Предполагалось, что сопровождать вас будет она, а не я. Поэтому Быстрые меня и не тронули.
Вы считаете, ваш отец обо всем знает?
Таваддуд качает головой.
Он Кассар Гомелец. После смерти моей матери его единственной заботой стал Сирр. Он половину своей жизни работал над Аккордами. И он никогда не причинил бы вреда госпоже Алайль.
Понятно,кивает Сумангуру.Земля когда-то была яблоком раздора между нами и зоку. Во время Протокольной войны мы заставили их отступить и пришли сюда. Они определенно заинтересованы в том, чтобы насколько возможно ограничить нам здесь доступ к гоголам. И они вполне могли использовать вашу сестру, чтобы избавиться от Алайль.
А что вы думаете о нападении на птичий вольер?
Полагаю, ее обеспокоил тот факт, что агент Соборности подобрался к ней слишком близко. И по той же причине она хотела, чтобы вы установили мне это устройство.Он протягивает шкатулку Таваддуд.Не сомневаюсь, что в нем уже начался процесс самоуничтожения. Жаль, я мог бы попытаться определить, какими именно зоку оно было изготовлено.
Таваддуд зажмуривается.
Она намерена разрушить мечту отца. Если только я ее не остановлю. Но я не могу прийти к отцу без доказательств.
Можете ли вы довериться кому-то еще в Совете?
Абу. Но ведь это Дуни хотела, чтобы я с ним встретилась. Нет, я не позволю отнять его у меня.
Она качает головой.
Сумангуру улыбается.
Что ж, думаю, вам придется справляться самой.
Не хочу никого обидеть, но и вам, господин Сумангуру, я тоже не могу доверять.
А вы и не должны. Но это не означает, что мы не можем помочь друг другу. Если мы отыщем джинна, убившего Алайль, возможно, он выведет нас на вашу сестру.
Зайбак пытался предупредить меня. Он все понял бы. По крайней мере, тот Зайбак, каким он был.
Холодная решимость охватывает Таваддуд. Она вспоминает древние истории о сделках с дьяволом, о темных существах, предлагающих невинным в обмен на душу все, что они пожелают. Она всегда полагала, что это всего лишь ловкий трюк, с помощью которого похитители тел заставляют своих жертв расслабиться.
Но есть и другие истории, в которых сестра, которую никто не любит, в конце концов спасает положение.
Его зовут Аксолотль,произносит она.
А, тот, что из детской сказки. Понятно. И как же мы сможем его поймать? У меня есть кое-что, что поможет удержать его, но для начала необходимо его найти.
Сумангуру показывает небольшой предмет, по форме напоминающий пулю.
Таваддуд прижимает пальцы к вискам. Сплетение всегда оставляет следы.
Мы уже нашли его,говорит она.Часть его сохранилась во мне. Надо только придумать способ, как с ним поговорить. В Сирре есть одно место под названием Дворец Сказаний. Там нам помогут. Но пойти туда надо сегодня же ночью.
А как вы собираетесь незаметно выскользнуть из дворца?
Таваддуд горько усмехается.
Это очень легко, господин Сумангуру. Я прекрасно научилась убегать от отца. Но вам это может не понравиться.
Что вы имеете в виду?
Как я понимаю, вы не в восторге от высоты.
Глава семнадцатаяМИЕЛИ И ЗЕМЛЯ
Сюдян хотела попасть на Землю. И в то время Миели не могла понять, почему.
Они только что встретилисьна строительстве, во время Большой Работы. У обитателей кото Хильяйнен существовал обычай по достижении совершеннолетия выходить наружу, в темноту, и с помощью вяки видоизменять ледяные глыбыстроить новые жилища или изготавливать что-то еще. Они стремились доказать, что из грубого материала, которым больше не интересовались алмазные разумы, можно создать нечто ценное, хотели продемонстрировать огромный ледяной средний палец чопорным богам Внутренней Системы.
Это бабушка послала ясноглазую Сюдян из кото Кирккаат Кутойат работать вместе с Миели. Бабушка сказала, что это экстремальное программирование, древняя традиция (значит, этим занимались и люди из грязи): два разума работают вместе, наблюдая друг за другом и корректируя друг друга. Сначала Миели восприняла это как оскорбление. Но затем обнаружила, что другая девушка лучше нее умеет преследовать блуждающих предков, которые странствовали по ледяным переходам, словно фононы или случайные электрические заряды, и мешали росту кристаллов, оставляя после себя сосульки, напоминающие символы плодородия.
