"Потому и запретили Сеть,разъяснял Мага.Высокочастотное излучениештука страшная. К непредсказуемым последствиям приводит. Говорят, из-за него в Сети Призраки появились. Жуть, да?". Ларго не боялся сетевых призраковон даже с трудом понимал, что они собой представляют, поэтому в полном объёме оценить восторгов товарища не мог. А теперь... Теперь уже никогда и не сможет... Эх... Мага, Мага...
Ким снова вздохнул, щёлкнул ручкой и принялся писать.
Имя: Мага Саад
Возраст: двадцать три года
Раса: Индо-средиземноморская
Пол: Мужской
Место работы: Управление внутренних дел. Особый отдел
Должность: Эксперт
Адрес: проспект Бредбери, дом двести семьдесят четыре, квартира двенадцать
Личный номер: одиннадцать ноль три ноль два.
Внизу Ларго поставил дату и нахмурился.
Обычная, казалось бы, бюрократическая бумажка, каких сотни, но что-то в ней настораживало. Казалось нелепым и странным. Неуместным, как пупок на кителе. Только вот... что именно? Ким никак не мог собрать мысли в кучу и тупо пялился на заполненную анкету. Голова шла кругом.
Магу увезли, и он остался в приёмной один. Зубами вытащил сигарету из пачки и откинулся на спинку стула. Мерзкое щемящее чувство парализовало, мешая думать, рассуждать и даже двигаться. Он так и сидел с неприкуренной сигаретой во рту, а взгляд медленно скользил по портрету Этингера, сейфу, шеренге шкафов, длинному столу для переговоров...
Стоп.
Он вскочил, как ужаленный. На столе лежала опрокинутая чашка. Изящная фарфоровая безделица, из которой Мага пил свой кофе. Кофе, любезно предложенный Сайрусом Виком
А где же сам господин Вик? Куда подевался?
Сайрус побежал за доктором, когда мы обнаружили Магу,припомнил Ларго.А потом
Вот чёрт!он схватил чашку и понюхал содержимое.Чёрт!
Кое-как завернув хрупкую улику в носовой платок сомнительной свежести, он вылетел из приёмной.
Путь до пункта контроля показался полосой препятствий: цельнометаллическая кишка, соединяющая сектор с центральным блоком, не желала кончаться, штрихкод на разовом пропуске считался только с третьего раза, а уж лифт... Ким замер на пороге зеркальной капсулы. Ноги буквально вросли в полне двинуться. Проклятье! Надо,приказал он себе и сжал кулаки.Надо спуститься. Надо добраться до пункта контроля и найти чёртова Вика, пока гад не ушёл!
Подъёмник медленно двигался вниз, а Ларго заставил себя шевелить мозгами, дабы загнать мерзкий липкий страх подальшев самые тёмные закоулки души.
Мог ли ультраней быть в чашке?рассуждал он.
Запросто.
Кто мог отравить кофе?
Сайрус Вик.
А ещё?
Ким нахмурился. Возможно, это сделал сам господин Кероглава отдела по работе с клиентами, но... эта версия казалось совершенно нелепой и бессмысленной. А значит, остаётся только Вик.
Зачем консультант отравил Магу?
Ответ на этот вопрос заставил вздрогнуть:
чёртов Сайрус знал, что мы задумали!
Но почему он оставил чашку?
Почему. Он. Оставил. Чашку?
И почему прислал доктора?
Двери лифта, наконец, открылись, Ким вырвался из стеклянного плена и рванул к пункту контроля, будто за ним гнались дьяволы.
Мне срочно нужен Сайрус Вик!Ларго сунул в окошко пластмассовый пропуск и именной значок.Ядетектив Ким Ларго. Особый отдел. Регистрировался утром.
Я вас помню, детектив.Располневший от сытой жизни контролёр говорил медленно. Растягивал слова и делал между ними внушительные паузы. Причмокивал. Дать бы ему в рожу!Да-да. Вы хотели побеседовать с господином Керо о деле Виктόра Лессера. А когда узнали, что его нет, согласились ждать, сколько потребуется. Так кто, говорите, вам нужен теперь?
Вик.Терпение трещало по швам, как форменный китель на толстом пузе.Сайрус Вик. Консультант из отдела по работе с клиентами. Подручный Керо.
Вик? Ви-и-и-ик.Пальцы-сардельки застучали по клавишам.Са-а-айрус.
Да. Вик Сайрус. Консультант. Долговязый, сутулый и в очках.
Контролёр шерстил базу и личные карточки целую вечность. Ким с трудом сдерживался, чтобы не схватить его за химок и не тряхнуть, как следует.
Спустя полвека, толстяк причмокнул и выдал:
Мне жаль, детектив, но вы ошиблись. У нас нет сотрудника с таким именем. И никогда не было.
