С тобой все в порядке, Эш?
Я просияла, демонстрируя радушное настроение. Нахмурившись, Мишель отошла от плиты и, придирчиво разглядывая, обошла меня вокруг. Я слышала аромат ее цветочных духов, ощущала легкость кружевной ткани нежно-бежевого платья, подол которого касался ног, и совершенно точно понимала, что она искала следы магии. В эту самую минуту. Но, так и не обнаружив, с недовольным видом, будто ее надули совершенно скверным образом, остановилась. Сестра уперла кулачки в бедра. Припав губами к чашке, я улыбнулась.
Сегодня лучше, чем вчера.
Ее блестящие локоны волнами падали на плечи и закрывали шикарный кружевной вырез платья. Едва заметный макияж подчеркивал естественную красоту и глубину взгляда. Вот только морщинка на переносице портила весь портрет. Хмыкнув, сестра скрестила руки на груди. Я улыбнулась еще шире:
Мишель, все отлично. Меня никто не опоил и не околдовал, не беспокойся.
Ты странная, по-детски наивно протянула она. Я же чувствую, что что-то не так, а мое чутье не обманешь!
Ну, подумаешь, небрежно взмахнула я рукой и поморщилась, переключив внимание на чашку с остывающим кофе. Может, у меня появился поклонник?!
Майло что ли? буркнула сестра. Это не секрет, он с переезда сохнет по тебе.
Почему сразу Майло? возмутилась я.
Я видела, как ты ночью выходила от него.
Это ничего не значит.
А, лицо Мишель озарилось, и это ничего хорошего не предвещало.
Я заранее поджала губы, а сестра воодушевленно заулыбалась. Вскинув надменно головой, облокотилась на стол, чтобы лучше видеть мою реакцию.
Наверно, это тот патрульный? Шерман или как там его.- она расплылась в издевательской улыбочке.
Осклабившись, я демонстративно поднесла чашку ко рту.
Нет. У тебя последняя попытка.
Мишель снова хмуриласьсложив руки на столе, опустила на них голову, пробежавшись задумчивым взглядом по помещению. Я знала, что она не догадается. Да, коварный ход, но не могла же я признаться в том, что полночи носилась от бэлморта?! Который, по неизвестной причине, не тронул меня и пальцем. Ну, почти не тронул. «Лысая гора мышц» определенно преследовал четко поставленную цель. Осталось выяснить, какую именно. Но сейчас я пребывала в состоянии, близком к эйфориисбылась давняя мечта, и я повстречалась лицом к лицу с самым настоящим бэлмортом! Бойся своих желаний, Эшли.
Мыслительный процесс у Мишель продвигался все туже. Казалось, если прислушаться, то можно услышать скрип шестеренок в ее голове. С абсолютно подавленным видом она растеклась по столу, словно хотела с ним от досады слиться воедино. Стало жаль ее. Я почти смирилась с мыслью, что придется выложить всю правду, как на духу, но на кухню спустилась Моника. И спасла нас обеих.
Моника выглядела шикарно. Впрочем, как всегда. В черном деловом костюме, подчеркивающем точеную фигуру, состоящем из юбки-карандаша, приталенного пиджака с отделкой из кожаных полосок и белой блузки с воротником-стойкой. Струящиеся черные волосы, сияющие глаза и кожаона привыкла выглядеть на все сто. Магия творит чудеса. Довершали туалет черные блестящие туфли на шпильке.
Она, молча, прошла к столу, налила в свободную чашку кофе из кофейника. Даже не потрудившись заглянуть в нее и проверить на наличие остатков других напитков, что на нее не похоже. Выпив залпом, Моника направилась к выходу, хватая на ходу с вешалки черную папку с документами. Я проводила ее взглядом, а Мишель, похоже, и не заметила появления старшей сестрытак и вращала глазами с обреченным видом.
Что случилось, Моника? наконец, не выдержала я.
Сестра озабоченно металась по холлу, чуть слышно бормоча что-то под нос. Только внимательнее присмотревшись, я заметила несвойственную ей бледность и болезненные синяки под глазами. Взгляд, остекленевший и уставший, наводил на мысль о том, что она провела бессонную ночь. Это не могло не озадачить.
Меня повысили, пробормотала Моника. Кеннет, мой главный конкурент, мертв.
Что? очнулась Мишель и обернулась к Монике. Как это произошло?
Долгая история, отмахнулась та, открывая входную дверь. По предварительному заключению судмедэкспертов, убит бэлмортом. Ну, все. Я побежала, она продолжала говорить, но захлопнувшаяся входная дверь отсекла последние слова.
