Хочешь, чтобы я воинство свое послал против хана? нахмурился Иоанн Васильевич. Али не ведаешь, что я войну тяжелую веду. И с Литвой, и с Ливонией, и со Швецией. Да еще и хан Крымский угрожает набегом.
Слышали мы, что Белый волк ту войну утихомирит
От кого же?
Народ о том молвит.
Народ значит И все? Али гадал?
Был грех, честно произнес Аникей. Пошел к ведунье. И просил ее помочь, погадать. Но о том я честно признался на исповеди и исправно наложенную на меня епитимью исполняю.
Она тоже говорила, что Андрей Прохорович войну прекратит?
Она путано говорила.
Что же?
Да я сам не разобрал. Но то, что Литва уступит тебе и война с ней скоро закончится самым благополучным образомточно. Посему я и решился со своими товарищами прибыть к тебе, да попросить защиту. Остроги срубить малые и стрельцов али поместных туда поставить. Немного. Только там, где тати чаще всего эти ходят. Чтобы не дать им шастать и разорениями заниматься.
И кто кормить их станет? В тех краях сам же сказываллюдишек нет. Никто хлеб не сеет и земли не пашет.
Да, но те края, Государь, полны богатств. Там и соль, и медь имеется. И даже серебро. Хотя, конечно, это все найти еще нужно.
А отколь ведаешь, раз найти нужно?
Местные приносят на обмен много всего интересного. И медь самородную, и серебро. Про мех сказывать не будусам ведаешьместа там ладные. И пользы от держания их под твоей рукойвеликое множество.
Под рукой моей, но для пользы твоей.
Так я же, Государь, подданный твой. И ради пользы твоей стараюсь. Соль то верноради прибытка своего варить варю. Хотя какой там прибыток? Тати клятые так все рушат, что приработка и нет. А вот поиск медидержавное дело. Она в земли твои идет втридорога, через Холмогоры. А надобна она на пищали и колокола.
Ты вот только свою шерсть с государственной не путай, фыркнул Иоанн Васильевич. Вспомнилась ему фраза, брошенная как-то Андреем. И очень пришедшаяся сейчас к месту. Медьда, дело державное. Но прибыток с нее кто получать станет? Ты. А она и так мне станется не сильно дешевле, чем аглицкая из Холмогор. Ибо жаден ты. Теперь же что? Мне надобно туда людишек отправить с оружием. Да посадить в остроги, которые за свой же счет и срубить. А потом же из казны и держать там, ибо места пустые, голодные. Так что ли? И на кой бес мне такая медь? Она вдвое дороже холмогорской станется!
Так холмогорскую перестать возить могут, робко произнес Строганов.
Азовскую повезут. По этому году первые пуды привезли. По осени посмотрим насколько она годная.
Но
Что «но»? Я тебе даровал земли по Каме, чтобы ты их осваивал. Деньги свои вкладывал. Силы. И вместе с тем прибыток получал. А все потому, что мне надобны эти земли лежащие освоенными и заселенными. А ты что? На меня все переложить жаждешь? Ты кого дурить вздумал?! рявкнул слегка озверевший Иоанн Васильевич. Пошел вон! Если не справишься, землю вернешь в казну! Ибо бестолочь и вор!
Строганов с компанией пулей вылетели из Грановитой палаты.
Иоанн Васильевич проводил их мрачным взглядом. И направился снова к супруге. Бормоча на ходу:
Мерзавцы ой мерзавцы Совсем в жадности своей берегов не видят
Купцы же, выскочив на улицу собрались в кружок и стали обсуждать произошедшее.
Что делать станем?
Мню, своих людишек нанимать надо. Казачков каких. Они охочи до лихого дела.
Да откуда их взять, казачков этих? Андрей Прохорович всех, до кого дотянулся, либо за море отправил, либо в походы северные шлет за уральский камень. Али вы не понимаете, отчего хан Сибирский волнуется?
Да хан ли это?
А кто же?
Хан бы зашел и нас данью обложил. Так проще и волнений меньше. Как будто бы мы отказались. А эти отряды не великие. Явно же с разбойным делом шли. Как тати. Если и ханские люди, то разве с его повеления?
Может и так. Да только где нам людишек брать?
А да нет
Что? Говори!
Может к Андрею Прохоровичу поедем? Он многим купчишкам подсобляет. Любит он нас и уважает.
А за что любит, ведаешь?
Слухи разные бродят.
