Вот и теперь, прежде чем ответить, Карина бросила взгляд за плечо Настасьитуда, где расположилась в кресле Сюзанна. Та и ответила на заданный вопрос.
Вы должны поделиться с нами кое-чем. Сюзаннин голос больше не казался напряженным; теперь, когда она говорила правду, в нем даже звучало умиротворение.
Настасья ощутила дикий страх; на миг у неё даже скрутило живот при этих словах. Она поняла, чем именно они с Иваром должны поделиться. «Вот почему у них собраны все вещи! мелькнуло у неё в голове. Они приготовились бежать!..»
А потом вместо испуга она почувствовала ярость: горячую, как песок пляжа на солнце. И эта песчаная ярость мгновенно поглотила все остальные её эмоциидаже любовь к Ивару.
Сделаете хоть один шаг, сказала она, и я завизжу так, что не только мой дедушка услышит. Меня услышит полгорода.
Настасья обращалась к обеим сестрам, но глядела при этом на Каринукоторая, несмотря ни на что, держала гарпунное ружье крепко. У неё даже костяшки пальцев побелелис такой силой она его сжимала.
Подашь голоси я выстрелю, сказала Карина. Не в тебяв твоего драгоценного Ивара. Даром, что ли, мы его оставили так до твоего прихода?
Ивар при этих словах своей сестры снова промычал что-то сквозь кляп. Настасья была почти уверена, что он пытается сказать: «Пускай стреляет». Но она даже не повернулась к нему.
Да стреляй. Настасья пожала плечами. Мне плевать.
Карина опешила настолько, что гарпунное ружье в её руках чуть дрогнуло. И дуло его слегка приподнялосьвсего на пару сантиметров. Но Настасья решила, что этого должно хватить. Ей нужно было, чтобы этого хватило.
Полка с игрушечными вертолетами Ивара была так близко, что девушка видела каждую пылинку на их пропеллерах. И она схватила ту модель, которая выглядела самой увесистой: уменьшенную копию старинной боевой машины «Черная акула». Её Настасья метнула, целя Карине в голову, но промахнулась: пилон вертолета (боковой плавник акулы) лишь задел правую руку Карины. И та нажала на спуск ружьявряд ли осознанно.
Гарпун просвистел в миллиметрах от Настасьиной головы, так что линь, привязанный к его хвосту, чиркнул её по щеке. Но Настасья тут же схватила со стеллажа еще одну модель, на сей разкопию электрокара. И с разворота метнула её уже в Сюзанну, которая так и продолжала сидеть в креслеслишком оторопевшая, чтобы двигаться. Ей увесистая игрушка угодила точно в лоб, а Сюзаннино кресло было с низкой спинкой, и в противоударе её голова треснулась о дверную панель. Упасть сестра Ивара не могла, но как-то разом обмякла, и глаза её сделались бессмысленными.
Настасья помнила, что Карина еще остается в строю, но не выдержалапосмотрела в угол. И увидела, что гарпун из вакуумного ружья вонзился в стену, зацепив рубашку в левом подреберье Ивара, лежавшего на правом боку.
Ив! Девушка кинулась к нему, но тот снова замычал, отчаянно мотая головой и явно пытаясь указать ей на что-то.
Настасья облегченно выдохнула: бок Ивара не окрасился кровью. Гарпун пронзил лишь его рубашку. Но почти одновременно с этим выдохом что-то с силой ударило девушку в затылок. А свет у неё перед глазами померк еще за мгновение до удара. «Снова блэкаут», подумала Настасья и лишилась чувств.
6
Когда она пришла в себя, вокруг по-прежнему царила тьма: люстра под потолком не горела. Но тьма эта не была абсолютной: сквозь балконную дверь в комнату лился голубоватый свет майского полнолуния. И Настасья поняла, что она по-прежнему в комнате Ивара. И что тот по-прежнему лежит связанный. Но теперь и она лежала рядом с ним на полу. Рот её саднило от жесткого куска какой-то ткани, который ей протолкнули чуть ли не в самое горло, а запястья что-то крепко стягивало. Девушка поднесла их к лицу и обнаружила, что они обмотаны гарпунным линем.
Но руки ей связали спереди, а не сзади, как Ивару. И ноги её оставались свободными. Карина и Сюзанна явно торопились, когда её связывали. Причем ясно было, почему: в дверь квартиры кто-то гулко стучал.
