Не думай, что твой старик собрался утопить в крови целую страну. ухмыльнулся дед. Я еще не настолько выжил из ума. Мы закончим за несколько дней может быть, за неделюи только в столице. А через месяц все стихнет.
И тебя назовут палачом?
Бред. Дед махнул рукой. На самом деле никого не волнует чужое горе. А горожаневот увидишьпримутся носить на руках любого, кто наведет порядок. Будь то ты Багратион, я, ты или сам генерал Куракин.
Я промолчал. Но не потому, что согласился со всем, что говорит дедпросто не смог возразить. Сама мысль противопоставить силе еще большую силу, а террорусвой террор, казалась жутковатой и пугающей
И все же что-то в ней было. Во всяком случае, она уж точно лишь подливала масла в огонь, который и так тлел где-то внутри. И тлел уже давно.
Разве я не этого хотел? Перестать озираться и тискать под пиджаком пистолет всякий раз, когда выхожу за стены родного дома или училища. Схватиться с врагами Империи не в темных коридорах доходного дома или на загаженном птицами чердакеа вломиться прямо к ним в гнездо. И не в одиночкуа с целой маленькой армией Одаренных и рядовых бойцов.
В конце концов, отыскать тех, кто убил Костю. И уничтожитьбез оглядки на Багратиона или саму государыню императрицу.
Можешь не раздумывать. Дед откинулся на спинку стула. Потому что никакого выбора у нас с тобой уже нет. Если проиграемнас просто-напросто уничтожат.
А если победим?
Победителей не судят. Дед улыбнулся и пожал плечами. В мое время за подобное давали высшие награды. Думаешь, теперь будет иначе?
Я думал много чего. Но для споров с дедом этого явно было недостаточноособенно пока он еще имел право приказывать.
Думаю, у тебя уже есть план, вздохнул я.
Еще какой. Дед подался вперед и хищно оскалился. И для начала я хочу поквитаться с теми, с кем у нас с тобой, Саша, личные счеты.
Глава 12
Ага, вот здесь. Я указал рукой на обочину. Благодарю, Николай.
Водитель остановил машину напротив ворот усадьбы. Не самой большой и роскошной в Куоккалено все же богатой Когда-тобогатой. Светло-голубая краска на стенах облупилась, обнажая бледные доски. Резные рамы на окнах разошлись по стыкам и кое-где уже начали обваливаться целыми кусками. Все левое крыло в два этажа дома проселофундамент снизу растрескался. Не рухнулоно так и осталось стоять кособоко и уродливо.
Дом требовал ремонта, и требовал уже давно. Да и весь участок за позеленевшим от времени забором явно нуждался в твердой хозяйской руке.
Но хозяином его светлость, похоже, был никудышнымраз уж позволил своей вотчине превратиться в бесформенные заросли. То ли у него совсем не осталось средств хоть как-то поддерживать усадьбу в надлежащем виде, то ли ему и вовсе не было дела до собственного дома Неудивительно, что эту развалину так и не отобрали за долгипобрезговали. Или просто пожалели несчастного, просадившего остатки родового богатства в карточных салонах и ресторанах.
Но автомобили у дома выглядели если не роскошными, то солиднымиуж точно. Дешевых среди них не было вовсе, и даже старенькие АМО, Волги двадцать первой модели и могучий гигант Родина, больше похожий на армейский броневик, чем на легковую машину, смотрелись блестящими и ухоженными.
Публика в усадьбе собралась не из простых. Конечно, не высший свет общества, даже не то, что дед порой с усмешкой называл вторым сортомно все же. Средней руки дельцы и промышленники, нетитулованная знать, отставные армейские и статские чины и молодые гвардейские офицеры после обеда в субботу слетались в Куоккалу, как мухи как мотыльки на свет.
Едва ли кто-то из них отверг бы приглашение светлейшего князя, потомка древней фамилии, ведущий свой род чуть ли не от самого легендарного Рюрика. В покосившейся усадьбе можно было не только скоротать вечер за игрой в преферанс или в модный нынче пришедший из Америки техасский покер, но и вдоволь посплетничать, обсудить положение дел в стране или узнать что-нибудь, о чем не принято писать в газетах. А то и обзавестись парой полезных знакомств, которые однажды непременно помогут в торговле или продвинуться по службе. Наверняка кто-то приходил сюда в надежде сорвать банк в пару сотен рублейно большинству, конечно же, просто льстило внимание особы из высшего света столичной знати.
