Выждав несколько минут, Егор бодрым шагом отправился в сторону моря. Вскоре он высмотрел отдельно-стоящую избушку и, после секундного колебания, направился к ней, предусмотрительно заходя со стороны, где не было окна.
Егор, предварительно оглядевшись по сторонам, завернул за угол и, насторожённо прислушиваясь, замер перед чуть приоткрытой дверью. Из внутреннего помещения хижины доносился неясный подозрительный шумсловно бы кто-то с трудом передвигал по деревянному полу какой-то тяжёлый предмет, например, громоздкий посудный буфет.
«А еслидверные петли заскрипят?», засомневался осторожный внутренний голос. «Может, ну, его, братец? То бишь, неоправданный риск? Пошли-ка к причалу. Сядем в лодочку, да и поплывём, благословясь, по заранее намеченному маршруту».
Тихонько вздохнув и положив на землю полиэтиленовый пакет с банкой краски и кисточкой, Егор, взявшись обеими руками за дверной торец, чуть надавил на него и осторожно повернул. Петли покладисто промолчали, дверь послушно отворилась, и он, стараясь передвигаться абсолютно бесшумно, прошёл внутрь строения.
Хрипловатый голос монотонно и нудно повторял:
Ноль-шестнадцатый вызывает ноль-первого. Ноль-шестнадцатый вызывает ноль-первого. Повторяю, шестнадцатый вызывает первого. Чёрт бы вас всех побрал! Отзовитесь, мать вашу! Ноль-шестнадцатый вызывает ноль-первого
«Эх, знать бы ещё, кто скрывается под позывным «ноль-первый», подумал Егор. «То есть, какую конкретную спецслужбу он представляет. Как бы дров, ненароком, не наломать».
Через несколько минут Пыльному надоели бесполезные голосовые упражнения. Он нервно щёлкнул каким-то тумблером, потомсудя по характерным звукамзакурил, после чего принялся негромко разговаривать сам с собой:
Вот же, уроды ленивые, мать их. Тут фигурант нарисовался, а они на связь не выходят. Причём, фигурантс совершенно-осмысленным взглядом, разговорчивый, без усов и бороды. Что это может означать? И почему, интересно, нельзя пользоваться мобильной связью? А? Кто-то сможет перехватить и подслушать? Но, ведь, на этот случай и существуют разнообразные шифры и коды. Не говоря уже об Эзоповом языке. Ретрограды хреновы! Не хотят, морды заскорузлые и дремучие, идти в ногу с прогрессом
Всё (или, по крайней мере, очень многое), стало ясным и понятным.
«Надо его обязательно убить!», буквально-таки взвыл нервный внутренний голос. «Доложит, сука, по инстанции, объявят широкомасштабную облаву. Нельзя этого допустить! Может, стоит предварительно допросить господина Пыльного? Мол:«На кого работаешь, гнида позорная? Кому стучишь, дрянь разговорчивая? Кто твой хозяин? Назови все пароли и явки!». Было бы, конечно, совсем неплохо. Только со временем у нас туго. Пора выплывать. Опять же, если Пыльный является битый профессионал, то на его «раскол» уйдёт ни один час. Шум, какой-никакой, но поднимется. А труп соглядатая надо будетуже по темнотезагрузить в шлюпку, отвезти подальше от берега и, предварительно привязав к ногам что-нибудь тяжёлое, утопить».
Егор, отбросив все сомнения, бросился вперёд. Прыжок, удар. Но лёгкой победы не получилось. Пыльный оказался малым шустрым и хорошо тренированным. Защитные блоки, встречные удары, треск убогой мебели, разлетавшейся на составные части и на разноразмерные острые щепки
Только через сорок-пятьдесят секунд (времядля схватки на замкнутом пространствеочень солидное!) Егор склонился над поверженным неподвижным телом и, обтирая с разбитой губы кровь, уважительно пробормотал:
Да, крепкий попался мужичёк, обученный. Или же это я так постарел? Вернее, растерял квалификацию и профессиональные навыки за четыре года вынужденного простоя? Впрочем, как известно, хрен редьки не слаще. Зато вы, уважаемый внутренний голос, снова ошиблисьс конкретным предложением. То бишь, дожидаться темноты и топить хладный труп в море, судя по всему, не придётся
В деревянном полу халупы наличествовал распахнутый квадратный люк, рядом с которым располагался большой, окованный полосами чёрного железа сундук.
