Все напряженно ждали, когда худощавый зажжет спичку и рухнет замертво, охваченный убийственным пламенем.
Нет, вперед решительно бросился Брэд. Неужели вы можете ему позволить это сделать!
А почему бы и нет? искренне удивился охранник. Парню хочется вырваться из затянувшейся у него на шее петли. И это его личное дело, каким образом он хочет это сделать. Почему кто-то должен помешать ему? Ведь он при этом никому другому не угрожает.
Брэд ничего не ответил охраннику. Он метнулся к худощавому, когда тот уже чиркнул спичкой по коробку. Брэду повезло спичка не зажглась с первого раза. Прежде, чем худощавый попытался повторно чиркнуть спичкой, Брэд уже успел подскочить к нему и вышибить спички далеко в сторону одной рукой, а другой оттолкнуть подальше от лужицы у его ног.
Идиот! вскричал Брэд. Форменный идиот!
Чтоб вас черт забрал! прорычал сквозь охватившие его рыданья худощавый. Какое право вы имели вмешиваться? С какой стати вы все испортили?
Испортил? Я только что спас вам жизнь.
Это моя жизнь, жалкий вы недоносок. Моя жизнь!
Он набросился на Брэда, пытаясь пальцами вцепиться ему в горло. От него так разило спиртом, что Брэда едва не стошнило. Спирт побежал по рукам Брэда, стал колоть глаза, начал забивать дыхание. Дважды ногти худощавого чуть не впились в его глаза. Удар коленом пришелся почти что в самый пах. Брэд понял, что ему противостоит самый настоящий маньяк. Он хладнокровно взмахнул кулаком, с силой заехал худощавому прямо в челюсть и не стал мешать его обмякшему телу падать наземь.
Вот так, устало произнес он. Может быть, кто-нибудь из вас позаботится о нем. Вызовет «скорую помощь» или что-нибудь другое в том же духе. Парень ведь не в себе.
Никто не отозвался. Толпа тесно обступила его со всех сторон, кроваво-красный свет от вывески делал лица окруживших его людей еще более уродливыми, чем они были на самом деле. Мертвую тишину неожиданно нарушил сокрушенный вздох охранника.
Факельщик, печально произнес охранник. Только-только хлопнул дверью, выйдя на улицу. А вот вы вышли вслед за ним и все испортили.
Что верно, то верно, поддержал его какой-то толстяк из толпы. Зачем вы это сделали? Он, что, должен вам деньги или что-нибудь другое?
Нет. Брэд отошел от продолжавшего лежать без сознания кандидата в самоубийцы. Он мне ничего не должен. Мне просто не хотелось быть безучастным свидетелем того, как он себя убивает подобным образом.
А почему бы и нет?
Вас это как-то задевает?
Человек имеет право на то, чтобы вырваться из петли в любое время, когда ему захочется.
Но ведь это его жизнь, разве не так?
Ох уж эти чертовы увечные! Всегда они вмешиваются.
Негромкое перешептыванье постепенно перерастало в негодующий ропот. Толпа придвинулась к Брэду чуть поближе, еще ближе, мало-помалу выталкивая его на самую середину улицы. В нескольких дюймах у него за спиной с громким урчаньем пронесся автомобиль.
Минутку, минутку! Я, может быть, чего-то недопонимаю. Что это на вас всех нашло? Вы
Он осекся на полуслове, увидев, как зажженная спичка стала описывать дугу прямо к нему. Поспешно отскочив в сторону, он тут же затоптал ее ногами, и только теперь до него наконец дошел весь ужас происходящего. В отчаяньи он устремил свой взор на вход в казино. Если б ему удалось проникнуть внутрь, охранник защитил бы его от толпы. Однако у него не было никакой возможности осуществить этот замысел, так как толпа сплошной стеной перегородила ему дорогу. Только муниципальная полиция могла спасти его теперь но нигде не было видно ни единого полицейского.
Вокруг была только разъяренная толпа, которая все ближе и ближе подступала к нему.
Глава 7
Брэд повернулся и побежал, разбросав в разные стороны тех, кто окружал его сзади, на противоположную сторону улицы, не обращая внимания на визг тормозов автомобиля, который едва не сшиб его с ног. Выбежав на противоположную полосу проезжей части улицы, он побежал против движения транспорта по ней. У него не было выбора, куда бежать. За него решение приняло скопление людей на противоположной стороне улицы. Спасаться нужно было и от них, тем более, когда они слились с первоначальной толпой, настроенной против него.
