Как вы живете под водой? наконец, спросил Ингвар.
Соня уже видела, теперь и услышала:
У нас построены огромные станции, рассказал Матвей, целые города под куполами с искусственным климатом. А сейчас на глубинах, где позволяет давление, посажены придуманные Сониным папой дома. Скоро в них переберутся очень многие, и жизнь под водой получит новый толчок, люди обретут новую степень свободы в среде, из которой вышли в далеком прошлом. И при этом останутся людьми, Матвей обвел себя руками с головы до ног, как бы показывая образец, без всякой модификации. А когда на Марсе создадут водохранилища, такие дома можно будет выращивать и заселять до решения проблем с атмосферой. Сейчас мне хотелось бы послушать про Марс.
Он умолк, и заговорила Анисья:
Меня зовут Анисья Буданга-Боброва, я из первого поколения коренных марсиан. Живу в Долмаре, как мы называем Долины Маринера, это самый большой город, хотя столицей почему-то сделали Впадину Эллада. В Элладе, конечно, комфортнее, там даже естественная глубина больше восьми километров, а из жилых ярусов скоростные лифты поднимают по нескольку минут.
Зачем жить так глубоко? удивилась Сабрина.
Города должны быть на глубине, иначе не получить «атмосферный стакан», и человек не сможет дышать. Из-за низкого давления везде, кроме городов, рабочих станций и поселков исследователей, приходится ходить в пневмокостюмах. Долмар уступает Элладе по глубине, но обширнее в несколько раз, а наша стартовая площадка может обслуживать до пяти кораблей сразу!
Ингвар поинтересовался:
Сколько времени лететь с Земли до Марса и наоборот?
Рейсовые ходят семьдесят земных суток по параболе или двести шестьдесят по полуэллипсу. Сейчас строятся более скоростные корабли.
А сколько ты добиралась с андриками на Луну? спросила Сабрина.
Несколько минут. Как из города на поверхность.
Как и я с Земли. Соня не могла представить, какими технологиями владеют те, кто создал андриков. Чтобы человек достиг такого могущества, нужны еще века и века. Из какого же времени прислали андриков?
Мои родители работают в порту, занимаются снабжением орбитальной группировки из станций-фабрик, лабораторий и перевалочного портадля запуска экспедиций к астероидам и Юпитеру. Еще они обслуживают челноки на Ужастики, где добывают редкие металлы.
Куда? не понял Ингвар, а Сабрина просто открыла рот, так ничего и не спросив.
Внутренний спутник Марса, Фобос, и внешний, Деймос, в переводе означают страх и ужас. Ведь Марсбог войны, не радость же с добротой записать ему в спутники?
Ингвар, до этой минуты напыщенно-важный и высокомерный, посмотрел на нее с разглядывающим прищуром, будто оценивал или примеривался к чему-то.
У меня вопрос.
Слушаю.
Ты везде такая черная?
Матвея подбросило, но Анисья утянула его обратно и заставила успокоиться:
Человек раньше не видел негроидов, и ему нужно объяснить, что люди бывают разные. Думаю, когда моя мама встретила папу, она могла задать ему тот же вопрос, потому что видела негров только в потоке, а папа был на Марсе первым чернокожим колонистом. Анисья подняла раскрытые ладони: Вот, здесь я светлая. И здесь. Она подняла ногу и помахала в воздухе босой ступней.
Прикольно. Ингвар почесал нос. Когда вернусь, закажу себе чернокожего андрика.
Андрика? «Закажу»?! Соня не успела ничего спросить, Анисья уже продолжала:
Я учусь на формера
Может, фермера? Сабрине показалось, что рассказчица оговорилась.
Судя по лицам, не только она не знала про такую профессию.