И ради этого, пожалуй, стоило потерпеть и дрянной кофе, и порой сомнительных соседей за столом, и дым от дешевых сигар.
Промотав до копейки все семейное достояние и превратив в пшик даже сам родовой Дар, его светлость все-таки сохранил последнее богатство: княжеский титул, за который отчаянно цеплялся в попытках хоть как-то удержаться на плаву. Уж не знаю, пополняли ли такие вот карточные вечера его прохудившийся карманно хотя бы кое-как латали самолюбие.
Выбираясь из Чайки на утоптанный снег, я никак не мог отделаться от какого-то странного гадливого ощущения. Словно само пребывание здесь, у жалкой полуразвалившейся усадьбы то ли пачкало меня, то ли заставляло задумываться о неприятном.
К примеруо том, на что была бы похожа моя жизнь, окажись мои отец и дед такими же бездарными вырожденцами, как предшественники нынешнего князя Долгорукова.
Но я пришел сюда не для того, чтобы размышлять о тяготах бытия.
Захлопнув дверцу, я на всякий случай покосился вправо, проверяя, все ли на месте. Еще одна Чайкатолько черная, Волга Андрея Георгиевича, здоровенный бронированный АМО деда, какой-то американец, мерседес и еще пара машин с охраной. Мой отряд А с учетом совместной силы собравшихся здесь Одаренныхпожалуй, даже маленькая армия. Не то, чтобы мы ожидали подвоха или особого сопротивления, но если вдруг в усадьбе каким-то чудом окажется полноразмерная мощная глушилкадесяток стволов точно не окажутся лишними.
Но все же лучше справиться без них.
Я шел первым. Сначала к воротам усадьбы и потом дальшек ступенькам. Не торопясь и не скрываясь. Настолько вальяжно и ровно, что местная охрана, похоже сначала приняла меня за одного из завсегдатаев-картежников.
И только когда я дошел уже чуть ли не до самого дома, дорогу мне перегородил усатый мужик в солдатской шинели со споротыми погонами.
Доброго дня, ваше благородие, поклонился он. Как изволите
Пошел вон. Я даже не замедлил шаг. Покалечу.
Ваше благородие, не велено
Предупреждать второй раз я не сталподнял руку, и охранника отшвырнуло метров на семь и впечатало спиной в стену усадьбы с такой силой, что во все стороны полетела пыль, щепки и ошметки высохшей краски. Его коллега схватился за кобуру на поясе, но не успел даже расстегнуть. Я хлестнул магией наотмашь: жестко, до тут же задымившейся холоде кровавой борозды наискосок через бушлат и бороду. Закрыв раненое лицо руками, бедняга повалился в снег.
Как и предупреждал, я изувечил обоихзато жизнь, пожалуй, спас. Вздумай хоть один направить оружие в мою сторону, шагавший следом Андрей Георгиевич просто сжег бы их заживо.
Третьего, выбежавшего навстречу, я колотил обратно в прихожую Булавой. И для пущей убедительности тут же разнес дверь в щепкидаже до того, как шагнул на нижнюю ступеньку.
Еще вчера все эти магические выкрутасыособенно защитные плетения в три слоястоили бы мне немалых усилий, но сейчас я вообще не почувствовал усталостискорее наоборот, только разогрелся. Словно разом подпрыгнул на два или три класса. Резерв не то, что моментально восполнился, а будто и вовсе не просел даже на мгновениестолько внутри бурлило энергии.
Правда, похоже, чужой.
Странный прилив сил я почувствовал еще по дороге, в машине. Дед явно начал накачивать и заворачивать меня в магическую броню заранее, и к Куоккале уже почти завершил дело. То ли поделился своей собственной силой Дара, то ли каким-то образом втрое раскочегарил мою. А может, и вовсе замкнул на меня всю мощь родового Источникав таких хитросплетениях высшей магии я пока еще не разбирался.
Не хватало ни знаний, ни опытазато силы теперь было в избытке.
Поднимаясь по ступенькам в усадьбу, я ощущал, как старый камень с жалобным хрустом трескается под ногами. Полноценные усиленные Латы увеличивали мой вес, но все же не настолько, чтобы переставал выдерживать пол. Скорее дело было в избытке мощи, которая рвалась в бой и сама по себе понемногу крушила все вокруг.