Мы переглянулись. Реакция Моники не могла не настораживать; вкралось сомнение, не были ли они с Кеннетом любовниками? Сколько сестра работала в агентстве недвижимости «Миаль», столько мы слушали ее гневные излияния в его адрес. Что ж, стоило дать ей время, а потом расспросить с пристрастием.
Мимо окна мелькнула теньпо дороге пронесся автомобиль. Я невольно повернулась посмотреть. Взгляд упал на опустевший дом Саммер, темнеющий зловещим пятном на залитой солнцем улице. Блики играли на фасадах и окнах соседних коттеджей, скользили по крышам, обходя стороной проклятое небесами жилище. Даже из кухни я ощутила холод, исходящий от него. Передернув плечами, я поднялась со стула и направилась к окну. Дом будто тлел под ласковыми осенними лучами. Крупица за крупицей терял прежние оттенки и четкие линии. Понурую крышу засыпало пестрыми листьями дуба и красного клена, флюгер покосился и скрипел в такт порывам ветра. Ставни посерели, краска на стенах поблекла и потрескалась. Желтая лента дрожала и перекручивалась. Там поселилась тьма, и даже огонь не избавит землю от магии смерти.
Как и я, полиция склонялась к версии о бэлморте. Но кто же дергал за ниточки и выбирал жертву? Всегда есть заказчик, и было необходимо выяснить, кто он. Разумеется, копы не станут рыть носом землю, чтобы найти убийцу. Только потому, что в деле замешан охотник за головами. Одна надежда на профессионализм и дотошность детектива Брейнта, но он страдал личной неприязнью к роду магов в целом. Бэлморты не позволят ему близко подобраться. Их чутье на угрозу безупречно. Они уничтожат его, едва заподозрив слежку. Но разве это повод бросать дело и не наказывать виновного? Или повод?
Грудь сдавило от неприятного предчувствия. В доме наверняка остались улики, и полиция обошла их стороной. Или вовсе не заметилалюди не желали подвергать себя опасности. Конечно, они заявят Верховной Ведьме, будто сделали все, что было в их силах, но убийца неуловим! Таким образом, преступник останется безнаказанным на законном уровне. Но ведь это ложь! Они и с места не сдвинутся, замнут свидетельские показания, потеряют вещественные доказательства, и все шито-крыто.
Тяжело вздохнув, я через плечо посмотрела на Мишель. Она убрала сковороду с плиты и, включив воду в раковине, гремела посудой. Ее плечи напряглись, она не хотела смотреть на меня. Уже догадалась. Закрыв глаза, сестра устало запрокинула голову. Давно мы с Лорелеей ни во что не ввязывались.
Как ты собираешься это провернуть?
Легко и непринужденно с твоей помощью, бесхитростно ответила я, разворачиваясь к окну. Мне надо лишь стать невидимой для людей на некоторое время. И все.
Дел-то! саркастически воскликнула Мишель и повернулась ко мне лицом. Оправив обтягивающее до бедер и расходящееся колоколом книзу платье, прошла через кухню и остановилась около меня. Скрестив руки на груди, она посмотрела долгим безрадостным взглядом на дом Саммер. Мысленно взвешивала все «за» и «против». Она взяла с меня слово не впутывать ее в эту темную историю. И снова я его не сдержала. Куда я без Мишель?!
Я терпеливо молчала, ожидая решения сестрыона не могла оставаться в стороне. Мишель оберегала меня, всегда подсказывала хитроумную уловку, чтобы избежать провала и удачно выпрыгнуть из ловушки. Несколько минут прошло прежде, чем она глубоко вдохнула и медленно выдохнула, а затем тихо, почти шепотом произнесла:
Я могу укрыть тебя от смертных на час, Эшли. Но ты должна следовать одному важному правилу.
Мишель повернулась медленно, обводя кухню немигающим взором.
Не касаться людей и не позволять им касаться меня. Делать, что хочу, но избегать телесных контактов, иначе маскировка растает, как дымка. Я не собираюсь в часпик в торговый центр на распродажу, так что, протянула я и, разведя руками, улыбнулась.
Хмыкнув, сестра расплела руки и направилась к лестнице, жестом указав следовать за ней. Меня не нужно просить дважды. Сразу направо на втором этаже располагалась комната Мишель. Воздушная и светлая, ее основной цвет синий, как рассветное небо. В центрекруглая кровать с высокой спинкой, вокруг раскиданы разномастные и разноцветные подушки. Сидеть на полу перед телевизором, обложившись имиизлюбленное занятие сестры. Бледно-голубые, почти белые стены украшали огромные фото в рамах: цветы крупным планом, сверкающие от росы, диковинные птицы и бабочкивсе в сине-белой гамме. Прикроватная тумба с ночником, напротив трюмо, у стенывысокий белый шкаф с резными дверцами. Перед телевизоромдиван нежного голубого цвета. На полу мягкий палас, слева в центрекруглый стеклянный кофейный столик. Шторы цвета аквамарина создавали приятные сумерки в комнате, а настенная подсветка добавляла бликов. И несметное количество побрякушек из ее любимого магазина! Они повсюду: на спинке кровати, зеркалах, шторах. Легкий ветерок, и перезвон заполнял уютную комнату.