Формерыобщее название тех, кто занимается терраформированием или, как у нас говорят, тер-формовкой, рассказала Анисья. Это очень интересное направление, мы стоим в начале пути, и будущие марсиане будут жить так, как сделаем для них мы. Работы по тер-формовке уже начаты, нужно довести давление до уровня, когда вода сможет быть жидкой, повысить температуру хотя бы на экваторе, создать что-то вроде озонового слоя для защиты от излучения, растопить полярные ледяные шапки, наполнить атмосферу парниковыми газами и начать создание биосферы. Моя специализация определится после школы. Я хотела бы заняться водоснабжением: даже при плюсе по Цельсию вода из-за низкой температуры и очень маленького давления из твердого состояния переходит сразу в газообразное. Единственное, что встречается на поверхности в жидком видесолевой раствор. Но залежи водяного льда у нас большие, и есть над чем поработать.
А какая у вас температура? спросил Ингвар.
От плюс тридцати в полдень на экваторе до минус ста пятидесяти зимой на полюсах, в среднемминус шестьдесят. К сожалению, приповерхностный слой всегда ниже нуля, отсюда все проблемы. А еще нужно бороться с песчаными бурями, с гигантскими колебаниями температуры в сутки и за сезон, и учитывать метеоритную опасность.
Вижу, что у вас жизнь тоже не сахар, проворчал Ингвар. Подумав, он задал еще вопрос: Как у вас считают возраст, по-земному или по-марсиански?
Обоими способами, для общения с землянами и между собой. Местных лет мне только шесть, потому что земных суток в нашем году шестьсот восемьдесят семь. День на Марсе длиннее на сорок минут и называется он «сол», чтобы не путать с земным. Вот, вроде бы все. Живем, учимся, работаем и, как все, приближаем светлое будущее для своих будущих детей.
Анисья умолкла, и светлые уставились на темныхпришла их очередь поведать, как, перефразируя Анисью, они «живут, учатся, работают и приближают темное будущее для своих будущих детей».
Пухлый палец Ингвара указал на Сабрину:
Давай, ты.
Синеглазка на миг прикрыла глаза и начала:
ЯСабрина из муравейника Восибир, мой папакрупный юраст, уже пять лет, как он купил должность адвокатора Васюганско-Чулымского и всея Салаирии. Папа защищает виновных от несправедливых законов, это хорошо оплачивается, и до последнего времени семья жила в достатке. Я учусь в платной школе с уклоном в юридичь, и у меня есть шанс однажды сменить папу на его посту. В случае удачного замужества я смогу подняться и выше, меня уже сватали к бездетному прокуратору, и, если бы нас поженили, после его смерти пост достался бы мне. Рассказ о замужестве почему-то расстроил Сабрину, дальше ее голос стал глухим и сиплым: У нас собственные комнаты в средних этажах, и после того, как остановились лифты, мы дополнительно зарабатываем на транзите живущих сверху. Раньше получали еще за транзит воды, газа и канализационных отходов, но верхние перестали этим пользоваться, и доходы иссякли. Чтобы уменьшить расходы, андрикам включили режим «эконом», и вещи они для нас с тех пор берут только малых брендов, а пищу готовят простую синтетическую.
Матвей помотал светлой гривой:
Ничего не понимаю. Андрикиу вас?!
Сабрина с испугом оглянулась на Ингвара, но тот лишь поморщился: говори, мол, это не тайна, за которую могут наказать. К тому же, сам недавно ляпнул такое же.
Здешние андрики, она обвела взором небо, бесполые, а у нас они бывают мужчинами и женщинами. Их можно купить, и они беспрекословно выполняют любой каприз. Андриков у нас используют в быту и на работе, они выглядят почти как лунные, но не общаются между собой и умеют лишь то, что в них заложат изготовители.
Ты говоришь про обычных андроидов, человекоподобных и, Матвей скривился, человекозамещающих роботов. У нас их давно сменили дроиды, чтобы люди остались людьми.
Ну и зря, влез Ингвар с гадкой ухмылочкой. Андрики делают жизнь приятнее. У меня мажордом, гувернантки, горничные, повара и садовникивсе андрики.
