Я обвела комнату взглядом. У окна вполоборота стояла Кира, задумчиво опустив голову. Со стороны могло показаться, что ее безумно интересует узор на обоях. Ее длинные темные волосы были убраны со лба и зафиксированы сверкающими шпильками на затылке, а прямые локоны струились по плечам. Черное платье, отделанное изысканным кружевом, с декольте, обнажающим плечи, рассыпалось от бедер и стекало на пол. Сзади тянулся шлейфего словно кто-то аккуратно разложил веером на ковре молочного цвета. Вечерний макияж с черными стрелками, подчеркивающими выразительность глаз, румяна освежали бледный цвет кожи. Кира обнимала себя за плечи, но этот жест не делал ее беззащитнойона олицетворяла красоту, женственность и силу одновременно. Если не знать, что внутри она сломлена, то ни за что не поверишь.
Рядом в кресле сидел вампир, закинув ногу на ногу. Его руки лежали на подлокотниках, в небрежности и расслабленности ощущалась грациозность хищника, хоть картину пиши. Высокий, широкоплечий и крепко сложенныйя начинала подумывать, нет ли в склепе тренажерного зала. Черная шелковая рубашка с отложным воротником блестела и лоснилась под бархатным пиджаком цвета спелой вишни. Черные вельветовые джинсы и замшевые ботинки со шнуровкой, тоже черные. Темные волосы с кофейным отливом разделял прямой пробор. Они были длинноваты на мой вкус, но когда вампир оправлял их, а делал он это с той же изящной небрежностью, что и все остальное, я забывала о воздухе. В нем чувствовалась стать, аристократичность, которую я бы приняла за жеманство, если бы не прощупала возраст. Четыре века с хвостиком, всего-то! Мне доводилось встречать древних магов, но древний вампирэто совсем иное. Его разум впитал в себя историю прожитых столетий. Войны, о которых люди сейчас читали в учебниках, вампир знал в деталях, и эта мысль потрясала воображение. Как ни старалась, а я не могла не таращиться на него. Каре-зеленые глаза внимательно следили за руками блондинки, но беспристрастно, как смотрят на обыденные вещи. И смотрел вампир на нее лишь для того, чтобы никто не заметил тех взглядов, что он украдкой бросал на Киру. В пустых глазах каждый раз вспыхивало тепло и обожание, как загорается пламя свечи в холодной темноте. В вампире пробуждалась жизньлучшего слова не найти. На это волшебное явление хотелось смотреть и смотреть, но уже секунду спустя его лицо темнело от печали, а на переносице появлялась морщинка. Это была боль, и настолько густая, что ее можно было резать ножом. Похоже, и в мире вампиров бушевали сердечные страсти.
Он почувствовал мой взгляд и повернул голову. Я не успела отвести глаза и угодила в ловушку его сущности. Я так подумала, и сердце интуитивно сжалось, предвкушая образ монстра, подробности его биографии, орошенной человеческой кровью. Но вопреки ожиданиям ничего не произошлоя наткнулась на глухую стену. Вероятно, на моем лице отразилось недоумениевампир улыбнулся, вернеепросиял, демонстрируя безупречно ровные зубы без клыков. Умели они, эти старые кровососы, искусно прятать их. В его виде ощущалось удовлетворение, а я заливалась краской, как маленькая смущенная девочка. Я говорила, что Том красив? Кажется, только что я нашла того, кто был еще прекраснее.
Он был по-настоящему красив, той красотой, от которой замирает сердце. Правильные черты лица, но язык не поворачивался назвать их нежными. Легкая щетина, взгляд, который за миг мог вызвать от приятных мурашек до первобытного страха. Я знала, что он силен и одной только мыслью мог размазать меня о стену. Но его улыбка завораживала, а глаза затягивали, и хотелось вновь и вновь тайком смотреть на это лицо. Изобразив вежливую улыбку, я, как бы утратив интерес, отвела взгляд. Это потребовало усилий над собой. Зачем нас сюда привезли? Я уже сомневалась, что эти совершенные существа нуждались в нашей помощи. Может, они нас накормят, а потом торжественно сожрут?
Посчитав, что стоять в дверях и разглядывать всехдурной тон, я вошла в зал. Вивиан последовала моему примеру и подошла к единственному пустующему дивану. Я не решилась сесть, слишком была напряжена, а она удобно разместилась, разгладив складки платья на коленях. Я прижалась к подлокотнику и продолжила изучать присутствующих. Справа, поодаль от Киры стоял Джозеф. Он с безучастным видом устроился в тени большого секретера и следил за обстановкой. На нем была белая рубашка с воротником-стойкой, черный атласный пиджак и синие джинсы. Скрестив ноги, обутые в классические черные кожаные ботинки, он прислонился спиной к стене. Окинув нас беглым взглядом, изучил за миг до мельчайших деталей гардероба. Я только улыбнулась в ответ, и что-то дрогнуло в его пустых глазах. Это было одобрение? Похоже, здесь все умели общаться по средству мимики, не усложняли себе жизнь долгими беседами.
