- Двадцатка! По доллару на каждую минуту.
- Даю не больше четырех. Они порвут его на части.
- Брось ему еще батареек, увеличим его шансы на выживание!
Раф, не таясь, подходит ближе. Мужчины не замечают его, не слышат приближения. Вампир смотрит вниз: знакомая куртка, не менее знакомый затылок, Паоло пытается дотянуться до брошенных ему батареек, то и дело одергивая руку, сжимаясь в комок от тянущихся к нему лап существ, что стараются расшатать клетку.
Их терпение заканчивается. Им наконец удается это, поднять тяжелую клеть. Она гремит, раскачиваемая из стороны в сторону. Раздается смех, подначивания и улюлюканье.
- Надо поднять решетку!
- Я пас! Пусть Кейси поднимает.
- Да, он сегодня не в себе, Бэна пристрелил.
Относительную тишину ночи прорезает крик и кучка уродов, делающих ставки на жизнь ребенка, точнее на то сколько он продержится так, тут же затыкается и даже делает шаг назад.
Раф видит, а еще хуже чувствует объявшее их чувство страха: мерзкое, трусливое, дурно пахнущее, так же как существа внизу ямы.
- Раф! - Мальчишка поднимает голову и смотрит прямо на него. - Раф! Помоги мне!
Чувство ярости и злости до этого просто кипящие, но не поднимающиеся выше установленной им планки, вырываются наружу, превращаясь в злобу дикую и неконтролируемую..
Нет, не жажда беспокоит его. Он просто хочет их крови.
Закрой глаза, мальчик! - он только думает об этом, но не говорит.
Тело как будто предает его, движется быстрее мысли. Сперва слышны короткие вскрики, удивленные возгласы, полноценные крики, смешавшиеся с ором существ внизу, щелчки и хруст.
- Держись! - кричит Раф, отбрасывая от себя что-то. - Еще пару минут.
Да. Он просит очень много. Эти минуты могут стоить многого: укуса, царапины, оторванной конечности, вырванных глаз, заражения.
Твари беснуются внизу, бросаются на землю, впитавшую кровь, прыгают, пытаясь достать до разбросанных частей тела. Раф спешно обегает решетку, но не находит ни рычагов, ни пультов управления, ни других механизмов, что способны поднять клеть наружу.
Он смотрит на балкон, где-то в его глубине горит свет. Там наверняка спальня или кабинет. Раф так и видит, как никогда не видимый им человек выходит на балкон и смотрит на то, что творится внизу.
Отвращение.
Как тут не понять друзей, что презирают людей и относятся к ним, как к грязи?
Да, Раф, - рыкает он себе, - тяжело бы тебе пришлось во времена гладиаторов!
Он не думает, как поступить лучше: обойтись малой кровью или перебить всех жильцов этого без сомнения красивого дома.
Если обернуться, то можно увидеть, что такой вопрос уже не стоит.
Раф прыгает, цепляется за колонны, из-под его пальцев летят осколки и пыль. Он взбирается наверх.
Дверь влетает в комнату, разнося по спальне щепки дерева и крошку стекла. Они врезаются в книжные полки, сносят старомодную настольную лампу с зеленым плафоном, тот искрит и все-таки потухает.
Образовавшийся сквозняк сбрасывает на пол какие-то листы бумаги, газеты, гремит чем-то металлическим.
Раф осматривается - это только библиотека. Просторная, сверху донизу забитая книгами, в нее ведут две двери - одна двустворчатая, светлая, другая едва заметная, темная, спрятанная между стеллажами.
Она также как и дверь балкона влетает в спальню. Раф игнорирует ручки, стук и прочий этикет.
Створка приземляется на кровать, смяв бордовый балдахин.
Здесь тоже никого.
Раф бежит по коридорам с желтоватым светом.
В доме с его заставших воздухом, гудением электрических ламп, похожих на подсвечники, запах Алекс ощущается отчетливее. Кажется, что она прошла здесь совсем недавно, но если закрыть глаза и проследить след, то будет видно, что она как будто проплыла по воздуху.
- Херово - это лишиться дока, - слышится подрагивающий, неровный голос мужчины.
Словно он жует что-то, следом раздается чавканье и причмокивание. Раф не видит говорящего, только приближается к нему, а уже знает, что он делает - облизывает пальцы.
- Да, уж!
Всхлип.
- Жалко Бена.