Это из-за того, что ты не доверяешь людям, сказала Соня.
Ингвар кивнул:
Потому что им нельзя доверять. В робота можно встроить опасную программу, но в нем хотя бы есть шанс ее найти. С людьми такое не проходит.
Сейчас мы слушаем Сабрину, мстительно сказала Анисья, которую Ингвар так же перебил ранее.
Впрочем, он и не собирался продолжать. Или успешно сделал такой вид. Вновь заговорила Сабрина:
Наши андрики живут в доме как члены семьи, хотя одновременно числятся наемными работникамиправом называться членами семьи их наделили за постоянное нахождение в определенном доме, знание его секретов и отстаивание его интересов в случае некриминального конфликта интересов. Заковыристую фразу, наверняка не раз слышанную от отца, Сабрина выдала с гордостью, хотя с Сониной точки зрения это была самая настоящая «юридичь».
Вначале ты сказала, что семья жила в достатке «до последнего времени», отметила Соня. Что-то случилось?
Это из-за андриков. Но это личное, я не хочу об этом говорить.
«Действительно личное, или боится сболтнуть лишнее?»подумала Соня.
Следующий. Ингвар посмотрел на Савелия.
Тот нерешительно привстал, но остальные рассказывали сидя и даже лежа, и он вновь опустился на траву.
Меня зовут Савелий, как и Сабрина в своем рассказе, он ограничился именем, мой мир отличается от ваших. Я видел кипящие реки, которые плевались варившимися заживо людьми, в том числе непохожими на людей, видел земли, которые превращали технику в пыль, а людей в пепел, дышал воздухом, похожим на желе, и жил в местах, откуда сбежали даже тараканы. Учиться мне не довелось, моя работадобывать оружие, металл и сохранившуюся технику для властвующей группировки. То, что у соседей можно произвести на заводах, у нас можно лишь найти, и продать можно лишь то, что нашел. Родителей я не знал, а если они однажды отыщутся, им несдобровать, я припомню все.
За что же, если ты их не знал? не поняла Соня.
Они продали меня, этого достаточно.
Ингвар пожал плечами:
Продать ребенка, когда нет денегэто нормально.
У меня все. Савелий опустил голову.
Соня видела, что рассказать он мог гораздо больше, но касаться каких-то тем ему было тяжело, а другие он боялся затрагивать, чтобы не выдать некой информации противникуза этим пристально следил толстяк.
Эстафета историй дошла до Ингвара. Он покрутил в руках дубинку.
А что рассказывать? Меня зовут Ингвар, но это вы знаете. Моя семья владеет Валдаем, поэтому мы контролируем водные ресурсы половины Европы: у нас берут начало Днепр, Волга, Мста, Сясь, Молога, Тверца, Западная Двина и многие другие, всех не упомнишь. Территории, расположенные вдоль берегов, платят нам отступную ренту.
В чем именно вы контролируете? уточнил Матвей. То есть, за что вам платят?
За экологию.
А я слышал, что на темной Земле реки загажены и напоминают канализационные стоки, не поверил Матвей, и что воду пьют только после многократной очистки, и она все равно грязная и воняет.
Правильно, сказал Ингвар, а наша семья может свалить туда отходы с атомных станций. Тогда никакие фильтры не помогут. За это нам и платятза право пить незараженную воду. Это прибыльный бизнес, и у нас, понятное дело, много недоброжелателей. Семье приходится постоянно курсировать между Себежским, Рдейским и Полистовским особняками, где между бункерами проложены тоннели и внешние железные дороги, и по ним постоянно ходят отвлекающие внимание поездачтобы конкуренты не нанесли внезапный точечный удар. За хорошую жизнь приходится платить безопасностью. Ингвар вздохнул. Это лишь кажется, что у богатых нет забот. На самом деле, если сравнивать, то забот нет у бедных. У бедных проблема одна: нет денег, на этом их беды кончаются. У богатых здесь все только начинается, и чем больше богатство, тем больше проблем, о которых бедные даже не догадываются. Заметив, что сочувствия никто не проявил, Ингвар резко закончил: Объявленные на отдых двадцать минут прошли. Предлагаю разойтись до утра. Но если кто-то хочет еще поработать, он поглядел на Матвея, это будет похвально, и вся команды скажет ему спасибо.
