Пауэлл опустил корабль на тротуар, ловко маневрируя между небоскребами. Космический корабль не был приспособлен для посадки на улице, но это все-таки удалось, и «Манхэттен» опустился на проезжую часть напротив банка. Пауэлл настроил пульт управления так, чтобы одним прикосновением поднять корабль вертикально вверх, и открыл люк. Затем подошел к седому стройному Штапполу.
Лицо главы БМР осунулось и заострилось. Пронзительный взгляд его уставился сначала на Пауэлла, затем на корабль позади него.
Кто прилетел с вами?спросил он.
Никто. Я прилетел один. Сколько у нас времени?
Двадцать минут.
Этого достаточно,сказал Пауэлл,если я буду говорить быстро. Только внимательно выслушайте...
Глава XXIIБитва в пустоте
Штаппол сделал все поспешные приготовления, какие только смог. Его охранял вооруженный отряд. Но нельзя было предсказать, будет ли их оружие эффективным против силы, которая им грозила.
Под конец данного срока Пауэлл встал у пульта управления. Люк был открыт. Возле него стоял Штаппол. Нервы были натянуты до предела. Над сквером нависла полная тишина. Не было даже редких пешеходов, осмеливающихся показывать нос на улицу в эти опасные дни. Были только гвардейцы, да стоящий возле банка корабль.
Серый свет оставался неизменным. Но в небе уже не было видно огромных теней. Пауэлл не мог не поверить в то, что Колоссы убиты.
Его пальцы нервно подергивались, зависнув над пультом управления. Где же Эберли? Неужели ученый не завершил вовремя свои приготовления?
И даже если он сделал это, то преуспел ли?
Готовьтесь,тихонько сказал Штаппол.
Пауэлл взглянул на экран. Высоко над лентой серого неба начал расти и углубляться смутный зеленоватый оттенок.
Потом он исчез. Улицу заполнила почти удушливая тишина.
Штаппол оставался совершенно неподвижным.
Внезапно Пауэлл увидел, как позади шефа безопасности прямо из пустоты появилось зеленое пламя. Вспыхнул вихрь изумрудного цвета высотой метров в восемь, напоминающий классический детский рисунок пламени. Пока Пауэлл глядел, форма его сильно менялась.
Штаппол молниеносным прыжком метнулся к люку. Но усик света вытянулся и поймал его в прыжке. Взревело пламя, и тут же все исчезло.
В том месте, где только что был Штаппол, теперь не было ничего!
А потом такой же живой усик из пустоты потянулся к люку, где стоял Пауэлл. Не было времени закрывать люк. Палец Пауэлла ударил по клавише, и корабль ринулся в небо. Ускорение бросило Пауэлла на колени.
А потом «Манхэттен» остановился. Просто неподвижно замер в воздухе.
Двигатель космического корабля буквально выл от напряжения.
Корабль был пойман зеленым пламенем.
Сила сражалась с силой. И механические ресурсы оказались недостаточными. Медленно, но неумолимо, корабль начал опускаться.
Снизу раздался треск стрельбы. На экране Пауэлл увидел, как бегут полицейские, одновременно стреляя куда-то вверх.
А над ними изумрудный огонь тихонько поднимался к неподвижному кораблю.
Пауэлл безнадежным взглядом окинул рубку управление. Он знал, что здесь нет ничего, что могло бы помочь. Тогда он повернулся к пульту, его пальцы лихорадочно забегали по нему. Двигатель протестующе завопил.
Затем, внезапно, на экране появился еще один корабль. А потом лицо Сью Кларк с пылающими зелеными глазами. Позади нее стоял Линн Пламб, руки его лихорадочно бегали по пульту.
Поддай жару, Сью!взвизгнул Пламб.
Сью сделала молниеносное движение. В левом оружейном люке расцвел красный цветок. И в самой сердцевине зеленого пламени начал разрастаться тепловой шар.
«Манхэттен» разорвал свои оковы и полетел точно пуля. Пауэлл едва успел шевельнуть рукой, как Нью-Йорк уже стал пятнышком где-то далеко внизу.
А на экране снова появилось зеленое пламя. И следом за ним быстро вырастали два корабля, тепловые лучи которых били но зеленому ужасу. Пауэлл мельком увидел заросшее лицо Гектора, сидящего за пультом управления.
Как раз вовремя, босс, да?крикнул марсианин и захохотал.Держитесь!
