Благодарю, не хочу.
Значит, ты не из-за голода не в себе, Кин Зи поднял с земли ветку и, выкопав ей из-под костра дымящийся клубень, перехватил его пальцами и принялся дуть, пытаясь остудить. Тогда я перекушу, а ты мне расскажи, что за беда изваляла тебя в грязи и выгнала на ночную дорогу.
Скажи, не слышал ли ты шума в лесу?
Шума? удивился Кин Зи, на секунду отвлекшись от очистки золы и кожуры. Нет, не слышал. Ты вокруг посмотрикому сейчас шуметь-то? Я бы услышал. Если уж я тебя услышал шагов за пятьдесят.
На меня напали. Их было двое, оба из местных. Ты точно ничего не слышал?
Только двое? рассмеялся санорра, Вдвоем нападать на ашфарта Ашхакара? Им стоило позвать на помощь еще с десяток друзей! Но не похоже, что твое беспокойство связано с мыслями об их судьбе. Также не похоже, чтобы это принадлежало кому-нибудь из них. Если, конечно, они перед тем, как напасть на тебя, не переоделись в женскую одежду.
Он указал на скомканную ткань в руке у раг`эш. Саффат смутился. Видно было, что его одолевали сомнения. Кин Зи отложил в сторону неочищенный клубень.
Послушай, Саффат. Я понимаю, что от хорошей жизни в лесу ночью не прячутся. Но я не гельд, и мне нет дела до того, чем ты перед ними провинился. Так что, если хочешь, расскажи мне, что у тебя случилось. Кто знаетможет быть, я смогу тебе помочь?
Раг`эш опустил голову. Кин Зи проследил за его взглядом и указал на лоскут, с которого Саффат не сводил глаз.
Ты ведь искал ее?
Ночь подобралась к самой темной своей части. Туман, ползущий между деревьями, стал еще гуще, еще холоднее. Последние звуки жизни смолкли, растворились в белой мгле. И в этот момент со дна неглубокой ямы донесся отчетливый негромкий стон.
Над краем ямы показалась перепачканная землей ладонь. Тонкие пальцы судорожно вцепились в землю, скомкав листья. Еще одна рука ухватилась за торчащий из земли корень. Влажное дерево потрескивает, когда из ямы на поверхность выбирается совсем еще молодая девушка. На ней отсыревший дорожный плащ, накинутый на простое платье. Один из рукавов платья оторван, а на руке виднеется длинная широкая царапина.
Выбравшись, девушка отползает в сторону и прижимается спиной к дереву. Видно, что поврежденная рука болитона старается не прикасаться к царапине, когда, обхватив дрожащие от холода плечи, в испуге оглядывается по сторонам.
Саффат?
В ответ ни звука. Дрожащими губами она продолжает звать:
Саффат! Саффат, я здесь!
Но лес молчит. Туман вьется вокруг, и страх все ближе подбирается к сердцу.
Саффат, где ты?
Девушка осторожно поднимается с земли. Она пытается вспомнить, как оказалась здесь, но память отказывается ей помогать. Она помнит, как на краю поляны из тумана появились двое верхом на пэва. Помнит, как Саффат прошептал ей: «Беги. Беги, пока они тебя не увидели. Спрячься рядом за деревьями. Я позову тебя», а потом, поцеловав, подтолкнул к деревьям и закрыл собой от приближающихся наездников. Она успела услышать окрик: «Эй ты, на поляне! А ну, бросай оружие!», а потом рванулась вперед, сквозь кусты, даже не заметив, как ветки вцепились в ткань рукава, оторвав его и расцарапав руку. Сзади послышались крики и звон металла. Потом Девушка схватилась руками за голову. Нет, ничего не удается вспомнить. Но поляна должна быть совсем рядомгде же она? Где Саффат, который должен позвать ее?
Вокруг темнота и тишина. В тумане ничего не видно и становится все холоднее.
Саффат!
Нужно идти. Возможно, он сейчас бродит по лесу, разыскивая ее. Может быть, он уже далеко отошел от поляны и не слышит. А кричать громче наверняка опасномало ли, кто может услышать.
Запахнувшись в отсыревший плащ, чтобы хоть как-то согреться, девушка пробирается через кусты, всматриваясь сквозь туман. Она старается расслышать знакомый голос, зовущий ее, или звук шагов в тишине, но слышит лишь свое сбивчивое дыхание. Туман обнимает ее холодными руками, гладит по волосам и прикасается к лицу, оставляя холодные капли, которые смешиваются с текущими из глаз слезами. Иногда ей кажется, что из-под тумана проступает тонкая тропинка, над которой меньше свисающих колючих веток и она старается идти по ней. Рука саднит, рана неприятно подергивается. Да еще и в шее появилась какая-то тянущая боль.