Расходимся до утра, подытожила Соня, завтра нам понадобится много сил.
Показывая пример, она ушла первой. Или хотела вырвать первенство у Ингвара, стремившегося верховодить во всем? И это тоже.
В комнате Соня первым делом помылась в гиенике. Функции сушки и укладки не работала, и волосы просто лежали на плечах, высыхая естественным образом. Одеться в пижаму не удалось: за день она высохла, но купание в морской воде не прошло даромпо ткани расползлись жуткие соляные разводы. Пришлось стирать. Заодно Соня постирала и купальник, потный и грязный после трудового дня.
Входная дверь приотворилась.
Я тебя не приглашала! взвизгнула Соня, крепче кутаясь в полотенце. Почему ты вошел?!
Ингвар захлопнул за собой дверь и иронично сощурился:
Потому что открыто. А почему не закрываешься?
Зачем?
Вот я и воспользовался тем, что у вас это не принято.
Он был в пижамекак Соня, когда ходила к Савелию. Ингвар то ли намеренно выбрал удобство в ущерб вежливости, то ли не хотел утруждать себя переодеванием. Или просто не думал о таких мелочах, как вид, который производит. Впрочем, нет. Ингвар всегда думал, прежде чем что-то сказать или сделать, и на светлой Земле его однозначно определили бы как единицу.
У вас вообще не разделяют по двоичной системе? Соня вышла из гиеника.
Как угодно, только не по вашей двоичной. Разглядывавший комнату Ингвар бесцеремонно плюхнулся на кровать. Кто же в своем уме согласится быть нулем?
Это не обидно, вступилась Соня за нулей, это просто классификация.
Быть нулемне обидно?! Тогда без обид. Тыполный ноль как девчонка, и даже Сабринка тебе сто очков вперед даст, хотя у нее ни кожи ни рожи.
И в чем же она лучше?
Нулям не понять.
Оказалось, что в некоторых случаях нулем быть неприятно. Сказанное Соню задело, тем более, что некрасивых людей на светлой Земле не рождалось уже больше трех поколений, наука постаралась. В отместку Соне захотелось тоже сказать что-то вроде «Если здесь кто-то и ноль, то достаточно посмотреть в зеркало», но она сдержалась. Пухлость Ингвара могла быть следствием болезни, и ему будет обидно. К тому же, когда кидаешься грязью, может не долететь, а к рукам прилипнет.
А еще очень хотелось припомнить толстяку его отношение к Сабрине. К сожалению, та просила молчать. Если Соня вмешаетсяне выйдет ли только хуже?
Ингвар обратил внимание на проем гелевого холодильника, от которого на Луне остались только внешний вид и название.
Это что?
Новая система для хранения продуктов.
И мяса?
Всего-всего. На какой угодно срок.
Отличное изобретение. Можно использовать как темницу. Открываешь холодильника там твои недоброжелатели рядком ждут милости и за прощение или хотя бы за право подвигать шеей готовы на все! Фантазия гостя на этом не остановилась. Или можно самому залезть, и никакой тепловой датчик не обнаружит. Придут киллерыа никого нету! Классно. Или сознание у того, кто находится внутри, отключается? Тогда можно переждать лихие времена, как в криогенном анабиозе, и явиться во всем блеске, когда все подумают, что тебя уже поджаривают в аду на сковородках. Вот тут и станет ясно, кого на трон, а кого на сковородки. Хочу такой холодильник. Взгляд Ингвара сдвинулся и в задумчивости остановился на закутке гиеника. Это же душ, как понимаю? Пойду помоюсь. Он поднялся, и вскоре изнутри раздалось: Как тут все интересно, у нас не так. Оно, что ли, живое? Как оно работает? И другой вопрос: почему оно работает? На Луне вся техника глохнет или испаряется, я так проглоченную видеокамеру потерял.