Ивар почувствовал, что она очнулась, и замычал сквозь кляп, явно прося её о чем-то. Настасья, пожалуй, даже и не уловила бы смысла его просьбы, если бы сама не испытывала чудовищного дискомфорта. Царапая себе язык, она сперва выдернула свой кляп (это оказался кусок упаковочной рогожи). А потом, дотянувшись до Ивара, избавила и его от затычки во рту.
Я думал, голос Ивара прозвучал хрипло, показался почти незнакомым, Карина тебя убила! Она так врезала тебе прикладом по затылку!..
Тут только Настасья осознала, откуда у неё взялось ощущение, будто ей в затылок вбили тупой деревянный клин.
Волосы! Настасья издала смешок, удививший её саму. Моя конская грива! Она смягчила удар. Но что здесь
Погоди! перебил её Ивар. Нам надо освободиться!
Он, конечно, был прав. И Настасья принялась растягивать зубами узел из линя у себя на руках. А Ивар шепотом ей рассказывал:
Когда свет погас, Каринка побежала за фонарем. И потом еще приводила в чувство Сюзанну. А ты всё это время просто лежала на полу, не связанная: они как будто забыли про тебя. Но ты совсем не шевелилась, и я подумал Ну, ты понимаешьчто.
Ив, Настасья перестала растягивать бечевку на запястьях, глянула на друга виновато, то, что я тогда сказала Карине Ну, что мне плевать, если она в тебя выстрелит
Я знаю, знаюты так не думала. Но поторопись, ради Бога! Уверен: это твой дедушка стучит в дверь. А до этого наверняка он же звонил сюда по телефонукак только свет погас. Но Каринка с Сюзанкой трубку не брали, вот он и побежал сюда. Когда б ни это, они, наверное, уже решились бысделали то, что собирались.
Бечевка на руках Настасьи наконец-то ослабла, и девушка вывернула запястья из её петель.
Повернись спиной! шепотом велела она Ивару. И досказывай, что было потом!
Потом, как выяснилось, Сюзанна велела сестре связать Настасьюи очень ругалась, что та ударила девушку именно по голове. Две сестрицы, будто и не замечая Ивара склонились над Настасьей. И долго пытались нащупать у неё пульс, по очереди светя друг дружке фонарем, ну и, конечно, обследовали её голову. А когда Ивар уже практически уверился в том, что его подруга мертва, раздался радостный возглас Сюзанны: они удостоверились, что сердце Настасьи бьется. И что её голова не пробитагодится для дела.
Так что Сюзанна связала тебя тросом от гарпуна, и сказала Каринке, что пора идти за капсулами. Вся надежда на то, что в темноте они не рискнут ничего делать. Так что нам очень, очень нужно поспешить!
Но узлы на руках Ивара оказались очень тугими, и Настасья огляделась, ища, чем бы их растянуть. Гарпун, линем от которого сестры Ивара связали её, по-прежнему торчал из стены и за рубашку Ивара больше не цеплялся: хлопковая ткань порвалась. Настасья выдернула его, острым наконечником быстро распустила узлы бельевой веревки на руках Ивара и уже начала развязывать его ноги, когда грохот, доносившийся из прихожей, внезапно смолк.
7
Настасья не питала иллюзий: не считала, что её дедушка сумеет высадить входную дверь. Эта дверь была в точности такой же, как и в их с дедом квартире: сверхпрочной, укрепленной изнутри стальными листами. Петр Сергеевич сам дал на неё денег Татьяне Павловне: понимал, что Ивар находится в такой же опасности, как и Настасья. Только мудрому профессору не пришло в голову, что опасность может таиться с внутренней стороны двери, а не с внешней.
Может, Петр Сергеевич пошел звонить в полицию? прошептал Ивар.
Но вряд ли он и сам в это верил. С тех пор, как полицейские спасли их с Настасьейтогда, в 2077-м, много чего переменилось. Во-первых, стражи порядка почти перестали выезжать на вызовы: смысла не было. Вся система правосудия полетела псу под хвост. О каком правосудии могла идти речь, если ни один свидетель, включая самих представителей полиции, не мог присягнуть в том, кого именно он видел на месте преступления? А, во-вторых, если полиция и прибывала, то с опозданием часа на два, на три: силы правопорядка и сами понесли потери за последние десять лет, и численность их катастрофически сократилась. Приезжали полицейские обычно только для того, чтобы зафиксировать факт преступления. И, если преступные действия были связаны с процессом трансмутации, полиция выдавала родственникам потерпевшего справку, по которой можно было получить какую-никакую компенсацию в местном филиале корпорации «Перерождение».
