Агент - Валерий Большаков 15 стр.

Сталин остановился, покачался с пяток на носки.

 Пускай покушение нэ увенчалось успехом, но заговор удался,  сказал он.  Яков Михайлович заменил Владимира Ильича. Он занял кабинэт вождя, подчинив себе и Совнарком, и ВЦИК, и ЦК партии! «Тройное спокойствие Тройная организованность Бесперебойность руководства» А товарищам по партии Кожаный заявил: «У нас с Ильичём всё сговорено!» А я вам заявляю, что не с Ильичом, а с Давидовичем! Троцкий наверняка соучастник, но молчит, понимаетвласть легче делить на двоих, чем на троих. Зиновьев держит нейтралитет, а Дзэржинский сбежал!

Помолчав, Иосиф Виссарионович продолжил:

 А теперь заботливый Свердлов отправляет Ленина «лэчиться и отдыхать»! Он дал секретное поручение Малькову, чтобы тот сыскал за городом приличный дом. Комендант виискал имение Горки. Свердлов согласился, Лацисэто заместитель ФДвыделил десятерых чекистов для охраны, подчинив их Малькову Что это? Лечение? Или плен? А что станется с Ильичом, когда Михалыч укрепится, укоренится, расставит повсюду своих людей? Думаю, тогда можно будэт устроить пышные похороны «вождю мирового пролетариата», чьё драгоценное здоровье вдруг резко ухудшится

Сталин вернулся за стол и принялся набивать трубку табаком. Раскурив её, он спросил Авинова:

 Что думаете, товарищ Юрковский?

 Надо ехать в Горки, товарищ Сталин,  твёрдо ответил помначотдела.

Глава 13ЛЕНИН В ГОРКАХ

Вышние Горки Подольского уезда Московской губернии.

Больше недели прошло, пока Авинов смог вырваться из Москвы. Сначала надо было официально утвердиться в должности помощника наркома по делам национальностей, «прописаться» в комиссариате, что в Трубниковском переулке, зарегистрироваться, нахватать штампов и подписей, напихать в карман френча целую пачку удостоверений «Без бумажки тыбукашка, а с бумажкойчеловек!»

Постоянный пропуск в Кремльна целый месяцвыдавали в маленькой деревянной будке, прилепившейся к стене Кутафьей башни, у входа на Троицкий мост. Получив заветный клочок, Кирилл направил стопы к Охотному Ряду. Одежда егосиние бриджи, жёлтый френч, фуражка с невыгоревшим овалом от кокардыделала штабс-капитана похожим на бывшего офицера. Что и требовалось доказать: в «Подполье» собирались сплошь «старорежимные»мелкопоместные дворянчики, купчишки, поэты-декаденты, дипломаты-шпионы, кокотки, спекулянты и бандиты всякого разбору.

Проверившись, Авинов спустился в «Подполье»обширный зал, истыканный тонкими деревянными колоннами, заставленный столиками, половина из которых была занята.

Жуликоватые, набриолиненные половые разносили зернистую икру и шампанское, стоившие бешеных денег. Гулкий мужской смех перебивался взвизгами проституток, под потолком плыла сизая пелена табачного дыма.

Равнодушно поглядывая по сторонам, Кирилл отыскал нужный столик, прикрытый ширмочкой, и уселся спиною к стене. К нему тут же подлетел официант, в котором штабс-капитан не без труда распознал Алексея.

 Чего изволите?  залучился «Лампочка».

 Французскую булку с маслом,  скупо улыбнулся Авинов,  и кофе с молоком.

 Сей момент!

Кирилл проследил за Алексеемтот, обогнув пяток столиков, склонился над шестым, занятым мужчиной средних лет, с совершенно лысой головой, гладкой и блестящей, как бильярдный шар, но с бородкой «лопаткой» и пышными, лихо закрученными усами. Это и был «Буки 02».

Расторопный Алексей уже спешил к Авинову с подносом. Довольно-таки ловко для недавнего студента он поставил чашку с дымившимся кофе и блюдце с хрустящей булкой, щедро намазанной маслом, запах которого половина Москвы уже подзабыла. Обмахивая стол салфеткой, Лампе быстро проговорил:

 Буки пересядет к вам во время выступления Жоржа.

 Ясненько  безмятежно сказал Кирилл, вдыхая кофейный аромат. Наверняка тут и ячменю подмешано, и цикорию, и прочих желудей, но ведь пахнет!

