Слваста и Хавьер свернули в переулок позади стойл Дава и торопливо двинулись по нему. В узком проходе не было уличных фонарей, а ночной туман с реки уменьшал видимость до пары ярдов. Тем не менее оба окутались легким покровом, желая отвести любой случайный экстравзгляд, который мог бы скользнуть по ним. Почти сразу за углом они обнаружили маленькую крепкую деревянную дверь, не открывавшуюся уже много лет. Ее защищал замок «Исдом»лучший на Бьенвенидо замок против текина, со множеством пружин и рычагов, предназначенных для того, чтобы помешать самому умелому грабителю. Конечно, его можно сломать, но главный болт из прочного железа имел дюйм в диаметре, соответственно, требовалось либо обладать самым сильным текином на планете, либо брать с собой кувалду. В любом случае настолько явный взлом будет замечен. Они выяснили это во время первых нескольких попыток вторжения.
Так что Слваста сосредоточил экстравзгляд на петлях двери и использовал текин, чтобы повернуть винты. Винты были старые и практически слились с деревом, но он упорствовал. Прошло десять минут, но в конце концов все винты выкрутились из петель, один за другим. Хавьер снял дверь и отставил в сторону.
Заговорщики прокрались в стойла, поддерживая на себе покров. На углах всех зданий висели масляные лампы. Слваста протянул текин и погасил огонь некоторых ламп, чтобы проскользнуть мимо незамеченными. Наконец они добрались до сараев и там разошлись. Слваста прокрался в одну из невысоких построек, морща нос от запаха нейтов и их навоза. Животные сбились в стадо и спали стоя. Он направил экстравзгляд в тело первой самки, а за ним и текин.
Было бы легко перебить всех модов. Быстрый удар текином в мозг или сердце мгновенно убьет беззащитное животное. Но убийство будет замечено, и власти насторожатся, поэтому они выбрали более сложный вариант. Небольшой укол текином в нужном месте в яичниках самки-нейтаи животное останется бесплодным навсегда. Через несколько недель городские запасы новых модов иссякнут, и вместо них все те работы, для которых предназначены моды, должны будут выполнять люди.
Конечно, можно было купить новых модов и привезти из других городов, но это потребует времени. Слваста надеялся, что к тому моменту движение обретет достаточный размах и устроит множество проблем для стойл формовщиков.
Слвасте понадобилось двадцать минут на стерилизацию всех самок-нейтов в сарае. Они с Хавьером выбрались из стойл незамеченными и вернули на место дверь.
Станцию Плесси в Варлане, в районе Наревит, построила Великая Северо-Западная железнодорожная компания. Это была конечная станция главной линии железной дороги протяженностью почти три тысячи миль. Дорога тянулась отсюда на север, пересекала экватор и заканчивалась в Нью-Анджелесе, на краю полуострова Афлар. Сортировочная станция располагалась позади грандиозного пассажирского вокзала. Грузовой двор представлял собой ряды складов под крутыми крышами на железных столбах, прикрывающими узкие погрузочные платформы. Каждый день сотни грузовых поездов доставляли в столицу сырье и отправляли произведенные товары на северо-запад. Деньги, которые ежедневно проходили через станцию, составляли значительную часть общей экономики города. Работа многих людей была завязана на станции Плесси.
В половине седьмого Слваста и Хавьер пригнали свои фургоны на грузовой двор, влившись в обычную процессию повозок, принадлежащих разным владельцам лавок. Они поняли, что что-то случилось, еще до того, как миновали высокие каменные ворота. Эфир кипел недовольными телепатическими комментариями, полными эмоций.
Около загородок для разгрузки, оборудованных вдоль одной стороны платформы 8Д, которая обслуживала товарняки с мясными тушами, собралось много повозок. Со стропил свисали большие лампы с ялсовым маслом, освещая скудным желтым светом людей, собравшихся вдоль узкой платформы, но Слваста не увидел поездов. Почти все платформы пустовали.
Что происходит? спросил он Хавьера.
Здоровяк только пожал плечами. Нигде не было видно служащих станции, хотя Слваста ощущал, что инженерные команды сидят по своим мастерским, мысленно излучая недовольство, а кое-кто и нервозность. Он сканировал немного глубже, пытаясь определить тех, чье возмущение чувствовалось горячее, чем у других. К настоящему времени он уже знал большинство работников ночной смены.