Между моей комнатой и спальней Мишельгостиная, занимающая большую часть этажа. Круглый стол, покрытый бордовой ажурной скатертью, за которым мы собирались по вечерам. Книжные шкафы, под завязку набитые старинными книгами, от одной мысли о возрасте которых бросало в дрожь. Стеклянные полочки заставлены красивыми и необычными статуэткамиработа Мишель, и мало, кто знал, какую роль они играли в интерьере и нашей жизни. Некоторые из них способны излечивать, другие восполняли силы или причинить вредглавное, знать, как с ними обращаться.
Тусклая люстра низко свисала над столом. Абажур переливался, словно покрытый бисеринками утренней росы. Мягкий, розовый палас, в котором утопали ноги, три стула, обитых бордовым бархатом, и темные шторы на высоких окнах. Бледно-розовые обои с узором из завитков и листьев идеально гармонировали с рисунком на стеклянных дверцах секретера. Мешочки с травами и редкими ингредиентами прятались в выдвижных ящичках книжного шкафа.
Приготовления заняли чуть больше двух часов. Сначала Мишель перевернула вверх дном все содержимое шкафа, пытаясь отыскать необходимые ингредиенты для заклятья невидимости. Склонившись над выдвинутыми ящиками со склянками и мешочками, она капалась в них, перебирая и отбрасывая в сторону один за другим, а когда находила нужный, то эмоционально восклицала и злорадно хихикала. Что ж поделаешь, если для сестры приготовление зелья, как и стряпня, являлся наисложнейшим разделом магии?! В Университете он давался ей со скрипом, но именно поэтому успех доставлял неописуемую радость. Я тихо сидела на краю дивана, вздрагивая каждый раз, когда она громко ругалась и швырялась пузырьками с зельями. Процесс подготовкисамый изнурительный и трудоемкий, но моя психика выдержала это испытание. И когда Мишель, взъерошенная и раскрасневшаяся, выпрямилась и громко вздохнула, на душе стало немного легче, а с губ слетел стон облегчения.
Она разложила ингредиенты на столе, поставила толстую свечу, глубокое глиняное блюдо, налила в него воду и пальцем подозвала меня к себе. Я покорно поднялась с дивана и медленно подошла ближе. Последовательность добавления элементов и процедуру наложения заклятия прекрасно знаю сама, но предпочитаю смотреть, а не делатьникогда не любила зельеварение. Возможно, виной тому неусидчивость и неумение делать все сосредоточенно? Мишель закидала в блюдо с водой все необходимое, капнула масло корней ангелики и подожгла, коснувшись пламенем свечи этой горючей смеси. Жидкость полыхнула и мгновенно потухла. Расплескавшись зелено-синими огненными волнами через края, растворилась в воздухе, не тронув скатерти. Я встала напротив сестры и посмотрела на нее. Глаза Мишель искрились золотисто-зеленым огнем, как и кулон на шее, и от этого волшебного зрелища захватывало дух. Кисти ее рук, будто подсвеченные изнутри, мерцали золотом. От кончиков пальцев тянулись сияющие нити и таяли в холодном пламени заклинания. Таинственный взгляд смотрел на меня, но мимо, вглубь, в саму душу. Внутри все замирало, когда ее рука неожиданно вздрагивала, разбрызгивая зелье вокруг меня. Горячая, ароматная жидкость касалась волос, кожи, одежды и моментально испарялась, окружая невидимой, но ощутимой пеленой. Я буквально чувствовала ее и не удержаласьткнула осторожно пальцем. Теплая и тягучая на ощупь поволока поддалась и прогнулась, подобно жвачке, потянулась под давлением, но не лопнула и не порвалась. В голове стелился туман. Все в комнате окрасилось в теплый желтый цвет. Движения сестры казались замедленными, неторопливыми и походили на изящный чувственный танец. Мишель взяла меня за подбородок горячей от магии рукой, заставив смотреть ей в глаза.
Четко следуй моим указаниям.
Можно подумать, в первый раз.
Тише, шикнула она. Я должна предупредить, хочешь ты того или нет.
Закружилась голова, а тело стало легкое, словно перышко. Стены комнаты качались и плыли, увлекая за собой. Удержавшись от желания отдаться волнам магии, я оперлась ладонями на стол, чтобы невесомые ноги не отрывались от пола и не тащили меня вверх. Неужели меня присосет к потолку, как воздушный шарик, заполненный гелием?