Слухи дурень! Андрей Прохорович нас и любит за то, что за самую глотку берет и на себя работать заставляет. Да, у него купчишкам сытно. Но они уже не свое дело делают, а его. И ежели сами бы крутились, то прибытка больше имели.
Ой ли!
Больше!
Если бы сами крутились, то кто бы им ушкуи да струги с охраной давал бы? А охранную грамоту, через что на каждом посту таможенном, что у нас на Руси едва ли не под каждым кустом, грабили бы их. Только уже не тати залетные, а свои. Тут каплю, там каплю. А на выходеи прибытка нет. Так что блажишь. Сами бы крутились, и десятой той прибыли, что под рукой Андрея Прохоровича, не наварили бы.
Думай, что хочешь, а я против.
Против чего? Чтобы волю Царя выполнить? Или чтобы к Андрею Петровичу идти, без которого мы эту волю не выполним?
Тишина.
Вот тот-то и оно
Где он сейчас?
Я слышал, слухи по городу молвят, будто возле Смоленска. Туда же и супружница его служилых по прибору новых повела, что под Тулой подготовила.
Может к ней обратится? Чай жинка. Сладим как-то.
С этой жинкой не сладить. Слышал ли? Она в былые годы татей, что на нее напали, сама перебила. Их же оружием. Да и вообще, молва идет, что сурова. Даже сам Андрей Прохорович не так лют.
Нашли на кого надеяться, буркнул один из купцов. Уступит она. Как же. Наш поп как-то ляпнул по пьяни, что они оба ад прошли. И не сломались.
Типун тебе на язык! Только нигде больше о том не болтай! Ад хренад! Головы лишиться захотел? Нашел про кого гадостные слухи распускать! Это против нашего Государя многие не брезгуют, ибо безмерно человеколюбив. Посему иные дурни с головешками вместо головы, как только его не клянут, ибо знаютпростит. Андрей Прохорович же на расправу быстр. Али забыли, как он князя Курбского убил? За дело! Но как?! А тех бояр да князей, каковых уличил в покушении на Государя? Перестрелял а потом еще и нарубил в капусту! Не посмотрел на кровь и родство. Так люто обошелся, что даже Иоанн Васильевич, как сказывают, ахал, соболезнуя им. А мыне князья.
Да я только вам попытался оправдаться, сказавший.
Вот и хватит. Мы услышали. И попу нашему надо вразумлений отсыпать. Нашел что болтать! Даже если он прав, то что с того? Они тут. А оттуда без воли Всевышнего не выпускают. Иначе в храм Господен им было не зайти. Али не ведаешь? А если так, если их выпустили оттуда по промыслу Всевышнего, значит, что?
Что?
Упекли их туда без его ведома. Черти утащили или еще что. Вот что! И нам в сие вмешиваться не надобно. И уж точно не пенять им на те испытания, что по проискам Лукавого пришлось пережить.
Тишина.
И что делать будем? тихо спросил младший компаньон.
И разговор разгорелся вновь.
Реакция же старшего Строганова, если бы ее услышал сам Андрей, вызвала бы у него лишь умиление. Ведь так всегда в жизни и бывает. Кровавыми тиранами, деспотами и прочими нехорошими словами при жизни называют только тех людей, которые на эту роль не подходят совершенно. А про по-настоящему жестких людей такое болтать опасаются. Они у таких злых языков всегда тишайшие, милейшие, добрейшие и так далее. Прям лауреаты нобелевской премии мира. Ибо страшно им гнев такого человека навлечь. Он ведь и голову может оторвать за глупый поклеп, в отличие от излишне человеколюбивой и слишком интеллигентной размазни
Глава 8
1560 год, 9 августа, Бахчисарай
Далет-хан отхлебнул кумыс и устало уставился на стоящих перед ним гостей. Это был старший сынМехмед и его ближайшее окружение.
Пестрая компания.
И довольно пышно разодетая. Даже чрезмерно богато. Вон сколько тряпок нацепили. Обычно они так не поступали.
Восемь человек, не считая наследника.
В принципе хан подозревал в дурном деле любого во всяком злом деле после тяжелого поражения от Сигизмунда. Даже родного сына. Особенно родного сына. Но все эти люди пришли в халатах и имели лишь сабли на поясе.