Проверь вот этих. Я думаю, с троими можно поговорить, сказал он Хавьеру, мысленно указывая на конкретных людей, которые находились в инженерных мастерских.
Сейчас они избегали вербовать сторонников на рынке Уэлфилд. Бетаньева сказала, что концентрация активистов в одном и том же месте будет подозрительной, если полиция Капитана обнаружит их ячейки.
Где бы они ни оказывались, они искали среди жителей города обиженных и недовольных. Когда появлялся возможный кандидат, вскорости он получал короткое телепатическое сообщение от незнакомого ему человека с вопросом, хотел бы он реально повлиять на причину их общего недовольства. Ответы сопоставлялись с таблицей, составленной Бетаньевой. «Чтобы сразу видеть, этот человек просто болтает или готов действовать», сказала она. Бетаньева управляла растущей сетью активистов. Самыми ценными были ячейки, состоящие из одного человекачеловека, широко известного как политический активист (предпочтительно с криминальной репутацией), готового с радостью исполнить приказ устроить небольшие разрушения и беспорядки.
До сих пор тестирование созданной Бетаньевой пирамиды ячеек приводило к временному отключению воды на определенных улицах (в одном случаена два дня), что позволило им оценить эффективность и готовность ремонтных бригад. Эта информация вместе с растущей картой сети городских водопроводов давали им возможность отключить воду в девяти отдельных районах посредством всего лишь семи небольших актов саботажа. Достаточно было бросить пресловутый гаечный ключ в устаревшие и обветшавшие насосные механизмы подстанций.
Хорошо. Отметь их для Бетаньевы, ответил Хавьер. Его собственный экстравзгляд и интуиция были не такими развитыми, как у Слвасты. Он обвел рукой толпу несчастных лавочников, ожидающих ночной поезд с мясом. Это выглядит невесело.
Он телепнул Владе, знакомому лавочнику с рынка Уэлфилд, который со своим фургоном тоже стоял в ожидании около платформы 8Д.
Товарняки не приходили с самой полуночи, сказал им Владя.
А пассажирские? спросил Хавьер.
Пассажирские были, но только с местных станций.
Что случилось?
Никто не знает. Наверное, серьезная авария где-то на линии.
Наконец в дальнем конце платформы 8Д появился служащий станции. Молодого человека в форме помощника управляющего платформой окружила огромная толпа владельцев лавок. Он выглядел испуганным, и было очевидно, что начальство отправило его сказать одну-единственную вещь: мы не знаем, когда придут поезда.
Поехали отсюда, сказал Хавьер. Это бессмысленно.
Он прыгнул в фургон и взял поводья. Слваста в своем фургоне двинулся вслед за ним к выезду из грузового двора. Когда они миновали ворота, его экстравзгляд показал, что за ними последовали еще две повозки лавочников.
Рынок Уэлфилд находился на своем нынешнем месте, всего в миле от станции Плесси, более двух тысяч лет. Его полностью перестраивали семь раз, последнийдвести одиннадцать лет назад, хотя с тех пор вносилось много не столь масштабных изменений. В своем последнем воплощении рынок занимал шесть акров под рядами длинных изогнутых стеклянных и шиферных навесов, так что его можно было легко принять за одну из столичных железнодорожных станций. Тяжелые железные балки поддерживали большую крышу. Каждые пять лет с нее счищали ржавчину и заново покрывали слоем красной или зеленой краски для защиты от влаги; злые языки утверждали, будто крыша держится уже только за счет слоев краски. Со всех сторон пространство рынка было открытым, продуваемым ветерком, который уносил прочь тяжелый навязчивый запах разделанного мяса. Более ста оптовых торговцев имели разрешения гильдии торговать в Уэлфилде, поставляя мясо для розничной торговли в столице.
После месяца работы здесь Слваста стал совершенно равнодушен к запахам и к виду освежеванных туш. Мужчины оставили фургоны в конюшне, где их ждал Пабель. Хавьер начал осматриваться с помощью экстравзгляда.
