? спросил в наушниках голос Ивана.
Да.
Впереди вспыхнул свет, резко выделяя чёрные силуэты мишеней.
Раньше двадцатого августа в методкабинете делать нечего. Это Громовому Камню объяснили ещё на педсовете. И он старательно копил деньги на поездку. Поездом очень неудобно, придётся ночевать в Ижорске, а автобус намного дороже. Джинни на совместную поездку согласилась, так что ладно, выберемся и прорвёмся, где пробежим, а где и проползём, это по обстрелу глядя. Пока что у него всё получалось, даже в кино сходили. Как раз новый фильм, зал битком и так вышло, что каждый сам за себя платил.
И самое главноеэта пятёрка. Встретились на улице раз, другой, переглянулись, перебросились приветствием. Сначала они приняли его за «асфальтового», но разъяснилось всё быстро. Они работали на заводе и стройке, грузчиками и разнорабочими, жили все вместе в бараке. А потом он пришёл к ним в гости
Длинное и от этого кажущееся ещё более длинным деревянное здание. Когда-то его покрасили голубой краской, но это было очень давно. На вытоптанной в пыль серой траве у дома валялись какие-то обрывки и обломки, и кто-то спал, так и не добравшись до своей койки. На крыльце сидел Маленький Филин. Как самый младший он встречал гостя. Увидев Громового Камня, он встал.
Я тебя вижу.
И я тебя вижу, улыбнулся Громовой Камень.
По длинному полутёмному коридору сквозь запахи скисшей капусты, дешёвого табака и перегара они прошли в комнату, где жили заводские.
Три кровати, стол, табуретки, на стене планка с гвоздями вместо вешалки, кровати небрежно покрыты тёмными безузорными одеялами.
Да будет крепким ваше жилище и удачной охота, поздоровался Громовой камень, входя в комнату.
Садись к нашему огню и поешь с нами, ответили ему столь же ритуальной фразой.
Громовой Камень сел к столу, звякнув медалями. Да, он специально пришёл не в племенном, а в форме. Ему нечего ни стыдиться, ни стесняться. Его медали и нашивки не хуже вражеских скальпов и орлиных перьев с надсечками. За храбрость, за личное мужество, за боевые заслуги и похоже, если не поняли, то догадались.
После недолгого ритуального молчания Громовой Камень выложил на стол пачку сигарет. Все взяли себе по сигарете, и пошёл неторопливый разговор. Ни об охоте, ни о погоде ни одна стойбищная тема здесь неважна, и потому говорить о ней не нужно. А о чём тогда? О деньгах? Об этом они говорить не умели и не хотели. Но больше не о чем. Денег мало, тратятся они быстро и как-то без толку. Вроде и пьют ни не больше других, скажем так, а
Ты пьёшь? Ну, и по-русски:с получки?
Громовой Камень покачал головой.
В праздник со всеми, а сам по себе нет, и, помолчав, продолжил, поневоле вставляя русские слова:На фронте перед боем давали, сто грамм на человека. Были такие, что не пили сразу, а копили, чтобы потом сразу много получилось, чтоб напиться. Но таких мало было.
Ты сам пошёл? Ну, на русскую войну.
Да, голос Громового Камня стал жёстким. Добровольцем. Я думал, что это и моя война.
И сейчас? Перо Орла, старший из заводских требовательно смотрит на него сквозь сигаретный дым. И сейчас так думаешь?
Да. Русские воевали с империей и за нас. Ты слышал о резервациях?
Старики рассказывали, кивнул Одинокий Волк. И эти, приехавшие. Но неужели это всё правда?
А Мороз, вдруг сказал Маленький Филин, молчавший до сих пор, как и положено младшему, говорит, что резервация не самое плохое. Бывает ещё хуже.
А ты больше верь «асфальтовому»! обрушились на маленького Филина со всех сторон. Ему-то откуда знать?! Он с Равнины ещё когда сбежал, совсем от племени отбился! Даже языка, видите ли, не знает! Под бледнолицего заделался!