В подполе наш господин Пыльный и прятал шпионскую рацию, дополнил свой последний постулат Егор. А люк, предварительно захлопнув крышку, этим сундучиной и задвигал. Не удивлюсь, если в сундукедля пущей тяжестисложены самые обыкновенные булыжники
Сбросив мёртвое тело Пыльного в тёмный проём люка, Егор подошёл к рации.
«Этот легкомысленный дурик так и не ушёл с переговорной волны!», обрадовался внутренний голос. «Запомни-ка её, братец. Как говорится, на всякий пожарный случай. Понятное дело, что нам с тобой неизвестен секретный код входа на приватный режим. Ничего страшного! Можно, смеха ради, выйти на этой волне в открытый эфир и наговорить неизвестному противникупри случайных свидетеляхвсякой гадости. Или жененарокомслить качественную дезинформацию».
Скинув тёмно-зелёный параллелепипед рации вслед за её хозяином, Егор перевёл крышку люка в рабочее положение ине без трудазадвинул её тяжеленным сундуком. Отдышавшись, он внимательно осмотрелся и около поломанного стола обнаружил здоровенный навесной замок со вставленным в него ключом.
Покинув хижину, Егор аккуратно притворил входную дверь, вставил дужку замка в солидные чугунные петли, повернул ключ до упора, вынул его из замка и положил во внутренний карман флотского бушлата.
«Правильно, братец, правильно!», сытым сибирским котом довольно промурлыкал внутренний голос. «Очень рачительно и дальновидно. Потом выкинешь ключик в морскую пучину. Эх, надо было нашей ушлой Лидии Львовне ещё дать шаманских денежек, чтобы она тёмной ночкой спалила эту избушкудо самого основания».
Нужную шлюпкус широкой синей полосой по бортамЕгор нашёл почти сразу. Он, предварительно вставив вёсла в уключины, отомкнул замок, положил его на причальные доски, забросил в шлюпку длинную железную цепь и рюкзак. Потом, слегка оттолкнувшись ногой от причала, забрался в лодку сам, устроился на передней шлюпочной «банке» и активно заработал вёслами.
«На берегу не наблюдается ни единой души. Только парочка местных облезлых псов бродит в отдалении. Что просто замечательно», отметил про себя Егор. «А время-то уже позднее, надо поторапливаться».
Солнышко, действительно, уже приближалось к линии горизонта. Западный край неба задумчиво пылал малиновым и алым. Ветер стих, низкие морские волны выглядели совершенно мирными и безобидными. Егор сбросил бушлат, тельняшку и погрёб уже по-настоящему, крепко упершись ногами в специальную планку на дне шлюпки и работаяв основномпродольными мышцами спины.
«Давай, давай, трудись! Не сачкуй, братец! Вкалывай от души!», насмешливо командовал вредный внутренний голос. «Нам надо пройти то ли семнадцать километров, то ли все восемнадцать».
Закат уже печально догоралгигантским кристаллом тёмно-фиолетового аметистакогда шлюпка вошла в устье бурной реки и ткнулась носом в узкую каменистую косу.
Егор ловко спрыгнул на мелкую чёрную гальку и, сильно потянув за железную цепь, вытащил лодкуна одну четверть корпусана пологий берег. После этого он, собрав вдоль речного русла вдоволь сухих веток и коряжин, развёл яркий костёр, наскоро перекусил и приступил к малярным работам. На носу шлюпки Егор крупными аккуратными буквами вывел«Хапуга». Чуть нижеболее мелкими«Анадырь».
Минут через пятьдесят он указательным пальцем осторожно потрогал плоды своих трудов и удовлетворённо констатировал:
Краска, действительно, оказалась быстросохнущей. Продолжим наши процедуры
Егор достал из бокового кармана рюкзака холщовую тряпицу, слегка намочил её в морской воде, зачерпнул с самого края кострища чёрных угольков и тщательнов течение пяти-семи минутпромокал-протирал свежую надпись.
«Пожалуй, хватит!», авторитетно заявил внутренний голос. «Красиво получилось. Как будто эти буковки рисовали лет шесть-семь тому назад. А сейчас можно ещё немного перекусить, и чуток вздремнуть».
Когда на востоке чуть заметно начало сереть, он забросил в лодку рюкзак, столкнул её с каменистой косы, запрыгнул сам, сел на вёсла и выгреб на самую середину речного потока, впадающего в море. После чего перестал работать вёслами.
