Чтоклассно? Макс лукаво глянул на Тани.
Та показала большой палец.
Дэн тоже стоял, раскинув руки в стороны. Элле высунул голову в окно и свесил руку, перебирая пальцами упругий набегающий воздух. Макс вёл машину не спеша, чтобы ребят не сдувало, тоже довольно щурясь, как кот на солнечной крыше.
А почему тут берёзы так странно растут? Их специально сажали наклонно? Элле смотрел вверх, в блистающую листву и синеющее среди ветвей небо.
Это от снега. Здесь в предгорьях погода бывает переменчива. Иной раз Мглистый балуется: уже листья на деревьях, а тут вдруг снег. Влажный, тяжёлый, он ложится тоннами и гнёт деревья чуть не до земли. А они уже упругиеклонятся, но не ломаются. А потом так и остаются. А леса здесь, кстати, действительновсе посаженные.
Что значит посаженные? Дэн тоже прислушивался к разговору.
Люди их сажали. Или гномы. Тут ведь вообще страна такая особенная. Знаете же, что Лесогорье не участвовало ни в одной из войн, всегда соблюдало нейтралитет? И никто на них не нападал никогда, по крайней мере в обозримой истории. А ведь здесь не так много народа, а армии вообще нет. Только национальная гвардия небольшая. Как так получилось?
А я знаю! Элле довольно улыбнулся. Это из-за гномов.
Точно. Когда-то в древности гномы жили только в горах. Под горами. А с людьми, эльфамиторговали. А им ведь нужен был лес, хлеб, ткань. Конечно, они могли бы, пожалуй, и обойтись без всего этого. Даже, говорят, были времена, когда гномы десятилетиями не выходили из-под гор. У них ведь там и грибные плантации есть, и живность какая-то. И, видимо, возникали у них время от времени трения с людьмина торговой почве. Это было Эру знает как давно, ещё в доарнорские времена.
И чтобы обеспечить себе надёжную сельскохозяйственную базу, они создали себе протекторатЛесогорье. По эту сторону Мглистоголеса, а на востокедо Андуинаполя. Государство вроде было человеческое, но все понимали, что в случае чего разбираться придётся с Морией. Их ещё и Ривенделл поддерживал. А Мория уже в те времена была настолько богата, что могла диктовать свои условия кому угодно. В руках гномов были медь, олово, железо. Кто с ними дружилимел лучшее оружие, лучшие крепости. В общем, портить отношения с гномами никто не хотел, поэтому и в Лесогорье никто не совался. Даже во времена Священного Арнора, когда в Лесогорье бежали всякие бунтовщики, еретикиКарл не решился на войну. Хотя тот ещё был авантюрист: и на мурабов ходил, и в Зарунье
О чём это я? А! Лес-то рубили со страшной силой. Его везде рубили, по всему Средиземью: города росли, а топили-то дровами. Я уж не говорю про мебель и прочее. И вот настал момент, где-то году в тысяча восьмисотом, когда дерева стало реально не хватать. Настоящий энергетический кризис. Гномы, как ни странно, тогда первые озаботились, и в Лесогорье были приняты законыпросто зверские. За незаконно срубленное деревокаторга. А чтобы законно срубить, сначала нужно было посадить десять. Интересно, что сами они к тому времени уже давно топили углём, а дерево использовали только как строительный материал. Ну и для торговли. Так что все эти лесауже много раз срубленные и вновь выращенные. Вот дальше на север, ближе к Ривенделлу, Троллистому плато сохранились дикие леса. Ну, насколько в наше время они могут быть дикими. Но всё равноместа здесь изумительные.
Перекусить бы, Дэн вопросительно посмотрел на Макса.
Скоро доедем до одного симпатичного местечка
Минут через десять навстречу стали попадаться разные строения, а вдали завиднелись белые стены многоэтажек. Не доезжая до города, Макс повернул на узкую, ведущую на север дорогу. Асфальт постепенно сменился гравийкой, из-под колёс полетели камни. Позади поднялся пыльный шлейф. Дорога упрямо поднималась всё выше, петляя серпантином по заросшему густым сосняком склону.
Может, нам крышу приделать? спросила Тани, поглядывая на поднявшуюся пыль.
Да почти приехали.
«Тир» бодро одолел ещё пару подъёмов, нырнул в заросли орешника и вдруг выскочил на открытое пространство, словно висящее в воздухе высоко над заросшими лесом холмами. Тани тихо ахнула, парни сначала затаили дыхание, потом не удержались:
Вау! Вот это да!
