Элен!
Брэд! О, Брэд! Руки их встретились, плотно сжались пальцы, они долго, очень долго не выпускали друг друга из рук. Брэд! Вот замечательно!
Вы ничего не знали?
Мне сказали, что удалось спасти еще одного, но не уточнили кого именно. Она даже негромко рассмеялась от радости. Брэд! Я все еще не могу в это поверить!
Это было совпадением, однако в этом, как могло показаться на первый взгляд, не было ничего из ряда вон выходящего. Они работали в одном и том же заведении, Элен в биохимической лаборатории, и начальник у них был один и тот же. Она тоже, должно быть
Лейкемия, произнесла Элен. Примерно через два года после того, как вы уехали за границу. Она улыбнулась при виде выражения его лица. Так мне ответили, когда я поинтересовалась, куда вы запропастились. Особое задание, чрезвычайно секретное вопросы не желательны, не ждите ответа. Это такая тайна, от которой всецело зависит безопасность страны и вся такая прочая белиберда. Как бы то ни было, но когда я заболела впрочем, я все забываю, что вам об этом известно не меньше моего!
Да, ответил Брэд. А сейчас у вас все в порядке?
Разумеется. Мне надавали множество различных лекарств и сказали, что через двадцать лет мне будет еще лучше, чем сейчас, и к тому же еще буду вдвое красивее. Это правда, Брэд?
Да, сказал он. Элен Шепперч была красивой женщиной. Она всегда была красавицей. Когда-то но это было более трех столетий тому назад. Никакой огонь не мог бы гореть так долго.
Вот уж заворковали, так заворковали, произнес Карл. В его голосе Брэд уловил некоторое брюзжание и догадался, что тот слегка к ним ревнует. Может быть, нам лучше заняться бы чем-нибудь поконкретнее. Когда вас уложили в Колыбель?
В шестьдесят девятом. А вас?
На два года раньше. Я был первым после того, как оживили пятилетнюю собаку и открыли, что такое возможно. У меня были те же неприятности, что и у Элен, но мне почему-то гарантировали только десять лет безбедной жизни, а не двадцать. Каковы обманщики!
Вы живы вот что самое главное, несколько грубовато оборвал его Брэд. Будем благодарны за одно только это. Другим не повезло так, как повезло нам.
Да я живу, в самом деле, живу! Карл рывком поднялся и начал шагать по комнате. Так не пора ли начинать эту новую жизнь? Мне хотелось бы побыстрее вырваться отсюда и броситься вдогонку за эпохой. Если эти знахари думают, что я намерен оставаться чем-то вроде их выставочного экспоната, то пусть на это даже и не рассчитывают. Я по горло сыт госпиталями, чтобы застрять в этом и не начать новую жизнь, какою бы она ни оказалась.
Довольно странное отношение к тому, что с нами произошло и как жить дальше, заметил Брэд.
И иначе никак нельзя. Новая эра. Новый взгляд на все вокруг. Или вы не верите в перевоплощение?
Верит он или не верит не все ли равно? перебила Карла Элен. Вы забываете о том, что у нас было больше, чем у Брэда, времени на то, чтобы обдумать все это, и сейчас мы просто зря тратим время. Как мне кажется, Мэйн свел нас всех вместе для того, чтобы мы могли заняться планами относительно своего будущего. Что вы на сей счет думаете, Брэд?
Почему это вы у него спрашиваете? обиженно воскликнул Карл.
Карл, успокойтесь. Ну, Брэд?
Ее вера в его способность давать ответы на любые вопросы польстила его самолюбию, но не более того. А проблемы, с которыми они столкнулись, так или иначе, но решать надо. Они теперь живы и нужно как-то жить и дальше. А вот как это нечто совсем иное.
Мы можем обратиться только к аналогии, неторопливо ответил Брэд. Если бы в наше время каким-то образом попала бы группа людей из семнадцатого столетия, то что бы мы для них сделали? Я полагаю, им была бы оказана какого-либо рода правительственная поддержка или, по крайней мере, организован некий частный фонд для оказания подобной поддержки. В свою очередь эти люди должны были бы поделиться сведениями о родной для них эпохе. Они
Он осекся, услышав задрожавшую в воздухе мелодичную трель. Из щели рядом с дверью выпал плоский конверт.
