В комнату вошла девчушка с небольшим плотным полотном, используемым на манер полотенца и большой кружкой, от которой тоже исходил пар. И то, и другое она оставила на столе, опасаясь подходить к мужчине, перемазанному кровью.
Выпейте, господин, поможет восстановить силы, сказал одна из женщин и все трое удалились.
Тебе придется раздевать меня полностью, душа моя, усмехнулся мужчина. Я, в отличие от тебя, в одежде не купаюсь. Женя сначала бездумно кивнула, но потом, когда до нее дошел смысл его слов, залилась краской. Маирлана вытянул здоровую руку в сторону. Помоги мне подняться.
Девушка пересела на другую сторону от мужчины. Он положил руку ей на плечи. Женя перехватила его поперек туловища и вместе они встали с лавочки. Императрица подвела раненного к бадье. На нее мужчина почти не опирался, и Женя засомневалась в том, что он нуждался в помощи.
Маирлана повернулся спиной к бадье, присел на борт. Женя отпустила его и присела на корточки, потянув его ногу на себя. Она сняла с мужчины сапоги, отставила в сторону и встала. Лорд тоже поднялся. Девушка потянулась к его поясу, сняла широкий ремень и бросила к сапогам. Несмело остановилась глядя на мужчину. Тот не сводил с ее лица серьезного взгляда.
Раздевать мужчину императрице еще не приходилось. Конечно, ей не пятнадцать лет и она знает, как выглядит обнаженный мужчина, но все же, как не стыдно было признаться, она боялась. Женя старалась думать только о его ране с уродливо вывернутыми краями. Она потянулась к тесемкам на ширинке его штанов, развязала их, при этом смотреть старалась на изрубленное надплечье.
Дальше я сам, сказал Маирлана и перехватил ее руку. Женя выдохнув с облегчением, отвернулась от бадьи. Принеси мне напиток.
Женя послушно подошла к столу, взяла большую кружку и не спешила поворачиваться. Только когда плеск воды прекратился, девушка поднесла ему питье. Пахло от кружки травами, но запах был горьким. Женя представила, какой неприятный он, должно быть, на вкус. Вряд ли она смогла бы выпить это. Маирлана принял здоровой рукой сосуд и поднес к губам, сделал большой глоток и сгримасничал от горечи.
Лопатками он уперся в бортик бадьи. Ноги не помешались, их пришлось сгибать и из воды торчали колени.
Женя присела рядом и зачерпнула рукой воды, смачивая сухую грудь и здоровое плечо мужчины. Она постепенно смывала с него кровь, осторожно касалась кожи вокруг раны и старалась не тревожить. Маирлана, если ему и было больно, не подавал вида и маленькими глотками пил отвар.
Когда она склонялась над ним, чтобы достать до противоположного от нее плеча, мужчина чувствовал ее запах, слышал ее дыхание и его собственное дыхание сбивалось. Эти короткие мгновения заставляли забыть о слепящей боли справа.
Ты не боишься крови, сказал он, чтобы хоть как-то отвлечься от неуместных мыслей.
Я не из слабонервных, попыталась улыбнуться Женя, не отвлекаясь от омовения краев раны. Надо бы зашить. Может, здесь есть лекарь или знахарка. Или кто-то умеет.
Здесь вряд ли ты найдешь травницу, а лекаря тем более, ответил Маирлана. Зашей сама. Я помогу тебе.
Я но
Я тебе доверяю, сказал он, и Женя замерла с недонесенной до тела рукой.
Сквозь пальцы утекала вода обратно в бадью, стекала по запястью, смачивая и без того мокрый по локоть рукав рубашки. Женя молча кивнула, снова зачерпнула воды и полила плечо мужчины.
Не из слабонервных, а снов пугаешься, подметил Маирлана и сделал глоток из кружки. Дрянной вкус, прокомментировал он, поморщившись и посмотрел на насупившуюся девушку. Ты вздрагиваешь во сне. Раньше я такого не наблюдал в тебе.
Это пройдет, ответила Женя как можно беспечнее и мысленно добавила: «Наверное».
И все же, подытожил лорд. Императрица нахмурилась, поджала губы и продолжала поливать его тело водой. Он молчал, отвлеченно смотрел в мутное окно, не настаивая на ответе, но ждал его.
Я убила человека, сказала Женя еле слышным голосом. Тогда. В той деревне. До сих пор помню тепло крови и запах. Запах смерти. Мне снится каждую ночь, раз за разом, как я убиваю его. Иногда просыпаюсь сразу, но иногда не могу проснуться. Тогда я тону в крови и не могу выплыть.