Афоня говорил, что так надо, объяснил своё поведение тусклым утренним звёздам Егор. Мол, сильное речное течение вольётся в нужное морское течение. А тов свою очередьсамо вынесет нашу шлюпку к запланированному месту
В положенное время пришёл рассвет, взошло ласковое и приветливое солнышко, утренняя дымка постепенно рассеялась. На северо-востокепрямо по курсу лодкипоявились два тёмных, слегка размытых пятна. Вскоре между ними возникла крохотная чёрная точка, которая с каждой прошедшей минутой визуально увеличивалась.
«Не обманул-таки шаман Афанасий, молодец!», обрадовался внутренний голос. «Это же обещанный танкер проходит узким проливом между двух островков. Пока всё идёткак по маслу. Ура!».
Когда до встречного нефтеналивного судна оставалось метров сто пятьдесят, Егор поднялся на ноги и, отчаянно размахивая руками, завопил во весь голос:
Стойте! Помогите! Спасите! Сос!
В ответчерез секунду-другуюпрогремел выстрел
Глава пятаяКамчатские зарисовки с натуры
Звук, произведённый выстрелом, получился очень громким и резким, даже уши чуть-чуть заложило, а сердцеот неожиданноститрусливо убежало в пятки. Впрочем, уже через мгновение скользкая ситуация получила вполне логичное объяснениес борта судна в небо взметнулась ярко-красная ракета.
«Фу, блин морской!», облегчённо выдохнул внутренний голос. «А я-то уже, грешным делом, подумалчёрт знает что. Мол, кранты приходят нашей несчастной деревушке. Интересно, а кому предназначена эта яркая ракета? Что, собственно, она обозначает? Оченьинтересно».
Танкер, на борту которого гордо значилось«Генерал Громов», естественно, остановился не сразу. Аккуратно обойдя шлюпку стороной, он прошёл ещё добрых триста-четыреста метров и только после этого замер. Так что, Егору пришлось снова браться за вёсла.
С борта судна сбросили стандартный штормтрап и мужественный голос велел-известил:
Обмотай лодочную цепь за нижний брусок трапа и поднимайся. Шлюпку мы чуть погодя затащим на борт.
Егор с цепью возиться не стал и, ловко перебирая ногами по деревянным планкам лесенки, начал подъём. Чего-чего, а взбираться по штормтрапам и разным верёвочным лесенкам ему в жизни, богатой на самые невероятные приключения, приходилось бессчётное количество раз. Определённый навык и богатейший опыт, что называется, имелись.
И полутора минут не прошло, а он уже стоял на давно некрашеных досках верхней палубы.
Шустёр ты, найдёныш! одобрительно заявил рыжебородый кряжистый тип, обладатель внешности-облика классического корабельного боцмана. А шлюпка-то твояуплывает. Не понял. Почему? Как же так?
Ну, её, дуру! Надоела за два месяца, легкомысленно хмыкнул Егор. Не извольте беспокоиться, господин боцман. Из-за неё, заразы, всё и случилось-приключилось. Пусть ещё немного поплаваетпо морям и океанам
Тебе, браток, конечно, виднее, состроив неодобрительную гримасу, откликнулся рыжебородый собеседник. Как скажешь, так и будет. Нам только лучше. Не придётся возиться с лебёдкой и талями. Меня Фёдором кличут. А тебя, путешественник?
Егором.
Очень приятно. Давай-ка краба. Сильные у тебя, приятель, пальцы! Прямо-такижелезные. Э, да ты с пропавшего «Хапуги»! Вот, так-так! Сюрприз, ёлочки зелёные, сосёнки точёные. Что с вами произошло-то? Где сам кораблик? Куда подевалась остальная команда?
Не знаю, честно признался Егор. Я от сейнера отбился ещё на Бабьих островах. Зашли, понимаешь, набрать свежей водички и прочего, встали возле берега на якоря, спустили две шлюпки. На одной пацаны пошли за водой. А я на второй поплыл на соседний остров, где располагался огромный и очень шумный птичий базар. Ну, разведатьна предмет разной халявы, полезной в корабельном хозяйстве. Доплыл, понятное дело, разведал. Потом на моререзкоопустился густой туман. Странный такой, очень плотныйнавроде фруктового магазинного желе. Бело-серый, клубящийся, слегка похожий на «живую» вату. Всё звуки в нём тонули, как. Трудно объяснить. Тонули, короче говоря, и всё на этом
Да, понимаю я, не напрягайся, заверил боцман. Бабьи островаместо известное и знаменитое. Про них чего только не рассказывают. Только, вот, сами бабыБабьи острованикогда не посещали. Это известно достоверно и однозначно. С чего же тогда образовалось такое дурацкое и бессмысленное название? С каких таких непонятных радостей? Никому точно неизвестно. Продолжай, найдёныш, продолжай.