Машина остановилась. Ребята вышли, огляделись.
Они находились на широком уступе горыодного из отрогов Мглистого хребта. Позади и выше по склону стояли тёмно-зелёной стеной сосны; местами среди деревьев обнажался и скалистый остов горымшистые каменные столбы, уходящие вверх, огромные валуны, ступенчатые промоины. А впереди и справа открывался изумительной красоты вид с высоты птичьего полёта на холмы и леса, вьющуюся внизу дорогу, белеющий городок вдалеке, тонкую нитку автомагистрали.
К склону прилепился маленький двухэтажный домикскорее избушка: две комнатки внизу, одна наверху. Сруб был из толстых сосновых брёвен, крышачерепичная, но не красная, как почти везде здесь, а зелёная. Окна были закрыты ставнями.
Макс повернул ручку-вертушку, потянул на себя. Дверь, чуть скрипнув, гостеприимно распахнулась.
Пацаны, доставайте из машины припасы, тащите сюда!
Тани вслед за ним заглянула в дом.
Дверь открывалась в узкую и длинную прихожую-кухню. Из стены массивно выдавалась большая кирпичная печь, за ней стоял стол, дальшешкаф. У стены справа стояли лишь две деревянные лавки.
Перед печью налево открывался проход в тёмное помещение.
Макс вошёл туда, погремел чем-то металлическим, потом вышел на улицу и распахнул ставни.
Комната оказалась неожиданно светлой и чистой: через три окна внутрь лился солнечный свет. Стены изнутри были чем-то обшиты и поверх аккуратно оклеены светлыми, почти белыми обоями. У окна стоял большой стол, чуть не на полкомнаты; несколько стульев вокруг; справа от дверипродолжение печи, она была сделана с уступом, на котором можно было лежать. Вдоль дальней правой стены стояла двухэтажная металлическая кровать и пара высоких, до потолка, узких шкафов. Пахло какими-то сухими травами, деревом, сосновой смолой.
Макс! А что это за дом?
Нравится?
Появились парни с сумками и пакетами.
На стол всё ставьте. Это база лесничества местного. Когда-то в этом домике жил лесник. Потом проложили дороги нормальные, и он теперь в городе живётехать-то сюда не больше получаса Иногда останавливаются здесь на несколько дней по работекогда зверей подкармливают, деревья прореживают или ещё чего.
Тутне смотрите, что город рядом, и олени водятся и мелкота всякая. Бывает, и волки с севера приходят Зимой обычно. А я здесь как-то два года прожил. Два лета, вернее. Книгу писал. Наверхучердак, я там комнатку себе соорудил. Перекусим, слазите, посмотрите. Вообще, интересносовсем ничего не изменилось! Хотя уж года три я тут не бывал. Время, время
Быстро разложив в предусмотрительно прихваченные пластиковые посудины привезённую едуогурчики-помидорчики, бутерброды с ветчиной, сели обедать. Макс разлил из термоса горячий ароматный чай со смородиновым листом.
Тани с любопытством смотрела, как он выбрал крепкий пупырчатый огурчик, отрезал от него макушку, взял щепоть крупной серой соли из стоявшей на столе деревянной солонки, посыпал на срез огурца и со смачным хрустом откусил. Она последовала его примеру.
Прикольно! Никогда не ела огурцы так вот.
Как так?
Ну, просто так, с кожурой, солью
Несчастное дитя, ухмыльнулся Макс.
Принцесса ест тока трюфеля и картишоки, поддел Дэн.
Артишоки! Тани отвесила Дэну дружеский подзатыльник. Что, блин! Ела я огурцы. Ну, в салате. Скажите им, Макс, чего они ржут! А вот, вообще, странно: рядом город, а здесь так безлюдно. И дом стоит даже не запертый.