Повисла тишина. Капли стекали с ее ладони и с тонким звуком разбивались о водную гладь. Женя смотрела перед собой, сжимая-разжимая кулак, ощущая под пальцами заживающий порез на ладони. Воспоминания той ночи снова нахлынули. Вереница лиц, искаженных, яростью, злобой, гримасами боли и страха. В памяти всплыло безжизненное бледное лицо мальчика. Женя сильнее прижала пальцы к ране. Возможно, это одна из причин, почему она спасла его. Возможно, она хотела успокоить свою душу, искупив смерть жизнью.
Отнять жизнь всегда непросто, сказал Маирлана, возвращая Женю в реальность звуком своего голоса. Он смотрела на нее, но девушка не решалась поднять глаза. Когда ты убиваешь кого-то, умираешь сам. Не весь. Частями. Постепенно тебя становится все меньше. С каждым убитым. И вот однажды утром просыпаешься не ты. Кто-то другой вместо тебя. Кто-то, кому уже не снятся павшие от его руки. Пока тебя мучает совесть, Мерелин, тыэто ты. Но не давай своей совести извести себя. Ты сделала так, потому что не было выбора. Это слабое утешение, но если часто повторять, оно работает.
Ты многих убил?
Маирлана смотрел на нее, но она вот не поднимала на него глаз. Ему захотелось взять ее за подбородок, заставить смотреть в глаза, но он не мог пошевелить раненой рукой, а другая была занята кружкой. Мужчина сильнее сжал широкую ручку сосуда.
Нужно найти иголку, нитки и что-то для перевязки, сказал он. Женя кивнула, поднялась и отравилась к хозяину трактира.
Раздобыв все необходимое, Женя возвращалась в общий зал. На подносе лежали шелковые нитки, ворох разорванной на лоскуты белой ткани и плоская чаша с разогретым вином, на дне которой лежала кривая тонкая игла. Поднявшись по лестнице, Женя остановилась у двери, выдохнула и вошла. Маирлана стоял у бадьи и намотанным на бедра полотенцем. По торсу и плечам каплями стекала влага. Мужчина чуть наклонив голову, посмотрел на вошедшую. Женя, стараясь не обращать внимания на его взгляды, подошла к столу, поставила поднос и начала подготовку.
Она выловила иголку из теплого вина, размотала нитку и вдела в широкое ушко. Маирлана подошел к ней, присел не край стола, развернувшись раненным плечом к окну. Женя выдохнула. Она взяла один кусок лоскута, осторожно осушила края раны и замерла, не решаясь действовать дальше. Маирлана ухватился руками за край стола.
Начинай. Сведи как можно плотнее края и зашивай. Шить же ты умеешь?
Людей сшивать еще не приходилось, неопределенно пожала плечами императрица. Она коснулась кожи вокруг раны и сильнее сжала, соединяя разорванную плоть. Маирлана зарычал от боли, но не шевельнулся. Женя чувствовала пульсацию под пальцами. Из пореза просочилось немного крови. Девушка безжалостно проткнула иглой кожу и вытащила с противоположной стороны раны. Мужчина напрягся всем телом, отрывисто задышал, но не шевельнулся.
Было бы проще, знай ты обычные обезболивающие заклинания, а не черную магию, выдавил он из себя, до боли в пальцах сжимая край стола.
Потерпишь, не маленький, огрызнулась девушка, снова сдавив рану и проткнув иглой. Мужчина стойко перенес болезненную процедуру. Он рычал, иногда не сдерживал ругань, но ни разу так и не пошевелился. Женя насчитала двадцать три шва. Время тянулось мучительно долго и девушке казалось, что это длилось, по меньшей мере, день. Но за окном все так же светило солнце, практически не сдвинувшись со своего места.
Женя взяла лоскут, обтерла осторожно от выступившей крови края раны и подошла к бадье, ополоснуть руки.
Сейчас наложим повязку, и через недельку-другую будешь как новенький, с улыбкой сказала Женя и вытерла мокрые ладони об штаны. К следующему разу, когда ты решишь броситься под меч, обещаю выучить все обезболивающие заклинания. Она снова подошла к мужчине, с улыбкой глядя на хмурое сосредоточенное лицо.
Могла бы и "спасибо" сказать, усмехнулся Маирлана. Женя шагнула ближе и положила руку на здоровое плечо лорда, наклонилась, поцеловав в щеку.
Спасибо, что спас мне жизнь, тихо проговорила она. Мужчина, самодовольно улыбнулся и кивнул, принимая благодарность.
