Угу, нам. Кем я себя вообразил? И разве я собрался здесь годы проводить? Не-е, ну его к известной бабушке, не к добру помянутой.
Домой. Как только. Безо всяких.
Архисестриссе и Верховной царице я уже послала весточки с намерениями, сообщила Устинья, как только поравнялась с нами, а в отношении церемонии осталось сделать немного. Нужно решить последний вопрос: кто поведет молодую?
Тома вспыхнула:
В чем проблема?
Если церемония проводится в обычным порядке, вести должна мать, объяснила сестрисса. С ангелами дело обстоит проще, любая царисса может взять эту обязанность на себя. Вопрос: кто именно?
А вы видите поблизости другую цариссу? вздернулась черная бровь Аси.
Тома благодарно кивнула ей.
Тогда не хватает только цариссы-свидетеля, сообщил сестрат.
Можем прогуляться к соседям и пригласить, мгновенно предложила Ася.
Это займет несколько дней.
Вы куда-то торопитесь?
Сестрисса поморщилась:
Мынет. Хорошо, будем ждать вас в храме. Когда поедете?
Не слишком стесним, если останемся у вас еще на ночь? обратилась царисса Ася к Томе. Если выехать на рассвете, в один переход достигнем любой из границ.
Пожалуйста. Тома гостеприимно раскрыла руки, словно собралась обнять. Оставайтесь сколько нужно.
Бледная Марианна смотрела на мать. Та глянула на дочь и все поняла.
Кого из соседок предпочтешь в свидетельницы, Тома? продолжила царисса тем же ровным голосом, словно и не было никаких планов, а участие в судьбе царисситыисключительно из дружеского расположения.
А кто есть?
На север от васмоя вотчина, далее на северо-востокеДарья, на востокеземли Западного леса с причалом, они сейчас бесхозные. На юге за горамидолина, о которой мы недавно узнали, это теперь тоже соседи, с которыми однажды придется считаться. Второй полукруг соседей, начиная с Большой воды к горам на востоке: Рудничные шахты Береславы, Алая роща Натальи, Пятнадцать холмов Татианы и Конные пастбища Евстигнеи. Тех, кто живет через две вотчины от Западной границы, думаю, перечислять пока не нужно?
Не нужно, я за ту, к кому добраться быстрее всего.
Устинья вынесла вердикт:
Значит, Дарья. Ехать недалеко, и отвлечем ненадолго.
Ваше преосвященство, вы, случайно, не слышали, пешая царисса сумела глянуть на восседавшую в седле священнослужительницу как на равную, что там насчет Западного леса? Новый год скоро, у людей вопросы.
Красный капюшон мотнулся из стороны в сторону:
Пока пустует, но Верховная царица этим занимается. А насчет новогодней забавы
Что?! Ася даже наклонилась вперед.
Ее отменят. Говорю пока неофициально, но со дня на день гонцы доставят письменные уведомления.
И как же теперь?
Жить по-прежнему и ждать распоряжений из крепости. Для нас ничего не меняется. Земля остается землей, людилюдьми. Сестрисса повернулась к Томе. А ты, юная цариссита Послушай притчу. Зависнув над пропастью, один сомневавшийся человек взмолился: «Алла-всесвидетельница, спаси! Я стану примерным, не буду грешить!» Всевидящая Алла, да простит Она нас и примет, ответила ему: «Ты не сдержишь слова, поскольку не веришь до конца». «Сдержу!» упорствовал зависший между жизнью и смертью человек. «Нет. Не ты первый, не ты последний обращаешься для спасения не души, а только жизни». Но человек умолял: «Даю слово!» «Хорошо, сказала Милосердная. Прыгай». «Но я же разобьюсь!» вскричал человек.
Устинья умолкла. Не дождавшись продолжения, Тома поняла подоплеку и опустила глаза:
Я постараюсь никогда не сомневаться.
Выкинь из лексикона слово «постараюсь»! Из-под красного капюшона повеяло холодом. Ты заранее разрешаешь себе отступление. Только вперед.
Буду только вперед! Алле хвала!
Сестрисса смилостивилась, ее острое лицо, обращенное к остальным, смягчилось:
Всех вам благ и внимания Аллы-дарительницы, да простит Она нас и примет. Ждем вскорости у себя.
До встречи в храме, ваше преосвященство! отозвалась Ася вслед разворачивавшим коней священникам.