Охранник, прижимая к груди сломанную руку, отполз куда-то в сторону, а я зашагал по лестнице на второй этажтуда, где собрались картежники. Когда я входил в усадьбу, откуда-то сверху еще доносился встревоженный галдежно теперь все стихло.
Ждали.
Где-то впереди мелькнул белый передник. Девчонка лет пятнадцатито ли кухарка, то ли горничная, с оханьем скользнула куда-то в коридор справа и исчезла.
Выведите ее, негромко приказал я, чуть повернув голову назад, чтобы под руку не попалась.
Где-то на середине лестницы ступеньки предастельски хрустнули, но все-таки выдержали. Только ветхие перила по бокам трескались, как спички. Дверь в карточный зал была прямо напротивк ней я и направился.
Негоже заставлять его светлость ждать.
Сложив ладонь горстью, я чуть вытянул руку вперед и тут же вернул обратно, будто зачерпывая. Тонкие операциине придуманные кем-то заклятия вроде Булавы, Серпа или Горыныча, а работа с чистой энергией Дарапока удавались на троечку, но в целом вышло неплохо. Доски жалобно застонали, выгнулись мне навстечуи лопнули, срываясь с петель. Разлетелись на части, в щепки. Часть обломков упали на пол, а остальные просто сгорели в труху за считанные мгновения.
Дедова защита исправно страховала меня даже от таких мелочей.
Что Это немыслимо, сударь! Потрудитесь объясниться, или
Офицер в мундире Преображенского полка заступил было мне дорогу, но я тут же смел его в сторону. Осторожно, даже уважительноно так, чтобы остальным гостям Долгорукова даже в голову не пришло вмешаться. Около пятнадцати человек картежников повскакивали из-за стола, загремели падающими стульями и креслами, и рассыпались по сторонам, прижимаясь к стенам. Только сам хозяин почему-то так и остался сидеть.
Мне уже приходилось видеть его светлость на фотографияхно вживую мы встретились впервые. Долгоруков оказался довольно рослым. Чем-то он напоминал Джеймса Бондато ли прической, то ли породистым красивым лицом а может, каким-то особенным лоском, присущим высшему сословию.
Даже его не самым выдающимся представителям.
Но только на первый взгляд. Стоило присмотреться чуть внимательнееи его светлость тут же оказался весьма неприятным типом с мутными глазкам. Плечистымно каким-то обрюзгшим, слишком рыхлым, и бледным. Уже начавшим стареть, хоть ему и едва ли исполнилось многим больше сорока лет. И расплывчатым: изрядное брюшко не скрадывал даже рости уже не мог скрыть крой пиджака.
Что такое?.. пробормотал он. Как вы
Булава врезалась Долгорукову в грудь. Расколола Щитесли князь вообще успел прикрытьсяи опрокинула его светлость на пол. Я взмахнул вырвавшимся из ладони гигантским Кладенцом, и две половинки стола развалились в стороны, разбрасывая карты, пепельницы и чашки с недопитым кофе. Кто-то за спиной пытался возмущаться, но его заткнули так быстро, что мне даже не пришлось оборачиваться.
Отличноне помешают приступить к основному блюду.
Вы знаете, почему я здесь? Я склонился над поверженным врагом. Или вашей светлости напомнить?
Нет! Я не знаю! Долгоруков извивался, пытаясь держаться подальше от нацеленного в горло огненного лезвия. Вы не имеете права!
Не знаете? Очень жаль.
Я до последнего не был уверен, смогу ли проделать такой трюкно вышло даже легче, чем казалось. Вцепившись в шелковый ворот рубашки, я одной рукой поднял почти сто килограмм Долгоруковского жира и мяса и, развернувшись, вышвырнул из зала наружу, к лестнице. И зашагал следомгрозно, но неторопливо, чтобы у его светлости было хоть немного времени подумать.
Вы убили моего брата.
Я не знаю, о чем
Помолчите, ваша светлость. Я с силой опустил Долгорукову на шею ботинок. Я не спрашиваю, а говорю о том, что более не нуждается в доказательствах. И обвиняю вас в преступлении против державы и моего рода.
Ответом мне был сдавленный хрипвпрочем, я и не собирался оставлять Долгорукову возможности болтать, юлить и оправдываться.