Женя принялась за перевязку. Рана оказалась не в удобном для этого занятия месте, и поэтому пришлось перемотать практически всю грудь Маирлане, то и дело перебрасывая повязку через шею.
Маирлана молча наблюдал за Женей, смотрел на ее сосредоточенное лицо. Она была так близко, что мужчине приходилось сдерживаться, чтобы не притянуть девушку к себе и не уткнуться лицом ей в шею.
Ну, вот, проговорила Женя, отстраняясь он Маирланы и придирчиво оглядывая плоды своих трудов. Будем надеяться, что я все сделала правильно. А если нетты уж прости. В конце концов, наймем хорошего плотника, выпилит он тебе новую руку, усмехнулась девушка.
Он не сводил с ее лица изучающего, чуть задумчивого взгляда. Женя протянула руку, намереваясь поправить сбившиеся на лоб белые пряди. Но мужчина перехватил за запястье, и притянул девушку еще ближе.
Я подумал, что за такую рану благодарность нужна побольше, сказал он и поцеловал ее в губы. Мужчина крепко прижимал к себе девушку здоровой рукой, не давая ей выскользнуть. Но Женя и не пыталась. Хотелось прижаться к нему, обнять как можно крепче, но девушка помнила о ранении, чуть сжимала здоровое плечо, отвечая на поцелуй с не меньшим желанием. Звук шагов со стороны лестницы отрезвил Женю, она прервала поцелуй и попыталась отстраниться, но Маирлана так и не выпустил ее из хватки. Девушка посмотрела в сторону входа. В дверном проеме стоял Александр, разъяренно сжимая кулаки.
Рад, что у вас все замечательно, процедил он сквозь зубы. Но жаль, что промахнулся с ударом, выплюнул он и, круто развернувшись, ушел, хлопнув дверью.
Маирлана опустил голову на плечо девушке.
Проходной двор какой-то, недовольно сказал лорд. Женя оттолкнула с плеча его голову и вывернулась из объятия, но Маирлана поймал ее за руку. Что, бросишь меня здесь вот так? Может, отведешь меня в комнату? Да и одеться бы мне не мешало.
Сам себя отведи и сам оденься, огрызнулась Женя, выдергивая руку из его хватки.
Я бы на твоем месте не ходил к нему сейчас, сказал Маирлана ей в спину, когда она уже собиралась покинуть общий зал. Женя замерла. Кто знает, что может случиться.
Не надо было меня целовать при нем, сказала императрица, чуть повернувшись к лорду.
Я не мог знать, что ему заблагорассудится войти, да еще и без стука, огрызнулся Маирлана.
Женя ничего не ответила и вышла, притворив за собой дверь. Маирлана коротко вздохнул и отошел от стола. Он, не одеваясь, с намотанным на бедра полотенцем, пошел к узкой двери, ведущей к комнатам. Отъезд придется отложить хотя бы до завтра. Императрица, скорее всего, отправится в путь уже сегодня. Не терпится ей приключений найти на свою прелестную голову.
Пульсирующая боль в груди не унималась, а, казалось, нарастала еще больше. С каждым шагом сил становилось все меньше, голова слегка кружилась. Он потерял не так много крови, но, все же, достаточно, чтобы чувствовать слабость и усталость. Сон поможет восстановиться. Но вряд ли эта боль позволит сомкнуть глаз хоть на минуту.
Маирлана вошел в комнату и чертыхнулся. Все его вещи уже были на конюшне, прикрепленные к седлу лошади. Мужчина сдернул полотенце с бедер, бросив его прямо на пол, расправил одеяло, насколько это было возможно левой рукой, и лег, накрывшись по пояс. Рана от смены положения запульсировала еще больше, но постепенно боль вернулась к монотонной.
Глава 34
Женя нашла Александра в обеденной зале таверны среди других посетителей. Некоторые, несмотря на дообеденное время, уже были не слишком трезвы. Александр сидел в углу. Перед ним на столе стояла кружка с куполом пены поверх, но к ней он так и не притронулся. Императрица, набравшись смелости, подошла и села напротив. Александр поднял голову, увидел девушку и дернулся как от пощечины. Взгляд выказывал недовольство ее появлением.
Зачем пришла? не слишком учтиво поинтересовался друг.
Поговорить.