Это Лесогорье. Совсем другая страна. Ни с Федерацией, ни с Гондором ничего похожего. Народ здесь особенныйгорцы. Между прочим, у них никогда не было монархии. В древние времена эти места были необитаемы, только охотники-одиночки забредали. Впрочем, не знаю, врать не буду. Нашли же на севере какие-то стены А позже веками тянулись сюда со всего Средиземья беглые рабы, искатели приключений разнообразные. Разбойники промышляликараваны в Морию грабили. Но жить здесь непросто: природа суровая, дикая. В общем, людей всегда здесь было немного, и жили они вольницей: выбирали себе атаманов да старейшин, а больше никто им был не указ. И когда Мория предложила им своё покровительство, они мало изменили свой уклад жизни. Даже сейчас, спустя века, здесь на всё смотрят как-то проще
Здесь сама природа заставляет помнить об истоках, о вечномнезыблемом и справедливом. Мглистый Хребет Арды, как его в сказках величают. По дороге виделигоры? Три вершины? Не самые высокие на планете, но покорить все три почитает за честь любой скалолаз. Причём на Багровом Роге люди гибнут каждый год, и не по одному. А всё равно идут. Говорят, побывав здесь, очищаешь душу и просветляешь сознание.
А вы ходили в горы?
Ну Разве что в такие. Макс махнул рукой в окно. Если ты о профессиональном скалолазании, то нет. Он с улыбкой развёл руками. Я высоты боюсь.
Да ладно! поразилась Тани.
Честно. Нет, понятно, что можно преодолеть любой страх. Наверное, если пришлось бы, может и залез бы наверх Но чтобы это стало хобби, оно должно доставлять удовольствие. А туткакое уж удовольствие, если только и ждёшь: а вдруг шквал налетит или скала обрушится
Когда все как следует подкрепились, Макс аккуратно смёл со стола крошки на газету, скомкал её и, открыв маленькую чугунную дверцу в печи, закинул туда. Собрались. Закрыли ставни. Некоторое время ещё побродили по поляне, мальчишки по приставной лесенке слазили на чердак в крохотную каморку размером едва ли не с купе железнодорожного вагона, Тани с камерой подобралась к самому обрыву, снимая открывавшийся безбрежный простор. Макс заволновался.
Эй, птичка, давай-ка подальше от края! А то неуютно мне как-то.
Минут через сорок они уже подъезжали к Морийским воротам.
ВХОДИ, ДРУГ!
Машину оставили на громадной парковке, расположенной прямо под автострадой и тянувшейся, пожалуй, на полкилометра, не меньше. Макс пошёл оформлять документы на хранение, а ребята глазели вокруг.
У подножия тёмно-серой, почти чёрной скалы, круто уходящей вверх, располагалась небольшая площадь.
Посередине площади журчал фонтан. Чаша метров двадцати в диаметре из полированного чёрного камня была заполнена доверху, и вода, тоже казавшаяся чёрной, сбегала по сторонам в кольцевое углубление вокруг. Снаружи фонтана тянулся сплошной барельеф из изображений гномов, которые как будто вырубали из камня эту самую чашу. Фигуры были вырезаны с потрясающим мастерством; десятки маленьких чёрных гномов казались совершенно живыми. Эффект усиливался за счёт воды, которая струилась по фигурам, отчего казалось, что они шевелятся.
С краю площади, по той стороне, что примыкала к скале, располагались двух-трёхэтажные офисные здания, построенные в странной манере: стекло, металл и пластик соседствовали с каменными резными колоннами и изваяниями.
Построенные гномами, здания тем не менее были рассчитаны на человеческий рост, с высокими окнами и дверями.
Противоположная сторона площади примыкала к оживлённой широкой улице, вдоль которой теснились трёхэтажные каменные особняки позапрошлого века. Прямо напротив фонтана стена домов расступалась, освобождая место неширокому бульвару, с обеих сторон обсаженному могучими дубамитой самой «древней дороге».
В полукилометре справа высоко в горе, выше домов, была пробита огромная арка, в которой скрывались в два яруса обе автотрассы. Ещё дальше виднелся вход в другой тоннель, железнодорожный.
Морийский тоннель. Он пронзал насквозь Мглистый хребет, позволяя на машине за каких-то пару-тройку часов доехать от Аннона до Андуина. Этот тоннель был для Мории много веков неиссякаемым источником доходавсе торговые пути с востока на запад проходили через него. А ведь когда-то в древности караваны ходили аж через Изен! Когда гномы пробили горы, обеспечив купцам комфортный путь, богатства хлынули к ним рекой. Караванщики платили высокие пошлины без возражений: безопасность и скорость окупали всё. Говорят, на этом тоннеле Мория заработала больше, чем за все века добычи золота и самоцветов. Доход с тоннеля и сейчас составляет серьёзную статью в Морийском бюджете.
На площади было малолюдно, лишь большой синий автобус высаживал группу туристов возле фонтана.
Вернулся Макс, позвал ребят, и все направились к входу в Морию.
