Ты не одна?
Одна, к сожалению.
От сожалений не кончишь! хохотнула подруга. Ладно! К делу. Давай скоренько одевайся, бери извозчика и приезжай ко мне в ателье. Мы тут с Клавой таких костюмов напридумывали, обидно будет не надеть!
Клава являлась более или менее постоянной Надиной подругой уже в течение трех лет, что для такого рода отношений большая редкость, тем более когда обе женщины красивы и на виду, а Клавдия Добрынина была на редкость красивой женщиной. Высокая брюнетка с синими глазами, сложенная, как греческая богиня, да еще и обладательница редкого по силе контральто с невероятно широким диапазоном грудного регистра. Умная, элегантная, артистичная, она редко пела в опере, но часто и охотно появлялась то на подиуме, то на театральной сцене, иногда давала сольные концерты, и всегда с аншлагом.
Какие костюмы? опешила Лиза, все еще находившаяся под впечатлением «полетов в Арктике» и «собачьих свалок» с киевскими истребителями.
Заинька, у тебя обострение или как? возмутилась Надежда. Завтра же маскарад во дворце князя Василия!
Точно! опомнилась Лиза. Мне даже персональное приглашение прислали.
А я о чем! Там весело будет, но без костюма никак нельзя. В особенности тебе, заинька! Ты же не хочешь, чтобы все «сапоги» Шлиссельбурга перед тобой расшаркивались?
Разумеется, Лиза этого не хотела, а потому еще через час была уже в ателье Вербицкой на Староладожском бульваре. Здесь, что называется, было весело. На всех трех этажах дым коромыслом, и Содом с Гоморрой в одном флаконе. Швеи шьют, художники пьют, закройщики орут, по углам гомики целуются, и такое невероятное количество полураздетых красавиц, что попади сюда незнакомый с миром высокой моды мужик, наверняка подумает, что попал в специальный мужской рай.
Лизу сразу же подхватил этот веселый ураган и увлек куда-то в недра ателье, где ее раздели до исподнего, сунули в руку бокал шампанского, и принялись драпировать и примерять, одновременно рассказывая скабрезные анекдоты, смеясь и переругиваясь.
Нет, это не то! кричала Клава. Так вы мне испортите красавицу!
Я не красавица! смеялась Лиза. Эй, Надька, ты что! Если декольте будет шире, как раз шрам вылезет!
Точно! соглашалась Надежда. Тогда давай так! Спереди прикроем выше ключиц, зато сзади откроем до самого крестца.
Ты бы еще до копчика предложила! возмутилась Лиза.
Хочешь до копчика, откроем, как не фиг делать! ухмыльнулась Надежда.
В конце концов, сошлись на пояснице.
А панталоны у вас такие есть, чтобы поясницу открывали? по-деловому спросила одна из Надиных моделей.
А зачем ей панталоны? засмеялась Клавдия. У нее платье длинное, никто и не заметит!
У меня есть заниженный кюлот, предложила Лиза, которой не хотелось ходить без трусов даже под длинным платьем.
Кюлот будет торчать, возразила Клава.
Шурочка! обернулась Надежда к одной из своих помощниц. Посмотри там, в белье. Кажется, у нас были французские тонг, только я не помню, есть ли там Лизин размер. Медиум, я права?
Права, кивнула Лиза. Можно я закурю?
* * *
В конце концов, платье вышло такое, что «умереть не встать!», но одевать его пришлось действительно на голое тело. Ни бюстгальтер, ни трусы с достаточно высокой линией талииа других здесь еще не былок этому чуду не подходили.
Ладно! махнула рукой Лиза. Проехали! Пусть думают, что шлюха.
А под маской, глянь, улыбнулась Надежда, целый полковник!
Маску Лизе сделал Соломон Дегтярьскульптор из первых в Себерии и уж точнов Шлиссельбурге. Белый атлас на легком каркасе, а на нем нарисованное гением лицо. Красивое, но холодное.
