Открыла глаза, ощутив солнечное тепло на щеке, шевельнулась, еще не до конца осознав где онаи подушка теплой была от солнца.
Приснится же. Ведь и впрямь подумала в первый миг, что все еще там, за тюремными стенами, и вот-вот и удастся скинуть телесную оболочку, сбежать. Странно все-таки было. То ли слишком многое случилось и до, и после, то ли кто-то из сил-заступников над ней сжалился, почти и не вспоминаются эти дни
Сегодня Нээле не торопилась вставать. Солнце понемногу карабкалось на небо, а в мастерской поднимались с рассветом, но девушку пугало время, оно двигалось медленно и неотвратимо, как вода прибывает в наводнение. Служанки, жившие с ней в одной комнате, давно ушли; уже собиралась подняться и Нээле, когда в дверь поскреблась Айсу. Возвещала о своем приходе тихо-тихо, а внутри, в комнатке была уже прежняя, бойкая и востроглазая. Помогла Нээле причесатьсята вспомнила, как сама когда-то прислуживала Тайлин, и снова проснулась тоска по легкомысленной подруге. Ужас, который они перенесли вместе в холмах, сделал маленькую девушку почти сестрой вышивальщице. А теперь у нее нет и могилы
Пойдем, погуляем, сестрица, ты здесь будто привязанная.
И в самом деле, привыкла сидеть в четырех стенах, и в голову не пришло узнать, позволено ли
Вот он, сад, на который девушка доселе только смотрела. Красиво там было, и спокойно-спокойно, только шмель гудел, будоражил воздух. Цветы раннего летаирисы, жасмин, ранние колокольчики, неизвестные девушке белые и розоватые грозди. За высокими кустарниками почти не было видно стены. Мирное место, здесь и сами ночные холмы кажутся вымыслом, не говоря о темной жути, бродящей меж нимичто ж удивляться неверию в ее, Нээле, слова?
Старшая сестрица, мы можем гулять здесь, позади дома, сюда редко заходят хозяева и управляющий.
А у тебя сейчас нет работы?
Есть, хихикнула Айсу. Но есть и на кого оставить ее.
Нээле подставила лицо солнцу:
Как хорошо тут Будто в Стране Облаковспокойно, и такие чистые краски
Да, сестрица Особенно летом. У нас лучшие садовники в городе.
На траву бы сесть или лечь, касаться ее, теплой земли Но травяной сокхоть на ней и не драгоценный наряд, у девушки нет права на эту одежду. Опустилась на камень со стесанной верхушкой, на котором закреплена была круглая дощечкадля сидения.
Юная служанка пристроилась рядом с ней.
Скоро Нээле знала историю Айсу, мало похожую на ее собственную, разве что одиночеством. Сирота, она была еще и шестой дочерью в семье, где рождались только девочки. Мать служила прежним хозяевам этого дома, но уже давно и ее, и отца забрало поветрие, как и двоих сестер. Остальные были уже замужем, одна за вдовцом с детьми.
Айсу уродилась самой пригожей из всех, и самой шустройпоэтому попала в число младших служанок дома.
А правда, сестрица, что ты успела и в тюрьме побывать?
Кто говорит?
Так
Занятная эта ее манера, говорить, возводя к небу глаза, будто оттуда рука высунулась и знаки на облаках начертила.
Вот их и расспрашивай, не меня нет в этом ничего, кроме желания позабыть, вздохнула Нээле.
Слухи о ком-тобудто пряности в блюде, самая малость делает его вкусным, избытокотвратительным. И неизвестно, какое слово может стать тем самым избытком. Слишком многое было и до, и после. И на ведьму уже косились. И невесть чем бы закончилось, если бы
Айсу, твой хозяин какой он человек?
Я не знаю, хихикнула девушка.
Не знаешь? Как это?
Он пробыл в Столице двенадцать лет, и приехал всего пару месяцев как. До этого приезжал тоже, в гости ненадолго, но я тогда не служила в этом доме.
Но что о нем говорят?
О, это Айсу пододвинулась ближе и зашептала:Нельзя сплетничать о хозяевах, но кто же удержится?
Вдалеке прошли две женщины, важно, ручными птицами проплывая по саду. Нет, Нээле никогда не обрести уверенности даже здешних служанок. Айсу, заметив женщин, пригнуласьвидно, и впрямь от какой-то работы сбежала, но те внимания не обратили, и девчонка снова выпрямилась, упруго, как полная сил и сока травинка.