Вплотную к скале сверкало тёмным стеклом пирамидальное здание, вернее что-то вроде навеса, под которым виднелось несколько турникетов.
Они вошли в небольшой павильон слева от стеклянной пирамиды. Вдоль помещения, от одной двери к другой, тянулась стойка. За ней находились одетые в сине-чёрную форму служащие: два человека и гном. Макс передал документы женщине, сидевшей ближе к входу. Быстро посмотрев их, она пододвинула к ним толстую книгу, в которой все по очереди расписались. В соседнем окошке им выдали пластиковые браслеты, и небольшой листокпамятку для гостей Мории. Гном, сидевший последним, глянул на экран компьютера, поздоровался.
Рады вас видеть. Убедительно прошу внимательно изучить памятку. Ваша безопасностьв ваших руках. Он приветливо кивнул, указал рукой на выход.
Дальняя дверь открывалась прямо к турникетам. Над ними и до самой скалы гранёным конусом поднимался стеклянный навес. Стекло было слегка затонировано, и под куполом горели светильники-шары.
Нижняя часть скалы была гладко отполирована, только небольшой участок посередине оставался необработанным. В нём располагалась высокая, закруглённая сверху дверь из такого же серого камня. Она была закрыта и казалась нарисованной на поверхности скалы. Всю поверхность двери покрывали странные рисунки, а над ней затейливой вязью что-то было написано. Рядом на невысоком изящном столбике находилась наклонная плита с табличкой. Ребята подошли. Надпись была на всеобщем языке:
«Первый вход в Морию. Надпись Скажи «друг» и входи сделана древнеэльфийскими письменами и видна только при специальном освещении.
Существует легенда, что изначально на ворота было наложено заклятие и они становились видны лишь тем, кто приходил в Морию с добрыми помыслами и дружескими намерениями.
После постройки Великого тоннеля необходимость в дополнительном входе исчезла, и эти ворота были закрыты на долгие годы.
С середины 24-го столетия Мория активно интегрируется в мировое культурное пространство, в результате чего значительно повысился интерес к самобытной культуре древнего королевства Казад-Дум. В 2453 году в связи с открытием туристического маршрута Путь Дурина древние врата Мории вновь отворились для гостей. Скажи друг и входи!»
Ребята постояли у закрытой двери, переглянулись.
Ну? с улыбкой подошёл Макс.
Вот. Наверное, надо «друг» сказать. Тани поискала глазами какое-нибудь переговорное устройство типа домофона.
И? Макс, так же улыбаясь, вопросительно кивнул.
Элле подошёл поближе к стене и негромко сказал:
Друг!
Половинки двери неслышно отворились, открывая ярко освещённую лестницу с широкими мраморными ступенями, уходящую наверх.
Думаешь, магия? спросила Тани у Элле.
Тот лишь пожал плечами.
Да ну нафиг! Микрофончик незаметный где-нибудь, сказал Дэн. Или вообще сидит кто-нибудь в камеру смотритоткрывает, когда надо.
Как вы думаете? Тани повернулась к Максу. Как она открылась?
Вот даже не знаю. Но сдаётся мне, что Дэн прав. Так ведь гораздо проще. Мне вот интересно, если на каком-нибудь языке южноамандорских туземцев сказатьоткроется?
Пошли пешком, хотя внизу стоял указатель направок эскалатору. Лестница оказалась довольно длинной. Слегка запыхавшись, поднялись наверх и очутились в просторном зале. Пеший туристический маршрут уходил прямо по коридору, а справа располагалась станция подземки. Туда они и направились. Внимательно изучили большую схему движения поездов, сделанную на стене в виде мозаики. Нужно было ехать по красной линии на северо-восток до остановки с неуместным здесь названием «Лесная».
РОРИ
Макс обескураженно смотрел на встречавшего их гнома. Когда он созванивался с мастером Глоином, тот предупредил, что сам он увидеться с ними не сможет, поскольку отправился в дальнюю поездку на восток: «Давно хотел навестить старшего сына, да никак не мог собраться. Далековато, а годы уж не те» Встретиться с ними и показать кольцо должен был его младший сын Рори. Но Макс представлял и его взрослым гномом, ведь Глоину уже под триста, а это много даже по гномьим меркам. Но гном, подошедший к ним на остановке Эру! Он был не просто молод. Почти мальчишка, даже вместо бороды и усов пробивался лишь лёгкий золотистый пушок.