Сначала девушки видоизменяли лед, просто чтобы почувствовать его,создавали игрушечные замки и загадочных чудовищ. Они даже позволили предкам оживить одно из своих произведений, назвав его минотавром. И когда маленькая Варпу пришла навестить их, ей позволили бегать по лабиринту, ускользая от медлительного монстра с огромными клыками. Малышка визжала от восторга. Но в конце концов у них начала формироваться Большая Идея того, что им действительно хотелось сотворить.
Они назвали это Цепью. Сотня ледяных шаров, тщательно обработанных, украшенных замысловатыми узорами, притягивающими взгляд и вызывающими головокружение. Шары свободно соединялись между собой юпитерианскими ку-нитями и медленно кружились в гравитационном колодце размером с Луну, называемом Похья. Третичная структура, которую после этого они смоделировали из белка, обеспечила локальные минимумы функции Лагранжа Цепи, что позволило ей сворачиваться в причудливые фигуры, напоминающие мифические существа, цветы и фракталы.
Работа шла медленно. Темнота царила здесь повсюду, даже в защитных блистерах и в ледяных стенах маленького садика, созданного Миели. Она осветила его солнечным зеркалом и заполнила растениями в состоянии невесомости, что напоминало ей бабушкин сад. Сюдян сказала, что это проявление слабости, и жила в своем блистере, превратив его в экосистему с водорослями и дыхательными нанотрубками. А когда она облетала растущую Цепь, ее лицо пылало яростной независимостью. Девушкам приходилось подолгу ждать. Ждать, пока Цепь изменит конфигурацию, ждать, пока вяки во льду окрепнут и выполнят напетые им задачи.
А во время ожидания они беседовали.
Я не хочу стать призраком во льдах, как наши предки,говорила Сюдян.Есть места получше. Когда я была маленькой, к нам в кото приезжал посол с Юпитера. Он был как семечко, готовое дать росток. Мы принесли еды, а он взамен подарил нам видения. В них показывались места, где можно обрести настоящее бессмертие, а можно жить сразу несколькими жизнями. Мне все равно, что скажут старейшины. И мне нет дела до пятидесяти названий льда. Я хочу жить. Хочу увидеть Внутреннюю Систему. Хочу увидеть небесные города на Венере. Хочу увидеть Землю.
В кото Миели дети тоже рассказывали сказки о Земле. Это место обжигающего пламени, место страданий, где туонетары привязывают грешников веревками-змеями и секут железными цепями, где несчастные пьют темную воду и забывают, кем они были. Это место, где росло Великое Дерево, но его срубили. Там жил народ ее кото, пока Ильматар не вынесла его из огня.
Миели предпочитала слушать истории о Сеппомегастроителе, который посредством песни создал изо льда космический корабль и в поисках любимой улетел в другую Галактику. Или о Лемми, который украл одну из двенадцати жизней Куутар, проглотил ее, а потом взорвался и стал первым из Малых Солнц. А после историй о Земле ее всегда мучили кошмары, в которых она карабкалась по берегу темной реки, на тело давила тяжелая длань гравитации, лицо царапала грубая речная галька, а туонетары преследовали ее, но ни убежать, ни улететь она не могла.
Почему ты хочешь отправиться именно туда?спрашивала Миели.
Сюдян смеялась.
Могу поспорить, ты веришь всем этим сказкам, не так ли? Их выдумали наши старейшины. И я вижу, что ты воспринимаешь их всерьез. Но ты во всем должна быть лучше остальных. Ты ведь не из Оорта. Ты оброчное дитя, отданное на воспитание. А неофиты всегда становятся самыми страстными верующими.
Мне запрещено об этом говорить,отвечала Миели.
Один из предков дал мне книжку, очень старую, еще с Земли,продолжала Сюдян.Там рассказывалось о ребенке, воспитанном предшественниками людей, обезьянами. Он стал их королем. И я всегда думала, что ты чувствуешь себя точно так же. Ты умнее, лучше и сильнее.Сюдян делает паузу.И красивее.