Рассказывала, то ли новым ушам радуясь, то ли возможностью поговорить о запретном.
Домашние привыкли к немуряд простых и понятных требований следовало неукоснительно соблюдать, в остальном он не был придирчив. Ждали куда худшего, ведь даже сюда доходят слухи о столичных золотых дворцах, где и птицам положено петь в лад, и людям дышать, и дождевым каплям падать. Никаких таких ужасов не последовало, даже напротив, свободы поболее, чем при старых хозяевах.
Любит, чтобы все было сделано хорошо и вовремя, а так вежлив даже со слугами. Мало подобных хозяев. Но он все время проводит в палатах управления или у себя за делами, или ездит с визитами.
Смерила Нээле недоверчивым взглядом, склонилась к самому уху и зашептала:
А еще не здесь, но в городе ходят такие речибоятся, что он позабыл имя предков и обратился к Столице всеми помыслами. Говорят, сроду не было такого, чтобы из их семьи
Что уж она хотела услышать в ответ, неведомо, Нээле ничего не сказала. Совсем надо быть без ума, такие вещи обсуждать, даже если предложено искренне. Да и не по чину и не по знаниям им обеим.
А тобой, сестрица, он заинтересовался, выходит, раз взял к себе в дом, служаночка снова хихикнула.
Не мной. Просто так получилось, говорить о камне желания не было, да и не стоило.
И чем, в самом деле, могла заинтересовать сама Нээле? Даже в мастерской несколько вышивальщиц были красивей нее.
Да уж будто тебе все равно! Айсу повела плечиком, потянула себя за тонкую косичку над виском. Да уж будто поверю!
Нравится он тебе? спросила Нээле. Если уж начистоту?
Ну откуда я могу знать, засмеялась девчонка. Больше, чем прежний хозяин, это уж точно. А так мы и не видим его почти, но и не достается от него никому. У господина генерала нрав куда круче.
Нээле призадумалась. Мягким и добрым этот человек ей не показался, хоть и проявил участие немыслимое. Но вот, сама она докатилась слышала, что слуги вечно сплетничают о господах, и пожалуйстасама начала. А как иначе, если от человека вся твоя жизнь зависит?
Бездумно поднялась, пошла, разглядывая цветы, пятна света и тени на листьях и лепестках, дрожащих в воздухе полосатых шмелей. Склонилась над невиданной травой с красными узкими листьями, словно лентой окаймлявшей клумбу.
Что я делаю не так? думала Нээле, поглаживая травинки, вдыхая запахи уютного сладкого лета. Почему те, что очутятся рядом со мной, попадают в беду?
С какого мига началась темная полосане с того ли несчастливого часа, как Нээле решила ступить на борт корабля? Может, на роду ей было написано оставаться затворницей? Теперь все вокруг расплачиваются за вину ее собственную. Только и осталосьвзывать к силам более могущественным и пользоваться тем, что они предлагают.
Девушка оглянуласьАйсу поодаль сидела, перебирала какие-то бусины.
Нээле прислушаласьтихо так тихо, что можно услышать, как трава говорит, как течет по ее жилам зеленая кровь И у самой сердце бьетсятяжело, гулко. Трава и земля слышат это а остальным дела нет.
Девушка ощутила на себе чужой взглядАйсу смотрела на нее пристально, цепко; девчонка опустила глаза, заметив, что Нээле обернулась.
Что?
Мне показалось, сестрица, ты будто беседуешь с тем, что вокруг.
«Видно, ты антаану, отмеченная добрым духом», вспомнила слова продавца трав на рынкев той, прошлой жизни, где еще была Тайлин. Тогда помогла вылечить ногу чернокосой девушки, и та назвала Нээле своей подругой
Может, и так, Нээле улыбнулась, несмотря на сосущую сердце тревогу.
Значит, верно домашние говорят, что ты
Что я ведьма? если и эта бойкая девочка станет бояться ее, то лучше опять одной. Из-за хассы? Обладай я хоть каплей волшебной силы она прикусила губу. Не стоит сейчаспро Лиани.
Айсу хмыкнула как-то разочарованно.
Ты огорчена? с удивлением отметила Нээле.
Если бы вдруг ты, сестрица, оказалась не простым человеком Глаза у тебя добрые, торопливо произнесла Айсу.
И что же?
Когда рядом чудесное, кто же не захочет прикоснуться к нему?
Ты не боишься? недоуменно спросила девушка. А если бы здесь и впрямь очутилась ведьма?