Только бегством он мог спасти свою жизнь.
Он понимал это с бесстрастной отрешенностью, ничего не имеющей общего с логикой или здравым смыслом, и действовал, руководствуясь самыми примитивными инстинктами. Те, кто находились у него за спиной, были охотниками он же был ускользающей от них добычей. Каким образом сложилось такое положение и почему не имело теперь ровно никакого значения. Если его поймают, он погибнет. Вот и все куда уж проще!
И шансов на спасение у него практически не было.
Но не потому, что он не мог бежать быстрее, чем те, кто были сзади отчаяние наделило крыльями его ноги но потому, что все больше и больше преследователей присоединялись к погоне. И те, кто до этого праздно болтался на каждой стороне улицы. И те, кто находились впереди. Казалось, весь город неожиданно возжелал его крови.
Он остановился, как вкопанный, когда еще одна группа преследоватей появилась из поперечной улицы всего лишь в нескольких метрах впереди него. Он снова нырнул на самую середину улицы, выиграв несколько секунд, когда проезжавшие мимо автомобили отсекли его от передовой группы преследователей. Яркие огни впереди говорили о том, что где-то уже совсем рядом одна из главных городских магистралей, и Брэд ринулся в первый попавшийся на глаза переулок, который вел к этой магистрали. Перед ним возникли смутные очертания какого-то человека, и он, не задумываясь, набросился на него, почувствовал, как кулак его смял грудную клетку этого человека но сейчас ему было все равно, намеревался ли этот человек причинить ему зло или оказался совершенно случайным прохожим. Громкий вопль этого человека подсказал преследователям, где он сейчас находился.
Но когда он все-таки выбрался на магистраль, его уже с обеих сторон поджидала толпа. Немалое количество его противников сгрудилось по другую сторону бетонной ленты. Другие ринулись вслед за ним в переулок и теперь приближались к нему сзади с леденящими душу воплями.
В отчаяньи он подбежал к какой-то двери, попробовал ее, но она оказалась запертой. Тяжело дыша, он прислонился к дверной панели, борясь с инстинктивным желанием бежать, куда глаза глядят, и понимая, что не имея определенного плана, бежать он мог только навстречу смерти.
Чертова полиция! Куда это она запропастилась?
Он обшарил взглядом улицу ни полиции, ни охранников. Никого, кроме собравшейся толпы, которой теперь некуда торопиться всем было ясно, что из западни ему уже не выбраться. С искрой надежды он устремил свой взор на здание, перед которым стоял. Может быть, ему удастся взобраться на такую высоту, где он будет чувствовать себя в безопасности, и там дожидаться, пока не подойдет подмога? Искра эта сразу же погасла, когда он более внимательно присмотрелся к фасаду. Гладкий камень и еще более гладкое стекло. Голова его непроизвольно дернулась, услышав звуковой сигнал автомобиля, появившегося на улице. Но это была не полиция. Это был грузовик, огромный, мощный, со все нарастающим грохотом неуклонно сюда приближающийся по наиболее удаленной от тротуара транспортной полосе.
Грузовик!
Он весь напрягся, прикидывая время и расстояние. Другого шанса спастись больше уже не будет он прекрасно понимал это. Когда грузовик поравнялся с ним, он выскочил из дверной ниши, в которой до сих пор находился, и со всех ног бросился на середину проезжей части и побежал в том же направлении, в котором двигался грузовик. Водитель его еще раз подал звуковой сигнал, вот он уже догнал Брэда, начал проноситься мимо. Призвав на помощь последние еще оставшиеся у него силы, Брэд метнулся к грузовику в отчаянной попытке зацепиться за него.
Руки его скользнули по борту кузова, нащупали веревку, свисавшую с заднего борта, схватились за нее. Веревка натянулась, последовавший за этим рывок едва не вырвал его руки из плечевых суставов. Брэд оттолкнулся ногами от бетона мостовой, изогнулся всем телом, бросил его вперед и с облегчением почувствовал под ногами опору он стоял на поперечине веревочной лестницы, служащей для подъема на кузов. Обернувшись, он увидел искаженное яростью лицо и, прильнув к заднему борту, со всей силы пырнул ногой в лицо преследователя. Вытянув вперед растопыренные пальцы, преследователь попытался повторить свой маневр, однако тут же упал на мостовую, получив удар ногой в горло. Брэд взобрался по веревочной лестнице чуть выше, молясь в душе, чтобы водитель не остановил грузовик.