Язык он учит, спокойно возразил Громовой Камень. А насчёт резервации и худшего может, он как раз и знает.
Откуда? насмешливо повторил Медвежонок.
Громовой Камень не говорил с Эркином о его прошлом, но на выпускном заметил, что у всех негров и мулатов были цветные татуировки-номера над правым запястьем. Что в Империи рабов клеймили как скот, рассказывали ещё в школе и в армии на политинформациях, так что скорее всего Мороз был рабом, потому не знает языка, но знает о резервациях и рабстве. Но объяснять свои догадки громовой Камень не стал: если мороз об этом молчит, то нечего по-женски, нет, по-бабьи трепаться и сплетничать.
Разговор прервал стук в дверь.
Эй! крикнул из-за двери насмешливый женский голос. Индеи, чайник свой спасайте! Он уже ж плавится на хрен!
Перо Орла грозно посмотрел на Маленького Филина, и тот мгновенно вылетел из комнаты, едвасудя по донёсшейся руганине сбив кого-то с ног в коридоре. Двукрылый поставил на стол чашки и выложил кулёк с крупным кусковым сахаром.
Одинокий Волк и Медвежонок вышли и тут же вернулись с литровой бутылкой водки, а маленький Филин внёс чайник, обернув проволочную ручку тряпкой. Нашлась и коврига хлеба. Ещё бы мяса, скажем, копчёных оленьих рёбер, чтобы как дома
Пишут, этот год лучше будет, Маленький Филин встряхивает головой, рассыпая по плечам слипшиеся пряди. А денег просят. Чтоб прислал. Как же так, а?
А! отмахивается Медвежонок. Как весна, так сытого года ждём, а дичи совсем мало стало. У нас
Не скули, бросает Одинокий Волк. У всех так. И всегда. Послать денег а самим что жрать? Ты, Громовой Камень, смотри, мы же работаем, а в чём приехали, в том и ходим, всё это, он широким жестом обводит комнату и сидящих за толом, в долг взяли, и не расплатиться никак.
А зайдёшь за чем, швыряют тебе, Медвежонок жадно рвёт зубами кусок хлеба. А чем мои деньги хуже?!
Точно. К чёрным, и то лучше
Громовой Камень слушал эти жалобы и не знал, вернее, знал, что сказать, но Нет, не здесь и не сейчас.
Жалобы, похвальба, какие-то старые счёты, угрозы выдуманным врагамвсё вперемешку. Громовой Камень слушал, кивал, особо не соглашался, но и не спорил: всё равно каждый только самого себя и слушает. Себя он пьяным не ощущал, да и полстаканане его доза, пообедал он хорошо, а по полному желудку водка не бьёт, и вообще он и раньше замечал, что берёт того, кто хочет набраться. «Огненная вода»враг индейца, и с ней как с врагомне доверяя, используя и не подчиняясь.
Водка кончилась быстро, по полстакана пришлось, денег на новую бутылку нет, да бутылки на шестерых всё равно мало, так что в эти же кружки и стаканы налили горячего, заваренного прямо в чайнике крепкого чая, взяли по куску твёрдого желтоватого сахара.
О! вырвалось у Громового камня. Хорош чай.
Медвежонок улыбнулся.
Это с травами. В Старом городе одна есть, травница, вот у неё и купил.
Дорого?
Рубль стопка, по щепотке в магазинный подмешиваем.
Громовой Камень кивнул, подумав, что эту Травницу надо бы найти и поговорить, русские травы он знает плохо, хотя травами вообще всегда занимались женщины, мужчины знали только то, что нужно для охоты или битвы. Маленький Филин снова упомянул о письме домой. Как переслать деньги?
Пропей лучше, посоветовал одинокий Волк. Всё равно на почте зажилят.
Как это? поинтересовался двукрылый.
А просто. Адрес будут тебе писать и наврут. Письмо и пропадёт, а с ним и деньги.
В тот же раз дошло, возразил маленький Филин.
В тот раз ты без денег посылал, а
Адрес мне Мороз писал, перебил его Маленький Филин. И обратный тоже. Он по-русски здорово знает.