Почта. Карл пересек комнату, нагнулся, чтобы поднять конверт. Элен зажмурилась, когда он проходил мимо нее.
Не обращайте на это внимания сейчас, Карл. Продолжайте, Брэд.
Он уже было раскрыл рот, но на лицо его вдруг легла тень. Почему, задумался он, Элен не перестает смотреть на него такими доверчивыми глазами?
Эти люди читали бы лекции о своей эпохе, занялись бы еще чем-нибудь в таком же духе. В любом случае, мы можем быть уверенными в том, что знания, которыми мы располагаем, будут соответствующим образом оценены. Как я полагаю, можно вполне рассчитывать на то, что это общество будет испытывать такие же чувства в данном вопросе. Как-никак, но оно несет определенную ответственность по отношению к нам и
Вздор!
Что?..
Вздор, столь же резко еще раз высказался Карл. То, о чем вы сейчас говорите несусветная чушь, и вы должны понять это. «Это общество несет определенную ответственность» насмешливо передразнил он Брэда. Господи Иисусе! Неужели вы считаете, что каждое общество должно быть таким же мягкосердечным, как наше?
Он выпрямился во весь рост перед Брэдом и Элен, лицо его раскраснелось, голубые глаза метали гневные молнии.
Потрясая какими-то бумагами в огромной руке.
Откуда это у вас столько дурости в голове? Карл взглянул на бумаги в своей руке. Вы вот все говорите, какими гуманными должны быть эти люди, но ведь вам пока что абсолютно ничего о них не известно. Так вот, возьмите-ка это и просветитесь на сей счет!
Он швырнул одну из бумаг Элен, другую Брэду. Брэд нерешительно взял бумагу. Шрифт был несколько непривычным, но характер документа сомнений не вызывал.
Это был счет. Сумма, указанная в нем, была невероятной.
Глава 3
Улице было более двух сотен лет, что означало, что все дома были совершенно одинаковой каплевидной формы, полусферами из грубо оштукатуренного бетона без каких-либо попыток хоть как-то украсить или разнообразить их. Только у наиболее закоренелых ретрофилов могло возникнуть желание сохранить их в неприкосновенности, поскольку это могло оставлять у них кое-какие приятные воспоминания. Но таковых у капитана Уэйстдэйла не имелось вообще. Он не был романтиком в душе и был равнодушен к подобным трущобам.
Шуман жил в одном из таких домов. Он рывком открыл перед Сержем дверь, когда тот нажал на кнопку звонка, его лицо с острыми, как у лисицы, чертами, смягчилось в приветственной улыбке.
О, капитан! Давненько я вас дожидаюсь. Мы немножко запаздываем, разве не так?
В голосе его звучало некоторое снисхождение к гостю, несмотря на всю выразительность и проникновенность, с которыми он говорил, и это настолько раздражало его посетителя, что тот едва сдерживался, чтобы не вскипеть, ибо знал причину этого. Серж Уэстдэйл был полицейским, и хотя и не носил форму и не занимался регулировкой уличного движения или патрулированием в общественных местах, у него был знак принадлежности к полиции, и он дал присягу поддерживать правопорядок. Но на гипнотерапевта это не производило какого-либо впечатления. Для него Серж был всего лишь еще одним из увечных.
Он повел бормочущего извинения Сержа внутрь дома, искренне в душе жалея о том, что приходится иметь дело с таким человеком, и надеясь на то, что, по крайней мере, он не слишком преувеличивает его репутацию как гипнотерапевта. Пока что у него не было каких-либо доказательств этого, но нужно было быть честным по отношению к самому себе. Очень многое требовалось от практикующего на удаленных от центра улицах гипнотерапевта, не располагающего институтской лицензией, для того чтобы добиться успеха там, где ничего не получилось у официальных специалистов самой высшей квалификации.
Серж машинально прилег на кушетку, наблюдая за тем, как Шуман подготавливает к работе аксессуары своего ремесла, и надеясь, что несмотря на все мрачные предчувствия, на этот раз все-таки произойдет хоть какой-нибудь сдвиг. От его внимания не ускользнуло, сколь тщательно готовился гипнотерапевт к сеансу. Он весь даже вспотел и был удивительно неловок. Вот это-то сочетание и вызвало у него немалые сомнения.