Водитель, похоже, внял его мольбам.
Обманутой в своих надеждах толпе у него за спиной ничего не осталось другого, как выразить гнев истошными воплями.
Мало-помалу восстановилось нормальное дыхание Брэда, высох холодный пот, выступивший у него по всему телу. Когда грузовик притормозил перед одним из перекрестков, Брэд спрыгнул с лестницы и поглядел на себя в стекло витрины. Вид у него был поистине жалкий. Пиджак был изодран в клочья, от которых все еще разило спиртом. Он снял его и отшвырнул в сторону. Ночь была достаточно теплой, можно было вполне обойтись рубахой и брюками ему очень не хотелось выглядеть забулдыгой. Проверил содержимое карманов исчезли все его деньги, за исключением нескольких монет. Его выигрыш то ли выпал сам в процессе погони, то ли был так или иначе отобран недоброжелателями, но это теперь не имело такого уж особого значения. Он остался жив этого было вполне достаточно. Жив, хотя и заблудился.
Район, в котором он очутился, показался ему заброшенным, но это его ничуть не тревожило. Будучи коренным горожанином, он знал, что найти дорогу не составляет особого труда, если двигаться все время в направлений силуэтов высоких зданий в центральной части города, а выйдя к одному из них, справиться о дальнейшей дороге у кого-либо из прохожих. Рассудив подобным образом, он уверенно тронулся в путь. Однако не прошло и пятнадцати минут, как он полностью потерял ориентировку.
Выйдя на показавшуюся поначалу весьма обещающую улицу, он вскоре очутился в сплошном лабиринте извилистых переулков между бесконечными рядами складских помещений, источавших щекочущие воображение ароматы наряду с совершенно очевидным запахом раскаленного металла и кипящего масла. Он нахмурился, потянув носом воздух. Немалое удивление у него вызвало и то, что асфальт у него под ногами был совершенно выщерблен и загажен различным мусором.
А еще больше его удивляло то, что район этот был очень плохо освещен.
В переулке у него за спиною что-то звякнуло. Совсем тихо, как будто перевернулся под чьей-то ногой кусок щебенки или обозначило свое наличие какое-то металлическое снаряжение. За этим звуком послышалось приглушенное шипение, как будто кто-то втягивал сквозь зубы воздух или терлась одежда о стену.
Брэд не выдержал и ускорил шаг.
Затем побежал по переулку, то и дело высоко подпрыгивая, чтобы не споткнуться о какое-нибудь препятствие, и пристально обшаривая темноту настороженным взглядом. Позади него раздалось приглушенное ругательство и звуки тяжелых шагов погони.
Ты должен понять меня, Том, проскрежетал чей-то свирепый голос. Ты позволил ему дать деру от страха. Почему ты не пришил его из своей пушки?
Брось зря трепаться, последовал грубый ответ сквозь зубы. Ты сам виноват в этом, остолоп. Будь у тебя ноги, как ноги, этот простак
Затем последовал целый поток непристойных ругательств тот из преследователей, что говорил, споткнулся, а Брэд, пустившись со всех ног, метнулся за угол и почувствовал неожиданное облегчение, увидев впереди размытое пятно желтого цвета.
Свет исходил из чадящего факела, торчащего из украшенного затейливыми завитушками кронштейна из кованого железа, водруженного на стену над темным входом под ним. Поверхность и здесь была такой же неровной, немощеной, к тому же еще и покрытой скользкой грязью. Слизь эта громко чавкала у него под ногами, пока он бежал к факелу. Привлеченный, по-видимому, этими звуками, навстречу ему из двери вышел высокий худой мужчина в длинном, едва ли не до колен, камзоле и высоких сапогах, столь популярных среди разбойников с большой дороги восемнадцатого столетия, с длинными, повязанными сзади лентой, волосами. С переброшенной через одно плечо портупеи свисала рапира. На покоившейся на эфесе рапиры руке ярко блестело кольцо.
Он был не один. Из-за его спины выглядывала целая толпа столь же экзотически выряженных современников «века просвещения». У некоторых из них были высокие напудренные парики и отороченные тесьмой сюртуки, у других были выпачканные сажей лица и засаленные передники, кое-кто из особо изысканно одетых франтов презрительно закрывал ноздри надушенными носовыми платками, украшенными тончайшими кружевами. Однако все они глядели на Брэда с той особой алчностью, которая характерна для пресытившихся жизнью людей и жаждущих любых острых ощущений, которые могли бы развеять скуку, которая их одолевала.