- Ага, - слышится глухой и одновременно звонкий звук. - Случись что и подлечить будет некому!
Женщина расстроена, она сидит в глубоком кресле и украдкой вытирает слезы. Она вскидывает глаза на его появление и тихо вскрикивает, закрывая рот рукой. Да, видок у него, он готов поспорить, тот еще!
- Что за херня?
Магнум Алекс оказывается в руках Рафа, стянутый вместе со скатертью и со всем тем что было на столе. Он останавливается перед ним, хватая за голову и приближая к себе как можно ближе.
- Иди и освободи мальчика.
Женщина позади гремит чем-то, но не произносит ни слова.
- Там там! - в голосе мужчины слышатся истеричные нотки. - Там ведь существа! Нет! Нет! Ни за что!
Он пойдет туда и освободит мальчишку, даже если это будет стоить ему жизни, даже если до кухни доползет культя с глазами!
- Как тебя зовут?
Человек, от которого пахнет жареной курицей, упирается, но неожиданно обмякает. Раф знает, что он видит - как вспыхнули его глаза.
- Джо! - откликается он тихо, его голос слабеет: - Мамочка звала меня Джорджи.
Раф усмехается.
Мамочка! Ну надо же!
Эта тварь жрет здесь, как самая настоящая свинья, тогда как во дворе травят ребенка. Маму он вспомнил, как бы не наделал в штаны от страха. Раф, подумав об этом, отступает.
Не хватало еще!
Хотя, ему все равно все выкидывать. Все в крови и стирать эти вещи - это перевод времени и сил.
- Джо! Освободи мальчика и приведи его сюда! Сейчас же!
Вампир выпускает его лицо из рук, отталкивая от себя. Джорджи отступает, смотрит на Рафа затуманенным взором, а потом проходит мимо, не обращая внимания на женщину, что тянет к нему руки, хватает и говорит безмолвное: Джо! Не оставляй меня!
- Живо! - бросает Раф ему вдогонку. - Джорджи!
Джо бежит, это слышно по участившемуся топоту ног в коридоре. Наконец его шаги стихают. Женщина еще смотрит в сторону прохода, а потом поворачивается к нему.
Как-то поздно она опомнилась!
Она кричит, визжит и зовет на помощь.
Раф ничего не предпринимает. Он ждет, когда женщина прокричится. Кажется, что в доме кроме них больше никого и нет.
- Как тебя зовут?
Ее крик неожиданно обрывается.
- Тереза, - говорит она быстро, глядя на него блеклым взглядом светлых глаз. - Тереза Грин.
Тереза сидит так низко в своем невзрачном платье, с отличающимся от него новеньким, даже каким-то очень модным темным передником с бантом, вышивкой и кружевами, едва прикрывающем полные икры и браслет с прикрепленной к нему цепью.
Раф качает головой.
Все перемешалось в этом мире. Сходу так и не определишь кто чудовище, а кто нормальный человек. Он - точно чудовище, тогда кто они?
- Тереза, - начинает он, кашляет в сторону, делает голос более мягким: - скажи мне, милая, где девушка? Где Кейси?
Раф спускается в подвал. Его руки болят, их еще жжет от содранной кожи. Цепь не желала рваться, так просто выпускать свою пленницу.
Темный коридор прорезает его рык и клацанье зубов. Вампир то и дело рвется наружу.
Он хотел бы успокоиться, но увиденное в этих стенах не дает ему сделать этого.
Раф не утруждает себя открытием дверей, тактичным стуком и вежливым покашливанием. Он смотрит на комнату с перевернутой ванной и креслом. В ней пусто.
- Алекс!
Дом на самом деле трехэтажный, только первый этаж скрыт глубоко под землей. Там что-то типа облагороженного грота с источником соленой воды. Раньше там держали рабов, позже собак, а теперь это место куда приводят девушек, прежде чем выпустить наружу, отдать тем, кто выберет их.
- Заткнись! Заткнись, я тебе говорю! Заткнись!!
Он слышит крики, звонкие удары и звук воды. Еще одна невзрачная дверь, на этот раз металлическая, невероятно холодная, покрытая с внутренней стороны плотным слоем соли и от того безумно красивая.
Раф ожидал всякого, но оказалось, что совершенно не готов лицезреть то, что развернулось перед его глазами.
Он так и замирает в дверном проеме, наблюдая за тем, как по помещению кружит человек, сжимающий в одной руке револьвер, в другой что-то вроде кочерги, а может быть даже копья.