Красные плащи свернули к северо-западу, унося под покровами так и не раскрытые мной оружейные загадки, а мы направились по поселку к темной свече башни. Из-за заборов нас провожали десятки глаз. К новой хозяйке здесь еще не привыкли. Мало того, что она молода до неприличия, так еще с выпендрежем: зверинец вот завела. И какой. Ни у кого такого нет, не было и, скорее всего, никогда не будет. И невесторыоткуда? В ее-то годы. И из каких таких неведомых краев? Все не как у людей.
Зато не как у всех. Одни качали головами, другие кивали, но все сходились в одном: такой хозяйки у башни еще не было.
Часть четвертая. Пожиратели
Глава 1
Мы не успели пройти и половины поселка. Нарастающий шум настиг нас где-то между гончарными мастерскими и домами шорников, где изготовляли упряжь, сбрую и седла, полуфабрикаты которых виднелись через заборы.
Сигнальный дым! донеслось передаваемое по команде с вершины башни. Пожиратели перешли границу!
Тома остолбенела:
Что делать?
Маленький караван встал как вкопанный, взгляды метались: куда бежать, какой будет приказ? Вернуться в башню и основательно готовиться к походу илис корабля на бал, сразу в бой, вперед и с песней?
На правах старшей по званию царисса Ася объявила:
Едем. Все, кто есть. Сейчас же.
Вы с нами? А
Помолвкадело десятое. Тыцариссита Западной границы. Только границы и ничего более. Границу нарушили. Твои действия?
Защищать! Тома обернулась к нам с Юлианом: По коням!
А как жея указал на недоуменно вертевшую головой Пиявку.
С собой. Нет времени заезжать в башню, каждая минута может стать решающей. Коней хватит?
На всех и рассчитывали. Для комфортного возвращения в башню. Ася, к которой обратились, поражала спокойствием и невозмутимостью. Словно у нее каждый день такое. По десять раз. Только припасов для дальней дороги недостаточно, нужно распорядиться, чтобы подвезли.
Кони вздрогнули под запрыгнувшими телами. Высвободив поводки на всю длину, четырехногую фауну мы с Томой отправили своим ходом. Ася послала гонца в башню. Тома вдруг опомнилась:
Но теперь некому защищать башню!
Думай только о том, чтобы на границе не случилось страшного. Ася скакала с ней бок о бок, признавая равной, что очень тешило Томина самолюбие. Остальное решаемо.
А если башню захватят неизвестныете, которые покушались?
Пусть. Их время прошло, везде царские войска. Если кто-то захватит башню, то ненадолго.
И папринций Люсик там остался.
Вот и присмотрит.
В разговор высоких особ никто не вмешивался, ни царевна, ехавшая след в след за мамой, ни пристроившиеся за Томой мы с Юлианом, оказавшиеся с Марианной в одном ряду, ни царевичи, которые замыкали вновь образованный караван. Остальные занимались безопасностью цариссы и царисситы.
Мы впервые ехали на запад. Дорога (в нашем понимании) здесь отсутствовала, царское шоссе закончилось у башенных ворот. По взгорьям и низменностям петляла натоптанная тропа, но ее, в принципе, хватало, вокруг не было непреодолимых для конницы препятствий, и тропа лишь указывала направление. Мы торопились. Гонка к разговорам не располагала. На всякий случай я внимательно прислушивался, боясь пропустить нечто важное. Юлиан, чтобы не мешать, немного отстал.
Марианна вновь оказалась рядом со мной. По другую сторону неслась оживившаяся Пиявканадолго ее, конечно, не хватит, но пока пусть побегает. Шарика впереди тоже ни в чем не ограничивали, кроме направления.
Тревога не могла быть ложной? громко спросила Тома. В свое время Деметрия таким способом отвлекла часть войск от защиты башен.
Ложной? Почему нет? последовал суровый ответ. Вот и разберемся. Инна!
По зову цариссы к ней приблизилась войница на красивом гнедом жеребце. Женщина выглядела воинственно: давно сломанный носчуть набок, через щеку и глаз проходил красный шрам. Лихая воительница, с богатым прошлым. Или настоящим.
Возьми троих, разведай, что там впереди, подготовь место для привала.
Инна умчалась. От сердца у меня отлеглов глупую засаду не попадем. Только в тщательно подготовленную.