Что вы намерены предпринять во время сегодняшнего сеанса?
Поместить вас в состояние глубокого гипнотического транса и сокрушить Барьер.
Вы уже пытались проделать то же самое в прошлый раз. Длинные ноги Сержа слегка раскачивались, свисая с края кушетки. Тогда вам не удалось добиться успеха это заставляет вас рассчитывать на успех сейчас?
Технические детали оставьте, пожалуйста, мне! раздраженно бросил Шуман, после чего промокнул лоб застиранным носовым платком и выдавил из себя страдальческую улыбку. Простите, пожалуйста, меня за резкость профессиональная гордость, мне думается, вам понятно, каково мне сейчас.
Нет, мне ничего не понятно, едва ли не грубо ответил Серж. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы проявлять беспечность со своей стороны. В прошлый раз вы сказали, что я, скорее всего, перворожденный и что попытки сокрушить Барьер пустая трата времени.
Совершенно верно. Подобную возможность мы не должны отвергать. Тем не менее, как я уже говорил об этом, я хочу окончательно в этом удостовериться. Перворожденные чрезвычайно редки. А теперь, пожалуйста, расслабьтесь, и оставьте все остальное мне. Успех не возможен без вашего полнейшего сотрудничества.
Одну минуточку, лайфмен, в устах Сержа это звание прозвучало как оскорбление. Я хочу, чтобы мы оба имели полную ясность вот по какому вопросу. Вам известно, какое наказание положено за имплантирование фальшивой памяти?
Естественно.
В таком случае я могу быть уверен в том, что ваш рекордер опломбирован и исправен?
Разумеется.
И что то же самое относится и к контрольным видеокамерам?
Полноте, капитан, неужели вы считаете
Я считаю, что вы пошли бы почти на все, что угодно, лишь бы заработать дополнительную тысчонку, откровенно грубо произнес Серж. После пробуждения представьте мне все материалы на проверку. Как и всегда.
Это будет напрасной тратой времени. К Шуману вернулось самообладание, а с ним в какой-то мере и чувство собственного достоинства. Мы ведь уже предпринимали подобные попытки, и из этого просто ничего не получилось. Ваша память имплантирована настолько глубоко, а Барьер столь крепок, что подобная методика совершенно бессмысленна. Не исключено даже, как я уже упомянул об этом, что вы перворожденный. Для того, чтобы это подтвердить, необходим глубочайший гипноз и шоковый подход.
Его так и подмывало согласиться на все, отдать всего себя без остатка в чужие руки, но он так и не отважился на это. Это было слишком рискованно, когда имеешь дело с шарлатаном, которого интересуют только деньги и который, не моргнув глазом, рискнет собственной шеей, лишь бы их заработать. Серж решительно мотнул головой.
Об этом не может быть и речи. По пробуждении проведем обычную проверку.
Но, капитан
Вот сотня за ваши труды, перебил его Серж и тут же спохватился, понимая, что это больше похоже на милостыню. Если удастся осуществить Прорыв, я дам вам тысячу, как было договорено. Берите, сколько даю, или полюбовно разойдемся.
Вы не могли бы повысить гонорар до полутора сотен, капитан? Если я в самом скором времени не расплачусь с Гильдией Энергетиков, меня
Ладно, будь по-вашему. А теперь приступим к делу.
Сеанс оказался продолжительным. Шуман, хоть у него не было лицензии, свое дело знал досконально, к тому же в благодарность за щедрость клиента проделал все, что только было в его силах. Он прибегнул к каждой из описанных в руководствах уловок и даже применил кое-что собственного изобретения. Он провел Сержа через его юность, через детство, через младенчество, и застопорился уже на стадии зародыша.
Травма, перенесенная Сержем, была слишком велика. Ему не удалось осуществить Прорыв. Блокада осталась нетронутой.
Увечность Сержа так и не удалось устранить.
Управление Полиции размещалось на Главном Проспекте, и Серж направлялся к себе на работу с дозволенной правилами скоростью в двадцать пять миль в час, не помня, когда сворачивал на стоянку, ничего о своей поездке к гипнотерапевту.