А теперь Настасья даже не успела ответить Ивару: из коридора донесся яростный и неразборчивый шепот сестер, о чем-то между собой споривших. Они с Иваром ясно расслышали только два слова, сказанные Сюзанной: должны успеть.
Настасья с Иваром из последних сил метнулись к двери, подперли дверную ручку спинкой кресла, в котором давеча сидела Сюзанна. Но, едва только дверь толкнули снаружи, ножки кресла заскользили по полу, а затем оно отлетело в сторону. И одновременно в люстре под потолком загорелись разом все четыре светодиодные лампочки.
8
Настасья снова растянулась на полусбитая с ног отброшенным креслом, с гарпуном в руках. Яркий свет частично ослепил её, но разглядеть сестер Ивара она всё равно сумела. Мегеры застыли в дверном проеме в одинаковых позах: каждая загораживалась от света левой рукой и сжимала в правой руке зеркальную колбу. Ивар остался на ногах, но стоял, зажмурив глаза. И всё, что Настасья смогла сделатьэто завопить во всё горло:
Дедушка, сюда! Помоги нам!
Но её крик произвел совсем не тот эффект, на который она рассчитывала: он словно бы расколдовал окаменевших сестер. Сюзанна, часто моргая от яркого света, вороватой лисьей походкой шмыгнула в комнату. А следом за ней порог переступила и Карина.
Ивар, открой глаза! взмолилась Настасья.
И тот разлепил векино сделал это недостаточно быстро. Сюзанна уже метнулась к нему, схватила левой рукой за плечо, а правой надавила какую-то кнопку на зеркальной капсуле. Послышался звук, снившийся Настасье в кошмарах уже девять лет кряду: внутри капсулы что-то с шуршаньем сместилось. А потом из блестящего брюха вылезло клиновидное жало.
Карина тоже пыталась привести свою капсулу в боевую готовностьи не глядела себе под ноги. Так что она запнулась о ножку упавшего кресла и повалилась на пол, как и Настасьятолько по другую от кресла сторону. При падении она явно испугалась за колбу больше, чем за себя: крепко прижала её к груди. И действительнос колбой ничего не случилось. Зато в Карининой спине что-то громко щелкнуло, заставив сестру Ивара застонать от боли.
А Сюзанна тем временем взмахнула активированной капсулойцеля в висок своего брата, который даже не пытался отстраниться. И Настасья сделала единственное, что могла: с размаху вонзила гарпун в левую Сюзаннину ногув её ахиллово сухожилие.
Мегера издала такой крик, что его могла услышать если не половина города, то уж, как минимумдве пожилые супружеские четы, проживавшие на первом и втором этажах. Сюзаннина нога словно бы подломилась, и сестра Ивара обрушилась на пол всем своим весом. Немаленькимкилограммов в девяносто. Настасья лишь каким-то чудом успела откатиться в сторону. Носвою капсулу Сюзанна при этом не выпустила из рук, прижала её груди, в точности повторив жест Карины.
Настасья подумала: надо бы выдернуть гарпун из её ноги, ведь он может еще пригодиться. Но в этот момент что-то загрохотало за дверьми балкона, они приоткрылись, и в комнату Ивара ловко ввинтился Петр Сергеевич Королев.
9
Её дед выглядел так, что в первый момент Настасья даже не узнала его. Она подумала: всё-таки прибыла полиция. И лишь потом до неё дошло, кто этот поджарый мужчина в черной куртке с капюшоном, с маленьким пистолетом в руках.
Он быстро глянул на свою внучку, чуть приподнявшуюся с пола, потомна Ивара, так и стоявшего столбом возле одного из своих стеллажей. Но ничего не сказал и ничего не спросилпросто повел пистолетом в сторону двух сестер, лежавших на полу.
Мордами вниз! приказал он. Живо! Я свой запас терпения на сегодня уже исчерпал.
Однако сестры только взирали на него, одинаково широко раскрыв глаза. А затем Карина медленно приподнялась, уселась на полу в кукольной позевытянув перед собой прямые ноги, и проговорила:
А вот спорим, Петр Сергеевич, что вы в нас не выстрелите? И она захихикала так, что Настасья подумала: как минимум одна из сестер Ивара всё-таки съехала с катушек.
Сюзанната, по крайней мере, помалкивала. И даже совершила поступок довольно-таки разумный: повторно нажала кнопку на поверхности капсулы, после чего сияющее жало втянулось обратно. Однако ложиться лицом в пол она тоже явно не собиралась.