На небольшую эстрадку вспрыгнул томный, густо напудренный типчик. Грянули гитары, растянулся аккордеон, и типчик, кривляясь и грассируя, затянул шансонетку, подражая знаменитому Юрию Морфесси:

Я упрекать тебя не стану, я не смею:

Мы так недавно, так нелепо разошлись.

Но я был твой, а ты была моею.

О, дай мне снова жизньвернись!

Голосок был так себеслабенький тенорок. И тут же послышался иной тембрсочный баритон:

 Могу?..

Авинов поднял голову, взглядом встречаясь с «Буки-02».

 Присаживайтесь,  сказал Кирилл.  На угощение не надейтесь, самому мало.

Улыбка агента встопорщила усы. Усевшись, Буки вынул портсигар и достал чёрную мексиканскую пахитоску.

 Вы не будете против, если я закурю?  любезно поинтересовался он, остро взглядывая на Авинова.

Это был пароль.

 Да ради бога, курите,  отозвался штабс-капитан.  А я вот пристрастился к «Приме»

Его визави заметно успокоился, кивнули спрятал курево обратно в портсигар.

 Признаться, не баловался никогда табаком,  добродушно проворчал он,  и не собираюсь, но вот приходится изображать заядлого курильщика! Имён называть не будем, достаточно и азбуки, хо-хо Мы очень рады, Веди, что вам удалось пробраться в самое логово

 Мы?  поднял бровь Авинов.

Буки слегка повёл лысой головой в сторону, указывая на свой стол, за которым сидел плотный мужчина, похожий на купца.

 Это «дядя Кока»,сказал Буки с ухмылочкой,  начальник штаба Добрармии Московского района. Яеё главнокомандующий.

Кирилл прищурился.

 Благодарю за откровенность,  проговорил он.  Но всё-таки просветите меня, откуда вам стало известно про «логово»?

Главнокомандующий довольно усмехнулся.

 У нас всюду свои люди, юноша,  сказал он.  Одних только кадровых офицеров восемьсот человек, и все они служат в большевистских воинских формированиях и советских учреждениях. А всего нас несколько тысяч. Есть оружие, и даже артиллерияприпрятали кое-что в амбарах на окраине

 Только не поспешите с выступлением,  вымолвил Авинов, качая головой.  Я, конечно, не знаю планов командования, но видел, как большевики живьём закапывают в землю излишне торопливых

Буки серьёзно кивнул, отблескивая лысиной.

 По плану штаба,  негромко проговорил он,  Москва поделена на секторы, во главе которых поставлены начальники. Поднявшись, мы овладеем мощными московскими радиостанциями и сообщим всем частям Красной армии на передовой о свержении Советской власти, что вызовет замешательство и открытие фронтов. Начало восстания приурочено нами к падению Тулы.

 Отлично,  выдохнул Кирилл,  аж свежим чем-то повеяло!

 Это форточка отворилась!  грустно хохотнул Буки.  Ваша очередь, юноша. Учтите, я спрашиваю не из праздного любопытствамы оба должны чётко понимать свой маневр, а не бродить в тумане общего недоверия.

 Из скромности вы забыли упомянуть одну деталь,  тонко улыбнулся Авинов.  Ялишь агент, а вы, как руководитель осведомительного пункта 1-го разряда в Москве, являетесь моим непосредственным начальством.

Руководитель хмыкнул.

 Докладываю,  сказал Кирилл.  Иосиф Сталин посылает меня за город, в имение «Горки», куда Свердлов, по сути, сослал Ленина Понятно, что наркомнац не из великой любви к вождю мирового пролетариата так о нём печётсяименно Ленину он обязан своим положением. Ильич постоянно заступается за Сталина, сохраняя баланс между ним и Троцким. Не станет Ленина, Сталин не продержится и дня  Выложив факты, Авинов договорил:Я понимаю ваши чувства, Буки, но сразу хочу предупредить: второго покушения на «вождя краснокожих» я устраивать не буду. Объяснить?

 Желательно, юноша,  прохладным голосом сказал Буки.

