Агент - Валерий Большаков 9 стр.

 Георгий Иоганнович?  негромко позвал Кирилл.  Не оборачивайтесь!

Спина полковника напряглась.

 Кто вы?  глухо спросил он.  Что вам здесь нужно?

 Молчите и слушайте. Завтра по всему Симбирску расклеят приказ о мобилизации царских офицеров.

 Я не собираюсь служить хамской власти!  резко сказал полковник.

 А вас никто и спрашивать не будет. Или станете военспецом в Красной армии, или вас расстреляют! Слушайте и не перебивайте. В вашем распоряжении лишь эта ночь. Соберите всех, кого найдёте. У причалов стоит штабной пароход «Нижегородец» и ещё там есть суда«Отец», «Фортуна», «Василий Лапшин» У них на борту полно всегооружия, боеприпасов, продовольствия, обмундирования Угоните их перед рассветом.

Соотс подавился дымом и закашлялся.

 Как?  просипел он, перхая.  Там же охрана!

 Этой ночью на дежурство заступают матросы из отряда Прохорова. Они и без того спят на посту, а сегодня их сон будет особенно крепоккто-то поднесёт им два ведра самогону Вахтенных снимете сами.

 И куда нам?  напряжённым голосом спросил Соотс.

 Да всё туда же, куда давно надо было!  грубовато ответил Кирилл.  Пробивайтесь к белым, Каппель в Сызрани. Заодно передадите Владимиру Оскаровичу, что в Симбирске ждут главкома Востфронтакрасные готовятся перейти в контрнаступление. Действуйте, ваше высокоблагородие!

Пробегав полночи по гулким деревянным тротуарам, Авинов до того устал, что ему даже спать расхотелось.

Ещё и четырёх не было, когда он спустился к пристани.

Симбирск спалдома его почивали в зелёных постелях садов, луковки церквей и колокольни вырисовывались нечёткими силуэтами, словно ночнички, Волга была укрыта чёрным одеялом предрассветного мрака. А небо начинало серетьвсё Кириллу было видно, хоть и смутно.

Различив шпиль речного вокзала, он улыбнулсясработала его затея! Ни одного «братишки» не шаталось в карауле, дрыхла матросня, упившись самогоном «на халяву». А вот офицерам было не до сна«их благородия» и «превосходительства» скользили по причалам неслышными тенями, крадучись, поднимались по трапам, убирали речников, «кемаривших» на вахте.

Первым отдал швартовы «Василий Лапшин». Поплыл без плеска, без шума. Лопасти его колёс были недвижимыбеглая команда опасалась запускать двигатель.

Медленно и плавно заскользило судно вдоль берега. Следом снялся госпитальный пароход «Фортуна»его белые палубы ясно выделялись на фоне тёмной воды.

Это полуволшебное действо захватывало Авинова своей сновидностьюплавучие громады уходили на юг со скоростью театрального занавеса, раздвигаемого перед началом спектакля, с быстротою летящих облаков. И мнилось Кириллу, что не пароходы следуют мимо, а бесплотные корабли-призраки.

Отчалили «Нижегородец» и «Парс», миноносцы «Яков Свердлов» и «Туркменец», канонерки «Авангард революции» и «Ванька-коммунист»вся флотилия сплавлялась по течению. Лишь два судёнышка остались у причала, скрипя бортами о кранцы, словно жалуясь на то, что и их не взяли,  буксиры «Республиканец» и «Республиканка».

Вздохнув, штабс-капитан отёр лицо и повернулся, чтоб идти,  часа два ещё можно было поспать И замерв двух шагах от него стоял Устинов с винтовкой наперевес.

 Что, ваш-бродь, своих спасали?  глумливо усмехнулся он.

Рука Авинова невольно дёрнулась к кобуре.

 Но-но! Не балуй!  процедил комбат.  А то второй пуп проверчу.

 Какого тебе от меня надо?  выдавил Кирилл. Добавить матерок язык так и не повернулся.

 Желаете, ваш-бродь, чтоб я никому ни слова, ни полслова?  вкрадчиво проговорил Устинов.  Платите!  и хихикнул:Молчаниезолото!

 Какой образованный,  криво усмехнулся Авинов, лихорадочно соображая, что ж ему делать. Попробуй тут рыпнись, под дулом винтовки!