Пауэлл застыл в нерешительности. Больше всего ему хотелось развернуть корабль и помочь своим союзникам. Но пока Эберли трудился в своей лаборатории, на счету была каждая секунда, которую он мог выиграть. Поэтому Пауэлл направил корабль дальше.
Зеленый шар пламени гонялся за ним в космосе. Остальные два корабля, оснащенные обычными двигателями, неуклюже маневрируя, на мгновение потеряли свою добычу, затем снова нашли. Опять понеслись тепловые лучи.
Изумрудный шар остановился и направился к кораблику Гектора. Он пробился сквозь раскаленные лучи и окутал нос корабля.
Корабельные двигатели тут же умерли. Корабль отправился но спирали в долгий путь обратно к планете.
Сью по-прежнему била по врагу лучевыми пушками. Зеленый ужас развернулся, чтобы встретиться со своим врагом.
Ее корабль тоже начал падать.
А невредимое зеленое пламя живой энергии мгновение повисело в серой пустоте, затем ринулось к Пауэллу.
Пауэлл рискнул взглянуть вниз. Как раз тот момент там расцвели парашюты с обоих кораблей. Сью, Пламб и Гектор спаслись. Парашюты их раскрылись, так что они могут совершить безопасную посадку.
Удовлетворенно кивнув, Пауэлл обратил все внимание на пульт управления. Но эта секундная задержка оказалась смертельной. Он снова не мог двинуться с места.
Вой двигателей поднялся до неимоверного уровня. Зеленый свет заполнил весь видеоэкран.
Изумрудно блестя, он проник через открытый люк и нашел Пауэлла, застывшего перед пультом. Тот был холоднее льда, потому что застыл каждый атом его тела. Его разум парализовал страшный, невообразимый, совершенно чуждый ужас. Щупальце света начало вытаскивать Пауэлла из корабля.
Пауэлл не шевелился. Он даже не мог дышать. Тело его было просто ледышкой, мозг замерз. Темный занавес упал на угасающее сознание.
Пауэлл смутно понимал, что это конец.
Затем он осознал, что его куда-то тянут. Жизнь постепенно пробуждалась в его теле. Он лежал, высунув голову за порог люка и ничего не видя внизу, кроме беспросветной серости.
А потом в этой серости сверкнули два огня, два шара яркого зеленого блеска, которые принялись сражаться друг с другом!
Выстрелили ослепительные лучи и встретились в воздухе. Шары света вращались все быстрее и быстрее, удлиняясь, превращаясь в веретена.
А потом они столкнулись и стали единой и неделимой сущностью, которая была одновременно Космическим Ястребом и Эберли.
Пауэлл лежал на спине, слишком слабый, чтобы двигаться, и лишь беспомощно глядел на космическую битву, развернувшуюся перед ним.
Огни ослепительно вспыхнули. В воздухе прокатился гром. Энергетические титаны разбушевались вовсю.
Они продолжали сражаться. Зеленое пламя ослепляло. Это был божественный блесксила, превосходящая человеческое представление! Могущественная сила самой жизни, чистая энергия, злобно пылающая в противоборстве.
Внезапно божественное сияние стихло. Оно потеряло всю свою силу и превратилось в тусклое зеленое свечение. Исчезла ярость битвы. Все было кончено. Зеленое пламя висело спокойно и неподвижно.
Затем, сначала медленно, но постепенно наращивая скорость, оно полетело к кораблю, пока не повисло прямо перед люком. К Пауэллу потянулся огненный усик и поднял его на ноги. От него струился ручеек утешения. И в голове Пауэлла возникли беззвучные слова.
Пауэлл, наш враг уничтожен.
Это вы, Эберли?закричал Пауэлл, все еще дрожа от напряжения и чувствуя себя испуганным ребенком в объятиях у взрослого, этого человека, который уже не был человеком.
Да, я был Эберли. Я завершил эксперимент. Слишком поздно, чтобы сохранить жизнь Штаппола. Мне очень жаль.Наступило молчание, затем:Ну, хватит торчать здесь. Летите в Нью-Йорк. Вы должны быть там, когда я верну город на Землю.
И вы можете это сделать?
Да. Я могу управлять машиной Колоссов при помощи энергии, которой теперь обладаю. Только...
Что только?с тревогой спросил Пауэлл.
Я должен остаться здесь. Я не смогу вернуться с Нью-Йорком.
И неужели нет никакого другого выхода?воскликнул Пауэлл, чувствуя, как дрожит его голос.
