Эберли взъерошил свои седые волосы, потер пальцами выдающийся подбородок.
Мне нужно побриться,зачем-то сказал он.Да. Вы дали мне много важной информации. Все это независимые потоки, но у них есть фокус. Я отчетливо вижу это. Без единой мотивации эти различные события были бы просто совпадениями, но их слишком много, чтобы они были естественными. В Нью-Йорке уже несколько месяцев работают некие силы.
Этот робот...
Это следствие, а не причина. Я не уверен, что вы правы, полагая что Первый, как вы его называете, отвечает за то, что Манхэттен переброшен в другой континуум. Естественно, он мог бы приказать своим подчиненным сделать это, чтобы быть уверенным в своем положении и не подставить под удар свою организацию. Но такое внезапное развитие мастерского преступного ума неестественно. Оно было вызвано этой неизвестной силой точно так же, как были вызваны рождение чудовищ и мутации. Даже я,кисло усмехнулся Эберли,оказался в состоянии решить проблему, над которой годами ломал голову. Я создал свой космический двигатель и сделал еще кое-какие изобретения. Внезапно мой разум словно вырос по широте охвата и интеллекту, а ведь я отнюдь не был гением. Я думаю, мои способности к науке были развиты этой странной силой, такой же неожиданной для меня, как и для вас. Очевидно, эта сила возникла не в нашем мире.Неожиданно он сменил тему.Вы сказали: тени в небе. Гиганты непостижимых размеров. Нью-Йорк перенесен в другую Вселенную. Но все это невозможно.
Нет,проворчал Пауэлл.Не так уж и невозможно!
Существует четыре измерения,задумчиво продолжал Эберли.Причем четвертоеочень загадочное для нас. Даже Эйнштейн признавал это. Это может быть время или новая пространственная координата. Видите ли, каждое измерение является пространственной координатой на оси. Ось времениэто именно то, что нас интересует. Дайте мне листок бумаги и карандаш. Спасибо.Эберли ткнул карандашом в середину листка.Вот она. Можете называть это осью времени, плоскостью, верхней поверхностью бумаги, нашим собственным миром. На самом деле, конечно, это не плоскость, а трехмерный континуум. А ось времени с нее не видна, точно так же как карандаш. Бумага имеет две стороны, каждая из них перпендикулярна карандашу. Наш трехмерный мир обладает тремя координатами, каждая из которых перпендикулярна оси времени.
Эмберли оторвал часть листка и поставил крестик на одной ее стороне.
Видите эту отметку, а?Он приложил крестик к дырке от карандаша.Теперь я буду вращать ее. Ничего не меняется. Она вращается вдоль оси, что для двухмерного существа просто немыслимо. Я думаю, что Нью-Йорк, как и мой кусочек бумаги, повернулся в четвертом измеренииво времении попал в мир, который, так сказать, лежит на другой стороне бумаги. Теперь вы понимаете?
Понимаю,сказал Пауэлл,но это всего лишь теория. Механика...
Разумеется, она невозможна для нашей земной науки. Но теперь мы не на Земле. Эти неясные контуры, которые вы видели в небе... Я думаю, это жители здешнего, другого континуума.
Они слишком большие,вставил Гектор.
Размеры всегда относительны. Динозавры были большими. Микробы маленькими. На огромной планете ее обитатели были бы пропорциональны большими.
На гигантской планете гравитация должна возрасти,возразил Пауэлл.
Почему? Плоскость не зависит от величины. Как насчет нейтрона? Как насчет темных звезд? А красные карлики? Вообще, этот огромный мир может быть пустымпростой тонкой оболочкой. Тогда его жители были бы довольно прозрачными. И гравитация не изменилась бы, не так ли?
Так. Но что стоит за этим?
Этого я не могу вам сказать,признался Эберли.Должен быть какой-то веский мотив. Разумные существа не действует нерационально. По крайней мере, ученые. Ищите земные параллели, Пауэлл.
Что? Да таких просто нет.
Их очень много,тихонько сказал Эберли.Одна из нихплодовые мушки. В лабораториях мы проводим генетические эксперименты, облучая плодовых мушек рентгеновскими лучами и наблюдая за воздействием на зародышевую плазму. Массовые мутации не являются нормальным состоянием.
Пауэлл перевел дух. Это идея потрясла его. Это было бы ужасно! Нью-Йоркобъект эксперимента какой-то расы титанов?