Я не хочу быть королевой.
Тебе не обязательно становиться тем, кем ты не хочешь быть,сказала Сюдян.И не обязательно верить всему, что тебе говорят.
Но почему именно Земля? Что там такого?
Я не знаю. А тебе не хочется это выяснить? Что там такого ужасного, чтобы скрывать это за страшными историями?
Это ересь,возмутилась Миели.
Нет,возразила Сюдян.Ересьэто то, что ты сидишь здесь рядом со мной в световой секунде от всех других живых душ, пожираешь меня глазами и ничего не предпринимаешь.
Она поцеловала Миели, и под гладкой холодной оболочкой блистера разлилось неожиданное тепло. А затем Сюдян отстранилась и рассмеялась, видя изумленное выражение лица Миели.
Вперед, королева обезьян,крикнула она.Цепь сама не свяжется!
Миели последовала за Сюдян. Но до Земли они так и не добрались.
Интересно, что подумала бы о ней сейчас Сюдян, гадает Миели, глядя на Землю из кресла пилота. Голубой шар покрыт паутиной теней, словно белизну и лазурь рассекают острые черные лезвия. Темные линии отбрасывает Ковшсеть из серебристых дуг на геостационарной орбите, охватывающая планету гигантским черпаком диаметром больше ста тысяч километров.
Серебряная сетка разомкнута, и кажется, будто вокруг голубого глаза медленно смыкаются две руки скелета. Места соединений двух и более дуг отмечены ярко освещенными шестиугольными контурами, где кипит бурная деятельность: мелькают потоки мыслевихрей, перемещаются районы и области и несколько кораблей наемников.
Серебряный Путь тонкой нитью тянется от одного из полюсов к Луне, где машины Соборности поглощают кору спутника и транспортируют добычу в клетку Земли для переработки.
Милостивая Куутар, молит Миели, позволь мне не видеть всего этого.
Представители Соборности неторопливо воздвигают это сооружение уже почти два десятка лет. Зачем им делать это, если не ради охраны какого-то чудовищного зла? В корабельной базе данных нет информации о цели строительства Ковша, только общеизвестные во Внутренней Системе слухи, будто сянь-ку сооружают сенсорную матрицу для повышения качества виров своих предков.
Древние богини Оорта нашептывают Миели, что ей нельзя оставаться здесь. Это запретное место.
Это просто камни, говорит она себе, не решаясь молиться, не решаясь просить метамозг отключить участок разума, отвечающий за религиозный страх. Это всего лишь камни, вода и развалины.
Она думает о путешествии, о сауне, об оортианском ужинеобо всех своих стараниях подготовиться к этому моменту. Она должна стать Миели, невежественным оортианским наемником, который прилетел попытать счастья в зараженной диким кодом пустыне и заработать на службе семействам мухтасибов Сирра. Но вместо этого чувствует себя ребенком, который очнулся от кошмара и понял, что это реальность.
За последний час я получила восемь тысяч предложений бессмертия, говорит «Перхонен». Ненавижу торговаться с василевами. Но я добилась разрешения остаться на орбите и получила место в одном из доков торгового порта. Можешь себе представить: они называют себя «Пикник на обочине для плюшевого мишки» Ты в порядке?
Я не предполагала, что будет так трудно,признается Миели.Я много лет не была в Оорте. Я участвовала в Протокольной войне. Я видела, как черные дыры поглощали спутники. Я видела Сингулярность на Венере. Я служу богине, повелевающей губернией. И все-таки чувствую, что мне нельзя туда. Как будто мне угрожают туонетары.Она делает глубокий вдох.Почему так?
Потому что ты все еще Миели, отвечает корабль. Ты дочь Карху из кото Хильяйнен, возлюбленная Сюдян, знающая песни Оорта. И если мы все сделаем правильно, ты навсегда такой и останешься.
Миели улыбается.
Ты права,соглашается она.И по крайней мере смогу сказать Сюдян, что добралась сюда первой.
«Перхонен» скользит вдоль одного из ребер Ковша. Оно представляет собой бесконечную череду ликов Соборности в окружении мерцающей строительной пыли и напоминает самую большую в мире радугу. Путь в торговый порт лежит сквозь открытый рот гигантского лица сянь-ку. Миели перебирается в крылья «Перхонен» и попадает внутрь.