Снежная королева, оценила маску Клавдия.
Так и задумывалось, пожал плечами Дегтярь. Мой совет, капитан! обратился он к Лизе. Наденьте длинные белые перчатки выше локтей и встаньте на самые высокие каблуки, на каких устоите. А волосы заплетите в косу, но не обычную, а в ту, что называется «водопад». В четыре пряди, и чем-нибудь красивым зафиксировать.
Я не умею, растерялась Лиза.
Я умею! вызвалась помочь Клавдия.
А скрепим атласной лентой в цвет маски, предложила Надя.
На том и порешили.
* * *
И вот спустя сутки Лиза входила во дворец князя Ижорского. Странно было слышать этот титул, в голове все время крутилось словосочетание «Ижорский завод», но завод тот остался где-то там, в далеком и недостижимом теперь СССР, где Лиза, скорее всего, уже умерла, или в лучшем случае лежала в коме.
Она опустила на лицо маску и вслед за Клавдией, одетой в костюм «Жар-птица», вышла из локомобиля. Третьим шел актер кино Земский, который Лизу не знал, и разоблачить ее инкогнито, соответственно, не мог. Поднялись по широкой лестнице к парадным дверям, предъявили распорядителю свои пригласительные билеты, и маскарад начался.
Клавдия было позвала за собой, но Лиза намеренно отстала и растворилась среди гостей. Прогулялась неторопливо, привыкая к высоте каблуковчетыре дюйма все-таки! присматриваясь, прислушиваясь и ни о чем особенном не думая, просто существуя, что доставляло ей лёгкую, ничем не замутненную радость.
«Я умерла, подумала с неожиданным спокойствием, два раза. Там и здесь. И вот я живая, а вокруг праздник»
В бальном зале танцевали, но Лиза этих танцев не знала, а Елизавета никогда танцевать не умела. Отвернувшись от вальсирующих пар, вошла в просторный коридор.
Не любите танцевать, или настроение такое? голос сзади, из-за плеча. Мужской, приятный.
Не люблю, ответила, не оборачиваясь, но готовая продолжить, если мужчина проявит настойчивость.
Может быть, бокал шампанского?
Может быть
Как назло, им не встретилось ни одного лакея. Вот только что, казалось, натыкалась на них везде; на них и на эти их подносы с бокалами, а когда понадобились, как корова языком слизала.
«Вот ведь!..» и тут Лиза почувствовала запах табачного дыма и услышала характерные щелчки ударяющихся друг о друга бильярдных шаров.
«Серьезно? удивилась она. Во время маскарада?»
Но, по-видимому, правилам хорошего тона это не противоречило. В бильярдной оказалось довольно много народу, притом не одних только мужчин.
Играете? Мужчина просто спросил, без подтекста. Ни иронии, ни порицания. Вопрос между делом.
Играю, подтвердила она с той же интонацией, что и он, но не сейчас. Давайте просто посмотрим!
Теперь она к нему обернулась, смерила взглядом. Высокий, чуть ниже нее на этих ее одиннадцатисантиметровых каблуках. И сложен неплохо. Не богатырь, но и не хлюпик.
Елизавета Аркадьевна, сказал мужчина, встретив ее взгляд, мне, право, неловко нарушать ваше инкогнито, но промолчать было бы куда хуже. Согласны?
«Вот же оказия! Нигде от вас не скрыться!»
Мы знакомы? Лиза лишь надеялась, что он не услышит интонации обреченности в ее вопросе.
Я вас знаю, вы менянет.
Как так? удивилась Лиза.
Мне вас один общий знакомый показал.
Кто, если не секрет?
Каперанг Добрынин.
Увы, но Лиза каперанга не знала. Елизаветада, онанет.
А смысл?
Хотите выпить? вопросом на вопрос ответил мужчина и кивнул в сторону буфетной стойки.