Я бы хотела Может быть, она согласилась бы оказать мне милость, дать кроху собственных знаний.
Айсу глаз с нее не сводила; забыла про бусины: они рассыпались в траве, может, навсегда потерялись. Что она хочет? Ах, да Нээле собиралась окончательно разубедить девочку, но остановила сама себя. Сейчас каждая мелочь может помочь, а может и повредить. Айсу не боится никаких чар? Пусть думает, что Нээле владеет хоть малым, но волшебством.
Я расскажу тебе про Лесную хозяйку, улыбнулась, сама еще не зная, что именно скажет. Девочка хочет сказок? Можно рассказ повести так, чтобы не выдать сокровенного, и ни слова лжи не сказать. Хотя Нээле сама ведь уже сомневается, где вымысел а где правда.
Затем мелькнула мысльАйсу вроде девчонка бойкая, может, с ее помощью весточку Лиани передать? Сама себя прервала: как же, одно дело поболтать и посплетничать, другоевыполнять что-то, о чем наверняка и думать запретили.
Значит, пока пусть будут сказки
**
Обрыв был высотой в три человеческих роста, но склон оказался довольно пологимНээле покатилась по сухой глине и камешкам, лишь пару раз наткнувшись на торчащие корни, и не успела испугаться как следует. Попыталась схватиться за что-нибудь, удержаться на месте, но тут склон кончился, и она утонула в стеблях ароматного дрока.
Девушка оперлась рукой о траву, поднялась на колени. Болело все, в ушах звенело на тысячу ладов.
Она сорвала ткань, что стягивала ей рот, бросила наземь. Вскинула голову, раздираемая желанием бежать туда, где Лиании желанием забиться в какую-либо щель. Напряженно прислушивалась, но дробь копыт удалялась, и вскоре все стихло.
Отвлек на себя
Нээле поднялась и стояла на месте, пока не сообразила, что ее могут увидетьи жертва Лиани будет напрасной. Тогда быстро присела, снова прячась в густых стеблях, увенчанных желтыми цветами. Вряд ли ее можно было увидеть сверху, если не вглядываться особо пристально. Услышав отдаленные голоса, забыла, как дышать.
Где он ее потерял? Говорит, сбежала давно
Отыщем. Мы или другие у нее же ни лошади, ни друзей, иначе ее похитили бы как-нибудь поумнее. Найдем.
Надеюсь
А потом стало тихо.
«Он жив? Или нет?!»в ногах вместо крови, кажется, была теперь горячая вода. Подняться попыталась, но не смогла. Подняла руку к волосами нашарила запутавшийся в прядях цветок. Вынула его, смятый, слегка завядший, посмотрелаи разрыдалась беззвучно. Вновь пристроила в волосы, не в силах расстаться.
До густых сумерек она не решилась покинуть убежище, найденное внутри оврагаяму под корнями огромной ели. Вокруг по-прежнему было тихосперва золотистый закатный свет, потом все вокруг покрасили серой полупрозрачной краской, но все так же порхали над травинками и корнями белые бабочки, порой кричала кукушка, да начала потрескивать одинокая цикада.
Лить слезы было бессмысленно. Нээле выбралась наружу из-под корней, поглядела на склон оврагав платье не взобраться без риска свернуть шею. Лес вокруг не казался враждебным, трава поднималась, мягкая, перешептывалась листва. Девушка кое-как нарвала дрока, нырнула обратно в яму и устроила себе ложе.
Оцарапанные, грязные руки кое-как вытерла о полностью испорченное платье. Все равно теперь. Пахло здесь сырой глиной, и запах сырости напомнил другую ночь. Никогда не забыть ту пару. Холеные, молодые, с виду приветливые. Нелюди.
Вздрагивала от хруста любой ветки, опасаясь вглядываться в темноту. Заснуть так и не смогла, только с рассветом ненадолго задремала, это был скорее не сон, а неглубокое забытье, отдыха не дающее.
Но и сквозь него она видела, как легкая девичья фигурка скользнула к ее убежищу, знакомый голос окликнул по имени. Темно было, только позвякивали височные подвески Тайлин, которая мерзла и просила подругу подвинуться, пустить и ее
Когда Нээле открыла глаза, было совсем светло. Пошевелилась, охнулаи прижала ладонь к губам. Вдруг кто услышит? Но только иволга пела, ей вторил хор каких-то неведомых птах, да где-то по дереву постукивал дятел. Невдалеке на мху алели ягоды костяникиводянистые и не больно-то сладкие, но девушка, хоть двигаться было много трудней, чем вчера, собрала все до единой. Потом вспомнила сон, и стало не по-себеименно тут, над россыпью похожих на капельки крови ягод ей привиделась Тайлин. Но голод давал о себе знать, и она съела всю костянику. Неподалеку нашелся и ручеек, он поделился водой.