Рядом в кресле сидела Селена и держала за руку Джозефа. Она выглядела умиротворенной, и то, как вампир прижимал ее ладонь к своему телу, говорило о близких и крепких отношениях. Они были женаты. Удивило ли это меня? Отчасти. В нашем мире брак между ведьмой и вампиром вызвал бы у меня как минимум осуждение, но в Хайенвилле не было законов, запрещающих такие союзы. И сейчас, глядя на них, я испытывала некое упоение, белую зависть. Селена и Джозеф находились на своем месте, в своей вселенной, исполненной любви и доверия. Чудесно, но ведь каждый из них твердил о каком-то горе в их семье. Где же оно? В чем выражалось? Пока я наблюдала лишь идиллию и покой, которые ну никак не вязались с описанным ужасом, охватившим дом.
Напротив дверей на диване расположился уже известный нам вампир по имени Адам. Он особо не утруждался в выборе туалета и пришел в тех же потертых заношенных джинсах и кроссовках, вот только пуловер сменил на светлую серебристую рубашку, которую носил навыпуск. С ним сидела юная брюнетка, обвив его локоть изящными тонкими ручками. Она походила на подросткахудощавая и невысокая, на тонком лице аккуратный заостренный носик и большие серые глаза. На пухлых губках перламутровый блеск, скулы подчеркнуты золотистыми румянами. Каштановые волосы распущены и слегка завиты, кое-где взъерошеныАдам положил руку на спинку дивана и игрался с ее прядями, наматывал их на пальцы. Девушку это ничуть не смущало, она наслаждалась его красочным рассказом о каких-то виртуальных играх. На ней было прямое золотое коктейльное платье на тонких плетеных бретелях. Опустив голову на плечо Адаму, она легкомысленно болтала ногами в черных лодочках, не доставая ими до пола. Девушка казалась невинной и милой, и вела себя соответствующе, но не являлась таковой. На ее сущности был четкий отпечаток тьмы, как глубокий рубец на ауре. Мне почудился запах серы и крови, в голове пронеслись отголоски криков, ощущение клетки, заточения в собственном теле, и вдруг наступила мертвая тишина. Я пошатнулась, но удержалась за плечо Вивиан, она подняла голову, смерив меня изумленным взглядом. Сердце мое колотилось в горле, я перестала моргатьслед демона, его зловещий почерк. Девушка была одержима, но теперь она вампир. Прикрыв веки, я прерывисто выдохнула и провалилась во мрак собственного сознания, чтобы набраться сил. Сколько еще мне предстоит пережить судеб в кругу этих расчудесных монстров?
Тихое монотонное стрекотание настенных часов вернуло меня в зал. Я огляделасьникто не заметил моей секундной отключки? Вампиры слышали пульс каждого из нас, звук, с которым сердце качало кровь и разгоняло по венам. Мне было важно дышать сейчас и ни о чем не думать. Нет, я не раскисла, но видения высасывали из меня энергию, отравляли точно яд. В это мгновение, как никогда, я хотела оказаться рядом с Беном, в его объятиях, восполнить силы от магии, объединяющей нас. Но вспомнив, как мы расстались, я ощутила укол гнева, поднимающуюся из глубин души обиду, и жадно вдохнула полной грудью. Подзаряжаться от злости я научилась от него. И все-таки Я скучала по Бену.
Глава 9
В комнате витали нежные нотки духов и смешивались с ароматом цветов. Напрашивалось слово "атмосферно", обстановка очень подходила вампирам в их вызывающе дорогих вечерних нарядах. Но я видела Киру вне этих стен в повседневной одеждераскованную, искреннюю. От того и было дико наблюдать за тем, как ей уютно в узком длинном платье со шлейфом. Она будто бы в нем родилась. Мой взгляд был прикован к ней и по другой причине. То, что пролегло морщинками в уголках ее глаз, заставляло мое сердце холодеть. Неужели никто не замечал, как ей нелегко среди всей этой мишуры и радости сейчас?