Ну да, а на родном-то он хоть слово помнит? Или брезгует? Одинокий Волк резко стукнул стаканом о стол. кажешь, нет? Постригся, умылся, одежду сменил и я зык забыл. Ненавижу таких! Смог бы, он и кожу поменял.
А ты это не нам, Предложил Двукрылый, подмигивая Громовому Камню. А ему скажи. А мы посмотрим.
На что? не понял Одинокий Волк.
Заводские дружно рассмеялись.
А как он тебя будет по земле размазывать, ответил Двукрылый. Только скальп валяться и останется.
Перо Орла кивнул.
Да, так.
Пусть попробует, буркнул Одинокий Волк.
Ты его в деле не видел, улыбнулся Маленький Филин. Перед весной тут, как это по-русски, да, масленица, бои были, так он всех посшибал.
Двукрылый кивнул.
И там не всерьёз было, а вот на заводе один ему сказал что-то, из его же бригады, так он его взял за горло и поднял. Одной рукой. И подержал.
И не придушил? насмешливо спросил Одинокий Волк.
И за мозгляка бледнолицего в тюрьму сесть? насмешливо ответил вопросом Перо орла.
Громовой Камень вспомнил Мороза на выпускном, его налитый силой торс, неожиданную для «асфальтового» ловкость в лесу и задумчиво кивнул. Да, он верит, что Мороз мог одной рукой взять за горло и поднять на воздух взрослого мужчину.
А что учится он, Маленький Филин как-то неуверенно вздохнул, так, может, это и не зря. Грамотному всё-таки легче.
Громовой Камень не ждал такого поворота, но хотя, нет, ничего сейчас не получится. Хоть выпили и немного, но всё равно Но что зашла об этом речьуже хорошо!
Как он и ожидал, Маленькому Филину велели заткнуться, но по внимательным взглядам остальных Громовой Камень понял, что ждали его слова. Но говорить надо аккуратно.
А почему бы и нет? начал он с вопроса, уже зная, как ответить на любое возражение. И что возраст учёбе не помеха, есть школа для взрослых, и что русскому языку и русской грамоте учиться нужно, и почему другие за два, ну, за три месяца, но осилили полный курс начальной школы, вы же не глупее их, те пришли, так тоже по-русски только выругаться умели, а теперь и пишут, и читают.
Он говорил не спеша, давая возразить. Но возражали мало. Всё-то ведь так и есть.
А ты бы нас и научил, вдруг сказал Перо Орла.
А чего же и нет, сразу ответил Громовой Камень. Давайте, где и когда.
Где? А здесь хотя бы. По выходным.
Маленький Филин и Двукрылый наперебой стали обсуждать время и место занятий, потом к ним присоединился и Медвежонок. А Перо Орла и Одинокий Волк молчали, но по-разному. А когда вроде всё обговорили, Одинокий Волк насмешливо бросил:
А чего ж вы о деньгах молчите? Сколько он с вас возьмёт за учёбу, а?
Сколько сможете, столько и дадите, спокойно ответил громовой Камень.
Он бы и бесплатно с ними занимался, но раз об этом зашла речь
Рубль, да? спросил маленький Филин.
Рубль за час занятийобщепринятая, насколько знал Громовой Камень, плата, и потому он кивнул.
С каждого? требовательно спросил Одинокий Волк.
Нет, сразу решил Громовой Камень. Со всех. Все же вместе будем, а не с каждым отдельно.
И только тогда Одинокий Воле улыбнулся.
Тогда и я буду. Идёт.
Это ж по сколько с каждого? наморщил лоб Медвежонок. Нас пятеро по двадцать копеек?
Да, кивнул Перо Орла. Что ж, тогда и дважды в неделю можно.
А выдержишь столько учёбы? насмешливо хмыкнул Одинокий Волк.
А я не слабее Мороза. Он дважды в неделю ходил.
Трижды, поправил его Громовой Камень.
Как трижды? удивился маленький Филин.
Громовой Камень улыбнулся.
Были ещё и по субботам занятия. По шауни.