Ну-ка, постой, милейший! Разбойник с важным видом вышел вперед, с характерным стальным свистом выдернул рапиру из ножен, острие ее приставил к переносице Брэда. Так вот, сэр, непререкаемым тоном спросил он. Что это привело вас в Алсатию?
Брэд почувствовал, как весь сжался в комок. Он уже слышал кое-что об Алсатии, современном варианте воплощения той печально знаменитой части Лондона, которая была прибежищем ворья, грабителей и убийц. Он знал также и кое-что еще. В подобных районах единственным законом был Закон джунглей. Входящий туда действовал на свой страх и риск.
Ну? кончик рапиры приблизился на дюйм к его глазам.
Оне не в духе! манерничая, протянул один из франтов. Это болван не желают с нами разговаривать. Ну-ка, пощекочи его разок-другой своей рапирой, Джек. Может быть, это развяжет его язык.
Еще бы, Лорд Сесиль, ухмыльнулся разбойник. Что может быть лучше доброй холодной стали для того, чтобы взломать любую печать.
Он неожиданно сделал резкий выпад, в результате которого Брэд наверняка лишился бы одного из своих глаз кончик рапиры поигрывал менее, чем в дюйме от него, но к этому мгновенью Брэд уже принял решение. Бежать было некуда. Не к кому было взывать о помощи, а сопротивляться было бесполезно у него не было никаких шансов победить противников. Оставалось только одно притвориться. Пренебрежительным взмахом руки он отшвырнул от своего лица кончик смертоносного оружия.
Проклятье! взревел он, надеясь в душе на то, что акцент, к которому он прибегнул, окажется здесь вполне уместным. Никак уж не думал, что со мной могут обращаться, как со скотиной! Неужели Дик Тарпин не заслужил более теплого приема? Гордо подняв голову, он с важным видом направился к двери. Прочь с дороги, шелудивые псы, и даже не мечтайте о том, чтобы помешать тому, кому вы достойны только лизать пятки, пропустить кружку доброго эля!
И как бы ни было это невероятным, но эта уловка безотказно сработала правда, и причин-то не было, почему она не должна была сработать. Если не считать одежды, не было ничего, что могло бы разоблачить Брэда как фальшивого ретро и до тех пор, пока он будет строго придерживаться того имиджа, который решил изображать в этой компании, ему вряд ли будет что-либо непосредственно угрожать. Но потенциальная опасность пока что еще не прошла полностью. Он чувствовал ее, когда протискивался через дверь, которая вела в Алсатию. Он был здесь чужаком, притом довольно странно одетым и не был знакомым никого из тех, что здесь присутствовали. Стоит ему совершить хоть одну ничтожную ошибку, и все на него набросятся, как свора одичавших псов.
А совершить ошибку можно было неисчислимым множеством способов.
Он никогда не бывал внутри Алсатии и не имел ни малейшего понятия о том, как расположены здесь улицы или переулки, а вот разбойник с большой дороги, именем которого он решил воспользоваться, знал этот район досконально. Копия же этого района была воспроизведена на основании воспоминаний тех, кто жил в нем в прошлом. Поэтому ему должно быть известно, как пройти к таверне, к ночлежкам, к публичным домам. И он вдруг почувствовал, насколько пристально следят за ним все здесь присутствующие и напряженно ждут, что он предпримет дальше.
Сюда, Дик, прошептал голос сбоку от него. Невысокое, грязное существо с огромной копной рыжих волос и повязкой на одном из глаз едва заметно дернуло его за рукав. Вы направлялись в таверну Мэлони за этой самой кружкой эля?
Да, процедил сквозь зубы Брэд. Скорей туда поторопитесь и закажите бочонок самого лучшего. Дик Тарпин не тот человек, чтобы безучастно смотреть на то, как его друзья изнывают от жажды, когда его карманы полны денег.
Говоря так, он побряцал теми несколькими монетами, что остались у него в кармане, надеясь, что этого окажется достаточно для того, чтобы расплатиться за пиво. Вот только не очень-то ясно, какой величины бочонок будет подан большой или маленький? Он никогда не интересовался подобными бытовыми подробностями прошлых веков и теперь мог полагаться только на везение. На везение и на коротышку, который представился как Джон Клаттербак и который теперь торопливо шел по узкому переулку между двумя рядами приземистых домов, стены которых подпирались массивными деревянными брусьями.