Наверное, это хозяин дома.
Но его трудно назвать таковым. Лицо Кейси все в крови. Он оборачивается, дергается из стороны в сторону, бросается к огромному чану и лупит по его краям прутом.
Раф не видит Алекс.
Где она?
Рафаэль идет к нему.
- Ты вылезешь оттуда!
Его шагов не слышно.
- Я достану тебя!
Он обходит его справа, заглядывает в лицо и понимает, что тот не видит его. Глаза мужчины превратились в кровавое месиво, с едва проглядывающимися белками и с совсем не различимой, разбитой радужкой.
- Я скормлю твоего щенка по частям!
Кейси О.Генри озирается по сторонам, нервно дергается, ориентируясь на звуки.
- Твоего мужика! Девчонку! А ты будешь смотреть! Вместо меня!
Раф заглядывает во внутрь. Чан или бассейн, купальня или емкость наполнена почти до самых краев. Краны, извергающие мощные потоки воды, побелели от соли.
- Раф! - выдыхает она едва слышно, клацая от холода зубами.
Алекс с посиневшими, разбитыми в кровь губами, рассеченной бровью держится на поверхности и ничего не отвечает на угрозы изувеченного ею мужчины.
- Алекс! Давай руку!
Кейси бросается к чану, привлеченный ее голосом, но его отбрасывает назад, в груди что-то хрустит. Он ударяется о привинченный к полу стол, шарит по полу руками, задыхаясь, орет от боли в боку. Его пальцы сжимают упавший ошейник, шипы впиваются ему в ладони, ранят, но это совсем пустяковая боль по сравнению с тем, что происходит у него внутри: сломанное ребро пробило легкое, другое уперлось в печень.
Он кричит еще громче, но на это никто не обращает внимание.
Его люди не слышат его. Большая их часть мертва.
Вампир, вытянувший женщину на поверхность, прижимает ее к себе.
- Слава Богу, Алекс! - он отклоняется, глядя в ее лицо, проводит по голой шее, запускает пальцы в короткие волосы. - Слава Богу!
Алекс, сначала охнувшая от силы его объятий, а потом крупно вздрогнувшая от мгновенно охватившего его озноба, отталкивает его от себя.
- Раф! Там Паоло! Он в загоне!
__________________
[1] Эвр - согласно древнегреческой мифологии бог восточного ветра
**Глава 10**
Его олененок с глазами полными слез. Его милая и дерзкая Алекс с искусанными до красна губами так и стоит позади и ждет, когда он подойдет к ней, скажет что-то, даст знак, намекнет. Ему жаль, безумно досадно, что все так произошло.
Вот чего ей не хватало здесь?
Он мог бы дать ей все! Ей же понадобился этот треклятый юг и вот чем это все закончилось.
Проклятый!..
Ему бы задуматься над сказанными ранее словами Рафа. Но плевать он хотел на него. О! Джейк бы убил Рафаэля, если бы сейчас от чертового вампира не зависела судьба его Алекс. Она не справится с яхтой в одиночку, только не сейчас, когда капризный океан еще более не спокоен, только не со всеми этими парусами и реями.
Или, как они черт их дери называются?!
Он закипал и тут же давал себе команду успокоиться. Он не зря стоит в компании Карен и не подходит к Алекс. Пусть этой суке хотя бы сейчас видится, что ему все равно.
Все равно?! Тогда почему ты стоишь здесь и не идешь прочь? Охотиться или заниматься своими обычными делами? Спасать людей, например?! Знаешь, скольким еще требуется твоя помощь? Вот так тебе наплевать?!
Да, он знает как должен поступить на самом деле - уйти. И чтобы Карен семенила следом.
Это выше его.
Он хочет убедиться, что она отплывет, уйдет в море в полной безопасности. Джейк покинет это треклятый пирс вместе с Карен и ее молчаливыми дружками, проследит за тем, чтобы они ушли все до единого! Чтобы никто не бросился вслед за ними вплавь. Иначе, Карен - конец.
- Глаз с тебя не сводит.
Джейк переводит взгляд на Карен. Она нацепила маску благодушия - так терпелива сейчас, словно все происходящее на пирсе совсем не ее рук дело.
Может...Она не пойдет на это! Знает же, что я убью ее!
Он даже не оборачивается, так, бросает взгляд исподволь на застывшую фигурку позади и небрежно пожимает плечами.
- Ты мне зачем это сейчас говоришь?