Во-он оно что, помолчав, протянул Одинокий волк.
Остальные промолчали.
Громовой Камень возвращался домой в сумерках. Шёл быстро и даже тихонько подсвистывал себе под шаг памятный со школы марш. Ну как же всё удачно получилось! И не в деньгах, конечно, дело, ну, сколько он до сентября заработает? Рубля три, от силы четыре. Главное, чтобы они втянулись. А в сентябре он их уговорит на школу, чтобы на аттестат. Как Мороз. Громовой Камень улыбнулся. Надо же, как их зацепило. Ну да, уступить, да ещё «асфальтовому» не просто обидно, а очень обидно. А Мороз приметный, все его знают, у всех на виду. Интересно было бы его в бою увидеть, но придётся святок ждать.
Про святочные и масленичные бои ему многие рассказывали. И о том, как Мороз себя показал, тоже.
В палисаднике у дома сидела в накинутом на плечи большом шёлковом платке с бахромой Липочка.
Добрый вечер, поздоровался Громовой Камень, поднимаясь на крыльцо.
Добрый вечер, ответила она и после лёгкой заминки спросила:Гуляли?
В гостях был, весело ответил Громовой Камень.
Время ужина уже закончилось, но Ефимовна, выглянув в прихожую на стук двери, сказала, что самовар в гостиной. Громовой Камень поблагодарил за столь ценную информацию, поставил свою палку к зонтикам, в уборной вымыл руки и оглядел себя. Нет, всё нормально, если и пахнет от него, то чуть-чуть, и глазаскажем такне очень пьяные.
В гостиной у столика с самоваром и посудой сидела Капитолина Алексеевна. Из жильцов участвовали в вечернем чаепитии Гуго и Виктор. Громового Камня встретили весело.
Ага, вот и третий!
Третий для чего? поинтересовался Громовой Камень, принимая от Капитолины Алексеевны чашку с чаем.
В карты поиграть, улыбнулась Капитолина Алексеевна. Берите плюшку, Гриша. Я не играю, а вдвоём неинтересно.
Я тоже не играю, улыбнулся Громовой Камень. Спасибо, Капитолина Алексеевна, чудесные плюшки, я только во фронтовое очко умею.
Фронтовое? удивился Гуго. Это что? Я знаю, очкоэто блек-джек, а фронтовое?
Это не в карты, засмеялся Громовой Камень. Это перебежкой от воронки к воронке. Добежалочко, ты выиграл. Не добежал и он комично развёл руками.
Виктор на мгновение помрачнел и кивнул.
Памятная игра, и тут же с шутливой надеждой. Неужто и в «дурака» не умеешь?
Не люблю из-за названия, по-прежнему весело ответил Громовой Камень.
Эх, Виктор перетасовал колоду и положил на стол. Не везёт, так не везёт.
Не везёт в картах, везёт в любви, старательно выговорил Гуго.
Не жалуюсь, рассмеялся Виктор и встал. Капитолина Алексеевна, спасибо, чай необыкновенный. Пойду пройдусь перед сном. Гуго, за компанию?
Хорошо, встал и Гуго. Большое спасибо.
Громового Камня не позвали, но он понимал, что это и от уважения к его хромоте, и от знания, что он только пришёл и не ужинал.
Ещё чаю, Гриша, предложила Капитолина Алексеевна и, когда он кивнул, взяла у него чашку и громко, но без крика позвала:Липочка, прохладно уже, иди в дом.
Ладно, откликнулась с улицы Липочка. Сейчас.
Но когда она вошла, Громовой Камень уже допивал вторую чашку с плюшкой.
Большое спасибо, Капитолина Алексеевна, встал Громовой Камень. И спокойной ночи.
Спокойной ночи, Гриша, приветливо попрощалась с ним Капитолина Алексеевна.
Спокойной ночи, сказала и Липочка.
Она явно хотела его о чём-то спросить и не решалась, но Громовой Камень не собирался ей помогать и, не заметив её желания, вышел.
Липочка, услышал он уже за спиной, давай, посуду убрать надо.
Да ладно, мама, сейчас.