Может быть именно потому, что она смотрела под ноги, ей не удалось заметить, когда в тумане вдруг появился источник неяркого дрожащего света. Прямо на пути горит костертакой манящий в этой холодной черноте.
Но кто разжег огонь в лесу в такое время? Так хочется ближе к теплуно не встретит ли около него смерть? Где сейчас те, кто напал на них? Возможно, это они и есть? А, может быть, это Саффат разжег огонь, чтобы она увидела его в темноте? Нужно проверить.
Пытаясь сдержать сбивающееся от холода дыхание и стараясь ступать как можно тише, Она приближается к освещенной костром поляне. Странно, но она совершенно не скрыта туманом, так что ее можно хорошо рассмотреть. И тут девушку настигает разочарованиена поляне нет Саффата и костер разжег не он. У той, что сидит у огня, спиной к темным деревьям, слишком стройный силуэт и очень длинные волосы, чтобы спутать ее с мужчиной.
Женщина в лесу? Одна? В такое время? Но девушка уже не думает ни о чем. Она чувствует тепло огня и видит хоть кого-то, кто может разделить ее одиночество в этой ночи.
Помогите! Пожалуйста, помогите!
Собрав последние силы, девушка вырывается сквозь кусты на поляну. Сидящая у костра вскакивает на ноги и оборачивается на шум. Увидев ее лицо, девушка замирает на краю освещенного костром круга.
Санорра?!
Но как же это? Бежать. Бежать назад, в лес! Лучше уж темнота и холодный туман, чем Но свет костра вдруг начинает гаснуть в глазах, затем поляна резко наклоняется вниз, а потомтемнота.
Потом она почувствовала тепло. Энлиан Светоносная, как же хорошо! Пожалуйста, пусть тепло останется. Пожалуйста
ТыОльгрид?
Девушка открывает глаза и замечает, что она лежит на просохшей и прогретой земле, недалеко от костра, укрытая широким черным плащом. Ее собственныймокрый и грязныйсохнет, наброшенный на воткнутые в землю ветки. Интересно, откуда плащ? Санорра что ли поделилась?
Сама она сидит рядом. Уставилась своими черными глазищами и ждет ответа. С трудом разлепив сухие губы, девушка прошептала:
Почему ты меня не убила?
На лице у темнокожей появилось удивленное выражение.
А зачем мне тебя убивать?
Но ты же санорра
Действительно, как я сразу не подумала, хмыкнула та. Ну, теперь что уж. Поздно спохватываться.
Она запутила руку прямо в горящий костер и ловко вытащила из углей тускло блеснувшую металлическими боками флягу. Быстро свинтила с нее крышку, оказавшуюся к тому же и маленьким стаканчиком. В него она осторожно налила из фляги немного темной жидкости. В воздухе остро запахло травами.
Выпей вот, станет лучше, вот увидишь. И скажи уже, наконец: слово «Ольгрид», выгравированное на медальоне, висящем у тебя на шееэто твое имя?
Укутанная в плащ девушка не спешила брать предложенное питье
Что это? И что со мной случилось? Что ты со мной сделала, санорра?
Темнокожая вздохнула и опустила стаканчик.
Это простой настой из трав. Из какихне знаю, потому что варила его не я, но можешь мне поверить, тот, кто его сделал, хорошо в этом разбирается, так что пей и не бойся. Что с тобой случилось, я не знаю, но, судя по твоей одежде и твоему состояниюничего хорошего. Ты с криком выскочила из леса, а потом ни слова ни говоря упала в обморок. За то время, пока ты лежала без сознания я стащила с тебя эту твою грязную мокрую хламиду, счистила с тебя грязь и уложила поудобнее. И сейчас жду, пока ты наконец осознаешь, что здесь тебе никто не желает зла, и дашь напоить тебя укрепляющим и успокаивающим отваром. И когда ты успокоишься, то, возможно, все-таки ответишь на мой вопрос: тебя зовут Ольгрид?
Она снова протянула стаканчик и на это раз девушка его взяла.
И, будь добра, прекрати звать меня «санорра». Меня зовут Мэи Си, хорошо?
Приподнявшись, девушка осторожно отпила глоток горячего настоя. Вкус был очень даже неплох. Допив остальное, она отдала стакан.
Спасибо.
Напиток огоньками пробежал по венам, уколол тонкими иглами, согрел, прояснил мысли. Девушка вздохнула, и уже без страха посмотрела на свою неожиданную знакомую.