В спаймскейпе появляется изображение агента компании «Пикник на обочине для плюшевого мишки». Это круглое, похожее на медведя существо, урсоморф с заметными усовершенствованиями Соборности. Из его спины и крупной головы ледяными сосульками торчат алмазные шипы. Но глаза у него голубые, совсем как у человека, и смотрят на Миели с недоверием.
Что вам угодно?спрашивает он.
А вы как думаете?откликается Миели.Я хочу попасть в пустыню дикого кода и поохотиться на мертвецов.
Глава восемнадцатаяВОР И КОВШ
Я встречаюсь с сянь-ку четыреста тридцать второго поколения Ветви Раннего Ренессанса Уравнений Пятой Степени в венском кафе в 1990-х годах. Придерживаясь своей роли, я не притрагиваюсь к шварцвальдскому вишневому торту, несмотря на то, что он выглядит очень аппетитно. Я стараюсь не выходить из образа сурового и делового Сумангуру.
А вот сянь-ку поглощает сладкое с нескрываемым удовольствием. Это невысокая плотная женщина с улыбчивым лицом, одетая соответственно эпохе. Собирая ложечкой шоколад, она одобрительно хмыкает. Я жду, пока она закончит. Наконец сянь-ку вытирает губы салфеткой.
Кофе?предлагает она.
Я охотнее перешел бы к делу,отвечаю я.
Хорошо. Господин Сумангуру, честно говоря, я выделила время для разговора с вами, поскольку ваш визит оказался неожиданным. Мы не получали никаких корректировок к Плану, требующих проверки нашей деятельности.
Своими огромными черными руками я беру со стола ложечку и немного сгибаю ее. Сянь-ку морщится.
В Плане не могут быть учтены все враги Великой Всеобщей Цели.
Мягкий металл, без сомнения, точно сформованный простейшей машиной предков, легко скручивается. Я показываю сянь-ку ложку.
Хороший вир. Все вплоть до квантового уровня, не так ли?
В глазах сянь-ку внезапно вспыхивает страх.
Мы по возможности упрощаем процессы,торопливо поясняет она.Здесь нет необходимости в квантовых элементах. Все разумы строго классического образца. При необходимости внести квантовые корректировки используются эксперименты двадцатого и двадцать первого столетий, кроме того, все аспекты квантовых преобразований убираются в виртуальные машины. Я вас уверяю, господин Сумангуру, здесь не может быть никакого загрязнения.
Вы меня неправильно поняли.Я кладу исковерканную ложку на стол.Мои братья и я одобряем ваши действия. Мы находим воплощение полезным для выявления врагов Цели.
Страх по-прежнему блестит в глазах сянь-ку. Нетрудно догадаться, почему в прошлый раз я выбрал именно этот образ. Моей главной проблемой стало то, что Чен известил остальных о взломе Кода Основателя, но это повредило тщательно поддерживаемой иллюзии неуязвимости Основателей.
Но вы же не рассчитываете найти таких здесь?спрашивает сянь-ку.
Существует опасение, что ваши действия слишком тесно связаны с материей, с плотью.
Это происходит не по нашей воле,говорит сянь-ку.Наше понимание Цели так же важно, как и мнение других Основателей, а оно требует от нас исцеления потерянных душ на Земле.
А почему же вы до сих пор этого не сделали?
Несколько лет назад была предпринята попытка принудительно сканировать и перезагрузить биосферу Земли, но она потерпела неудачу.
Абсурд. Неужели подобная планетарная среда может создавать какие-то проблемы? Особенно учитывая выделенные вам в соответствии с Планом ресурсы.
Дикий код,смущенно отвечает сянь-ку.После Коллапса здесь что-то случилось. Нечто похожее на мини-Сингулярность. Не в таких масштабах, как при Вспышке, но достаточно для проникновения ноосферы в природную биосферу. В результате возникла сложная самомодифицирующаяся программа, называемая местными жителями диким кодом. Он распространился в материи Земли, и избавиться от него очень сложно. Некоторые аспекты наши системы преобразования способны реконструировать, но большинство ключевых разумов находятся в загрузочных обителях.