Нам надо быстро запастись товаром, сказал он. Большинство лавок держит запасы. Как только все узнают, что поездов не было, запас станет на вес золота.
Он начал окликать людей беззаботным и уверенным тоном, желая выкупить у них туши для разделки. Хавьер не брал больше одной в каждой лавке, стремясь не вызвать подозрение. Слваста, Пабель и Эрвин с тележками мотались за ним по рынку, перевозя мясо. Их везение закончилось примерно через тридцать минут. Слваста как раз подвешивал засоленную тушу свиньи в прохладной кирпичной подсобке, когда вошел Хавьер и со вздохом сообщил:
Игра окончена. Великая Северо-Западная минуту назад объявила, что движение по их основной железнодорожной линии приостановлено на сегодня, а возможно, и на завтра. Теперь все лавки могут полагаться только на свои запасы.
Что там стряслось?
Что-то с мостом через Хоси. Это примерно в четырехстах милях к северу от Варлана. Знаешь Хоси? Большая река, впадает в Кольбал недалеко от города.
Должны быть и другие мосты, заметил Слваста.
Для основной линии нет. Есть много железнодорожных веток в округах. Я думаю, они перенаправят поезда на юго-западную магистраль, но это нельзя назвать регулярным движением. День-два все действительно будет через задницу.
Здоровяк оглядел подсобку, где висела дюжина туш.
У нас должно хватить мяса на все сегодняшние заказы и несколько завтрашних. А дальше
Они приступили к разделке туши, готовя мясо под заказы. Многие люди начали прибывать в Уэлфилд, когда новости о поездах распространились по всему начавшему просыпаться городу. Как ни странно, среди них оказался и Кофлин, который появился чуть позже шести утра.
Я никого еще не подвел за целое столетие, сказал старик, с печалью оглядывая рынок. Было время, когда мы всегда хранили в подсобке запас мяса на четыре дня, но проклятые бухгалтеры положили этому конец. Мертвые деньги, сказали они. Деньги должны лежать в банке, чтобы капали проценты. Уракус бы их всех побрал!
Нам хватит мяса для постоянных клиентов до завтра, сказал Хавьер.
Да, да, ты молодец, мальчик мой, сказал Кофлин. Но надо обеспечить себя и на последующие дни. Вы поедете со мной. Мы сядем на местный поезд до Челвертона; это всего час пути от Варлана. Хвала Джу, местные линии действуют. Там скотобойня, откуда мы получаем туши.
Я помню наши счета-фактуры, сэр, сказал Хавьер.
Да, в самом деле. Это нам обойдется дорого, но тут уж выбирать не приходится. Мы поедем туда и закупим туши на неделю вперед. Пусть доставят их на телегах, если иначе никак, и пусть и мясо, и доставка стоят сколько стоят, Уракус побери. Если мы останемся в убытке, пусть будет так. Но я не дам запятнать свое доброе имя из-за жалкой железной дорогой. Моя репутациявсе, что у меня есть.
Понимаю вас.
А ты, как там тебя?..
Слваста, сэр.
Слваста, ну да, конечно. Ты сумеешь присмотреть за лавкой, пока я не вернусь?
Я сделаю это, сэр, не беспокойтесь.
Спасибо. Ты хороший парень. Пойдем, Хавьер. Сначала в банк, заберем там немного монет, а? Люди всегда предпочитают твердую наличку чекам, в любой день недели.
Точно, сэр.
Хавьер подмигнул Слвасте, снимая мясницкий фартук.
В середине дня Великая Северо-Западная объявила, что потребуется день на ввод в действие объездного пути для замены погнутых рельсов на мосту через Хоси, затем еще день или двавернуть поезда в соответствие с графиком.
Это вызвало хаос, сказала Бетаньева тем вечером.
Как всегда, после ужина они сидели и обсуждали свою дальнейшую стратегию.
Хаос, да, сказал Кулен. Но население не столкнулось с трудностями, за исключением торговцев. А кого волнуют неприятности этих ублюдков?
Действие будет распространяться дальше, сказала она серьезно. Если бизнес торговца пострадал, это наверняка скажется на его работниках.
И на покупателях, заметил Слваста.