Глава десятая
Часы спешили на пять минут. Ровно на пять. Пять потерянных, неучтённых минут между прошлым, которого не вернуть, и будущим, которое настанет не для всех. Реваж стоял у окна, сцепив руки за спиной. В тусклом свете настольной лампы он напоминал глыбу гранита. Неподвижную, мрачную и безмолвную. Полумрак, в котором тонул кабинет, казался наэлектролизованным, а молчание комиссара пугало так, что холод пробегал вдоль позвоночника.
Уж лучше бы он кричал,угрюмо подумал Ларго и дёрнул плечом, прогоняя мурашки.Вопил, брызгал слюной да метал пустые угрозы, как всегда. Тогда бы я знал, что делать. Знал, как усмирить старого борова. А этот Реваж совсем чужой. Незнакомый.
Он не простит.Ким сжал зубы так, что на скулах заходили желваки.Он никогда не простит мне Магу.
Уверен?Шеф не повернулся. Он продолжал смотреть в никуда, а дождь барабанил по откосам, оставляя на стекле мокрые дорожки.Абсолютно уверен?
Да,хрипло отозвался Ларго, разглядывая собственные кулаки.Абсолютно уверен. Сайруса Вика не засекла ни одна камера слежения. Он как в воду канул. Я хотел...
Шеф развернулся, когда небеса сотряс раскат грома, похожий на взрыв.
Нет,отрезал Реваж. Выцветшие глаза пылали яростью.
Он никогда не простит.
Но...
Я сказалнет!Комиссар так жахнул по столу кулаком, что стопки пыльных папок подпрыгнули, роняя на пол пожелтевшие листы.
Я хотел допросить доктора!Ким подался вперёд.Он...
Заткнись,глухо прорычал Реваж, и спорить Ларго не рискнул.Заткнись и слушай внимательно. Так внимательно, как только позволяет мозоль от фуражки, которую ты, дубина, по ошибке считаешь извилиной. Дело я беру под свой контроль. Под свой. Непосредственный. Личный. Контроль. А ты...
Ким перехватил его взгляд и всё понял.
Не простит. Он никогда не простит. И будет прав...
Утром сдашь значок и оружие.Каждое слово звучало, как приговор.От дела Лессера ты отстранён и с завтрашнего дня в отпуске. За свой счёт разумеется. Всё понятно?
Понятно,буркнул Ларго.
Не слышу.
Так точно, господин комиссар.Ким поднялся и поковылял к выходу на негнущихся ногах.
Он уж и не помнил, когда в последний раз спал или ел, а воняло от него, как от носков Реважа. Дни смешались в бестолковое марево без начала и конца: больница, Мага, страшный диагноз, Кибериум, камеры слежения, допрос контролёров, допрос сотрудников сектора "А", снова камеры, дорога, дорога, дорога, и опять больница, и Мага в ней, такой бледный, будто мёртвый и весь в трубках, как муха в паутине...
Это моя вина,Ларго сжал кулаки до хруста.Реваж прав: это всё моя вина. Моя и больше ничья.
Он чуть не зашиб дверью Калеба Тюра: сержант отскочил в последний момент.
Опять подслушивает, чёртов хорёк!
Доброй ночи, господин инспектор,Тюр скривил губы.Приношу свои глубочайшие соболезнования, наслышан о вашем про...
Калеб...Ларго небрежно привалился к стене, преграждая сержанту путь, и устало спросил:Хочешь, я тебе кадык вырву?
***
Он не стал вырывать Тюру кадык, хотя и очень хотелось. Вместо этого добрёл до своего кабинета и, облегчённо выдохнув, закрыл дверь изнутри. Свет зажечь не рискнул: заметят. Непременно заметят. Заметят и придут с фальшивыми соболезнованиями, тупыми вопросами, никчёмными советами... А этого не нужно. Совсем.
Это моя вина...стучало в голове.Моя и только моя.
Перед мысленным взором возникла смазливая физиономия Альбера Нея. Ларго моргнул, и лицо изменилось: теперь на него смотрел Руви.
Везунчик Руви...
Они хотели убить и его, но не смогли. Молодой механик оказался для них слишком ловок, а Мага...
Мага попал в ловушку.
И это моя вина!
Ким рухнул на кособокое кресло и закинул ноги на стол. Вытащил сигарету зубами. Закурил.
Мага...
Он любил тяжёлое музло, носил глупую цацку в ухе, а у его куклы были синие волосы.
Мага, Мага...
Он мог сожрать дюжину бургеров за полсекунды, просиживал ночи за монитором, и частенько рассуждал о всяких хакерских прибамбасах, но разговаривал только с теми, кому доверял.