Вы, сударь, еще не представились, а уже предлагаете девушке выпить. Усмехнулась Лиза. Выглядит подозрительно, да и выговор у вас странный. У нас так не говорят.
Вы правы, кивнул мужчина. Извините! Выговор у меня новоархангельский, я Райт. Иан Райт!
Англичанин?
Нет, дворняжка! улыбнулся мужчина.
Что вы имеете в виду? нахмурилась совсем сбитая с толку Лиза.
Давайте, я принесу выпивку, и мы с вами все обсудим. Итак?
Ладно, согласилась Лиза, которую Иан Райт умудрился заинтриговать. Принесите мне старки. Да, смотрите, Иван, не в рюмке, а в стакане. На два пальца будет в самый раз.
Пальцы мои?
Ваши!
На «Ивана» Иан не отреагировал, видать, она не первая переиначила его имя на русский лад. Лиза проводила мужчину взглядом. Походка хорошая, уверенная, и да!
«Он же авиатор! поняла она, оценив, как Иан ставит ноги при ходьбе. Военный? Да нет, вряд ли Скорее, торговый флот».
Она достала из сумочки портсигар, маленький на шесть папирос, но со встроенной бензиновой зажигалкой. Закурила. Затянулась, выдохнула дым, а тут и Иан вернулся со стаканами в руках.
Прошу вас!
Спасибо! Так что вы начали рассказывать про дворняг?
Матушка у меня русская из Ситки, объяснил Иан, а отец американец из Нового Амстердама.
Что ж, биография как биография, чуть пожала плечами Лиза. А ко мне что за интерес? Только не врите, что влюбились!
Ну, лица я вашего пока не видел, однако фигура у вас, Елизавета Аркадьевна, весьма хороша. Это комплимент. А дело простое, мне нужен пилот.
Уссаться можно! фыркнула Лиза и сделала глоток старки.
Я в курсе ваших проблем, на полном серьезе сказал Иан и тоже выпил.
Ваня, улыбнулась Лиза, вы, может быть, и «в курсе», но только я разбилась насмерть.
А это тогда кто? показал на нее пальцем Иан.
Тень отца Гамлета! резко ответила Лиза и одним глотком допила все, что у нее еще оставалось в стакане.
Выпила, выдохнула, затянулась табачным дымом.
Я больше не пилот, Иан. Увы!
* * *
Она оставила американца в бильярдной и ушла гулять среди масок. Много пила. Еще больше флиртовала. Один раз даже согласилась на танец, но едва не рухнула, запутавшись в подоле платья.
«Не мое!»
Домой вернулась под утро. Раздевалась на ходу, но до кровати все-таки добралась. Упала, натянула на себя одеяло и провалилась в сон.
* * *
Ей снилось небо. Разное и при разном освещении. Чистое, прозрачное, пронизанное солнечными лучами, и темное, низкое, занавешенное сплошной пеленой туч. Снились крейсера и фрегаты, десантные шняки и штурмовые кочи, брандеры с дистанционной системой управления, и раз за разом снилось, как прорывается она сквозь заградительный огонь польского тримарана и садит в правую гондолу из двадцатимиллиметровой пушки бронебойными снарядами с сердечником из деплеталя
«Умри, сука! Умриии!!!»
* * *
Проснулась в поту, едва соображая, кто она и где. Сердце колотилось, как бешеное, а перед глазами плыли багровые облака.