Я отвернулась, вздыхая. Коул стоял у двери с таким видом, будто в любой момент кто-то из присутствующих неожиданно набросится на меня, а он его сразу перехватит. Напряжение исходило от него медленным ветром, но выражение лица оставалось непроницаемым. Он спрятал одну руку в карман брюк, другая свободно висела вдоль тела. Безупречная выправка, широкие плечи, и пиджак выгодно подчеркивал его подтянутую фигуруон выглядел эффектно даже в старомодном фраке. Я отвернулась от Коула, посмотрела на Джоша у кофейного столика и снова обернулась. Как? Как Коулу удавалось незаметно перемещаться по комнате, полной вампиров, и сливаться с интерьером? Я нахмурилась, глядя на него, и он почувствовал. Мы встретились взглядами, но я не смогла ничего прочесть, будто за его глазами никого не было. Нет, ну как же? Его сила расцветала в воздухе и ощущалась запахом надвигающегося дождя. Безукоризненная маская почти поверила, что выдумала его.
С кухни вышла Хилари, неся перед собой блюдо с тарталетками, наполненными всевозможными морскими деликатесами. У Джоша лицо вытянулосьто ли от вида еды, то ли от глубокого выреза на платье вампирши. Оно тесно облегало ее крепкое, но стройное тело. Сочный вишневый атлас, широкие бретели были расшиты черным бисером, а пикантные разрезы по бокам открывали вид на ее прелестные ноги. Черные волосы падали на смуглые плечи сплошным блестящим шелком. Заметив мой пристальный взгляд, она улыбнулась и, склонив голову в сторону, посмотрела на Джоша. Он как-то уж очень нервно сглотнул, отсалютовав ей бокалом. Не пора ли мне напрягаться на счет них? Но положение спас Джеймс, появившийся следом за Хилари из кухни со стаканом в руках. В нем что-то темное плескалось. Нет, не кровь. Я уверена. Коричневые вельветовые джинсы и бежевая рубашка сидели на Джеймсе, как вторая кожа, подчеркивая исключительно достоинства, но сильно сомневаюсь, что у кого-то из вампиров имелись изъяны во внешности. Остановившись около стены, он припал к ней плечом, пригубив из стакана. Вид у него был раскованный, но какой-то усталый. В голубых глазах мелькали тени, и он хмурился, старательно скрывая свои мысли. Алкоголь ослаблял щиты, выталкивая на поверхность истинные эмоции. Судя по сдвинутым бровям Джеймса, он хотел вином заглушить их, но тщетно. Не настолько он еще стар, чтобы овладеть всеми фокусами вампиров в совершенстве.
Светловолосая вампирша закончила с сервировкой стола и довольно потерла ладошки.
Готово! пропела она нежным, ласкающим слух голосом.
Спасибо, Тереза, кивнула Кира, поворачиваясь к присутствующим лицом. И все вампиры будто ожилизаерзали на местах и задвигались, создавая шум, как живые люди.
На столе стояло блюдо с запеченным мясом в пряностях и всевозможные пестрые овощные салаты и закуски. Я вдруг поняла, что дико проголодалась. Кира подошла к столу и опустила руки на спинку стула.
Я не люблю чопорность и не умею выдавать торжественные речи, сказала она. Поэтому просто приглашаю всех к ужину.
Мы не станем дожидаться? поднимаясь из кресла, спросил вампир в вельветовом пиджаке.
Нет, быстро ответила Кира безучастным голосом, и выражение ее лица стало холодным, будто она хотела что-то утаить за ним. Райан сказал, чтобы мы начинали без него.
Никто не проронил ни звука, повисла неподвижная пауза. И нарушила ее Хилари.
Что вы как неродные, усмехнулась она, усаживаясь на стул. Джеймс потянулся за ней и занял место по соседству. Эта парочка всюду следовала друг за другом. Если Джош еще не понял, то я уже зналаони пара. Когда все разместились, я обратила внимание, что Кира сидит во главе, но кресло рядом с ней осталось свободным.
Думаю, пора представить гостей нашей семье, Джозеф.
Как и семью представить гостям, протянула Тереза и улыбнулась, прижимаясь плечом к высокому вампиру в вельветовом пиджаке. Он изобразил улыбку, но до глаз она не дошла.
Меня зовут Кира, и яглава совета, мастер клана Этвудов, сквозь зубы выдохнула Кира. Никто не посмотрел на нее осуждающе, кроме Селены. Собственно, в этой комнате сейчас находятся почти все члены совета вампиров Хайенвилла.
Мы замерли. Вивиан, сидевшая слева, уставилась сначала на Киру, а потом перевела взгляд на меня. В ее глазах застыл немой вопроссколько же Кире лет? На вид не больше двадцати семи, но вампиры не старятся, и точный возраст определить невозможно по внешности. Иногда. Я чувствовала ее смерть, ощущала мощь, но не могла понять, как давно она стала нежитью. Глядя на Киру, язык не поворачивался так ее называть Но она ею являлась, в том или ином смысле.