Это хорошая параллель,продолжал Эберли.Я считаю, что мы подверглись воздействию каких-то лучей или сил, вызвавших мутации. Даже сейчас нас наверняка изучают. Проверяются результаты эксперимента или, например, проводят на нас контрольные тесты.
Облучают?спросил Пауэлл, наморщив лоб.Почему вы думаете, что это именно лучи или какие-то силы?
Это просто рационально,заявил Эберли.
Но почему именно лучи? Я согласен, что тут должна действовать какая-то неизвестная сила. Такое количество мутаций, конечно же, ненормально. Но почему это не может быть... ну, искривлением пространства, например, или какими-то ингредиентами, внесенными в нашу атмосферу, или...
Эберли резко приподнялся на локте.
Ваши рассуждения интуитивно понятны. Но в воздухе не было никаких изменений. Вы сами сказали мне об этом. И даже если бы не сказали, то существует факт, что мутации происходили довольно длительное время до переноса Нью-Йорка. Нет. Эта гипотеза не работает. Явно существует некое излучение, производящее в нас подобные изменения. Вероятно, его можно обнаружить приборами, хотя наши приборы, я думаю, не смогут его проанализировать. Тут нам мог бы помочь свинец. Видите ли, у меня есть мнение, что излучение связано с радиоактивностью, поэтому свинец будет единственным возможным щитом против него. Я столкнулся с таким воздействием совсем недавно и не смог найти его источник. Но теперь все ясно. Источник располагается в другом измерении.
Пауэлл почувствовал, как по спине у него пробежал холодок. Он вспотел.
Боже, какие ужасы вы мне рассказываете! Я уже чувствую себя на предметном стеклышке под микроскопом.
Разумеется, должны быть и микроскопы,кивнул Эберли.Однако... Вы говорите, у вас есть записи последних событий в Нью-Йорке? Записи этих мутаций? Я хотел бы их увидеть. В конце концов, теперь я гораздо более талантливый ученый, чем прежде. Не то чтобы это принесло мне много пользы!Внезапно выкрикнул он.Так могу я поглядеть фильмы?
Я позвоню Молтону,сказал Пауэлл.Сначала он проверит ваше состояние.
Но восстановление Эберли происходило удивительно быстро, чему, возможно способствовали необъяснимые силы, которые так странно развили его мыслительные способности. Поэтому Эберли настоял на том, чтобы встать и последовать за Пауэллом в смотровую комнату. Гектор пошел за кассетами.
Что касается моего похищения,сказал Эберли,в нем нет ничего загадочного. Ваш робот-преступник, которого вы зовете Первым, просто хотел завладеть моим космическим двигателем, что позволило бы его пиратским кораблям царить во всей Системе. Сначала меня увезли на Венеру, чтобы сбить возможную погоню со следа и избавиться от моего корабля. Первый, вероятно, хочет построить собственные корабли где-то в потайных местах. Несомненно, он получил чертежи космического двигателя, вколов мне сыворотку правды. Правда, этого я не помню.
Вы по-прежнему находитесь в опасности,заметил Пауэлл.Пока вы живы, у Первого не будет преимуществ этих космических кораблей. Так что вас лучше держать под охраной.
Эберли презрительно хмыкнул.
Я умею стрелять из пистолета. И я не собираюсь скрываться. Предстоит слишком многое сделать. Как фильмы, готовы?спросил он, когда снова появился Гектор.
Да, сейчас запущу!
Пауэлл сам пошел к проекционному аппарату. Экран в смотровой засветился сначала серебряным, затем потемнел. И на нем появилось изображениетрехмерное, реалистичных цветов.
Послушайте, мы встретились с какими-то безумными мутантами!Голос комментатора говорил резко, прерывисто.Только взгляните на них. Это не кенгуру. Это кролики!
Животные на экране, сидящие в прочных клетках, не были похожи на кроликов. Во-первых, высотой они были больше метра. Во-вторых, вместо подвижных ушей у них были какие-то мягкие волнистые усики, выглядевшие, скорее, антеннами. Они сидели на задних лапах, как кенгуру, и прыгали невероятно высоко.
Затем кроликов сменило другое изображение. Череда событий показала прогресс и провалы в гигантской схеме монтажа, и все в течение месяца. Все возможные виды моносомии, ребенок с двумя головами и одним телом. А потом наоборот. Красный морщинистый младенец с одним глазом посреди лбациклоп.