Гренме сидел, откинувшись на спинке стула, и читал все ту же традиционную для него книгу к немалому удивлению Сержа, который никак не мог уразуметь, что же все-таки привлекает этого человека к биографии Босуэлла. Он, правда, жил в одну и ту же эпоху с ним, но даже для ностальгии должен быть какой-нибудь предел. Он так и сказал об этом Гренме, но тот только покачал головой.
Дело вовсе не в этом, Серж. Хотя, в общем-то, и приятно читать об этой эпохе и это помогает не забывать о ней, но я совсем не намерен стать кандидатом в один из анклавов прошлого. Жить в таких местах можно только в том случае, когда имеешь уйму денег, а у меня их нет. Кем бы я там мог быть да все тем же конюхом или лакеем, каким и был раньше, но такого рода жизнью я сыт по горло был в то время и у меня нет ни малейшего желания туда возвращаться. Он захлопнул книгу и опустил в ящик письменного стола. Ну как там у вас, Серж? На сей раз повезло?
Нет.
Вот незадача! Гренме был абсолютно искренен в проявлении своего сочувствия. А что еще другого можно ожидать от знахаря? Чуда?
Серж пожал плечами. Его нисколько не смущало обсуждение его неполноценности. В эпоху, когда люди испытали тысячу различных периодов существования каждый, терпимость приобрела особенно важное значение.
Вам нужен кто-нибудь из классных операторов Института Жизни, произнес Гренме. Мэйн или Клаудер. Числятся среди наилучших.
Судя по тем деньгам, что они берут, они действительно лучшие. Вот только я не в состоянии заплатить то, что они запрашивают.
Но ведь это всегда можно сделать под залог, предложил Гренме, однако, увидев затем выражение лица капитана, поправился. Что ж, вам виднее. Решать вам, а не мне.
Верно. Серж решил сменить тему. Есть что-нибудь интересное?
Да не очень-то. На рынке поймали карманника, и нам пришлось спасать его от гнева толпы. Двое подростков сорвали пломбы с регуляторов скорости и устроили гонки по Десятой Авеню. На Хомер-Роуд избили и ограбили какого-то мужчину, но жизнь его вне опасности.
На Хомер-Роуд? Это ведь где-то неподалеку от Алсатии?
На самой окраине.
Тогда он сам напросился на это. Нас это нисколько не касается сам должен следить за тем, чтоб его не убили. Что-нибудь еще?
Пьянчужке вздумалось не расплатиться после очередного захода в заведение и дать деру. Погоня охватила почти весь третий сектор. Вот и все, пожалуй.
Погоня! Серж нахмурился. Он ненавидел неожиданные, непредсказуемые вспышки ярости, заставлявшие по какой-то неизвестной причине охваченную паникой жертву спасаться бегством от истеричной, непрерывно возрастающей толпы. Его настигли?
Ее, поправил Гренме. Это была женщина. Нет, ее не настигли, нам удалось подоспеть как раз вовремя, чтобы спасти ее.
Хорошо. Теперь Серж уже совсем спокойно глядел на утыканный шпильками план города. Вполне нормальный день, не о чем особо беспокоиться и нет ничего такого, за что следовало бы сразу же браться. Финансовое ведомство позаботится о карманнике и о жертве погони. Избитому мужчине нечего надеяться на возмещение нанесенного ему ущерба. Двое лихачей будут наказаны в соответствии с правилами дорожной безопасности. К незадачливой пьянчужке у полиции нет никаких претензий.
Спокойный, лишенный особых событий день.
Его взгляд поймал улыбку Гренме.
Значит, больше ничего?
Ну есть еще одно, совсем пустяковое дело. Гренме, казалось, растягивал удовольствие, получаемое от какой-то известной только одному ему шутки. Взяв листок со стола, он протянул его капитану. Мэр хочет, чтобы вы отправились в Институт и рассмотрели в качестве арбитра один спор.
Мало ли чего он хочет! Недовольно воскликнул Серж, глядя на листок в руке. Какое мне до этого дело? В мои функциональные обязанности вовсе не входит объявление кого-нибудь несостоятельным должником.
Возможно, так оно и есть, согласился Гренме, однако Старик считает, что как раз вы в состоянии уладить этот спор. Речь идет о тех троих, что были оживлены после длительного нахождения в замороженном состоянии. Именно поэтому он считает, что это входит в круг ваших обязанностей.