Нет, правда, спасибо тебе. Прости, если я тебя обидела. Ты права, меня действительно зовут Ольгрид. Я дочь Хольсваргаправителя Восточного Тара Гельдивайн Тарен.
Рада тебя видеть, Ольгрид, кивнула в ответ Мэй Си. Расскажешь, что с тобой случилось?
Пощелкивают ветки в костре. Тепло огня согревает, успокаивает. И даже не верится, что вокруг залитый туманом холодный лес, в котором происходит что-то страшное.
Отец хочет, чтобы Диверт стал настоящим городом со своим храмом и настоящей городской стражей. Поэтому Саффат и приехал к нам в крепостьобучать ополчение. На это у него уходила первая половина дня. А всю вторую половину он должен был составлять мне компанию и сопровождать, если я отправлялась погулять за пределы крепости.
Ольгрид улыбнулась.
Сначала я его боялась. Вид у него был какой-то дикий. Не поверишьвсю вторую половину дня старалась не выходить их комнаты, чтобы с ним не встречаться. Потом вспоминала этосмеялась. И кто бы мне тогда рассказал, что двух лет не пройдет, и мы часа друг без друга не сможемрасхохоталась бы в лицо и по лбу бы постучала.
Она вздохнула и опустила голову.
А так все и получилось? спросила Мэи Си.
Так и получилось, грустно кивнула Ольгрид. Как получилосьне спрашивай. Мое это, не для всех.
Мэи Си промолчала.
Десять лет он у нас прожил. А срок его службы вышелпошли мы к отцу вместе. Думалирасскажем ему все. Я к нему и с бедами всегда шла и с радостями. И всегда он выслушает. В горе утешит, в радостипохвалит.
Она снова замолчала.
А в этот раз?
Он начал кричать. Говорил ужасные вещи, называл Саффата вором и предателем. Кричал, что лучше бы он ударил его в спину ножом. Меня же назвал штакой.
Кем? переспросила Мэи Си
Штакой, девкой, которая не может думать ни о чем, кроме как лечь хоть с кем-нибудь под одеяло. Не особенно выбирая с кем.
Напрасно это он.
Я ему так и сказала, горько усмехнулась Ольгрид. Тогда он прорычал, что если мы хотим, можем убираться хоть в Бездну, но Саффат за свою службу не получит ни цвейда. Времени нам он далпока спустится к клетям, в которых в крепости держат сторожевых полугольвов. Успеембудем жить. Не успеемумрем вместе.
Глаза девушки заблестели. Мэи Си смотрела на нее с жалостью.
Мы побежали. По дороге, не помню даже где, я сдернула со стены этот плащ. Мы бежали, пока не оказались в лесу. Решили переночевать здесь, чтобы не заблудиться в темноте. Но ночью на нас напали. Саффат шепнул мне, чтобы я спряталась. Я отбежала за деревья и слышала, что он бьется с ними. Потом
Ольгрид закрыла глаза и сжала голову руками.
Что случилось потом, Ольгрид? тихо спросила Мэи Си
Девушка закрыла лицо руками.
Я не помню, Мэй Си. Хочу, пытаюсь вспомнить, но не могу. Я очнулась в какой-то яме. Выбралась. Вокруг тишина. Я звала его, искала. Но не нашла даже дорогу назад на поляну. А потом увидела твой костер.
Она подняла глаза на Мэи Си.
Спасибо тебе. Я согрелась и пришла в себя. Но я, наверное, пойду. Может быть, он сейчас ищет меня по всему лесу. А, может быть, лежит мертвый под деревьями. Я должна его найти, понимаешь? Живого, мертвого, неважно. Если найду живымобниму, согрею. Если он раненпомогу, выхожу. Я с рождения в крепости живу, я умею. Если найду мертвымоплачу, похороню. А потом Не знаю, что потом.
Она встала, стянула с плеч плащ и, протянула его Мэи Си.
Прости, если я тебя обидела.
Знаешь, я вот что тут подумала, Мэи Си тоже поднялась с земли, тут недалеко есть большая дорога. А рядом несколько домов. Любой, кто выходит из леса, обязательно пройдет мимо них. Возможно, там смогут помочь? Мне там не обрадуются, но проводить тебя я могу. Примешь ли ты помощь от санорра?
Мэи Си
Ольгрид, поверья могу тебе помочь. Но навязывать тебе свою помощь я не имею права.
Да о чем ты говоришь! Ольгрид прижала руки к груди. Ты уже помогла мне, а теперь еще хочешь
Хочу, и буду очень рада. Что ж, тогда давай собираться. Мэи Си потрогала сохнущий на ветках плащ и покачала головой. Не просох. Ну да ладно, бери мой, а этот оставим здесь, может кому-нибудь пригодится. Давай засыпать костер.