 Слышь, ваш-бродь, ты эт-та сымай свой маузер, а то я чой-то нервенный стал

Кирилл осторожно расстегнул ремень с кобурой и бросил его в траву.

 Двух царских червонцев тебе хватит?  осведомился он деловито, берясь за подол рубахи.

 Полтинничек пожал-те, ваш-бродь! Доставай-доставай, хе-хе

Авинов кивнул, нащупывая рукоятку парабеллума за поясом. В следующее мгновение он резко присел, словно увидел кого за спиною Устинова. Комбат дёрнулся, отводя ствол, и штабс-капитан бросился на землю, в падении выхватывая пистолет.

Два выстрела прозвучали так быстро, что слились в один короткий гром. Устинов, харкая кровью, выпалил в землюбрызнули камушки,  поник так, что винтовка упёрлась в пыль, да и завалился на бок. Солдатская бескозырка покатилась под откос к воде, подскакивая на ухабах.

Авинов быстренько нацепил кобуру обратно. Склонился над телом красноармейца. Убит.

 Прими его душу грешную  пробормотал Кирилл, скатывая тело с обрывчика. Нелепо закидывая руки и ноги, мертвец полетел в Волгу. И поплыл, влекомый течением, догоняя пароходы.

Глава 9ГЛАВКОМ ВОСТФРОНТА

Угон флотилии привёл Тухачевского в страшную ярость. Матросов, заснувших на посту, он приказал расстрелять без судадобровольцев на расправу нашлось изрядно. Пустили «братишек» в расход по всем правилам.

Командарм ночевал в своём вагоне, на вокзале. Туда же подтянулись бойцы 1-й Революционной, сгуртованные политкомиссарами.

 Это что ж теперь, братцы,  заголосил командир отряда коммунистов Самары, носивший смешную фамилию Чуче,  чуть что, и к стенке?!.

 Чуть что?!  рявкнул Авинов в праведном гневе.  Прохоровцы проспали флотилию!

 Просрали!  поправил комиссара одинокий голос.

 Правильно!  подхватил Лившиц.  Это таки предатели, Чуче, а с предателями у нас разговор короткий! Им что было приказано? Стоять в дозоре! А об чём думали эти изменники? Об выпить самогону!

 Ти-хо!  раздался зычный окрик Потёмкина, порученца Тухачевского.  Командующий 1-й армией говорить будет!

Командарм в той самой рваной шинели, в коей бежал из австрийского плена, остановился в дверях тамбура.

 Товарищи!  сказал он, напрягая связки.  В наши сплочённые ряды затесались враги рабочего класса, стоящие за партизанщину, грабежи, разбойни! Калёным железом мы выжжем эту заразу, товарищи! Наша цельвозможно скорее отнять у чехословаков и контрреволюционеров хлебные области. Самое строгое и неукоснительное исполнение приказов начальников в боевой обстановке без обсуждений того, нужен ли он или не нужен, является первым и необходимым условием нашей победы! Не бойтесь, товарищи! Рабоче-крестьянская власть следит за всеми шагами ваших начальников и первый же их необдуманный приказ повлечёт за собой суровое наказание!

Внезапно заревели сирены, разносясь по-над Волгой и пугая чаек, коих здесь почему-то прозывали «мартышками».

 Главком Востфронта чалится!  раздался чей-то восторженный вопль, и вся толпа красноармейцев пришла в движение, повалила к реке.

А по сверкающим водам выплывали белые пароходы с красными флагами на кормах. Пароход «Межень», ещё не так давно принадлежавший императрице, плыл впереди, за ним шли в кильватер «Чехов», «София», «Алатырь», «Владимир Мономах».

В полуподводной каюте «Межени» похмелялся главнокомандующий Восточным фронтом Муравьёв, угощая коньяком телохранителей-матросов в пулемётных лентах вперехлёст, обвешанных маузерами и гранатами, а певичкам, «социализированным» в каком-то варьете, скармливая шоколад.

Михаил Артемьевич был авантюристом от сохи, воинствующим мещанином, возомнившим себя «новым Наполеоном».

Сама идея возвести такого человека, морфиниста и садюгу, в главкомы Восточного фронтапреступление, но Ленина так напугал Каппель, что он таки совершил его. А тут и посол германского кайзера подключилсяграф Вильгельм фон Мирбах-Харф проявил живейший интерес к походу на белочехов и передал эсеру Муравьёву чемоданы денег А большевики убили Мирбаха.