 Безусловно, и Ленин, и тот же Сталин повинны в смерти сотен тысяч людей,  негромко проговорил штабс-капитан.  Они принесли России такую массу горя и несчастья, что монгольское иго блекнет на этом кровавом фоне. Всё это верно, но задумывались ли вы, кто сменит этих большевиков? Могу сказатьТроцкий и Свердлов. Лев Давыдович своих целей не таитон хочет всю Россию превратить в один огромный концлагерь, а её народ забрить в «трудовую армию». Яков Михайлович активно поддерживает его, изничтожая целые сословия. Взять хотя бы пресловутое «расказачивание»! У обоих одна и та же идея фикс: сделать Россию плацдармом для мировой революции, разбить «белобандитские банды» и отправиться в походычерез Персию на Индию, через Польшуна Европу! А самое страшное заключается в том, что они уже на полдороге к сей заветной мечте! И ещё неясно, кто стоит за ними. Ленин закрутил октябрьскую карусель на немецкие марки, а чем, интересно, платят Троцкому? Долларами? Или фунтами?

Главнокомандующий Добрармией Московского района хмуро покивал.

 Иначе говоря,  сказал он, морщась,  вы выбрали наименьшее из зол?

Авинов согласно склонил голову.

 Не скажу, что целиком на вашей стороне,  пробурчал Буки,  но и выглядеть торопыгой тоже не хочу. Понимаю, что комиссары ещё очень сильны. Очень. К зиме в Красной армии насчитают полтора миллиона штыков! Вроде бы и спешить надо изо всех сил, пока они не забрили три, четыре, пять миллионов, но Нельзя. Хорошо, Веди. Чем мы можем помочь?

 Не сегодня завтра в Москву прибудет мой связник с документами на имя Исаева. Устройте его.

 Сделаем,  пообещал Буки.

Чудесным воскресным утром Авинов наконец-то собрался «за город». Мысль о комфортной поездке на авто Кирилл отмёл сразунеохота было «светиться». Свернёшь ты с Каширского тракту, и что? Куда спрячешь машинуогромный «вещдок»?

Поэтому штабс-капитан, как простой советский человек, отправился в Горки с Павелецкого вокзала.

В зале ожидания воняло хлоркой, сырым сукном армяков и портянками, клубы смрадного махорочного дыма поднимались к облупленному потолку. Бойцы заградотрядов и агенты трансчека бдили вовсю, высматривая нарушителей революционной законности. Отъезжающие выстраивались на загаженном перроне, обложившись мешками да чемоданами,  готовились штурмовать поезд. Авинову было легчене отягощённый ручной кладью, он пролез в вагон и даже занял сидячее место.

Пассажирами ехали, в основном, горожанепугливые, они неумело переодевались в крестьян, а везли с собою чемоданы да баулы с тряпьём, солью, мылом, иголками и прочим товаром, имевшим хождение на селе. А что было делать? Совнаркомовские пайки давали известно кому, а простой народ питался одной перловкой да ржавой селёдкой, запивая яства сии морковным чаем Вот и устраивали москвичи «смычку города с деревней», обменивая часы с кукушкой на глечик сметаны.

Совершив натуральный обмен, как во времена пещер, городские не поедут обратно на поездена вокзале их ждала железнодорожная «заградиловка», боровшаяся со «спекулянтами». Отчаявшихся людей, не знающих, как накормить семьи, избивали ногами и прикладами, отбирали продукты, сажали или расстреливали на месте.

Пассажиры, не знакомые друг с другом, мрачно молчали, косясь друг на дружку. Авинов без кожанки, одетый под красноармейца, воспринимался ими как свой. Да и невозможно же всё время боятьсяустанешь.

Паровоз еле тащился, погромыхивая расхлябанным подвижным составом. Кирилл ехал в бывшем вагоне-ресторане, ободранном, со снесёнными перегородками. На грязном полу были расставлены стульявот и вся плацкарта.

Проехали станцию Коломенскую, Бирюлёво, Расторгуево На станции Герасимово поезд содрогнулся, лязгая и жалобно скрипя. Его остановка, подумал Авинов. Не оглядываясь, он вышел на заплёванную платформупривычка цвиркать слюной под ноги стала у советских людей вторым по охвату поветрием после всеобщего лузганья «семок». Территорию они метили, что ли?..

За телеграфным столбом штабс-капитан оглянулся. Никого. Состав уже отъезжал, шатаясь и дёргаясь. Сипло пыхавший паровоз тащил за собою вагоны, как раздражённая мамашавыводок детишек, взявшихся за руки.

Авинов неторопливо зашагал набитою дорогой, что тянулась между берёзовым лесом и сжатым полем. Страху не было. Пока.