Мы не выпускали в эфир такие новости,сказал Пауэлл.Это уж слишком.
А еще застрелился банкир, внезапно сошедший с ума.
В последнее время в Нью-Йорке наблюдается резкий скачок безумия,сказал Пауэлл.Врачи не могут понятьв чем тут дело.
Все это указывает на форму развития,задумчиво произнес Эберли,на эволюцию, а не деволюцию. Реального вырождения незаметно.
А как же насчет монстров?
Эксперименты. Мутации. Как кролики. Вот взгляните сюда,Эберли указал на экран, где свернулась королевская змея, покрытая пушистыми перьями.Потенциально каждая чешуйка на теле этой рептилии являлась эмбриональным пером. Но управляемые лучи, ускорившие эволюцию, должны были бы дать более однородные результаты. А единого эффекта нет. И это меня озадачивает.
На экране продолжала идти череда событий. Эберли молчал, пока на экране не появились юмористические комментарии о спиритическом сеансе.
Не знаю, как сюда закралось это,проворчал Пауэлл.Наверное, какая-то ошибка. Но это неважно.
Вы ошибаетесь!огрызнулся Эберли.Это чертовски важно! Прокрутите-ка последние новости снова.
На экране опять появилось трехмерное изображение спиритуалистки миссис Фелипы Кардотти. Это была простая смуглая женщина с черными волосами и живым, ярко накрашенным лицом.
Эти голоса... да, это духи,серьезно заявила она корреспонденту.Прежде я никогда их не слышала. Всегда было трудно преодолеть завесу, но теперь я слышу день и ночью шепот невидимых существ. Они смущают меня, я мало что понимаю. Они что-то замышляют и планируют, но я не понимаю...
Я хочу поговорить с этой женщиной,быстро сказал Эберли.Как я могу связаться с ней?
Ну, я отвезу вас к ней,с изумленным видом ответил Пауэлл.Но она же мошенница. Ее десятки раз арестовывали.
Она просто фанатичка,возразил Эберли.Потенциально телепатия всегда существовала в ее подсознании. Но что-то развило ее и вывело наружу. Она слышит голоса, вот только голоса не духов. Но вопрос в том, что именно она слышит?
Да что она может слышать? И кого?
Она слышит мысли. Разумеется, не человеческие мысли. Мы все не могли бы измениться так радикально за такое короткое время...Эберли встревоженно замолчал.
И чьи это могут быть мысли?спросил Пауэлл.
Мысли существ, которые не являются людьми. Мысли теней, Пауэлл, теней в небе! Мысли тех, кто захватил Нью-Йорк и использует его в экспериментальных целях. Если что-то и может подтвердить мою точку зрения, так это ее показания. Мы должны отыскать ее.
Глава XIРаб рабов
Миссис Фелипа Кардотти жила в Бронксе, в квартире на пятом этаже, пропахшей чесноком и чечевичной похлебкой. Засиженная мухами вывеска рекламировала ее как «Великую читательницу мыслей и управительницу психики».
На звонок в дверь открыла темноволосая женщина с ласковым лицом. Поспешно одетый тюрбан сполз ей на один глаз.
Да? Вы ищете меня?
Миссис Кардотти?
Это я,кивнула женщина.Вам нужна консультация? Заходите.
Нам точно не нужна консультация,начал Пауэлл, шагнув к ней.
Миссис Кардотти отступила назад, сверкнув глазами.
Вы из полиции, не так ли?
Вовсе нет,успокоил ее Пауэлл.Мы ученые-исследователи. Нам нужна кое-какая информация. Разумеется, мы заплатим вам по обычным расценкам.
Вот как?Лицо женщины приобрело хитренькое выражение.Хорошо, садитесь.
Она водрузила свое громоздкое тело на неряшливый диван, пошарила в кармане и, поморщившись, сунула в рот две таблетки аспирина.
Головные боли,пояснила миссис Кардотти, снимая свой тюрбан.У меня в последнее время ужасные головные боли. С тех пор как я начала слышать голоса.
Эберли подался вперед.
Именно об этом я и хочу спросить. Эти голоса. Они...
Я почти ничего не знаю,сказала женщина.Они приходят и уходят. Голоса духов, от них у меня все мешается в голове. Но иногда появляются картинки.