Как уж это «мокрое дело» потрясло больной рассудок главкома, один бог знает, но выводы он сделал самые неожиданные

Спасаясь от духоты и пыли, Авинов укрылся в столовой Кадетского корпуса, где было на диво прохладно и дышалось легко. Сонливость донимала его, и, дабы освежиться, Кирилл плеснул на лицо холодной воды из умывальника. Сразу стало чуток полегче, хотя мысли ворочались по-прежнему вяло, и всё-то ему было лень. Даже бояться. И то хорошо

Вытираясь, Авинов посмотрел в окно и увидел странноена Соборную площадь выкатился броневик с размашистой надписью: «Смерть украинцам!» Следом, не отставая, прогромыхали тачанки с пулемётами и пушки.

Матросы-муравьёвцы бодро промаршировали двумя колоннами, а между ними важно и чинно проехал чёрный автомобиль с открытым верхом. Из него вышел Муравьёв, наряженный как опереточный диктатор. В гусарских брючках-чикчирах ярко-малинового цвету, в расшитой золотыми шнурами венгерке, сбоку шашка в сафьяновых ножнах, отделанных каменьями, пальцы в перстняхглавком весь сверкал и переливался. Сухопарый, с коротко остриженными седеющими волосами, Муравьёв был бледен, как вурдалак, а его неестественно горящие глаза на истасканном, но всё ещё красивом лице лишь подчёркивали родство с упырями.

Навстречу главкому шагнул Тухачевскийплюс и минус, огонь и стужа, буржуй и пролетарий. Командарм был в туго перехваченной ремнями гимнастёрке со следами погон на плечах, в тёмно-синих, сильно поношенных брюках, в жёлтых австрийских ботинках с горчичными обмотками.

Оглядев его, Муравьёв разлаписто полез на броневик, адъютант Чудошвили заботливо поддерживал главкома. Оказавшись наверху, на глазах у всех, Михаил Артемьевич картинно вытянул руку и заговорил горячим взволнованным голосом, звучавшим приподнятыми верхними нотами:

 Я вёл мою великую и доблестную армию от победы к победе, я разбил малороссийских гайдамаков и румын! Я приказывал артиллерии бить по высотным и богатым дворцам Киева, по церквям и попампятнадцать тысяч снарядов обратили в прах старый мир насилия! Киевская Дума запросила мира. В ответ я приказал душить их газами! Сотни генералов, а может и тысячи, были безжалостно убиты. Так мы мстили. Мы могли остановить гнев мести, однако мы не делали этого, потому что наш лозунгбыть безжалостными!

Толпа красноармейцев, перемешавшись с муравьёвцами, одобрительно взревела. Вскинув руки, Муравьёв резко прижал их к груди, словно помогая лёгким выталкивать воздух.

 Я поднимаю знамя восстания,  возопил он,  заключаю мир с чехословаками и объявляю войну Германии! Я провозглашаю Поволжскую республику! Все войска с Бугульминского, Сызранского, Мелекесского фронтов немедленно снимаются и направляются вместе с чехами для войны с немцами! Мы сожжём Европу!

Вся площадь взревела победными кличами, бойцы, не шибко вникая в смысл сказанного главкомом, потрясали клинками и палили в воздух. Китайцы капитана Сен-Фуяна радостно вопили: «Война конец!»а матросы покатили в народ бочки вина, прямо с подвод раздавали бутыли с водкой, сгоняли растрёпанных девушек, визжавших и плакавших от испуга. Всё смешалось на площади, заходило ходуном, завертелось каруселью, завыло, застонало

 Да что же он творит!  вскричал за спиною Кирилла Вилумсон.  Это же Это же

 Это измена,  подсказал Авинов.  Уходим!

Но было уже поздно. С треском распахнулись двери, и в Кадетский корпус ворвались матросы Муравьёва, уже изрядно поддатые. Они мигом скрутили наштадива, пыхтя и толкаясь, мешая друг другу. Зато «помогая» штабс-капитануКирилл вскинул маузер, двумя выстрелами в упор поражая ревмата, метнувшегося к нему.

 Именем революции!  заголосил рослый матрос, обвешанный бомбами, гранатами и маузерами, как ёлка игрушками.

Взяв разбег, Авинов прикрыл голову руками и выбросился спиной в окно, вышибая раму. Упав на клумбу, он тотчас же откатился. В разбитом окне возникла бледная харя в бескозыркепуля вымазала её кровью. Вскочив, Кирилл понёсся за угол, перескочил забор, метнулся через скверик.