Проводя пальцем по спутанным волосам, нашарила что-то мягкое, нежное. Позабыла, а ведь сама пристроила между прядями. Подарок вьюнок. Потемневший, потерявший всю красоту цветок бережно расправила, положила на камень, вросший в землю возле ее убежища.
Где-то за холмами, на северо-востоке, лежала столица Хинаи. Недавно, у костра, ее спутник упоминал об этом. Туда сходятся все слухи, должны сходиться. Если она доберется, узнает, что с ним сталось. Если жив то найдет. Что дальше, пока не загадывала.
Выпрямилась, и, несмотря на боль, пошла, пытаясь держаться по солнцу. Снова послышался легкий звон, бубенчики комариные, каждый шаг отмечен был этим звоном. Вспомнилась мелкая нечисть из рассказов товарки по мастерской: икури, духи, селившиеся в вещах. Но подобные им живут в доме Или то звенели подвески невидимой Тайлин, которая все-таки шла по следам?
Вот и овраг позади, и приютившей ели не видно, и один пригорок сменился другим Ладно хоть лес негустой, бурелом ей не одолеть.
Понимала, что никуда не доберется, лишь себя обманывает. Но все-таки вдруг. Уже и лихих людей готова была просить о помощи, но не было никого. Только цикады трещали в траве, носились над головой сороки и сойки, не обращая внимание на присутствие человекаи вышивальщице мнилось, будто она давно умерла, и призраком бредет по земле.
Порой срывала ягоду или стебелек щавеляэтой пищи хватало, большего не хотелось. Разве что пить Темнело прежде срока: небо затягивало тучами. И дождь не мог ей помочьлишь собирался плакать над нейглупой, нескладной, с каждым шагом все больше теряющей почву под ногами.
Было слишком пусто вокругНээле хотелось услышать хоть слово, хотя бы птичье пениено небо давило тишиной, а перед дождем все стихло. Тогда она заговорила самалишь бы разбить молчание. Звук собственного голоса звучал будто со стороны, чужим казался.
Услышала рядом хихиканье, вскинула голову.
На ветке прямо над ее головой шевельнулось маленькое тело. Белка с любопытством посматривала на Нээле блестящими глазами.
Ты смеешься? растерянно спросила девушка. Белка спрыгнула ей на голову, потом на травуи молнией пронеслась до другого ствола. Замерла на ветке, посмеиваясь.
Девушка шагнула за ней. Мысль мелькнуламожет, вчера ударилась головой? Но рассуждать было некогда, а звереквот он.
Погоди же! взмолилась, когда рыжее чудо перепрыгнуло на очередное дерево. Белка же провела по носу лапками, словно умываясьзабавный жест, человечий. И вновь засмеялась.
Нээле моргнула раз, и другой. «Я сплю», подумала.
Вздрогнулаперед ней темнел огромный пень, когда-то здесь рос дуб толщиной в три обхвата. Ныне ствола не былоа пень, с верхом, будто отполированным, служил алтаремна нем лежали стеклянные бусы, бумажный цветок, воском натертая статуэткалиса Кисточки плетеные лежали и висели на соседних кустах.
Дары для тери-тае.
Девушка никогда не видела таких алтарей, но узнала по рассказам спутника Тайлин, да и в мастерской пара деревенских девушек упоминали подобные. Сложно было спутать с чем-то еще. Лесная хозяйка, добрый дух, но мог и наказать провинившихся.
Сперва Нээле обрадовалась: находкахороший знак.
Дрожащими руками отстегнула застежку от ворота, положила на пеньуж теперь-то она ученая, просто так мимо алтаря не пройдет.
Потом спохватиласьраз дары здесь, где-то неподалеку селение. Что ж, так и надо, там разузнает дорогу, а пока тут, возле алтаря тери-тае, можно спокойно заснуть. Злая нечисть сюда не сунется, а люди может, крестьяне или лесорубы и забредут, но тоже не тронут, наверноене здесь, иначе им больше не бывать в этом лесу. Да и не темно еще.