В то время как у самого хана стояло шестеро воинов личной охраны, в бахтерцах, шлемах, при щитах да прочем. Из-за чего он чувствовал себя относительно спокойно. Он точно зналдоспехи в рукопашной схватке играют ключевую роль. И даже если его гости поддели кольчуги под халаты, им все равно не совладать с клевцами защитников. Да и руки с головой в целом у них беззащитны.
Я слушаю тебя, сын мой, благожелательно произнес хан после слегка затянувшейся паузы. Что привело тебя? Говори открыто.
После поражения твоего войска отец мурзы недовольны.
Еще бы они были довольны, криво усмехнулся хан.
Отец, я не хочу заниматься кликушеством, но их недовольство стало опасным. Оно стало угрожать твоей власти.
Ты думаешь, что я не знаю? с легкой усмешкой поинтересовался отец и протянул свою пиалу слуге, чтобы ему налили еще кумыса.
Юноша мгновенно отреагировал. И чуть поклонившись, налил вкусного напитка из серебряного кувшина. После чего спешно удалил, дабы пополнить кувшин, который вроде как опустел.
Еще немного поболтали.
В пустую, в общем-то.
Сын увещевал отца в том, что тот и так понимал. Пугал очевидными вещами
Давлет-хан и «без сопливых» вполне осознавал то, какая угроза нависла над ним. Столько провалов подряд. Это непростительно. Требовалось срочно сходить куда-нибудь в успешный набег и взять богатую добычу. Чтобы снизить накал страстей.
Но куда?
В Тулу? Там крепкая крепость и Ахмет со своими ребятами. А Андрей уж расстарался и снарядил их добро. Даже если туда сунуться можно кровью умыться. Добыча же выглядела довольно сомнительной.
Дальше прорываться? На Москву? Например, через Рязань. Можно. Но рискованно. Тем более, что эта война между Сигизмундом и Иоанном явно подходила к концу. Появление Андрея со своим легионом всех заставило притихнуть. Так что Царь может очень приличные силы собрать и выставить против хана. Может даже с участием легиона. А с конницей Андрея встречаться ему совсем не хочется. Наслышан уже о том, как лихо она выступила под Киевом и Оршей. Да и раннее приходилось сталкиваться. Зубастые ребята.
Куда еще?
В Литву? Снова выхватить от Сигизмунда? Понятно, шляхта изрядно побита Андреем. Но она все еще сильна и многочисленна. И если делать туда поход, то, без всяких сомнений придется вновь с этими неприятными людьми столкнуться. Хотя, конечно, рейд по южной Литве был интересным вариантом.
Где еще можно пограбить?
К черкесам идти себе дороже, как и дальше по восточному берегу Черного моря. В Молдавию ныне также опасно соваться. Там война закончилась. И можно очень неприятно встрять. Особенно если эта дрянь, Михримах, своевременно отреагирует
Вот и выходило, что идти то особенно и некуда. Разве что снова попытаться пройтись по югу Литвы. Пока войска сидят на севере. Но в общем, нужно подумать. Крепко подумать.
Вернулся слуга с кувшином кумыса.
Хан как раз допил последний глоток из пиалы и вновь ее протянул ему. Тот, как и должно, охотно ее наполнил. И
Что-то Давлет хана заставило напрячься. Что-то не так
Он скосился на этого слугу и посмотрел ему в лицо. Глаза бегали. А руки слегка подрагивали, отчего носик серебряного кувшина выплясывал затейливые фигурки. Вон, выступила капля пота на лице и скатилась на подбородок. Хотя была не так уж и жарка.
Давлет видимо слишком долго и слишком внимательно смотрел на этого слугу. И тот не выдержал. Он отступил на несколько шагов. И, споткнувшись, упал, уронив серебряный кувшин.
Вот бестолочь, с досадой произнес хан, глядя на вкусный кумыс, что разливался по каменным плитам.
Слуга же продолжал отползать.
«Странно», пронеслось у него в голове.
В глазах слуги читался не просто страх, а ужас. Он словно смерть свою увидел. Хотя хан раньше никогда его не обижал. Да и вообще был достаточно лоялен к своим ближним слугам.
Давлет хотел было уже отпить свежего кумыса, но замер
Взгляд сына.
Он выдавал его с головой. Кумысотравлен. И хан, с насмешливой улыбкой вылил этот напиток тонкой струйкой. А потом произнес шутливо:
Ой пролился
Но дальше все пошло не так, как ожидал Давлет.
Спутники сына откинули полы халатов. И выхватили висящие там тяжелые рейтпистоли.
Секунда.