Ты проглотил видеокамеру?! Как ты умудрился?
Мы с папашкой думали, что в желудке ее не найдут, и я добуду здесь ценные кадры. Ничего не получилось, она просто рассосалась. Как включить и регулировать воду?
Словами.
Когда помывшийся Ингвар вышел из гиеника, Соня, скрестив руки, стояла в ожидании его ухода. Весь вид ее говорил, что незваному гостю пора бы отправиться восвояси.
Ингвар повернулся к ней спиной:
Заплети косичку.
Руки сами поднялись помочь, но Соня одернула себя. Приказной тон и без всякого «пожалуйста»?
Она отвернулась от толстяка:
Сначала ты мне.
Растешь, светлая.
Он, на удивление, справился быстро. Когда она заплетала ему, Ингвар со смешком предложил:
Давай пройдемся по комнатам и чем-нибудь намажем спящих. А утром они проснутся такие
Еще вчера Соня то же самое предлагала Мишке и получила замечательную отповедь. Что же получается: у нее мышление как у темных?
Представь себя на месте тех, сказала она словами брата, над кем решил подшутить.
Опять это ваше «с другими как с собой». Ингвар поморщился. Ни у вас нормальной жизни нет, ни у нас. И везде только хуже становится: у вас зануднее, у нас жестче. Раньше люди были проще и добрее, одна половина хотела все как у тебя, втораячтобы у тебя все как у них. Сейчас мечтают поменяться с тобой местами. Думают, на новом месте тишь да гладь, но ведь от себя не убежать. Сбежишь, а в другом месте снова либо ты, либо тебя. Несовершенство мира в собственном соку. Хорошим можно быть только вопреки здравому смыслу, и нет в мире греха, кроме глупости. Ты спрашивала про единиц и нулей, так вот: у нас они тоже есть. Но вслух об этом не говорят. Зато все видят; ведь сразу понятно, кто единица, а кто полный нуль. И, что обидно, каждый нуль считает себя не менее, чем десяткой. Берешь работника, чтобы установил сигнализацию или усилил заборон продаст недоброжелателям секрет слабых мест той защиты, за которую ты ему заплатил. Нанимаешь охранника, чтобы следил за работникомохранник тоже норовит тебя продать. Приглашаешь наблюдателя за охранником, который охраняет охранника, который следит за работником и каждый из них в свою очередь продает тебя с потрохами. Кладешь деньги в банкон банкротится. Страхуешь рискстраховая компания говорит, что случившееся не соответствует условиям договора в подпункте приложений к инструкциям выполнения договора, в котором, как ты считал, этот случай четко и ясно был назван страховым. Нанимаешь юрастаон заинтересован, чтобы суды длились вечно, потому что от этого зависит его зарплата. Платишь только за результат, после этого страховой компании действительно прижимают хвост и она закрывается из-за отсутствия средств на счетах, а завтра открывается под другим названием с теми же сотрудниками по тому же адресу, и они смеются тебе в лицо. Приглашаешь внесудебного специалиста, чтобы разобрался с обидчикамипротивник платит ему больше, и он подставляет тебя. Нанимаешь киллера, чтобы расквитаться с наглым специалистом от криминалаон выкладывает всю подноготную тому, с кем у тебя дрязги и кто заинтересован в твоем падении. Не мир, а гадюшник, каждый ждет подвоха везде и всегда. Даже на семейный обед члены семьи приходят с телохранителями, каждый раз с новыми, чтобы родичи не подкупили. И едят исключительно принесенное с собой и из своей посуды. Папашка боится, что я поступлю с ним, как с братьями. И правильно боится! Ингвар засмеялся. Эх, если б я мог измениться на время, чтобы Он осадил сам себя. У вас же тело можно изменять как угодно?