И лицо сделалось таким умиротворенно-спокойным, что я сразу доперла: родня там не самая любящая. Но все-таки нет, Доусон и вправду неплохой мужик.
Я узнавала.
И пить не пьет, и играть не играет, даже в бордель не заглядывает. Поместье у него опять же хорошее, хозяйство крепкое, а главное, нет привычки пропадать, как у папаши.
- Но все-таки, - почему-то сегодня мысль о востоке не отпускала.Ты не думала? Вдруг тебя тоже ищут?
- Если бы искали, то нашли бы, - матушка завязала пышный бант, а потом ловко вытащила прядку волос.Я не пряталась.
А потом подошла к шкафу и, распахнув его, замолчала. Ну платья-то у меня имелись. Матушка отчего-то вбила себе в голову, что, даже если я их не ношу, то иметь обязана. Но, верно, для сегодняшнего ужина ей хотелось обрядить меня во что-нибудь этакое.
Спорить я не собиралась.
Ни к чему матушку из-за ерунды огорчать. Хочется ей меня в платье увидеть? Пускай себе.
Глава 3 Где проходит семейный ужин, а гость узнает о том, откуда взялись машманы
Признаться, от сегодняшнего ужина Чарльз ничего-то хорошего не ждал. Он вообще весьма смутно представлял себе, чем именно может помочь беседа с некой женщиной в его проблеме.
Августа
Любимый балованный ребенок, который ни в чем-то отказа не знал.
И вот
душа требовала бросить все и отправиться в треклятую Змеиную долину или как она там. Маги? Чарльз как-нибудь да справится. Еще можно людей нанять. Сотню. Две. Да хоть тысячу. Правда, имелись некоторые сомнения, что в этом захолустье в принципе можно набрать тысячу человек.
а он к ужину готовится.
Костюм сменил.
Умылся, насколько это возможно. За горячую воду потребовали пятьдесят центов и еще двадцатку пришлось заплатить престарелому, но крепкому орку-полукровке, который эту воду поднял в номер, а после убрал. Причем совершенно парадоксальным образом после мытья Чарльз чувствовал себя грязнее, чем до него.
Костюм измялся.
От свежей рубашки почему-то попахивало пылью и плесенью. Аромат же туалетной воды показался на редкость едким.
Ничего.
- Экипаж?искренне удивился тот же полукровка.Эт вы господин откудова туточки экипаж?
И вправду.
Как-то местные реалии продолжали радовать Чарльза.
- Все верхами больше, - орк глядел с насмешкой.Но можно у Бетти поспрошать она порой шлюх на пастбище возит.
Не хватало.
И как быть? Пешком? Этак Чарльз хорошо, если к утру доберется.
- Тогда, - пришлось расстаться с еще одной монетой.Будь добр, отыщи мне лошадь.
Про букет цветов, который следовало бы поднести хозяйке дома, Чарльз решил не спрашивать. Что-то подсказывало, что в Последнем пути цветочных лавок нет.
Впрочем, лошадь ему нашли и не слишком поганую, да и тот же орк вызвался проводить к поместью Бешеного Эдди, а то ведь господин и заблудиться может. Или заехать не туда. Куда? А мало ли уж больно господин выглядит прилично. Такому человеку, куда ни поедь, все не туда будет.
Народишко-то вокруг бедовый.
Поместье именовалось «Старые клены», хотя ни единого клена рядом Чарльз не увидел. У ворот росло чахлое акациевое дерево, покосившееся, какое-то на редкость уродливое и колючее.
- Раньше-то все окрестные земли ихними были, - орк, получивши плату, сделался несколько более дружелюбен.Вона, там еще пастбища были. Табуны. Старый Кло известным табунщиком был. С племенами водился, это да и жену взял честь по чести, потому-то его и не трогали. Все мечтал, что сынка своего на восток отправит, выучит и будет тот жить человеком.
Сказал и на Чарльза глянул.
Чарльз в свою очередь смотрел на дом, который явно знавал лучшие времена. Ныне же был он стар и уродлив, как это вот дерево у ворот. Стены его перекосились, крыша словно бы на бок съехала, и даже веселенькая зеленая краска, которой хватило, правда, лишь на фасад, нисколько не спасала положение.
- Он-то и поехал. А вернулся с женой молодой. Поселил тут. И пытался вроде жить, как оно заповедано, да только дурь не газы, в себе не удержишь.
Народная мудрость заставила Чарльза хмыкнуть.
