В качестве эксперимента я попытался расколоть лёд над одним из лиц: мне хотелось узнать, насколько глубоко находятся эти скульптуры. Но сколько бы я ни бил, мне не удалось отколоть хотя бы кусочек от превратившегося в камень льда. Осталось лишь завидовать усердию и силе неизвестного скульптора, который, невзирая ни на что, смог подчинить древние льды своей воле. Когда я понял, что одной ночью тут дело не обошлось, и эта титаническая работа наверняка потребовала месяцы, а может, годы, мне стало не по себе. Я поспешил покинуть пещеру и выйти в сумрак под открытым небом.
Ночь была жутковатой. Вокруг меня ревел ветер, пещера с лицами чернела овалом раскрытого рта, а холод едва не доконал меня. Время от времени я вскакивал и принимался неистово делать зарядку. Когда я закрывал глаза, то видел перед собой выпученные белесые глаза и развевающиеся волосы.
Наконец, первые лучи солнца пробились из-за мрачных хребтов и осветили вершину Пальца Мертвеца. Я вздохнул с облегчением и отпил большой глоток из термоса с горячим чаем. Мне не терпелось спуститься вниз и покинуть горы. Отчастииз-за раздирающего меня желания рассказать всем о странной находке. Отчастииз-за гнетущей тревоги, сдавливающей грудь. Я клятвенно обещал себе, что, спустившись вниз, больше никогда не пойду в Ледяные горы ни за какую награду. Если учёные мужи захотят исследовать пещеру с лицами, я буду рад указать им место и помочь советами, но проводника пусть берут другого.
Спускаться всегда легче, чем подниматься в горы. Во-первых, места уже знакомы, и каждая скала кажется родной. Во-вторых, не нужно выискивать зацепки, на которые нужно накинуть крюк: знай себе цепляй и скользи вниз на ремне. Я был уверен, что ещё до наступления сумерек окажусь у подножия. Так и вышло: спуск прошёл без сучка без задоринки, и я провёл ночь у основания Пальца Мертвеца. Пещера с лицами на следующее утро казалась мне каким-то невероятным сном, и я даже подумал о том, стоит ли вообще рассказывать о нём в долине: может случиться, что мне не поверят и сочтут окончательно спятившим. Нет, твёрдо сказал я себе. Я точно помню, что былозначит, люди тоже обязаны знать.
Два дня я спокойно продвигался к границе гор. Непоправимое случилось на третий день на трудном участке, когда мне пришлось перелезать через гигантскую цельную глыбу высотой метров в десять. Я быстро взобрался на неё, прикрепил ремни и стал спускаться. Но не успел преодолеть и метра, как правый ремень внезапно сорвался. Меня отбросило в сторону; я замахал руками, пытаясь нащупать под ногами поверхность глыбы. Ситуация была опасная, но не катастрофическая. Такое со мной уже бывало. Но я не мог понять, почему ремень сорвался именно сейчас, ведь я прикреплял его надёжно
Понимание пришло внезапно, яркой вспышкой, когда левый ремень тоже сорвался и повис безвольным тряпьем. У меня остался только тонкий страховочный ремень, и я со всей доступной мне скоростью стал спускаться вниз, умоляя дать мне немного времени.
Но времени мне не дали. Страховочный ремень с треском оторвался, и я оказался без всякой поддержки на высоте семи метров над острыми скалами. Я попытался зацепиться за камень, но он, проклятый, был гладким, как стекло. Я почувствовал, как теряю опору и падаю спиной вперёд. У меня не осталось надеждыя знал, что нахожусь слишком высоко, и падение это станет для меня последним. Я закричал. Какая изощренная издевкавсе эти годы считать, что в Ледяных горах нет никакого проклятия, и лишь в последний свой поход, за мгновения до смерти, узнать, что это не так; чувствовать близость безумного скульптора и так и не увидеть его лица; знать, что этой ночью там, на вершине, напоминающей мёртвый палец, появится моё лицо в этот вечный миг, миг откровениявыпученные глаза, раскрытый в вопле рот, вставшие дыбом волосыи ведь никто, никто так и узнает никогда о существовании той пещеры (а если и узнает, то эта тайна быстро уйдет в небытие вместе с ним), лишь только странные, тревожные, страшные легенды будут слагаться о Ледяных горахо тех несчастных, что пытались покорить эти вершины и не вернулись, найдя упокоение среди голых скал, среди тысячелетнего льда, который навечно запоминает их лица, чтобы не забыть
2011 г.