На боковой аллее, густо обсаженной соснами, он заметил двоихкомиссар Куйбышев, бешено ругаясь, тряс раненого Карлина:

 Вставай, скотина! Слышишь?! Вставай!

Карлин только мычал, качаясь на четвереньках. Услыхав шаги, Валерьян Владимирович резко обернулся. Авинов увидел наган в руке у комиссара и его злое лицо. Маузер выстрелил, как будто сам, поражая Куйбышева в голову.

 Х-хад  прохрипел Карлин.  К-контра

 От гада слышу,  холодно сказал Кирилл, нажимая на спуск.

Ломая кусты, с аллеи вывернул броневик. Его клёпаная башенка развернулась, затарахтел «гочкис», посылая длинную очередь. Авинов бросился на землюи рядок злых фонтанчиков запылил в двух шагах впереди него. «А от хрена с морквой!»

Подскочив, Кирилл взял с места, пригибаясь и петляя. Взрыкивая, бронеавтомобиль полез на клумбу, а пулемёт продолжал строчить. Авинову обожгло руку выше локтя, словно кто раскалённым шкворнем приложился. Зашипев от ярости и боли, штабс-капитан побежал, спотыкаясь, вдоль высокого забора, миновал с разбегу неприметную калитку, вернулся одним прыжком и нырнул в неё. Пули с треском расщепили доски, буравя в заборе пунктир зияний. Удар в голову был мгновенен и столь же быстро затемнил сознание

Очнулся Кирилл в полумраке, чувствуя под собой мягкое и шуршащее. Нос щекотало запахом увядшей травы. Открыв глаза, Авинов разглядел над собой скрещения балок. Сеновал? Похоже

Напрягшись, Кирилл сел. Резануло правую руку, закружилась голова.

Непонятно Он сам сюда забрался? Посапывая от натуги, штабс-капитан осмотрел себя. Не сам, это точнорукав гимнастёрки был разрезан почти до плеча, а рука аккуратно обмотана бинтом. Авинов осторожно притронулся к волосам над ухом, где пульсировал ещё один источник боли. Голова тоже была обвязана. Ага

Тихонько скрипнула дверь, но света не прибавилосьна дворе уже стемнело. Смутно, неясно выделилась тонкая фигурка девушки. Прикрыв дверь, она чиркнула спичкой, запаливая фонарь, и Кирилл разглядел свежее, хорошенькое личико. Девушка была в гимназическом платье, и ему сразу же вспомнилась Даша. Он ощутил, чуть ли не впервые в жизни, то, о чём ранее лишь читал,  как защемило сердце.

 Вы кто?  негромко спросил Авинов.

Девушка ойкнула тихонько и подняла теплившийся фонарь повыше.

 Живой!  сказала она обрадованно.  А то я так испугалась! Мы с Глашей едва дотащили вас А зовут меня Лидой.

 Спасибо вам, Лидочка

Девушка смущённо махнула ладошкой, как-то разом погрустнела.

 Они Наташу увели  вымолвила она.  Сестру

 Старшую?

 Младшую

 Подонки.

Недолгое молчание прервалось девичьим вздохом.

 Давайте я вам повязки сменю.

 Лучше расскажите, что в городе творится.

 А что в прошлом году творилось, то и сейчас  проговорила Лида, бережно разматывая бинты.  Лекарств никаких нет, только спирт да подорожник Матросы заняли телеграф и телефон, Кадетский корпус, Троицкую гостиницу, вокзал. Тухачевского они в тюрьму посадили, и Варейкиса тоже, и Шера, и Фельдманавсех. Завтра их расстреляют

 Ну, это мы ещё посмотрим,  прокряхтел Авинов, поднимаясь.

 Куда вы?  всполошилась девушка.  Вам же нельзя, вас же убьют!

 Это мы ещё поглядим-с, кто кого  пробормотал Кирилл, хватаясь за столб. Чёрт, как голова кружится

Лида поднесла ему маузер, держа пистолет в обеих руках. Авинов взял его и сунул в кобуру, попав со второго раза. Огладив плечи девушки, он нежно притянул её к себе и поцеловал. Господи, какие у неё мяконькие губки

 Спасибо вам, Лидочка.

 Пожалуйста  пролепетала нечаянная спасительница.

 Прощайте.