Как давно ты правишь? мое любопытство летело вперед мысли. Чтобы скрыть неловкость, я взяла в руку бокал с вином.
Уже десять лет, охотно ответила она. Ничтожно короткий срок в мире вампиров, но кому-то уже наскучило мое царствование, Кира качнула головой и усмехнулась.
Разве можно свергнуть мастера?
Можно, если получится его убить, улыбаясь, низким, но мягким голосом произнес вампир в вельветовом пиджаке и подался вперед, как будто пододвигал стул ближе к столу. Меня зовут Стюарт. Мы не успели представиться друг другу.
Не обращай внимания на их возвышенные повадки и манерность, перебила Кира, небрежно махнув рукой. И улыбнулась, косясь на него. Они застряли в средних веках и предпочитают там и оставаться, хотя жизни своей не представляют без мобильных телефонов и электричества.
Стюарт тихо рассмеялся, опустив голову, и это был бархатный, приятный звук. Он прокатился ощущением меха на коже, будто умела рука пуховкой по плечам провела. Я невольно поежилась от мурашек.
Знакомиться с девушками я разучился, это правда.
Я наивно полагала, что ты давно перестал знакомиться с девушками, весело сказала блондинка по имени Тереза и опустила руку на его ладонь. Стюарт с теплом взглянул на нее, но, все же, на Киру он смотрел иначе.
Будто услышав мои мысли, Кира смерила меня долгим взглядом. Что-то связывало этих двоих, или один из них был влюблен в другого. Вмешиваться во внутренние дела клана я не планировала, но Кира могла решить иначе. Чтобы ее переубедить, пожалуй, следовало помалкивать, но я разве так умею?
Ужин напоминал семейное сборище, когда приезжают дальние родственники и все собираются за одним столом. Вампиры вели себя вежливо и дружелюбно, улыбались, рассказывали забавные истории. В зале царила атмосфера радости и единства, все они действительно создавали впечатление чего-то целого. Кулинарные изыски исчезали с тарелок, звенела посуда, столовые приборы и смех лился музыкой, согревающей душу. И только Кира вяло ковырялась вилкой и за вечер так ничего и не съела. Я старалась не смотреть на нее, но взгляд то и дело возвращался к красивому, печальному лицу. Сколько боли могла вынести такая хрупкая девушка? То, что заставляло ее испытывать муку, было не в этой комнате. Но что же?
В груди защемило, и я заморгала, опустив вилку в тарелку. Ледяная пустота, в которой оживала тьма, зашевелилась, заворочалась, и я ощущала ее внутри себя, как отголосок, вибрацию. Будто рябь по воде прошла, из нее вынырнуло нечто зловещее, потустороннее.
Пробуждаются вампиры, тихо сказала Кира, и я подняла глаза. Она смотрела на меня без тени улыбки. Ночь спустилась на город, и пришло их время, в ее голосе прозвучала горечь. Замолчав, вампирша отвернулась, забыв о моем существовании. Киру занимали мысли, чуждые мнеона, то хмурилась, то печалилась и вздрагивала от каждого звука, будто кого-то ждала. Но чем больше проходило времени, тем мрачнее она становилась. Смех друзей становился раздражающим, еда не вызывала аппетита, а вино в бокале постоянно заканчивалось. В какой-то момент мне захотелось подсесть к ней и заговорить, но мы не были подружками, чтобы там не шептало мне мое сердце. В тот миг я осознала, что ничего не видела в жизни и не имею права что-то ей советовать.
Я задумалась, цедя вино из бокала. Вечер тянулся, тарелки пустели, но появлялись новые закуски и бутылки. Вдруг я поняла, что мы все кого-то ждем. Эта мысль придала сил, разожгла любопытство. Я выпрямилась, потянулась за тарталеткой с креветками, как вдруг по спине пронесся ледяной разряд, будто сама тьма провела ладонью. Передернув плечами, я огляделась, но никто не замечал ничего странного. В помещении внезапно понизилась температура, воздух густел, движения замедлялись, звуки растягивались, как в замедленной съемке. Цвета и лица сливались и размытыми полосами расползались вокруг, будто меня в них заворачивали. Комната завертелась, я отодвинулась от стола, охватив себя руками. К горлу подкатил кисло-сладкий ком. Закрыв на миг глаза, я глубоко вдохнула, слушая шум крови, успокаиваясь с ритмом сердца. Но то, что вызвало у меня волнение, приближалось. Я кожей чувствовала его поступь, тяжелую и зловещую.