С трудом выдралась из сна. Доплелась до ванной и последним усилием воли втолкнула себя под ледяной душ. Стояла, сжимая зубы, широко открыв глаза. Терпела и терпела, как истая великомученица. По-видимому, долго терпела, потому что, когда вылезла, была синяя, как утопленница, и зуб на зуб не попадал. Но оно и к лучшему, растерлась, как смогла, полотенцем, закуталась в теплый халат, накинула на плечи плед и потащилась, продолжая дрожать, в кабинет. Там у нее был устроен главный бар, и выбор был на любой вкус. А сейчас и повод нашелся: общий упадок организма, депрессия в острой форме и колотун, от которого сводило мышцы ног и живота. Дрожащими пальцами цапнула, что первое под руку попалось, налила, расплескивая, в хрустальный стакан, и уже двумя руками поднесла его к губам. Клацнула зубамидрожь пробивала не на шутку, но все-таки удержала стакан у рта и выпила глоток за глотком все, что в нем было. Вкуса не почувствовала, крепости тоже. Так можно было пить хоть воду, хоть молоко. Но это было не молоко. Стало теплее. Сначала в животе, а потом уже тепло пошло распространяться по всему телу. Тогда Лиза налила себе еще полстакана коньякаа был это, оказывается, именно коньяк, села в кресло за письменным столом, закурила деловито и вдруг заплакала. Уронила папиросу в пепельницу, отставила стакан и завыла от тоски и безысходности. Рыдания душили ее, прокатывались волной, сотрясая все тело, и было неизвестно, о чем она плачет на самом деле. С чем она расставалась в этот момент, и кто была эта Она? Лиза ли окончательно прощалась со своим миром, родными и друзьями, с коллегами по работе и с самой работой, или Елизавета отпевала свою мечту о высоком небе? Бог весть
Глава 2. Старая девушкаАпрель, 1931
В понедельник позвонил Ильин.
Ты что-то зачастил! усмехнулась в трубку Лиза. Не дай бог, влюбишься, хлопот потом не оберешься!
Странная ты женщина, Лиза! вздохнул на другом конце провода Вадим. Ну чем тебе любовь не угодила?
Разговор не новый и вроде бы в шутку, но Вадим, похоже, в нее влюбился по-настоящему, хотя и боится признать это вслух. Себя боится, но ее, кажется, больше, и не напрасно! Лизе его любовь ни к чему. Сама она к Ильину ничего такого не испытывала, и от него никаких особых чувств не ожидала. Зачем? Ей и так хорошо. Вадим отменный любовник: сильный, в меру нежный, в меру грубый. Умеет поддержать компанию, во всех смыслах этого слова, и при этом не хам. Воспитанный мужчина, симпатичный, интеллигентный. Опять жеавиатор. Одним словом, не раздражает, и слава богу!
Крейсер Ильина стоял на капитальном ремонте в Арсенальных доках, и они с Лизой виделись достаточно часто, хотя Вадим имел по этому поводу «особое мнение». Для него раз в неделю означалоредко, но Лизе этого пока хватало, а чаще встречатьсяможно и привыкнуть. А привыкатьплохая затея. Да и не скучно ей было без Ильина. Лиза плотно встроилась в Надину компанию, пеструю, словно ярмарка, веселую, аки кутеж, и разнообразную, как жизнь. Ей с этими людьми было хорошо, не только когда курила с ними гашиш или пила шампанское. Она вполне могла обойтись и без алкоголя, тем более без кокаина. Другое делохорошие люди. Без них не проживёшь! А с нимижизнь и в самом деле, похожа на праздник, даже если летать теперьне судьба.
Странная ты женщина, Лиза! вздохнул Вадим. Ну чем тебе любовь не угодила?
Ты какую любовь имеешь в виду? попробовала Лиза свести опасную тему к шутке. Плотскую али любовь к Родине? Так в постели не мерзну, а за любовь к родине «Полярную звезду» ношу!
На самом деле не носила. Мундир так ни разу за все это время и не примерила, тем более не красовалась алмазной звездой. В ресторанах и на вечеринках, где она проводила время с Надеждой и Клавдией, в ателье костюмеровтак здесь называли модельеров и кутюрье, и в мастерских художников, где Лиза иногда засиживалась допоздна, мундир и ордена выглядели бы более чем странно. В опере и на лыжной прогулке, впрочем, тоже, а Лиза в эту зиму бегала на лыжах много и с удовольствием. Иногда в близлежащем парке, а иногда в Кобонском боре. Собирала друзей и друзей этих друзей, и они все вместе ехали к ней на мызу, оказавшуюся настоящим маленьким замком. Выпивали, не без этого, но только вечеромпосле бани, а днем ходили на лыжах, катались на финских санках, просто гуляли по окрестным дорогам, когда те не были завалены снегом. Местность красивая, и в хорошую погодугуляй не хочу.