Напоследок измазав мой лоб зельем, Мишель затушила свечу и медленно выдохнула. Я проваливалась в нирвану, сотканную из травяных ароматов, запаха воска и неосязаемых магических рук, пытающихся поднять меня в воздух. Открыв глаза, заморгала, вспоминая, где нахожусь.
Теперь дело за тобой, Эшли, не своим голосом произнесла Мишель, и я посмотрела ей в глаза.
Магия потухла в них, как и в кулоне, но оставила след на ее лице тусклой тенью, словно кто-то убавил яркость. Я вдыхала ее, ощущала на коже легким покалыванием. И каждое слово давалось сестре с трудом, как будто обряд высосал из нее все силы. Она говорила все тише:
Не касайся людей, не подпускай их близко, избегай телесных контактов.- наставляла она, а я послушно, как болванчик, кивала головой. Отпустив стол, направилась к выходу, но покачнулась и снова замерла, дожидаясь, когда мир остановится, а комната перестанет вращаться.
Я помню, дверь оказалась напротив, а не на потолке, как секунду назад. Я поспешила выйти в нее, пока помещение вновь не перевернулось с ног на голову и не покатилось кубарем. Но только схватилась за ручку, как на плечо легла горячая, почти обжигающая ладонь Мишель. Я обернулась и, судя по реакции сестры, видок у меня был жутковатый. Она резко отстранилась, но руку не убрала. Ее лицо вытянулось, в глазах зашевелилось сомнение.
Твои глаза.-, прошелестела она. Они почти без зрачков.
Наверно, у меня аллергия на твою стряпню, съязвила я, ворочая тяжелым, непослушным языком, но Мишель не обратила внимания. Ее волновала моя безопасность, а не неожиданно проснувшаяся дерзость и чувство юмора.
Запомни: невидимая не значит бестелесная! Если ты не заметишь машину, она все равно тебя собьет. Ты поняла, о чем я?
Хватит говорить со мной, как со слабоумной девочкой! проворчала я. Все ясно: нужно обходить предметы, заходить в двери, а не пытаться просочиться сквозь стену. Я справлюсь.
Вновь оглядев меня с ног до головы, Мишель обреченно кивнула и тяжело вздохнула. И только после этих демонстративных проявлений тревоги, убрала руку с моего плеча. Открыв дверь, я поплыла по коридору к своей комнате. Надела черные джинсы, темно-синий пуловер с глубоким вырезом, натянула узкие сапоги на низком каблуке и накинула черный тренчкот. Его карманы набила необходимыми мелочами, незаменимыми в нелегком деле взлома чужого жилья. Подивившись своей виртуозности в состоянии крайней заторможенности, я, довольная, пошагала к лестнице, уже гораздо тверже чувствуя землю под ногами. Мишель смотрела с опаской на мои телодвижения, когда я, гордо задрав нос и высоко поднимая ноги, спускалась по ступеням. Удачно миновав лестницу, я оказалась на первом этаже и с чувством еще большей гордости за себя, посеменила к выходу, оставив позади сестру, свесившуюся через перила.
Глава 12 (продолжение)
Дверь позади не успела захлопнуться, как передо мной взвился пестрый вихрь листвы, застилавшей ажурным ковром подъездную дорожку. От неожиданности перехватило дыхание. Когда голова прояснилась, и стало легче дышать, я осмотрелась. Улица выглядела необитаемойни прохожих, ни машин, только безликие дома, похожие на пустые морские раковины. Облака размазались по небу воздушной пеной. Казалось, они стояли на месте. Ветер затрепетал в волосах запутавшейся бабочкой. Удостоверившись в том, что окна соседних домов задернуты шторами, и за ними нет признаков жизни, я направилась к дому Саммер. От него исходил звук, похожий на сквозняк, и с каждым шагом он нарастал, надрывно завывая. Душу выворачивало наизнанкутак ревет бездна, затягивающая жертву в безжизненную тьму. И имя тому звукумагия смерти. Что бы ни говорили копы, мою соседку убил бэлморттолько он мог оставить настолько жуткий шрам на ауре дома. И он никогда не затянется. След силы, как клеймо: его не смыть и не изгнать никакими заклятиями. Это знали мы, но не люди, и недобросовестные агенты по недвижимости продавали несведущим смертным дом, в котором когда-то был убит маг. Отсюда полтергейст и сказочная невезуха в жизни хозяев, про которую снимали фильмы ужасов кинорежиссеры, высасывая недостающие подробности из пальца. И зарабатывали предприимчивые экстрасенсы, не брезгующие поживиться на чужом несчастье.