Механическое Чудовище С Человеческой Головой
Механическое Чудовище С Человеческой Головой появилось на пригородном поле субботним вечером, когда луна вышла из-за горизонта.
Чудовище выглядело неописуемотысячи, если не миллионы, проводков и деталей сплетались, отливая золотом в свете месяца. Туловище представляло собой раздутый шар, сплошь состоящий из различных рычажков, стержней и реле. Тут и там вспыхивали и гасли огни электронных ламп, издавая низкое гудение. Когда Чудовище двигалось, металлические суставы жужжали; поворачивались шестерёнки, а поршни накачивали масло в стальные трубочки. Конечности Чудовища напоминали ножки паукатак много у него было рук и ног, каждая имела чуть ли не по сто суставов и свободно изгибалась в любую сторону. Одни конечности заканчивались железными пальцами, другие имели присоски, а третьи просто болтались, как щупальца осьминога. На конечности, выступающей прямо из шеи, почему-то был дисплей с таймером, красные цифры на котором отсчитывали время.
А голова у Чудовища была человеческая.
Механическое Чудовище С Человеческой Головой двинулось в сторону шоссе, вращая головой. Поле было пусто, здесь его никто не мог видеть. Но на шоссе были машинывыйдя туда, оно уже не могло оставаться незамеченным. Впрочем, Чудовище не пыталось скрываться. Оно шло прямо к машинам, свет фар которых изредка скользил по его туловищу, заставляя его ослепительно блестеть.
Вскоре раздались первые крики ужаса. Механическое Чудовище ускорило шаги; оно бежало к людям, и отрезанная человеческая голова на вершине аляповатой конструкции широко разевало рот, пуская слюни. Когда Чудовище достигло шоссе, луна скрылась за облаком, погружая землю во мрак.
Водитель красного автомобиля в панике вдавил на педаль тормоза, но машина, которая ехала вслед за ним, врезалась в задний бампер и заставила красный автомобиль ехать дальше, навстречу Механическому Чудовищу, которое стояло на пути. Столкновение было неизбежно. Водитель попытался повернуть руль в сторону, но Чудовище юрко прыгнуло следом, не давая увильнуть. Водитель вжался в кресло, зажмурился и закричал.
Лобовое стекло осыпалось дождём осколков. Рука Чудовища в виде щупальца скользнула внутрь, обвилась вокруг торса человека и выдернула его из машины, как пробку. Человек кричал. Кричали окружающие люди, некоторые залились истерическим смехом.
Суставы натужно заскрипели. Откуда ни возьмись, на свет выпрыгнула ещё одна конечность, напоминающая хобот: шланг из эластичной резины, поддерживаемый проволочным каркасом. К шлангу прильнула третья конечность с бешено вращающимся сверлом.
Оно убьёт его! завизжала какая-то женщина. Сделайте что-нибудь!
Никто ничего не сделал, и Чудовище с ужасающей быстротой совершило то, чего хотело: одним махом просверлило отверстие на черепе несчастного водителя и воткнуло туда хобот. Заработал небольшой мотор, скрытый в металлических недрах; через резиновый шланг к Чудовищу потекла склизкая масса под дружный вопль толпы. Голова Чудовища, опутанная проводами-продолжениями вен, блаженно улыбнулась.
И тут раздался выстрел.
Выстрелил человек в жёлтой соломенной шляпе, который держал в руках дымящуюся двустволку. В отличие от других, он не кричал, а хмуро смотрел на Чудовище, которое вздрогнуло и открыло глаза. В его зрачках плавало удивление. Пуля вгрызлась в сплетение проводов, на асфальт выплеснулось горячее масло. Мотор захлебнулся на миг, но восстановил работу.
Все назад! приказал человек в соломенной шляпе, и его послушались. Толпа попятилась от Чудовища, которое в сумасшедшем ритме завертело головой, насаженной на сервомотор. Лампы вспыхнули красным. Тело водителя выскользнуло из механического щупальца и шлёпнулось о землю. Какая-то женщина снова истошно закричала.
Человек выстрелил снова, на этот раз целясь в голову. Но промахнулся: Чудовище подалось влево, и пуля лишь задела то место, где у живых существ могло бы быть плечо. Голова остановила вращение и уставилась на стрелка. Жужжание стало угрожающим.