Нет,без малейшего сожаления ответил мысленный голос. Моя энергия должна управлять машиной. Для этого я должен быть здесь. Затем я уничтожу эту лабораторию. Эксперимент Колоссов никогда не должен повториться.
Язычок пламени коснулся Пауэлла. Пауэлл понял, что это был жест прощания.
Подождите!быстро сказал он.Вы еще должны ответить на вопросы, ответы на которые Земля никогда не сможет узнать иначе.
А какие у них еще могут быть вопросы?тихо спросило пламя.
Кто такие Колоссы? Что с ними сделал Космический Ястреб? Почему он так много знал еще до того, как исчез Манхэттен? И чего он вообще добивался?
Я уже и забыл, что у людей не такой развитый разум, как у меня,сказало пламя.Ты прав. Человечество должно знать, что произошло и что это никогда не повторится опять. Ну, Колоссы были существами из четвертого измерения, которые делили мир с расой, угрожавшей их существованию. Они обнаружили тайну лучей мутаций, но не осмелились использовать их на своих врагах. Видите ли, лучи могли превратить подземную расу в такую мощную, что они были бы способны легко уничтожить Колоссов. Но лучи могли также и убить их. Земные ученые, борющиеся с неизвестной чумой, сначала проверяют новую сыворотку на животных и судят по их реакции. Подобным же образом Колоссы решили проверить свои лучи на жителях Манхэттена.
Пауэлл стиснул зубы и кивнул.
Сначала они проецировали свои лучи через барьер между измерениями. Но им было нелегко наблюдать за результатами. Тогда Колоссы научились преодолевать разрыв в четвертом измерении между двумя существующими вселенными. Они превратили часть своего мира в пространство, ранее занятое Нью-Йорком. С другой стороны, Нью-Йорк перенесся через гиперпространство в эту Вселенную. Тогда они обратили на город всю силу своих лучей. Если бы лучи уничтожили людей, Колоссы почувствовали бы себя в безопасности, используя их на своих врагах.
Изумрудное пламя пульсировало и вспыхивало, нетерпеливо пританцовывая на месте.
А Космический Ястреб?..продолжал голос в голове Пауэлла.Ну, он просто был оппортунистом. Но лучи сделали его научным преступным гением. И в то время он ничего еще не знал о том, что творится. Только после того, как Нью-Йорк прошел через гиперпространство, он угадал правду. Но он ничего не мог сделать. Он ждал, наблюдая за моей работой. А когда обнаружил, что нашел оружие, при помощи которого можно сражаться с Колоссами, то украл его и превратился в чистую энергию. Это был его единственный шанс. Если бы победили Колоссы и вернули Нью-Йорк на Землю, Космический Ястреб все равно оставался бы преступником, за которым охотятся. Но если бы он победил их, попутно превратившись в существо неизмеримой силы, то ему уже нечего было бы бояться. Понимаете, вот так Космический Ястреб прошел свой путь до самого конца. Ну и, также, у него был соблазн стать сверхчеловеком, почти богом! Поэтому он сыграл в эту азартную игру. И проиграл.
Внезапно, без всякого предупреждения, огненный шар исчез. Исчезло блестящее изумрудное свечение, растворившись где-то высоко в серой бесконечности неба.
Пауэлл почувствовал, что у него все путается в голове. Реальность на секунду показалась ему самым ужасным из всех ужасов. Перенесенный через четвертое измерение, Манхэттен был словно выдумкой какого-то безумца.
Но тут же он вспомнил, что его корабль парит в бледном сером неземном небе, резко ограничивающим остров со всех четырех сторон. И он знал, что за этими границами были стены гигантской лаборатории.
На этом острове была вся его жизньГектор, Сью Кларк, Линн Пламб, босс и «Саммит»,а также весь мир, который он знал с детства.
Нью-Йорк будет возвращен на Землю, не оставив здесь ничего. По Пятому авеню снова помчатся лимузины. Будут грохотать поезда наземки, и, как всегда, гореть электрические рекламы над Таймс-сквер. Мужчины и женщины будут снова танцевать в садах на крышах.
Жизнь будет продолжаться. И Пауэлл уже знал, что автоматически возродит все свои прежние привычки. Он по-прежнему будет колесить по Системе, искать сенсации, срывать Куш, стараясь победить свою ревность. Ругаться с Гектором и спорить с начальством...
Корабль опустился на свое обычное место на крыше. Пауэлл вышел наружу. Он был один.