А теперь... Теперь...
Ларго встал. Потом снова сел и уронил голову на руки. От едкого дыма щипало глаза.
Маге диагностировали затухание функций организма, и Ким никогда не слышал ничего более жуткого: парень придёт в себя, да... однако, утратит некоторые рефлексы и способность говорить.
Навсегда.
Навсегда...
Навсегда!
Это моя вина! Моя грёбаная вина!
В двадцать три Мага превратится в овощ. Навсегда. И только потому, что он, детектив Ким Ларго, пошёл на поводу собственных амбиций.
Кибериум раскусил меня, прожевал и выплюнул,размышлял Ларго, уставившись в одну точку.Я возомнил себя героем, а зря. Какая, однако, непроходимая тупость! Шеф прав: ядубина. Ведь ультроней, которым Сайрус Вик щедро сдобрил кофе, предназначался вовсе не Маге, а мне. Это и гусю ясно.
Это ясно и гусю... Но есть что-то ещё. Что-то нелепое там, в анкете. Но что?
Он устало посмотрел на столбик пепла, в который превратилась сигарета, и достал блокнот. Однако мысль, мелькнувшая жар-птицей, уже упорхнула.
Чёрт!Ким впечатал окурок в пепельницу. Он слишком устал, чтобы рассуждать здраво и последовательно.
Надо отвлечься,решил он.И отвлечься основательно, иначе я сойду с ума.
Ким достал из ящика стола пузатую бутылку. В отличие от Реважа, в рабочее время он за воротник не закладывал, однако мысль о том, что в кабинете заныкан великолепный южный самогон приятно грела душу. Ларго припас его на чёрный день. И вот этот день наступил.
В сочетании с сигаретами и голодным желудком самогон дал ошеломляющий эффект: где-то на четвёртой стопке Ларго перестал казниться. На пятой понял, что во всём виноват Реваж, и никто кроме. Шеф тысячу раз говорил, что Мага ему, как сын. А когда случилась беда, разве кинулся он сломя голову искать чёртова Сайруса Вика? Нет. Кибериум купил старого борова с потрохами, и Реваж будет плясать под дудку Этингера, как дрессированный медведь.
Ким опрокинул в себя очередную рюмку, зажмурился и занюхал самогон рукавом.
Хотелось спать. Наверное, надо пойти домой. Хотя... Зачем? Зачем идти домой? Зачем вообще нужен дом? Потому что так все привыкли? Потому что так надо? Кто, интересно, решил, что так надо? Кто вообще решает, как правильно жить? Да и что это, в самом деле, за жизнь? В чём её смысл? В смерти?
Благодаря мораторию на усыновление, ни у кого из ныне живущих нет, и никогда не будет детей. А у детей никогда не будет родителей.
Нет продолжения. Нет начала... Одна судьба на всех.
Ларго забычковал сигарету и тут же прикурил новую.
Он подумал о куклах. Представил себе Надин... и его передёрнуло.
Проклятье!
Чёртовы куклы всего лишь издевательство над природой. Тупой механический секс. Совокупление с неживой плотью. Дорогостоящий онанизм. Неудивительно, что столько развелось педиков! Ким снова вспомнил Альбера Нея. Его голубые глаза и дрожащие пухлые губы. А как он краснел, когда говорил о Милосе Карре! Да уж... Хотя... Ничего странного: человек тянется к человеку. Это понятно и объяснимо. Эмпатия
Однако проклятый Кибериум плотно подсадил человечество на кукол. Каждая новая партия киборгов лучше предыдущей: бархатистая кожа, температура, близкая к человеческой, сотни реакций на раздражители, память, высокий интеллект, имитация сердцебиения
Мда... старушка Надин заметно уступала современным куклам по характеристикам.
Интересно, как скоро Этингер научит киборгов чувствовать?подумал Ларго, проглатывая очередную порцию ядрёного антидепрессанта.
Возможно, куклы за номером ноль одиннадцать двеститочкашестьдесят два уже на это способны. Поэтому и пришили своих владельцев.
А почему бы и нет? Ким икнул и ухмыльнулся. А что, мысль хорошая. Хоть и нелепая. Такие на трезвую голову не приходят. Но вдруг кукла Милоса Карра убила его, приревновав к Альберу? Звучит совершенно безумно, но всё-таки
А Виктόр Лессер? Его прозвали «стальным» вовсе не потому, что он владел компанией «Сталь и сплавы». Лессер настоящий садист, и это всякий знает. За малейшую провинность его сотрудников ждали не штрафы, а пытки. Причём показательные. Он распинал бедолаг голышом на косых крестах, бил многохвостой плетью со свинцовыми шариками, запирал в тёмных тесных камерах Самое невероятное, что Лессеру удалось придать этому беспределу легальный характер: в уставе компании «Сталь и сплавы» пытки значились, как «необходимые факторы трудовой дисциплины». Сотрудники корпорации имели все шансы взбунтоваться, но молчали: неприлично высокий оклад делал их немыми и покорными. Подписывая трудовой договор, несчастные соглашались на всю эту жуть добровольно.