Человек перезаряжал ружьё. Спокойно, не торопясь, он засовывал патроны в ствол дробовика, вынимая их из патронташа, который лежал в открытом багажнике. Соломенная шляпа скрывала его лицо, так что никто не узнал, что отражено на нёмстрах или сосредоточенность.
Механическое Чудовище С Человеческой Головой наступало на стрелка. Масло по-прежнему плескалось из перебитой трубы, несколько конечностей безвольно повисли вниз, мешая ему ходить, но оно двигалось быстро и решительно. Когда человек защелкнул дробовик, оно схватило стрелка и подняло в воздух. Шляпа слетела. Металлические суставы впились в рёбра; послышался явственный хруст. Дробовик качнулся в ладони стрелка, и голова Чудовища ухмыльнулась. Сальные волосы, облегающие полное лицо головы, словно стали длиннее. К стрелку потянулись две конечностисверло и шланг, из которого всё ещё капала серая жижа.
Человек развернул дробовик в сторону Чудовища и выстрелил. Многим показалось, что он выстрелил в припадке отчаяния, не целясь. Но почему тогда он попал ровнехонько в лоб, осталось неясным.
Ухмылка так и осталась приклеенной к разнесённому лицу Чудовища. Кровь брызнула на стальные детали. Голова замерла, будто над чем-то раздумывая, потом запрокинулась назад. Сервомоторы поперхнулись и затихли.
Все ждали, затаив дыхание, что будет дальше.
Чудовище стояло, окружённое людьми, держа на весу раненого стрелка, который всё-таки выпустил ружьё. Затем стрелок полетел вслед за своим оружием вниз, где распластался на асфальте. Механическое Чудовище сделало шаг к нему, потом прочь от него, потом снова к нему. Повторив этот цикл около трёх раз, оно вдруг заревело во всю мощь своих моторов и ринулось бежать. Люди с криками расступались перед ним. Когда ноги Чудовища ступили на обочину, шум всей машинерии, заключённой в его недрах, вдруг прервался, и оно навзничь упало на землю. В темноте сверкнули синие электрические разряды. Дисплей с красными цифрами потух. Голова соскочила с оси и улетела в траву.
Механическое Чудовище С Человеческой Головой умерло.
Люди несколько секунд боялись двинуться, не веря, что опасность миновала. Потом толпа словно взорвалась. Люди побежалинекоторые к своим машинам, чтобы уехать как можно дальше и забыть эту ночь, другие к мёртвому Чудовищу, чтобы хорошо разглядеть его с почтительного расстояния. Были и те, кто прибежали к своему раненому спасителю, чтобы помочь.
Спасибо спасибо рассеянно бормотал он, когда они уложили его на импровизированные носилки из автомобильных кресел и понесли в фургон, который направлялся в больницу. Пусть только попробуют сказать мне после этого, что носить ружьё в багажнике незаконно
А вы не умрёте? озадаченно спросила девушка, кладя на носилки шляпу стрелка, подобранную с земли.
Я? Конечно, нет, улыбнулся он, превозмогая боль. Бывало и похуже, милая.
А что это, вообще, было за существо? над ним склонился молодой человек в чёрной куртке. Видно было, что его пробирает крупная дрожь.
Стрелка уже расположили внутри фургона и собрались закрыть дверцу, когда он увидел, что молодой человек ещё стоит рядом и ждёт ответа. Он приподнял голову и поморщился.
Ты спрашиваешь меня? сказал он. Да чёрт его знает, сынок.
Ну хорошо, проговорил Алексей после продолжительного молчания. Допустим, я представлю себе какое-нибудь Механическое Чудовище С Человеческой Головой, смысл существования которого заключается в том, чтобы пожирать у людей мозги. Но это же не делает его реальным, так? Я могу представить всё, что угодно, хоть даже Чёрного Коня-убийцу, который прячется в
Иван нетерпеливо взмахнул рукой:
А кто сказал, что всё, придуманное тобой, будет воплощаться именно в нашем мире?
В каком ещё? улыбнулся Алексей, глядя на луну, плывущую за окном.
Ты знаешь, за что сожгли Джордано Бруно?
Вроде бы он говорил, что Земля вертится вокруг Солнца.
Это сильно упрощённое представление его идеи из совковых учебников. Бруно утверждал другое. Он говорил, что миры множественны. Что каждая звезда может представлять собой отдельный обитаемый мир. И что таких миров может быть бесконечное количество. Понимаешь?