Ладно, сдаюсь! «сдал назад» Ильин. Ты свободная женщина в свободной стране. Делай, что вздумается, иди, куда хочешь!
Это ты меня так элегантно посылаешь? поинтересовалась заинтригованная Лиза.
Ни в коем случае! возразил Ильин. Лично я приглашаю тебя в кабак. «Антарная баженица» подойдет?
«Любимая из янтаря? Янтарная любовница? Вот такое название? Умереть не встать!»
Это где? спросила вслух.
В Старой Гавани. Неужели никогда не бывала?
Вадик, ты знаешь, сколько в городе кабаков?
Ну, не была так не была, тебе же лучше! Будет сюрприз! Я за тобой заеду, если не возражаешь, в 20.00?
С боем курантов?
Я же авиатор!
Ну да, согласилась Лиза. Ты авиатор. Можешь переходить ко второй части.
Откуда знаешь? удивился Ильин.
Догадалась. Итак?
Адмирал Ксенофонтов передает через меня официальное приглашение посетить крейсер «Гогланд» девятого дня сего месяца в 10 часов утра по Гринвичу и принять участие в торжественном построении экипажа по случаю окончания ремонтных работ. Фуршет прилагается.
Ты что, читаешь?
Разумеется, подтвердил Ильин. Официальное приглашение передам вечером
* * *
Утром, когда Ильин уже ушел, а других дел пока не нашлось, Лиза решила починить старенький гиропландоходягу, хранившийся в бывшей конюшне Кобонского бора. Просто из интереса, ну и чтобы не спиться. Так, наверное.
Дело в том, что к великому своему огорчению, Лиза так и не нашла себе до сих пор никакого полезного занятия. Между тем положение «увечного воина», с одной стороны, и богатой аристократкис другой, развращало, как развращает всякое бесцельное существование. Пускаться в загулы не профессия, если, конечно, ты не кокотка. Сидеть за кулисами оперы, наблюдая, вернее, слушая, Клавдию Добрынину в «Князе Игоре» или «Золоте Рейна», не работа, а удовольствие. Можно еще помогать Наде, но ни талантом художника, ни мастерством закройщика Лиза не обладала. Еще хуже, однако, сидеть дома, на Смольной улице, или на мызе, в Кобонском бору, и бесконечно читать умные книжки, смотреть дурные фильмы по радиоскопутак называли в Себерии телевизор, или, маясь от безделья, заниматься совсем уж дурными делами, вроде пальбы из всех имеющихся в наличии стволов по бутылкам и консервным банкам. Чего-чего, а книг и огнестрелов у Лизы было достаточно. А вот какой-нибудь положительной профессиине было. То есть была когда-то, но сплыла «по состоянию здоровья». Однако, положа руку на сердце, Лиза вряд ли бы пошла теперь в пилоты, даже если бы ее не списали вчистую. Она не Елизавета, и этим все сказано. Оставалась, правда, возможность получить диплом инженера-электрика. Или механика, что тоже не исключено. В конце концов, формально Елизавета знала технику совсем неплохо, во всяком случае, была обязана знать, ну а Лизе сам Бог велел! Надо было лишь подверстать свои знания к местным реалиям, да, может, быть взять в университете курс или два, а там, глядишь, и инженерный патент смогла бы получить. Одна беда, ее совершенно не тянуло к электротехнике. Раньшеда, а теперьнет. А вот разобраться с автожиромведь этот их гироплан не что иное, как автожирбыло бы любопытно.