В бывшем имении «Горки» располагалась «санатория», где комиссары поправляли здоровье. Чтобы попасть сюда, надо было иметь билет с печатью, подписанный наркомом земледелия. У Кирилла такая бумажка имелась.

Остановившись, он втянул носом воздух. Хороший воздух. Пахнет сеном и чем-то терпким, вяжущим, горьковатым. Маленький Кирюша, бывая в дедовой усадьбе, любил растирать в пальцах смородиновый листи нюхать

Надо же Отсюда до Кремля каких-то тридцать вёрст, а кажется, что отъехал на десять лет в прошлое.

Вздохнув, Авинов пошагал дальше, выходя на Берёзовую аллею. Поразмыслив, он свернул в рощу. Слава богу, не осень, листья не шуршат под ногою

Усадьба стояла высоко над обрывом, спускавшимся к речке Туровке, впадавшей в Пахру. Густая поросль из лип, вязов и клёнов засквозила, открывая вид на западный фасад Большого домаизящную колонную лоджию с балконом. Перед домом раскинулась площадка, размерами годная для игры в лаун-теннис, обрамлённая балюстрадой. За нею спускался довольно крутой склон, открывался вид на пруды и дальше, на деревню Вышние Горки.

Здесь Кирилл углядел троих охранников-свердловцев. Их гимнастёрки, туго перетянутые ремнями, торчали как пачки балерин, а галифе, заправленные в сапоги, смотрелись как ошибка пьяного портного. Звёзды с «богатырок» были почему-то спороты, винтовок не было ни у кого, зато у каждого из-за пояса выглядывали рукоятки пары кольтов, излюбленного оружия товарища Малькова,  револьвер не даёт осечек.

Не двигаясь, Авинов прильнул к биноклю, обшаривая глазами площадку, газоны, жёлто-белые стены Большого дома, намечая пути отхода. Вот чекисты сошлись, скрутили по «козьей ножке», попыхтели смрадным дымом и направили стопы за угол Северного флигелясоображать на троих.

Хоронясь за деревьями, Кирилл спустился по склону, зашагал по дорожке к Малому пруду. Издали он мог показаться одним из свердловцев, а вот вблизи А ты не попадайся!

Авинов выбрался к Нижнему парку с круглым прудом посередине. Склон от берега задирался круто вверх, из-за бровки выглядывал второй этаж парадного восточного фасада с ионическим портиком.

Чуток повыше Малого пруда был устроен грот с балюстрадой, и там точно кто-то пряталсяв тёмном провале искусственной пещеры тлела красная искра цигарки. Ага

Охранник, пригибаясь, вышел из грота. Распустив штаны, помочился на столетнюю иву. Это четвёртый Один он? Штабс-капитан глянул в бинокль. Один.

Кирилл отступил в заросли липы, берегом Большого пруда заскользил на юг. Потом дорожка резко вильнула к востокук белоколонной беседке, открывавшей вид на долину Пахры. Под куполком ротонды маялся пятый чекист. Или это один из той троицы? Нет-нет, все, кого он видел ранее, были просто небриты, а у этого усищибудь здоров. Как у моржа.

От южной беседки, слегка вверх по склону, вилась тропа к Южному флигелю, ответвляясь к добротному Хозяйственному дворус водонапорной башней, с конюшнями, с электрофицированным коровником, с каретным сараем.

Большевики устроили «при дворе» коммунуиз латышей, набранных прежней хозяйкой имения. Коммунары-прибалты отличались от крестьян-русаков обстоятельностьюони крали всё, целые возы набивая мейсенским фарфором и ампирной мебелью. А огород зарастал бурьяном

 Эй, стой!  послышался строгий окрик.  Кто такой? Руки!

Это был шестой. Не оборачиваясь, Авинов припустил к калитке в заборе, ограждавшем верхний парк.

 Стой, стрелять буду!

Петляя, штабс-капитан пробежал мимо усадьбы к Северному флигелю, метнулся к трёхсотлетнему вязу. Грохнул выстрел, пуля чиркнула по стволу, сбивая кору.

 Стой, тебе говорят!

Но Кирилл уже канул в обширный сад.

Августовская ночь была на диво прохладна. Чтобы согреться, Авинов залез в самую глубину стога, спугнув недовольно пищавшую полёвку. «Ничего,  утешил себя он,  хоть не душно!» Зато тревожно