Кажется, что этот вопрос застает ее врасплох. Она недолго смотрит на него, а затем повторяет его жест, ведет плечами, потом поправляет волосы, колышущиеся у нее за спиной тяжелой блестящей массой.
- Куда ты отправила своих ребят?
Он имеет ввиду именно тех вампиров, которые отделились от общей компании и исчезли с побережья в самом начале этого светопреставления.
- Отправила охотиться. - Карен опять жмет плечами, но в этот раз с самым что ни на есть равнодушным видом. - Они у меня на хорошем счету.
Джейк сомневается в этом. Тот что у нее на хорошем счету сейчас заправляет яхту и проверяет ее, готовит к отплытию, перед этим искупавшись в собственной крови.
- На хорошем счету? Карен, - начинает он.
Но женщина неожиданно перебивает его, приподняв брови и фыркнув в его сторону, тут же отворачиваясь.
- Да, я Карен! Уже с сотню лет я являюсь таковой. - Она смахивает прядь с лица. - Ты сейчас думаешь подпереть меня к стенке своими обличающими и унижающими речами, прошу тебя - не надо. Оставь их при себе.
Она замолкает, но не надолго, все же продолжает, не дав ему опомниться. Сестра не довела мысль до конца, а она будет не она, если последнее слово не останется за ней.
- Да, на хорошем счету. Я спасла этих людей, сделала вампирами. Так делают другие носферату, но только не ты, разумеется.
Она вновь фыркает, смерив его презрительным взглядом. Карен говорит очень тихо, чтобы никто не мог слышать их. Кого она боится? Рафа? Алекс? Своих ребят? За что так переживает? За то что потеряет авторитет или что?
- Я знаю, что им нужна кровь, но не больше чем мне или другим. Однако, я отпустила именно их. Они вернутся и уйдут другие, если эти сборы затянутся до полуночи. И да, я вампир, как и ты, но в отличие от тебя не изображаю из себя невесть кого и не собираюсь за это извиняться. Тебя тошнит от моей жестокой практичности? Нравятся малышки с глазами олененка Бэмби? Твое право, только брось обвинять меня в не устраивающей тебя честности.
Она отворачивается, продолжая следить за сборами. Джейк же думает, что это сейчас такое было? Что вдруг нашло на сестру? Эта отповедь так не похожа на нее. Она выглядит уставшей, но только он все еще не верит ей.
Делает вид, что она сама не в восторге от всего происходящего. Тогда зачем она затеяла все это? О чем она заботится? О ком? Только о себе и о собственном комфорте.
Дура, которая продолжает надеяться на что-то!
Вернутся другие вампиры и они будут сильны, вдвое стабильны, чем эти, которые нет-нет, да и дергаются, скрипят зубами, выпускают клыки от нетерпения, прислушиваюсь к тому, что творится вокруг. Он тоже слышит далекий шум, что теперь эхом разносится по пустующему городу.
- Джейк, пожалуйста, поговори со мной, - просит Алекс и даже тянется к нему, пытается встать поближе.
Он отступает от нее. Его бесит происходящее, он не знает чему верить больше - своим глазам или недавним признаниям.
- Ты сделала свой выбор. Выбрала его! Их!
Алекс качает головой. Он же видит, как за руку ее держит Раф и говорит ей что-то. У него пелена перед глазами и от злости шумит в ушах, чтобы разобрать что именно.
- Поверить не могу, что принял за чистую монету все твои признания в любви.
Она ничего не отвечает на это, смотрит на него с мольбой, хотя раньше бы непременно разозлилась. Джейк знает о чем она думает. Алекс права. Собственническое чувство и сейчас съедает его, но дело не в этом. Им и в самом деле пора. Иначе потом будет поздно. Существа повылезают из своих нор и голодные вампиры не будут так уж аккуратны, хотя. Нет, он не станет рисковать их жизнями ради мизерного шанса изменить все. Шанс не стоит сотой доли процента.
- Ты даже не проводишь взглядом лодку?
Карен отстала ненадолго, но быстро догнала его.
- Ты кремень. Я думала, что станешь до последнего провожать исчезающий вдали парус.
- Карен, - начинает он, переводя взгляд на сестру, - закрой рот, пожалуйста.
Карен не нравится, когда с ней разговаривают подобным образом, но она молчит, идет рядом с ним в окружении своей свиты. Как долго они станут преследовать его, составлять компанию?