Я и говорю, мол, неожиданно на море опустился плотный серо-белый туман. Не отважился я по нему плыть обратно, решил чуток переждать. Сколько ждал? Трудно сказать, часов-то не было при себе. Наверноепо ощущениямчасов пятнадцать-двадцать. Потом туман понемногу рассеялся, я уселся на вёсла и погрёб. Подхожу к тому месту, где «Хапуга» стоял на якорях, а там пусто. В смысле, только морские волны плещут. Пропал сейнербез единого следа. Искал, звал, бесполезно всё. Потом навалились шторма
Вот же, тушёнка протухшая! Удивительное дело!
Удивительное, подтвердил Егор и поинтересовался. А для кого это высовсем недавнозапустили в небо красную сигнальную ракету?
Понятия не имею, тут же заскучал Фёдор. Старпом, приоткрыв дверь, пальнул из ходовой рубки. Зачем? Не знаю. У него и спрашивай. Пошли, мореплаватель, я тебя провожу в нашу кают-компанию. Кок чаю-кофейку притащит. А я схожуразбужу капитана. Он только часа полтора, как сдал вахту помощнику. Спит, наверное, без задних ног. Умаялся, лавируя между тутошними островами. Но с таким необычным гостем, безусловно, он захочет пообщаться
Кают-компания танкера оказалась на удивление комфортабельнойвсюду шпон красного дерева, наборной изысканный паркет, шикарные кожаные диваны и кресла, просторный стол с палисандровой столешницей, разлапистые пальмы в широких кадках, авторские офорты и морские пейзажи на стенах.
Фёдор, ободряюще подмигнув, ушёл. Через несколько минут распахнулась дверь морёного дуба, и пожилой узкоглазый повар с белоснежным колпаком на голове, слащаво улыбаясь, водрузил на палисандровую столешницу элегантный серебряный поднос. На подносе располагалась фарфоровая чашечка, над которой поднимались белёсые струйки пара, молочник, сахарница и плоское блюдце с овсяным печеньем. Покончив с этой процедурой, кок, молча, низко поклонился, развернулся и покинул помещение, аккуратно притворив за собой дверь.
Егор, сбросив с плеч рюкзак, присел на низенький кожаный диван, взялся пальцами за изогнутую ручку, осторожно поднёс фарфоровую чашечку к губам и сделал крохотный глоток.
«Отличный кофе!», одобрил внутренний голос. «Ароматный, крепкий! Сахара и молока, пожалуй, совсем не требуется. Чтобы не испортили вкуса. Странно это всё, братец. Чтоконкретно? Да, собственно, всё. Откуда на рядовом нефтеналивном судне взялась такая неправдоподобно-шикарная кают-компания? А кому предназначалась сигнальная ракета? Боцман какой-точрезмерно приветливый и доверчивый. Узкоглазый повар-кок, и вовсе, отдельная история. То ли японец, то ли кореец. И, судя по мягкой походке, гибкому телосложению и характерным пальцам-ладоням, он является опытным мастером карате-до. Причём, мастером очень высокого дана. Тебе всего этого мало? Интересуешься конкретными версиями-предположениями? Пожалуйста. За данными нестыковками, по моему скромному мнению, стоят приснопамятные воротилы мировой киноиндустрии. Это они и организовали твойтак называемыйпобег. Как этозачем? Естественно, снимают очередные серии фильма о судьбах главных героев знаменитого реалити-шоу «Живёмкак в старину». Встроенных кинокамер и микрофонов, правда, нигде замечено не былони в скромной хижине-землянке на мысе Наварин, ни в деревушке Пыжма, ни на этом «Генерале Громове». Как, впрочем, и беспилотных самолётов, которые в прошлый раз использовались очень широко. Но это ещё абсолютно ни о чём не говорит. Прогресс, как говорится, не дремлет, а, наоборот, неуклонно и поступательно двигается вперёд. То бишь, семимильными шагами. Кстати, а зачем же ты, дурилка картонная, представился корабельному боцману«Егором»? Неосторожно это, братец. Непрофессионально! Впрочем, если ты, действительно, находишься «под колпаком», то это уже не имеет никакого значения».