Становится все холоднее. Туман выползает за границы леса. Он спускается в низины, накрывает луга, прячет идущую вдоль леса дорогу. В нем растворяются придорожные огни и теряются яркие звезды смотрящие вниз с ночного неба.
Звук тяжелых шагов возникает ниоткуда. Он становится все громче. И, наконец, в белой мгле вырисовываются контуры трех всадников. Их пэва устало шагают рядом, опустив длинные шеи.
Первый всадник едет чуть впереди. Это могучий, словно гедар, черноволосый гельд. Плотный плащ, хорошей выделки, наброшенный на его плечи, спадает волнами и скреплен на широких плечах тонкой цепью из дорогого металла. Через плечо переброшена темная же перевязь, украшенная искусно вышитым. Такой же узор на краях широких рукавов его одеяния и на обруче, который поблескивает в седеющих волосах. Всадник погружен в собственные мысли. Одной рукой он держит поводья своего пэва, а другой оперся на рукоять тяжелого двойного топора с широким лезвием, закрепленного у седла.
Его спутники одеты много проще, да и оружие их не украшено столь богато. Чуть отстав, они молча едут рядом, также думая о чем-то своем.
Внезапно едущий впереди прерывает молчание.
Хайен
Да, Хольсварг? откликается один из едущих позади.
Как далеко ты проехал по западной дороге?
На расстояние двух переходов, Хольсварг. По дороге мне попались две корджи с постоялыми дворами. Я поговорил с обоими корцвени один их не принимал.
Возможно, они проехали мимо?
Им не на чем было проехать. Все пэва в своих стойлах, в окрестностях Диверта они не появлялись, повозок не нанимали. Ты же понимаешь, что они не могли пешком преодолеть расстояние в два перехода за четыре часа?
Всадник молчит. Потом задает еще один вопрос:
Ковтель, а ты как далеко добрался?
Второй спутник вздыхает. Видно, что этот вопрос он слышит уже не в первый и не во второй раз.
Я проехал на полтора перехода вдоль Болот. Добрался до Серых Холмов и осмотрел с них окрестности. Дальше, в трех переходахуже земли Санорра. Не думаю, что они могли бы отправиться туда.
Верно, вернотихо отвечает едущий впереди и снова опускает голову.
Ковтель и Хайен переглянулись.
Лес мы тоже осмотрели, насколько это было возможно, сказал Хайен, не дожидаясь вопроса. Хольсва, я понимаю твои чувства, но какой смысл в поисках, когда вокруг такой туман? Многого мы добились, отправившись ночью в лес? Разве что сами, похоже, заблудились.
Да и кто в здравом уме будет прятаться в лесу? добавил Ковтель. Говорю тебезавтра возьмем ополченцев и как следует тряхнем корджи по дороге на запад. Наверняка корцве хоть что-нибудь, да вспомнят.
Возможно, кто-то другой и не решился бы возражать тарну, но они трое знали друг друга с детства, были дружны всю жизнь и вместе повидали очень много такого, о чем никогда никому не рассказывали даже на шумных праздниках.
Без шуток, Хольсва, мы, похоже, основательно заплутали. Ехали бы мы к Дивертулес давно бы уже остался позади, и начались бы поля. А ты смотривон он стоит стеной справа. И дороги не видать в тумане. Не хватало еще, чтобы пэва подвернул ногуони же слепые в темноте. Давай искать дорогу домой, говорю тебе.
Хольсварг молча кивнул. Он и до утра был бы готов бродить по округе, разыскивая дочь, но понимал, что пользы от этого в таком тумане не будет никакой. Сейчас он ненавидел себя за приступ ярости, свидетелями которого стали Ольгрид и Саффат, жалел о каждом сказанном слове.
О, сколько он бы отдал сейчас за то, чтобы иметь возможность обнять дочь, сказать ей, что она уже взрослая и может решать сама. Что благородный Саффат на самом деле заслужил уважение всех, кто его знал, включая и самого тарна, его служба была безупречной, а поведениебезукоризненным. И если таков ее выбор, то он как отец только рад. Он бы обнял и ее, и молодого раг`эш и они вернулись бы в Диверт вместе: тарн, его любимая дочь, ее будущий муж и двое его самых близких друзей.
Уже в который раз он напряг уставшие глаза, вглядываясь в ползущий туман, пытаясь увидеть хоть что-нибудь. Вдруг его рука натянула поводья, и он приподнялся на стременах. Пэва дернул головой и недовольно фыркнул, но тарн не обратил на него внимания.