Какие картинки?нетерпеливо потребовал Эберли.
Они тоже все спутаны. Как сны. Стены, словно подземные туннели, и вокруг люди, люди... Забавные люди.
На что они похожи?
Я не знаю. Трудно вспомнить, разве что они забавные. И они изменяются, как во сне. Например, вырастают руки...Миссис Кардотти нахмурилось, напрягая свою память, потом пожала плечами.Это все трудно запоминать.
У вас недавно появились все эти явления?
Да я всю жизнь была экстрасенсом!возмутилась она.
Эберли нетерпеливо взмахнул рукой.
Конечно, но эти новые голоса... Они ведь новые, не так ли?
Да,весьма неохотно призналась она.Они приходят только последние несколько месяцев. Но теперь приходят очень часто. Я устала от них, они часто приходят и беспокоят меня.
Вы что-то чувствуете?спросил Эберли.Страх? Любопытство?
Э-э... Я не боюсь этих снов. Да, я что-то чувствую. Но не страх.
Постарайтесь припомнить,умоляюще воскликнул Эберли.
Мне тяжело вспоминать. И это вечное чувство, что я должна что-то сделать, выполнить какие-то обязанности. Причем я не всегда один и тот же человек. Но такое желание есть всегда. Я что-то должна сделать...
Что именно?
Ну... что-то. Разное. Иногда я чувствую, что нужно копать. В туннелях. Я должна добраться...
Миссис Кардотти замолчала, ее грубое тело обмякло на диване, черные глаза стали тусклыми.
Голоса,пробормотала она и замерла.
Только тело ее конвульсивно подрагивало.
Пауэлл внезапно ощутил странную тревогу. Он и прежде видел экстрасенсовон брал интервью у экстрасенсов-мошенников. Но миссис Кардотти была настоящим экстрасенсом. Эберли напряженно склонился над ней, не сводя взгляда со смуглого лица женщины. Ученый не был таким уж доверчивым.
Что происходит?нервно спросил Пауэлл.
Рядом с ним неуверенно шевельнулся Гектор.
Босс, я... Я что-то чувствую...пробормотал он.
Неужели мысли марсианина могли быть настроены на видения миссис Кардотти? Но явная тревога Гектора больше всего повлияла на скептицизм Пауэлла.
Заткнитесь!рявкнул Эберли и еще ниже склонился к женщине.Миссис Кардотти,сказал он,вы меня слышите?
Женщина безучастно уставилась в пустоту. Казалось, у нее были расслаблены все мышцы. И все же каким-то странным образом от нее исходило необъяснимое напряжение. Пауэлл внезапно подумал о микрофонемикрофоне с микроскопической антенной, готовой улавливать вибрации, которые не слышит человеческое ухо.
Я вас слышу,глухо сказала женщина.Я всегда повинуюсь.
Ученый нахмурился и быстро взглянул на Пауэлла.
Вы что-нибудь видите?продолжал он расспрашивать женщину.
Стены, каменные стены, очень большой, очень длинный туннель.
И что вы делаете?
Копаю.Миссис Кардотти помолчала, затем произнесла то, что заставило Пауэлла широко раскрыть глаза.Копаю,повторила она.Своими когтями...
Когтями?! Со свойственным человеку эгоизмом Пауэлл невольно предполагал, что таинственные инопланетяне антропоморфны. Для него разум и homo sapiens шли вместе, рука об руку. Но почему?криво усмехнулся он. Жизнь в другом континууме не обязана повторятъ земную. Наоборот, все шансы были против этого. Но, тем не менее, смутный ужас обуял Пауэлла, пока он слушал.
Как вы выглядите?настойчиво повторил вопрос Эберли.Вы видите себя?
Я должна повиноваться. Должна работать. Мы почти победили. Гиганты не за горами. Скоро мы пробьем стены и убьем их всех.
Миссис Кардотти судорожно вздрогнула, затем начала задыхаться. Пауэлл побежал за водой, принес стакан и ловко заставил женщину выпить половину.
Но когда она пришла в себя, то ничего не смогла добавить.
Память, казалось, на время исчезла, по крайней мере, что касается воспоминаний о странных голосах. После честных попыток вызвать у нее какие-нибудь убедительные воспоминания, Эберли пожал плечами и кивнул на дверь. Все трое ушли, удивляясь и недоумевая. На улице они поймали такси и поехали в центр города.