Спасибо, не надо, ты уже наглядно показала, с презрением бросил он, и Женя поджала губы, не зная, что говорить. Каждое сказанное слово будет оправданием. Он играется, Джейн, тихо сказал паладин. Ты не видишь разве? Если бы он хоть немного любил тебя
Мужчина запнулся, поднял глаза на Женю. «Хоть немного так, как люблю я», читала Женя в его глазах. Девушка отвернулась в сторону. Она не заслуживает такой преданности и такого отношения.
Если бы она смогла его полюбить, то была бы счастлива. Никогда не пришлось бы задумываться, что она значит для него и никогда не пришлось бы ожидать удара в спину.
Я не хочу, чтобы
О, довольно, сказал Александр с горечью. Не нужно утешений и успокоений.
Не найдясь с ответом, Женя поднялась и отправилась из обеденного зала к отведенным им апартаментам. В темном коридоре между кухней и кладовой, Александр нагнал ее, схватил за локоть, разворачивая к себе, и прижался губами к ее губам. Женя растерянно замерла. Руки его больно сжимали ей плечи. Поцелуй был жестким, почти болезненным.
Женя, что есть силы, оттолкнула Александра от себя. Мужчина отстранился. В полутьме его глаза блестели. Женя от злости и нахлынувшей обиды замахнулась, влепила звонкую пощечину паладину. Тот даже не шевельнулся. Ладонь Жени горела, словно обожженная, губы горели, щеки пылали, в глазах ощущалось противное жжение. Предвестник слез. Женя сглотнула вставший в горле ком.
Ни слова не говоря, она развернулась, чуть ли не бегом покидая Александра.
Женя ворвалась в комнату и замерла на пороге. Она и думать забыла, что Маирлана будет здесь. Девушка сжала кулаки, тихо ругнулась с досады. Хотелось скрыться ото всех, спрятаться, забиться в самый темный угол самой высокой башни, сложить руки над головой и сказать «Я в домике». Выдохнув, императрица взглянула на спящего. Непослушные пряди бились на лоб, перевязанная грудь мерно вздымается. Правая рука вытянула вдоль тела, левая закинута за голову. Лицо только бледнее, чем Женя привыкла видеть, темные тени под глазами, сухие губы чуть приоткрыты.
Женя, стараясь не шуметь, подошла, подняла валяющееся на полу полотенце, бросила на подоконник. Она склонилась над Маирланой, коснулась ладонью лба. Прохладный. Лорд открыл глаза так неожиданно, что Женя вздрогнула.
Боишься меня? улыбнулся он. Женя убрала руку, отошла к своей кровати и присела.
Что тебя бояться? Ты однорукий сейчас и к тому же голый, отмахнулась девушка, и уставилась на свои ладони, сложенные на коленях.
Маирлана повернул голову в ее сторону, долго изучая взглядом черты, которые и так уже знал наизусть. Как не снится только, удивлялся он порой.
Ты расстроена, скорее утвердил, чем спросил мужчина. Женя то ли мотнула, то ли кивнула, ничего так и не ответила. Мои сумки прикреплены к седлу с рассвета. Этот олух конюх мог бы догадаться, что отъезд задерживается.
Вот еще конюху есть дело до причуд господских. Оседлали лошадьзначит надо. Сумок навешалитоже не его беда, усмехнулась девушка, поднимая голову. Я, так уж и быть, схожу, принесу твою сумку, Женя поднялась, направляясь к выходу.
Она тяжелая, сказал Маирлана. Девушка окинула его насмешливым взглядом.
А, ну раз тяжелая, тогда сам сходи, с сарказмом проговорила она и вышла, оставив мужчину в задумчивости. Женя была больше, чем расстроена, он чувствовал это. Подавлена? Если это беседа с паладином вводит ее в такое состояние, то, возможно, не так уж и крепка их дружба, как кажется?
Мужчина шевельнулся, поморщился от пронзившей боли и застыл. Слабость все еще кружила голову. Рана под повязкой пульсировала, мужчина чувствовал, что кожа вокруг раны горит, как обожженная, словно пытается прожечь повязку, которая мешает ей сжечь его. Если к вечеру пойдет жар, это будет некстати.
Маирлана вздохнул.
Все сейчас некстати. Не стоило срываться в этот поход. Маирлана не мог себе ответить, что толкнуло его пойти с ними. Он нашел несколько веских доводов для успокоения души. Во-первых, он обязан защитить Мерелин, заявить свое право на это, чтобы впредь ни у кого не возникло сомнений на его счет. Во-вторых, чтобы расположить ее к себе, нужно время, которого всегда нет. Вот и приходится искать выход. К тому же, хорошая возможность присмотреться к ее ближайшему окружению. Жаль, только святоши с ними нет. Этот светлый пока темная лошадка.