Но лишь из уважения к законам Империи и вашим гостям, даю вам выбор, продолжил я. Ответить на все вопросы, которые мы пожелаем задать, а потом по доброй воле явиться с повинной и молить государыню императрицу о справедливом суде за все злодеяния, которые вы совершили. Я убрал ногу. Но если ваша светлость продолжит упорствоватья прямо сейчас воспользуюсь своим правом отомстить за убитого брата. Если, конечно, здесь не найдется того, кто решит мне помешать.
Желающих закономерно не наблюдалось.
Я я согласен! захныкал Долгоруков, закрывая ладонями лицо. Я расскажу, расскажу все, что пожелаете!
Вот и славно. Я шагнул на лестницу и, не оборачиваясь, добавил:Милостивые судари, советую вам поскорее покинуть дом. Скоро здесь станет не по-зимнему жарко.
Я спустился на улицу первыми только потом из усадьбы к машинам в спешке повалили гости. Я внимательно вглядывался, стараясь запомнить каждое лицо. Большинство наверняка оказались здесь случайно, просто желая провести вечер за картами Но некоторые вполне могли оказаться теми, кого следовало навестить еще разтак, как я только что навестил Долгорукова.
Гости обходили меня стороной, пряча лица за воротами пальто и плащейили просто прикрывая руками. И только один господин с плешивой макушкой осмелился подойти.
Должен сказать, ваше сиятельство, гневно начал он, то, что вы себе позволяетенеслыханно! Ее величество непременно об этом узнает!
Разумеется. Я пожал плечами. Чего ради я должен скрывать то, что совершаю по законному праву.
Законному праву?! взвился плешивый. Как вы смеете даже произносить подобное? Вы, мальчишка и
Будьте осторожнее со словами, ваше благородие, усмехнулся я. Но если пожелаете требовать сатисфакциия не посмею отказать. В любое удобное для вас время, на любом оружии.
Я нет. Нет, конечно же. Плешивый тут же отступил, будто разом сдувшись примерно вдвое. Но послушайте! Я влиятельный человеки не потерплю
Нет, это вы послушайте, любезный. Я чуть подался вперед и взял плешивого за пуговицу пальто. Не имеет совершенно никакого значения, кто вы такой. Важно другое: кто ваши друзья И впредь я бы настойчиво посоветовал выбирать их осторожнее.
Ответом мне было лишь испуганно-злобное сопение. Плешивый отпрянул, вырвался, едва не оставив пуговицу в моих пальцахи зашагал в сторону ворот, к машине. А я развернулся к усадьбе, из дверей которой как раз выходила перепуганная прислуга и вытаскивали обмякшего и растрепанного Долгорукова. Встретив мой взгляд, Андрей Георгиевич нахмурился и едва заметно покачал головой.
Значитнет. Ни бумаг, ни оружия, ни глушилокничего. Я всерьез и не надеялся, что Долгоруков станет хранить подобное у себя дома, но пара подобных находок не только помогли бы распутать клубок дальше, но и кое-как прикрыли бы нас с дедом от монаршьего гнева.
Что ж значитне повезло. И на сегодня моя работа закончена.
Впрочемнет, осталось еще кое-что.
Развернувшись к усадьбе, я вытянул вперед руки и призвал Дар. Колдовское пламя вспыхнуло и свилось в тугой шнур между ладонями. Я осторожно раздвинул их еще шире в стороны, и дуга удлинилась сначала вдвое, а потом начала стремительно расти дальше, весе больше выгибаясь, и скручиваясь петлей где-то над крышей.
Пожалуй, хватит.
Изо всей силы расставив руки в стороны, я взмахнул гигантским арканом, набрасывая его на на всю усадьбу разом. И, не дожидаясь, пока огонь свалится вниз, резко свел ладони. Петля затянулась почти без усилия, одним движением разрубая и комкая старое дерево и превращая родовой достояние Долгоруковых в груду полыхающих обломков.
Вот теперьвсе.
Я выдохнул, развернулся и зашагал обратно к машинамтуда, где меня уже дожидалась облаченная в черный двубортный тулуп коренастая фигура с тростью и трубкой в зубах.
В первый раз за долгое время дед выглядел по-настоящему довольным.
Глава 13
В мастерской было неспокойно. Нет, никто не ругался, не спорилбольшинство местных явно погрузились в работу по уши но скорее для того, чтобы ненароком не выплеснуть чего-нибудь лишнего, настырно рвущегося изнутри. Я почти физически ощущал повисшее в воздухе напряжение. Тяжелое, тягучее и недоброе. То ли мои чахлые способности менталиста понемногу развивались по мере того, как я сам становился сильнее