Они их взвели.
И сразу почти что слитный залп.
В упор.
Шагов с десяти.
Отчего личная охрана хана опала. Бахтерец не держал пулю рейтпистоля. Во всяком случаев упор.
Мехмед же подошел ближе. В его руках также лежали эти тяжелые пистолеты. Пара. Он их еще не разрядил.
Сынок тихо прошептал Давлет.
Надо было тебе пить кумыс. Просто бы тихо заснул.
Что ты делаешь?!
Степь уважает только силу, отец. Видит Аллахя пытался тебя уговорить. Но ты не хотел меня слышать
С этими словами он навел на отца пистоль и хладнокровно нажал на спусковые крючки. Сначала из одного «ствола», а потом, из второго, добивая бьющегося в агонии хана. Бывшего хана
* * *
Баязид Сулейманович переводил взгляд с одного открытого сундучка на другой. Серебряные монеты. Много. Красивые. И такие привлекательные.
Пальцы последнего наследника Султана Сулеймана подрагивали от возбуждения. Этих денег вполне хватало, чтобы собрать большое войско и попытаться отбить старые владения отца. Хотя бы их часть
Мой Султан понимает твою скорбь, произнес уже немолодой мамлюк. И надеется, что эта скромная помощь поможет тебе освободить от неверных владения своего отца. Мы, правоверные, должны помогать друг другу.
Баязид едва сдержался от усмешки.
Он прекрасно знал о планах Андрея завоевать Египет, чтобы восстановить там судоходный канал в Красное море. Мамлюки, видимо, тоже о том были осведомлены. А успехи новой волны крестоносцев, осадивших Иерусалим, намекал на то, что все угрозы нового Императора Рима совсем не так призрачны, как кому-то хотелось бы подумать.
Если Андреас вернется, то вряд ли я устою. Вы сами с ним сталкивались в бою и знаетеон силен.
Очень силен. согласился представитель мамлюков. Но Андреас завяз в северной войне. Ты думаешь можно так быстро завоевать такие огромные владения? О нет. Там война затянется на десятилетие или даже больше. Слишком много городов.
А если его поддержит Тахмасп?
Он сейчас будет занят, криво усмехнулся посланник. Правоверные Шейбаниды совершили успешных налет на его восточные пределы. Взяли много хороших коней, женщин и прочей добычи. Они почувствовали вкус победы. И нашли сочувствие, поддержку в наших сердцах. Так что развел он руками, многозначительно улыбнувшись, Тахмаспу будет чем заняться.
Баязид кивнул, принимая ответ.
Он все прекрасно понимал.
Египетская династия мамлюков пыталась выжить. Для чего им требовался союзник в Малой Азии. Достаточно непримиримый дабы мальтийские рыцари не могли далеко отлучаться от своих владений. И крестоносцы бы оказались вынуждены драться на два фронта. Ради чего они платили. Много платили.
Эти два сундучка это целое состояние.
Теперь Баязид мог нанять даже многоопытных персидских кызылбаши к себе на службу. Там хватало разных, в том числе недовольных. Недовольные всегда и везде имелись.
В Константинополе сидела только его сестра.
Поговаривали, что она являлась наложницей Императора. И не только родила от него дочку, но и ждала нового ребенка. Если это такс ней не договорится. А змея она первостатейная. Скорее всего найдет толкового командира для обороны столицы, если уже не нашла. Гарнизон там имелся вполне приличный. Андрей постарался. Он не зря сразу не бросился на север. Прикрывал тылы. В то время как орудий для взлома стен не было уже у самого Баязида. И взять ему их было неоткуда.
А как поступят вассалы Андрея, живущие в Малой Азии? Перейдут ли они на сторону Баязида? Или ему придется воевать и с ними? А может осада Константинополя и не нужна? Взять себе под руку большую часть Малой Азии и примирится с Андреем, став его союзником в войне с мамлюками? Ведь ему сама по себе Малая Азия не нужна.
Варианты.
Их было много.
Баязид Сулейманович думал.
Напряженно.
Наконец он многозначительно улыбнулся и произнес:
Я благодарен вашему Господину за помощь. Правоверные должны всегда поддерживать друг друга в этой войне
* * *
Андрей не скучал.
Он пытался пристроить к делу людей, которых привела ему супруга. То есть, на базе своего старого легиона и пополнения разворачивал два новых. Для чего смешивал в подразделениях новичков и стариков.
Новобранцам он не доверял.