- Вот сперва табуны проиграл, потом и земли он бы и это все, да только Старый Кло вовремя сообразил, что сынок у него дерьмовистый получился, и отписал, стало быть, усадьбу женушке его. А та, пусть и любила муженька, но и о детях заботилась ты это господин только не вздумай удивляться.
- Чему?
- А ничему, - орк сунул за щеку полоску табака.Эдди нервный. И сильный. А потому нечего тут и коль назад поедешь, не чинись, проси, чтоб сопроводил. С Эдди связываться не рискнут.
И в чем-то людей, которые не рисковали связываться с Эдди, Чарльз понимал.
После, думая, какой должна была бы быть владелица поместья, Чарльз пришел к выводу, что определенно не такой.
Не
Хрупкой, словно былинка.
Светловолосой. Светлоглазой. С чертами лица столь совершенно изящными, что не залюбоваться ими было совершенно невозможно. И даже платье простого кроя, шитое из какой-то столь же возмутительно простой тканиа женщины, подобные этой, должны носить исключительно шелкалишь подчеркивало тихую красоту хозяйки дома.
- Доброго вечера, - он даже растерялся под взглядом этих светлых глаз. И тотчас укорил себя.
Поклонился.
Проклял мысленно за лень, ибо показалось неуместным появляться здесь с пустыми руками. Мог бы остановиться, нарвать каких цветов а он
- Доброго, - голос у женщины был низким, мягким.К сожалению, мне давно не случалось принимать гостей
В доме царило запустение.
Нет, его пытались держать. И порядок здесь был идеальный, но выцветшие обои. И старая мебель, ткань на которой протерлась, а латки, пусть подобранные в тон, все одно выделялись этакими ранами. Едва уловимый запах пыли и плесени.
Сквозняки.
Старые фотографии призраками чужой жизни.
Столовая, знавшая иные времена. Чарльз подозревал, что открыли-то эту комнату исключительно к его визиту. И скатерть извлекли, но освежить не успели, пусть и разгладили, но она, эта скатерть, от долгого хранения пожелтела. Посуда была разномастной.
Ахозяйка дома улыбалась.
И говорила.
Она была мила. Очаровательна. Она смутно напоминала кого-то, нет, не внешностью, хотя, если верить старым снимкам, которые Чарльз подсмотрел, за прошедшие годы Элизабет Годдард изменилась крайне мало, скорее уж звуком своего голоса.
Жестами.
Этим поворотом головы. Мягкою улыбкой. И
а дочь пошла в отца. От матери она, если что и взяла, то светло-серые почти прозрачные глаза. И привычку склонять голову, будто прислушиваясь к чему-то. А так высокая. Нескладная. И платье из светло-зеленой ткани ей, конечно, идет, но не так, чтобы сделать её красивой.
Да, определенно, Милисенту Годдард нельзя было назвать красивой. Однако было в ней что-то такое, привлекающее взгляд. Должно быть, экзотичность. Все-таки следовало признать, что девицы, с которыми Чарльза знакомила матушка, обладали совсем иной внешностью.
- Что же касается вашего дела, - о деле леди Элизабета именовать её просто миссис Годдард у Чарльза язык не поворачивалсязаговорила лишь, когда подали десерт.
Подавала его хмурая женщина-орк, на редкость темнокожая даже для её расы. И столь же недружелюбная.
- То оно представляется мне крайне непростым. Я знакома со Змеем, - она слегка поморщилась, показывая, что знакомство это не делает ей чести.Именно мой покойный супруг привел его в долину.
- Мама?Эдди, который ради праздничного ужина напялил сюртук из лилового сукна, нахмурился.
- Я тогда только-только приехала. И была полна надежд. А еще весьма наивна. Ваш дед уже болел и серьезно. Он отошел от дел, надеясь, что мой супруг
она упорно не именовала того мужчину, со снимков, по имени, тем самым словно подчеркивая, что, несмотря на супружество, он был человеком далеким.
- справится с поместьем. Змеиный дол некогда принадлежал нам. Вернее он был частью земель, которые племя отдало Годдардам за своей дочерью. Земли не самые лучшие, ибо в те времена воды там не было, а потому дол представлял собой кусок степи. Там и трава-то не росла.
- Проклятое место, - темнокожая служанка произнесла это, добавив пару слов на своем наречии.
- Именно. Гремучников там водилось много. Но ваша бабушка умела их заговаривать. И одно время семья торговала ядом, однако мой муж талант не унаследовал, после и вовсе земли продал.