Так что же получается, Алексей перевернулся на живот и посмотрел на Ивана, который лежал на кровати напротив. По твоим словам, если я воображу Механическое Чудовище С Человеческой Головой, то оно появится не в нашем мире, а в одном из других миров?
Необязательно. Все миры равноправны друг перед другом, и поэтому продукт твоего сознания в каком-то случае может появиться и в нашем мире.
Ну, это класс, мечтательно сказал Андрей. Значит, если я буду достаточно часто ну, скажем, по три раза в день представлять себе, что Ленка Анисимова согласилась со мной поужинать, тем самым я буду повышать шанс того, что это сбудется именно в нашем мире, а не в каком-то другом не правда ли?
Иван усмехнулся:
Чисто по теории вероятностейда. Вообще, есть в народе поверье, что если слишком сильно хотеть чего-то, то это может сбыться. Накликаешь беду, накаркаешь, ну и так далее Короче, что я тебе говорил: всё, что можно вообразитьреально, и ты это вынужден признать.
Ни фига, Алексей потянулся. Ты начитался фантастики, друг. Тебе нужно сходить гульнуть, чтобы очистить голову от подобного кала. Впрочем, если Ленка вдруг в ближайшие дни согласится пойти ко мне домой, то я, так и быть, присвою твоей теории статус научного. А пока я посплю, завтра вставать рано Спокойной ночи.
Спокойной ночи, отозвался Иван, переворачиваясь на правый бок.
Алексей устроился поудобнее на постели и мгновенно уснул. День был долгий, он устал
А где-то очень далеко в горном ущелье, куда годами не проникает солнечный свет, Чёрный Конь-убийца открыл налитые кровью глаза и хищно заржал в темноту.
2007 г.
Месть
Есть поверье, что зло, однажды сотворённое, не может исчезнутьоно скитается по земле, подобно духу без плоти, чтобы однажды вернуться к своему творцу, как блудный сын, в ненастный день стучащийся в двери родного дома. Молодые люди, кровь в чьих венах ещё горяча, смеются над этим убеждением, как над глупым суеверием. Но с прошествием годов, когда ум обретает мудрость прожитых лет, а тени грехов, взваленных на плечи, накапливаютсятогда люди, подрастеряв юношеский пыл, начинают поневоле задумываться о расплате за свои деяния. И иными безлунными ночами, когда в наши окна заглядывают только жуткие зрачки немигающих звёзд, на нас находит ужас: в вязкой тьме за стеклом вдруг чудятся формы и образы, тянущиеся к нам из прошлого; они безмолвны и холодны, жаждут мщения и с каждым мигом становятся неотвратимо ближе к нам.
Юность моя тоже была не безгрешна, как у всякого человека. Но над всеми мелкими грешками, вызванных простой слабостью человеческой природы, в моём прошлом мрачной горой высится один тяжкий грех, совершённый ночью под бесстрастным взором луны. То была холодная осенняя ночь в лесу, и до сих пор, когда я закрываю глаза, перед внутренним взором предстают отпечатавшиеся в памяти образы: равнодушное покачивание веток на деревьях, протяжные крики, переходящие в жалобные стоны, голое девичье тело, распростёртое на траве, как изломанная куклаи ощущение безумного, сладострастного восторга во всём теле, охваченного ядом тёмной страсти. С той поры минуло двадцать пять лет. И с каждым годом я всё явственнее чувствовал, что этот грех, в отличие от остальных, прощён не будет; что демон зла, которого породил я в ту ночь, ещё жив и следит за мной горящими безумными глазами. И во мне крепла странная, пугающая уверенность: расплата настигнет меня ещё до того, как мой дух покинет бренное тело.
Двадцать пять летсрок долгий в человеческой жизни. Порой мне удавалась почти убедить себя в том, что ничего не было, и это всё неверная фантазия, помутнение рассудка. Но когда я встречал ту, над которой я в осеннюю ночь учинил насилиеа она всегда была рядом, никуда не ушла из нашего городка, и каждый раз, когда мы с ней случайно сталкивались на улицах, она отворачивалась, пряча от меня лицо, и вот когда я видел её, то мой ум накрывала волна отчаяния: всё было, было, не воротить и не изменить: когда-нибудь, в такую же страшную и холодную ночь, мне придётся держать ответ за свой грех.