Отряд двигался быстро и сосредоточенно. Разговаривать позволяли себе лишь хозяйки, но вскоре и они умолкли. Шарик постепенно выдыхался, морда с высунутым языком уже не светилась радостью. Пиявка шла хорошей рысью, иногда срываясь на галоп. Набедренная повязка на ней пока держалась, что радовало, учитывая, какие взгляды падали отовсюду на человолчицу. А взгляды были одинаковые как от участников колонны, никогда не видавших такого чуда, так и от жителей окрестных деревень, через парочку которых мы промчались насквозь в первые же часы. На полях возились крестьяне, они, оглянувшись на кавалькаду, от изумления роняли инструмент. Дети сходили с ума от восторга. Вслед летело нестройное, но громкое «Алле хвала!» и «Многие зимы цариссите Томе!».
Ася хмуро поглядела на солнце:
Нужно торопиться.
Деревни, окруженные полями с торчащими посреди них одиночными деревьями, попадались все реже, их количество плавно стремилось к нулю.
Деревьяот волков? Тома оглядывала принадлежавшие ей просторы, о которых теперь надо знать все.
Врасплох застигнуть могут где угодно, подтвердила Ася.
После полей потянулись сады. Потом снова поля. В одном месте тропа вывела прямо к предгорью, в уши проник знакомый постоянный шум. Не сразу дошло: текла вода! После местных лужиц, незаслуженно носивших гордое имя озер, увидеть настоящую горную речку было счастьем. Она пробивала себе путь через гребни скал, падала и разбивалась небольшими пенными водопадами. Сойдя на равнину, течение разделилось на рукава, они распались на более мелкие ручейки, опоясывая зеленеющие поля. Когда мы скакали мимо, там квакали лягушки. Душа сжалась: такое напоминание о доме! Впервые.
Раньше я всех доставал своей любознательностью, а на долю Томы выпадала роль слушателя. Ситуация изменилась. Информационный голод жег Тому изнутри.
Сестрисса говорила про отмененную забаву, как это связано с Новым годом? До него, судя по луне, осталась пара недель?
Оказывается, теперь Тома считает дни и месяцы. Неплохо. Настоящая цариссита растет. Я в свою очередь высчитал, что полнолуние должно прийтись примерно на тридцатое декабря. Все сошлось.
Ежегодная забаварозыгрыш вотчин, он проводится в новогоднюю неделю. После войны с отступниками все нервничали: как теперь ехать на забаву, если в большинстве семей есть раненые и даже павшие? Теперь понятно, что ехать не нужно. До особого распоряжения.
Около одного из ручьев нас ожидал войник, которого оставила умчавшаяся вперед Инна. Потрескивал костер, на нем что-то жарилось на палочках.
Перекур!
Спрыгнув с коней, многие сразу бросились к водеумываться и пить. Туда же я загнал наших зверюг. Пока мы с Юлианом привязывали поводки к кусту, Пиявка уже мчалась из воды обратно.
Рр! Мне в ногу ткнулась ее блестящая черепушка.
Чего?
Рр! Уголки глаз, пораженные людской непонятливостью, страдальчески опустились, а из-под повязки закапало.
Фу! Нельзя! Вот же, наказание моеЯ поволок чудо гороховое подальше с глаз людских. Рядом! Сюда, вот так, сидеть!
Вот же ж, чем приходится заниматься. Отвернувшись, я поймал множество прямых, непрямых и быстро отведенных взоров. Тома только хихикалау ее Шарика таких проблем не было. Остальная команда тоже смешливо косилась. Или не смешливо. Кто-то откровенно завидовал моей власти над ужасным созданием, страх перед которым закладывался еще через детские сказки. Кто-то опасливо сторонился. Только Марианна посмотрела с состраданием. И с некоторой долей ревности.
Царисса Ася перехватила ее взгляд и быстро нашла дочке какое-то полезное занятие.
Юлиан подоспел с запасной тряпкой и помог мне водворить в лоно цивилизации оправившуюся и радостно помахивавшую тощим тылом целоволчицуей очень нравились наши приключения. Прежнюю тряпку Юлиан унес и прополаскал. Я поблагодарил кивком, небывало искренним. Не знаю, что бы я делал без Юлиана. Вернее, знаю, поэтому так ценна его помощь. И, кажется, я начинаю понимать, что в нем нашла Тома.