Взгляд леди Элизабет затуманился.
И никто-то за столом не посмел прервать её воспоминания.
- Потом позже этот человек еще не единожды появлялся в нашем доме. Сперва, пока был жив ваш дед, он занимал сторожку, не желая показываться на глаза. Но потом освоился и здесь это не было приятным знакомством. Великий Змей он и сам называл себя так, но мой супруг знал его имя.
- И?Чарльз все-таки позволил проявить себе нетерпение.
- Уильям. Уильям Сассекс. Он родом с Островов.
- Он
- Родной брат герцога Сассекса. Того, прошлого, который преставился несколько лет тому, - леди Элизабет позволила себе улыбнуться.Не удивляйтесь, и в нашей глуши что-то да знают о большом мире так вот, сколь я поняла, он был вынужден бежать. Уж не знаю, какие преступления он совершил, однако, полагаю, дело достаточно серьезное, если при всем своем могуществе Сассексы предпочли не замять его, но расстаться с Уильямом. Он получил некую сумму и пожелание исчезнуть, которое и воплотил.
Сассексы?
С Сассексами Чарльз был знаком, пусть и знакомство сие нельзя было назвать близким. Матушка с кем-то переписывалась, кажется, то ли с кузиной, то ли с троюродной бабушкой, а может и с той, и с другой. Чарльз не интересовался. И все-таки странно.
- Я предполагаю, с чем это связано. Но, боюсь, я связана клятвой. Так уж получилось, что однажды моему супругу понадобилась помощь Уильяма. И она была оказана. И да, Уильям не обманул. Правда, все одно получилось совсем не так, как желал муж, но в том не было ничьей вины. Просто судьба.
Сассексы и
Все-таки следовало признать, что его представления о Диких Землях несколько отличались от реальности.
- Уильям сложный человек. Весьма харизматичный. И мой супруг на некоторое время попал под его обаяние. Впрочем, не настолько, чтобы работать вовсе бесплатно, - теперь в улыбке леди Элизабет виделась печаль.Они стали партнерами. И мой супруг помогал возродить долину. Он взял на себя поставки. Дерева. Людей он выкупал в Уитшипере невест, кажется, даже имел долю в этом предприятии
Про невест Чарльз не очень понял. И его непонимание не осталось незамеченным.
- Здесь было сложно с женщинами. Если некоторые потребности тела удовлетворить еще можно было, то вот создавать семью просто-напросто не с кем. Тогда-то и придумали заключать контракты. На Островах много девушек из бедных семей, почти не имеющих шанса на замужество. Сироты опять же. Да и в целом иногда семье было проще продать подходящего рода девицу, чем кормить её.
Она говорила о том спокойно, отстраненно даже, а вот Эдди вилку согнул. Правда, тотчас смутился, убрал руки под стол и разогнул. Леди Элизабет сделала вид, что не заметила.
Чарльз тоже.
Вилки чужие, ему ли до них дело.
- Семьям девушек даже платили что-то. Заключали договор, который гарантировал замужество.
- Но за соблюдением его следить было некому?
- Именно, - леди Элизабет слегка нахмурилась.Мне не стоит говорить о таком, но здесь быстро забываешь, что такое приличные темы для беседы. Как бы то ни было, предприятие существовало за деньги Уильяма, мой же супруг был поверенным. Девушек продавали на аукционах. И здесь уже зависело от того, кто заплатит. Кто-то и вправду покупал себе жену. Но большей частью несчастные уходили в определенного рода заведения, где на них вешали долг за перевоз, обслуживание.
Неприятная тема.
Не для вечернего чаепития. И матушка определенно пришла бы в ужас. Тем лучше, что матушки здесь нет. А Чарльз должен знать, что его ждет.
Не его.
Но о том он старался не думать.
- Некоторых девушек Уильям оставлял себе. Не только девушек. Мужчины тоже поселялись в Змеином доле. Я не уверена, что все они местные, скорее уж по некоторым обмолвкам можно судить, что вслед за Уильямом прибыли его скажем так, единомышленники.
- И никого это не обеспокоило?
- Кого?леди Элизабет приподняла бровь.Землю он купил честно. В местные дела не лез, а остальное никто не жаловался. Здесь не принято лезть в дела соседей. Хотя лет пять тому, Эдди, ты должен помнить, случился конфликт, когда дочь мирового судьи объявила, что жаждет душевного просветления и уходит в общину.