Да уж
Кто знает, может Виктόр применял похожие «нежности» к кукле, и поэтому она вышла из строя? Возможно ли вообще такое?
«Исключено, но допустимо»,так бы, наверное, ответил Мага.
Ларго тяжело вздохнул, созерцая, как сигаретный дым тонкой струйкой тянется к потолку.
Грёбаные толстосумы,подумал он.Чем богаче, тем чуднее
Подозрение, мелькнувшее на краю сознания, заставило вздрогнуть. Чёрт! А если пугающие отклоненияне единственная общая черта Карра и Лессера? Если есть что-то ещё?
Он со стуком поставил рюмку на стол. А ведь это идея. Настоящая зацепка. Почему она не пришла в голову раньше?
Видимо, потому, что под рукой не имелось самогона.
Ким вытряс в стопку последние капли и зашвырнул пустую бутылку в ведро для бумаг. Схватил блокнот и щёлкнул ручкой.
"Лессер",вывел он корявым почерком и поставил исполинский вопросительный знак, а рядом накарябал: "Милос Карр". И добавил: "Что общее?".
Общее...
Должно быть у этих двоих что-то общее! Непременно должно!
Ким чувствовал это так же остро, как рвотные позывы, что скручивали кишки в узел. Надо бы доползти до сортира и как следует проблеваться.
Встать оказалось непросто. Кабинет принялся кружиться, точно карусель, а пол норовил уйти из-под ног. Ларго ухватился за стул и опрокинул его. Это почему-то показалось невероятно смешным. Смешнее даже, чем отстранение... Грёбаный Реваж! Продажный ублюдок! Это он во всём виноват. Ведёт свою игру, а его, Ларго, пытается превратить в разменную карту. В пешку! В болвана, который пляшет, когда дёргают за ниточку!
А я не болван,подумал Ким, а вслух промычал:
Я-я ге-ерой! Ге-ерой!
А героев не о-отсраняют.сообщил он настольной лампе и икнул. В голову пришла шальная идеяотправиться к Шефу и высказать всё, как есть.
Какой-то частью сознания Ларго понимал, что завтра его карьере детектива настанет полнейший трындец: идти против системы всё равно, что мочиться против ветра. Сегодня ты герой, а завтрапустое место. Никто. Грязь из под ногтей сильных мира...
Ким вывалился в коридор. Ноги подкашивались, и он опёрся о стену. Не блевануть бы. Хотя Может, сделать это под дверью комиссарского кабинета? Отличная мысль.
Он почти добрался до заветной двери, когда услышал приглушённый стон и грохот, словно упало что-то тяжёлое.
Да это же у Реважа!сообразил Ларго. Шатаясь, он дополз-таки до кабинета и дёрнул дверь. Заперто. Ким согнулся и, с трудом удерживая равновесие, заглянул в замочную скважину. Ключ. Ключ в замке. Странно. Шеф никогда не закрывался изнутри. Даже когда пил.
И зачем старый боров остался тут на ночь?
Эй!Ларго шлёпнул по двери ладонью. Ответа не последовало. Что за чертовщина?
Эй!он замолотил в дверь кулаком. Тишина.
Ким готов был сдаться, но выпитый самогон окрылял и звал на подвиги.
Отрыайте или я вышиу дерь,авторитетно заявил он и отступил на шаг для рывка. Зачем-то вытащил из кобуры пистолет.Ра-а-а-аз Два-а-а-а-а
До трёх Ларго не досчитал. Ноги окончательно превратились в лапшу, и он распластался на облезлом паркете.
Глава одиннадцатая
В дверь стучали. Настойчиво. Громко. Стук отдавался в голове тупой болью, словно по затылку долбили молотком. Ларго с трудом разлепил глаза и обнаружил себя в кабинете. В своём родном, пропахшем ядрёным перегаром кабинете. Как он тут оказался, оставалось загадкой. Тело ныло и ломило от неудобной позыспать на столе, укрывшись измятым плащом, не слишком комфортно: руки и ноги затекли, раскрытый на середине блокнот прилип к морде, а ребра болели так, словно его отпинала команда регбистов. Проклятый самогон. Проклятый Реваж. Проклятый Кибериум! Ким сглотнул и сморщился: язык распух и присох к нёбу, а привкус во рту напоминал понос вперемешку с блевотиной.