Перекусив печеными овощами, отряд вновь стал грузиться.
Дальше войники и бойники пойдут пешком, мы забираем всех лошадей, объявила царисса. Без запасных до ночи нам не успеть.
Гонка продолжилась. В небе народился молодой месяц. Лягушачье кваканье в ушах сменилось хрипом и топотом коней. Вплоть до сгущения темноты мы мчались строго на запад. Деревень больше не было, только камни, леса, болота. Иногда мы меняли коней. Если вдоль всей Большой воды так же безлюдно, то ясно, почему в местном представлении пожиратели путешествуют в корытах и почему никто не пытается воспроизвести те корыта. Своего рода «железный занавес», пограничье, специально созданная необитаемая полоса. А если границы устанавливаютзначит, это кому-то нужно.
В какой-то момент стало понятно, что Пиявка больше не выдержит бега. С помощью Юлиана я взгромоздил ее перед собой на коня и обхватил руками, чтобы не свалилась. Тома так же поступила с Шариком. Кони возмущались, но их не спрашивали. Марианна предложила посильную помощь. Я поблагодарил, но, боюсь, она не справится, животные у нас с характером, да и помощь иногда требуется столь деликатная, что лучше мы как-нибудь сами. Марианна ехала рядом, иногда смущенно косясь на меня, обнимавшего ошалелое создание. Создание в ужасе вертело головой, стремилось съежиться и спрятаться в меня, а иногда пыталось вырваться, тут же получая пинка под зад или тумака куда придется. Марианна удрученно качала головой, но молчала. Ее мама вообще не обращала на нас внимания, ее лицо глядело вперед, и ничто другое цариссу не интересовало в принципе.
Ночь нахлобучилась на растянувшуюся колонну, как опрокинутый дуршлаг, и дырки-звезды в нем очень интересовались идиотами, путешествующими во тьме в мире, где ночные путешествия противопоказаны. И словно накликали. Раздался тонкий свист, кони шарахнулись в стороны, едва не сбросив седоков, все схватились за оружие.
Без паники, тихо скомандовала Ася. Свои.
Из темноты выплыли фигурыИнна и войник.
Где Архип? Взгляд Аси скользнул в поисках еще одного.
Следит за противниками. С ним разведчик погранцарберов, который подал сигнал о пожирателях. Погранцы извещены, но им добираться сюда намного дольше. Обещали, что к утру первые четыре десятка прибудут.
Значит, наша задачапродержаться до утра. Сколько сил у неприятеля?
Немного. Можете сами посмотреть.
Последовала команда спешиться.
Вымотанная за день Пиявка бессовестно дрыхла: спина уперлась мне в грудь, голова свалилась на плечо, лапки безвольно болтались. Осторожно опустив ее вперед, лицом в гриву коня, я привязал поводок к седлу.
Шарик у Томы тоже почти не подавал признаков жизни. Животные в течение марш-броска умаялись, а наши проблемы их не касались. Тома поступила с Шариком так же, как я с Пиявкой.
Всех коней принял войник. Знаками распорядившись о соблюдении тишины, Инна повела нас сквозь невысокие заросли. Ася и ее мужья выдвинулись вперед первым эшелоном, меня и прочую молодежь задвинули во второй. Юлиан крутил головой, крылья носа у него бурно вздымалисьчто-то учуял. Марианна схватила меня за руку. Ее ладонь дрожалацаревна впервые оказалась в такой ситуации и до смерти боялась. Аккуратно ступая, я повел ее вперед, не отпуская от себя. Вот тебе и воительница, вот вам и матриархат. В миг опасности женщина хватается за мужчину. Природу не обманешь.
Вскоре все почуяли запах, давным-давно уловленный Юлианом. Далеко впереди вспыхнули оранжевые отсветы, открылся небывалый вид: блестела вдали широченная ночная река, а на покрытом песком берегу с десяток человек, одетых и вооруженных примерно как мы, жарили мясо на костре.
Наполнившая рот слюна не успевала сглатываться. На Юлиана я боялся посмотреть и даже думать не хотел, какой вой поднимется, если проснутся Пиявка с Шариком. Хорошо, что их оставили вдалеке.
За много месяцев я впервые увидел рекунастоящую, судоходную. Для не умеющих плавать местных жителей она была естественной неприступной границей, а для менявозможностью.