- И?
- И ушла, - прогудел Эдди.Дура она была. Полная.
- Была?
- И осталась. Я так думаю, - вилку Эдди положил рядом с фарфоровым блюдом.На деле сбежала. Взяла в сопровождение двух невольников, няньку да отправилась искать приключений.
- Уильям вернул её.
- Вернул?
- Еще до того, как судья созвал желающих погулять в долине. Самолично явился, - леди Элизабет сцепила тонкие пальцы.И девушку привез, и невольников, и няньку. После долго беседовал с судьей Смитом, и на следующий день Нэнси отправили в Бристон, к тетушке.
- Но почему
- А зачем?в глазах леди Элизабет таилась бездна терпения, без которого в этой глуши, кажется, было не выжить.Что он получил бы с ней, кроме проблем? Смит злопамятен. А война никому не интересна. Главное, что после того машманы стали показываться в городе. Нечасто, да, но впечатление произвести они умели. Женщины в темных платьях. Мужчины, которые не пьют, но с оружием. Они стали торговать. Виски. Звериные шкуры. Вяленая рыба. Змеиный яд опять же. А судья Смит довел до всех, что не стоит задирать хороших людей. Потом к ним ушла Веселая Мэри, решив начать новую жизнь
о старой Чарльз догадался по имени.
- и объявилась весьма скоро, стала рассказывать подругам о том, до чего неплохо там живется. О доме, о муже. В общем, еще несколько девушек решили переменить судьбу, что вызвало некоторое недовольство. Однако вновь же, Уильям счел нужным разрешить конфликт.
- Забашлял.
- Выкупил, Эдди. Или, правильнее будет сказать, закрыл долги. И заявил во всеуслышание, что община будет рада принять любого, однако сперва этот человек должен или решить свои дела в миру, или же обратиться к Уильяму за помощью, а тот, в свою очередь, подумает, стоит ли связываться.
Хитрый, засранец.
Чарльз весьма себе сомневался, что этот самый Уильям так просто брался спасать всех.
- К слову, после этого ни Мэри, ни её подруги в городе больше не появлялись, с чего пошли слухи, что жить среди машманов не так и хорошо. Во всяком случае, я не слышала, чтобы кто-то еще ушел к ним. Хотя порой в городе и появлялись молодые пары, которые вскоре исчезали на дороге в Змеиный дол.
Как Августа.
Чарльз закрыл глаза, силясь справиться с болью и страхом. И совестью, которая нашептывала, что он сам виноват. Не уследил. Не заметил. Не и вообще сразу надо было ехать, а не слушать советчиков.
Напишет.
Вернется.
Куда ей деваться от семьи выходит, что есть куда.
- Вам следует взять с собой Милисенту, - этот поворот беседы был, мягко говоря, неожиданным.
Причем, кажется, для всех, включая саму девицу, до того с преунылым видом ковырявшую пудинг.
- Уильям сильный маг. Очень сильный маг, - леди Элизабет снизошла до объяснений.Вам, возможно, будет неприятно слышать, но вы слабее.
Слышать было и вправду неприятно.
- Силу его в той или иной степени унаследовали все сыновья. Именно потому войнане то, что вам нужно. Проникнуть в долину незаметно, Эдди, тоже не выйдет.
- Но
- Это весьма специфическое место. По сути Змеиный долузкая лощина, которая возникла между горами. Маги несколько изменили её, расширили, однако естественная защита сохранилась. Ведут в долину несколько дорог. По одной можно добраться верхом и даже с фургоном, прочие же преодолимы для людей подготовленных. Но и перекрыть их столь же легко.
- Думаете, охраняются?
- Практически уверена. Уильямчеловек очень осторожный. Изворотливый. Беспринципный. А потому самый простой вариантпросто объяснить ему свой интерес. И предложить сделку. От денег он не откажется.
Деньги, как подозревал Чарльз, старый засранец тоже получит, усилиями Бишопов которые надо бы у матушки поинтересоваться, не приходятся ли оные какой-нибудь родней Сассексам? Скорее всего, приходятся. Там, если копнуть, все друг другу в какой-то мере родня.
- А я зачем?
- Затем, деточка, что условия могут быть разными. Уильям - в руках леди Элизабет появилась серебряная ложечка, которая описала по столу полукруг.Ко всему прочему Уильям болезненно самолюбив. Незадолго до смерти моего супруга он появился в доме. Пришел предложить мне убежище. Дом, меня достойный.