Он нетерпеливо поднял взгляд. Серая пустота была безликой, но, казалось, сквозь нее откуда-то издалека проглядывает зеленое свечение.
И Майк Пауэлл, всматриваясь в тусклость чужого мира, прошептал:
Они всё забудут. Они забудут вас, Эберли. Но я не забуду. Разумеется, моя жизнь станет такой же, как прежде. Я буду бегать за сенсациями и гоняться за Кушем, буду временами напиваться и, вероятно, попытаюсь подкатить к Сью Кларк. Но я не забуду вас. Никогда не забуду!
When New York vanished, (Startling Stories, 19403).
Пер. Андрей Бурцев.
ТИХИЙ РАЙ
Мы с Элеонорой сидели на старинном диване и ждали возвращения хозяина.
От этого места у меня мурашки ползают по спине,сказала Элеонора.
Это просто один из старинных особняков на Риверсайд-драйв,ответил я ей.Мы уже скоро уйдем.
Наш хозяин, Джон Диринг, вернулся с графином и стаканами. Он был красивым, но каким-то бесцветным и мягким, и жалко старался выглядеть гостеприимным.
Мы не можем долго оставаться,начал я.
Останьтесь, пожалуйста,сказал он вежливым, можно даже сказать нежным, голосом.Вы мне очень понравились. По крайней мере, позвольте предложить вам выпить.
Делать было нечего, кроме как принять его предложение. Бренди был хороший, и я откинулся на спинку рядом с Элеонорой, пока потихоньку пил, наблюдая, как отблески от старинной люстры играют в ее волосах.
Благодарность Диринга была слишком обильной, даже смущающей. Он откровенно перебарщивал. Мы с Элеонорой остановились возле Гудзонаночь была лунная,и я вылез из машины, чтобы поглядеть на человека, склонившегося над перилами и явно больного. Он сумел дать мне свою визитную карточку, объяснив, что у него сердечный приступ, и мы отвезли его домой. Вот и все, что мы сделали.
Диринг вертел в пальцах стакан и смотрел на нас.
Теперь я уже не выгляжу больным, не так ли?улыбаясь, спросил он.Ну, работа у меня довольно сложная. Я ученый.
Карие глаза Элеоноры засветились.
Ученый?
Или, можно сказать, изобретатель. Я покажу вам, если хотите...Он заколебался.Надеюсь, вы не подумаете, что я слишком навязчивый, но...Его взгляд зацепился за кольцо Элеоноры.Могу ли я вас поздравить, мистер Корбетт?
Спасибо,сказал я.
Он уставился на нас.
Вы влюблены. Это хорошо...Он сделал глоток бренди, потом сказал любопытную фразу.Эмоциональные ценности так непредсказуемы у людей.
От этих его слов у меня по позвоночнику пробежала внезапная холодная дрожь. Он произнес слово «люди» так, словно говорил о какой-то расе, отличающейся от его собственной. Это была странная мысль, которую я постарался выкинуть из головы.
Диринг поднялся.
Позвольте мне показать вам мое изобретение. Это может вас развлечь.
Казалось, он жаждал выразить свою благодарность. Мне даже стало неудобно.
Но мы еще не могли уйти, не обидев Диринга.
Элеонора тихонько пожала мне руку.
Пойдем, Барни. Мне любопытно.
Итак, мы последовали за Дирингом вниз по лестнице, ведущей в подвал. Там он открыл дверь в стене, и мы оказались в оцементированной комнате, где не было ничего, кроме... Кроме чего?
Я замер, не понимая, что именно вижу перед собой.
Он неподвижно висел без всякой поддержки в воздухе, примерно метрах в двадцати от поласветящийся шар, от которого почему-то сразу же у меня заболели глаза. Он был не больше моей головы и сиял бледным, белым, фосфоресцирующим светом. Но по его поверхности ползали какие-то тени. От этого он почему-то казался живым.
И еще шар покачивался, словно на морской волне, бесконечными и непредсказуемыми движениями... Странно все это выглядело!
Что это?спросила Элеонора.
Диринг, улыбаясь, прислонился к стене.
Ну же, не бойтесь. Потрогайте его.
Я протянул руку, и рука была остановлена в нескольких сантиметрах от поверхности шара, словно я наткнулся на какую-то невидимую стену. Я провел рукой сначала над шаром, потом под ним. Не было ни проводов, ни стеклянной опоры.