Одна из главных железнодорожных линий останавливается на пару днейи смотрите, Бетаньева восхищенно качнула головой, это наносит гораздо больший финансовый ущерб, чем перебои с водой.
В Варлане сходятся четыре основные трансконтинентальные линии, сказал Хавьер. На пути каждой из них есть мосты, много мостов. Мосты могут выйти из строя.
Вы хотите сказать, что нам надо помешать работе железных дорог? спросил Слваста.
Уракус, да! Так будет намного эффективнее.
Но в этих трудностях вряд ли можно будет обвинить Капитана, сказал Кулен. Мы просто устроим неприятности людям.
Только если делать это постоянно, ответила Бетаньева. Возможно, остановка движения на железных дорогах может быть использована как последний, добивающий удар.
Это имеет смысл, признал Слваста.
Я привлеку активистов одиннадцатого уровня, чтобы проверить мосты, где можно устроить диверсию, сказала она. У нас достаточно людей.
Одиннадцатый уровень, задумчиво произнес Хавьер. Набор идет хорошо? Сколько у нас всего народу?
Сейчас мы набираем пятнадцатый уровень, сказала она. Но я больше не использую пирамидальную структуру.
Ее разум показал им сложную геометрическую структуру, имитирующую какой-то кристалл.
Здесь такие связи между ячейками, которые трудно вычислить. И еще я стала организовывать петли, так что мы сможем отдать команду, но потом все связи будут приводить к ячейке, получившей первоначальную команду. Полиция Капитана никогда не сможет перехватить нас.
Слваста попытался понять систему, по которой передаются команды ячейкам через все эти петли и отрезки Нет, ему никогда не стать таким математиком, как Бетаньева. «Джу, ну и счастливчик я, что она со мной».
Хорошо, проворчал Хавьер. Но вернемся к торговцам. Как именно усложнение их жизни пойдет на пользу нашему делу?
Причинение им финансового вреда ослабляет их и снижает власть над работниками, которых они эксплуатируют. Суть в том, что индивидуальная собственность на способ производства или на распределение товаровэто воровство у тех, кто производит товары, сказала Бетаньева. В результате происходит неравномерное распределение богатства, в конечном итоге приводящее к несправедливому обществу, какое мы и имеем сегодня.
Слваста и Хавьер обменялись взглядами. С Бетаньевой лучше было не спорить, когда на нее находило такое настроение.
Откуда ты это все взяла? спросил Слваста.
Бетаньева подняла бровь.
Из книг. Я читаю книги. Я умею читать, как тебе известно.
Ой. Ну да, конечно. Извини. Может быть, мне тоже стоит что-нибудь такое прочесть.
Кулен разыскал для меня несколько полезных книг.
Я нашел несколько очень старых политических текстов в университетской библиотеке, когда работал там архивариусом, сказал Кулен. Пожалуй, я смогу достать вам некоторые из них.
Ты работал архивариусом? спросил Слваста.
Он вдруг понял, что очень мало знает о прошлом Кулена. Тот работал в Министерстве промышленности, управляющем химическими компаниями, да, пожалуй, только это Слваста и знал.
Работал. Когда был студентом. Говорят, хранилища под университетской библиотекой почти такие же большие, как и под дворцом, где захоронен корабль Капитана. Там тысячи книг и журналов, и большинство из них разваливается на части, так они стары. Я помогал привести их в порядокподрабатывал на выходных, стараясь получить пару монет.
Слваста сообразил, что история из тех времен, когда Кулен и Бетаньева были вместе. «Вот и не суйся туда».
Это может оказаться полезным, сказал Хавьер. Мы должны предложить людям практическую альтернативу нынешнему правительству, а не просто разрушить все до основания. И заодно найти законные основания для действий.
Создать оппозиционную партию, ты имеешь в виду? спросил Кулен. Рискованно.
Рискованнее, чем то, что мы делаем сейчас? хмыкнул Слваста.
Чтобы бросить вызов Капитану, люди должны знать: существует конкретная альтернатива, сказал Хавьер. Организация, на которую они смогут положиться и которой будут доверять. Не «Гражданская заря»она никогда не станет противостоять Капитану, ведь состоит из таких же аристократов. Это должна быть новая политическая партия, готовая отстаивать интересы бедняков и рабочих.