И Петр Сергеевич Королев, который только что спустился, как цирковой трюкач, с балкона четвертого этажа на балкон третьего, застыл в нерешительности. Каринабезумная или нетбыла права: стрелять в сестер профессор не хотел.
И тут заговорил Ивар.
Карина, сказал он, а что сказал бы папа, если бы увидел тебя сейчас? Он ведь любил тебябольше всех. Я помню, как он всегда говорил: у нашей Каринызолотое сердце.
Вряд ли Ивар ожидал, что сестра его среагирует именно так. Но его слова, похоже, доломали в ней то, что и без того уже начало ломаться. И Карина, несмотря на поврежденную спину, начала вставать с пола. Левой рукой она оперлась о поваленное кресло, а правую вытянула впереднажав ту кнопку на поверхности капсулы, которая высвобождала заостренный инъектор.
Карина, не дури! Петр Сергеевич предупреждающе взмахнул пистолетом. Лучше брось эту штуковинуот греха подальше!
И его неожиданно поддержала Сюзанна, поглядевшая на сестру с полу.
Не надо, Рина, сквозь зубы процедила она. Старика нам не продать!..
Однако девушка с золотым сердцем уже сделала два коротких шажка к Настасьиному деду. И вскинула колбу, метя профессору в левый висок.
Дедушка, стреляй! Настасья хотела закричать, но её сил хватило только на тишайший шепот.
Стреляйте, Петр Сергеевич! А вот голос Ивара прозвучал, как надо: уж его-то слов не расслышать было невозможно.
Но профессор Королев вместо этого поставил пистолет на предохранитель и кинул его Ивару со словами:
Смотри за Сюзанной!
Ивар легко поймал оружие на лету, а вот сам профессор успел едва-едва: он перехватил руку Карины всего в паре сантиментов от собственной головы. И вывернул кисть девушки с золотым сердцем под таким углом, чтобы клиновидное острие на капсуле обратилось в её сторону. Секунду или две они боролись, а потом раздался резкий, как трест ломающегося льда, хруст: острие инъектора вошло Карине в висок и проникло внутрь её головы на всю свою длину.
Глава 3. Пожар
27 мая 2086 года. Поздний вечер понедельника. Рига
1
Сюзанна привстала с пола, оттолкнулась от него руками и той ногой, из которой не торчал гарпун, и сумела сделать рывок вперед: к балконным дверям, к злосчастной Карине, к Настасьиному деду. А Ивар всё еще возился с профессорским пистолетом, не зная, как снять его с предохранителя. И Настасья изо всех сил дернула за линь, по-прежнему привязанный к хвостовой части гарпуна.
Сюзанна упала, яростно ругаясь по-русски, и проехала метр или полтора на животе по полу: вытянутыми рукамик балкону, ногами в коротких брючкахк Настасье. А потом голая лодыжка Сюзанны словно бы взорвалась: лопнула связка, сквозь которую прошло древко гарпуна. Настасья даже успела заметить, как расходятся в пунцовом месиве концы двух желтых узких полостого, что осталось от ахиллова сухожилия Сюзанны. Сестра Ивара издала напоследок уже не крик, а какой-то всхлип, и замерла без движенияочевидно, потеряла сознание от болевого шока.
Как раз в этот момент Ивар разобрался с предохранителем и направил на неё пистолет с курком на взводе. Однако Сюзанна лежала на полу как дохлая рыбина, сорванная с крючка рыболовом. И Настасья на миг даже пожалела еёэту злую, некрасивую, но, в общем-то, глубоко несчастную тетку. Но, когда б ни появление деда, эта тетка заставила бы их с Иваром кое-чем с ней поделитьсяи без всякой жалости. Так что Настасья отвернулась от Сюзанны, которая второй раз за вечер ухитрилась отключиться. И поглядела на своего деда, который низко склонился над Кариной, осевшей на пол.
2
Ивар опустил пистолет и тоже перевел взгляд на Карину.
Отвернись, не смотри! крикнул ему Настасьин дедушка.
Но было поздно: метаморфозы с сестрой Ивара уже происходили. И Настасья подумала: еще никогда в своей жизни она не видела ничего страшнее и ничего притягательнее этого. Реальная картина трансмутации не шла ни в какое сравнение с тем жалким роликом в Глобалнете. И они с Иваром уже не могли от этого зрелища оторваться.