Чёрт, мне кажется, или действительно кто-то сзади крадётся? Так, быстро приседаем в тёмном углу возле забора и замираем. Рукоятка ножа привычно скользнула в руку. Через пару секунд напряжённой тишины с той стороны, откуда я пришёл, послышался тихий шорох, а потом приглушённый шёпот:
- Командир, вы где?
Уу... только этого и не хватало! Неужели охраннички за мной последовать надумали? Или всё же чужой кто? Та-ак, не расслабляться! Постарался ответить в сторону, слегка прикрыв ладонью рот, чтоб не слишком выдавать своё месторасположение - бережёного бог бережёт.
- Кто спрашивает?
- Да я это, Федька, - раздался уже ближе тонкий голосок.
Тьфу ты! Вождь "пионеров" откуда-то нарисовался. Чуть не угробил балбеса! Пацан подошёл, и я сердито поинтересовался:
- Какого хрена ты тут делаешь?
- Увидел, вы со двора пошли, и решил подсобить.
- В чём подсобить?
- Так это... ворогов пограбить, вдруг вы чё не усмотрите.
- Пограбить ворогов? Каких, нафиг, ворогов?!
- Ну-у... тех, которых мы днём высматривали.
О нет! Господи, за что мне такое наказанье? Грабить он, видите ли, собрался! Ууу... начало ночи выдалось дебильней некуда. Если так и далее пойдёт, можно спокойно домой возвращаться.
- Ты хоть один здесь, помощничек?
- А то! Разе ж мы без понятия?
- Ой не смеши! С понятием он. Один ведь, наверно, в дровяном сарае сегодня спал?
- Да-а.
- Ну вот. А спал бы ты там с кем-нибудь из своих архаровцев, так всем скопом и попёрлись бы вслед за мной.
Парнишка виновато опустил голову. Бляха муха! И что теперь прикажете делать?
Глава 7
Утром, подводя неутешительные итоги своих исследований - и дневных, и ночных, признал, что мне не удастся добраться до канского городничего. Точнее, убить его я смогу без проблем, а порасспросить на интересующие темы, да ещё вместе с Софой уже вряд ли. Как показала практика, я далеко не ниндзя, и порванные ночью штаны наглядное тому подтверждение. Про отбитую коленку и укушенную голень вообще молчу. Провернуть дело по-тихому у меня не получится, ну а собак травить и сторожей резать ради тайного общения с усатым гадом совесть не позволит. Подкуп охраны или обслуживающего персонала гостиниц не имеет смысла: после смерти городничего они сразу сдадут полиции всех причастных к этому происшествию. Ожидать же счастливого стечения обстоятельств, оставляя всё на авось, наивно и глупо.
Эх... кажется, придётся пойти с утречка пораньше за советом к Софе. Никого другого посвящать в детали намечающейся операции я не намерен.
Там, где не справился мужчина, выручила женщина. Опять... В который раз!
- Александр, а зачем ты стремишься к встрече с Петром Ивановичем в гостинице? Пусть лучше он приедет сюда.
Я непонимающе уставился на босса.
- Ты предлагаешь пригласить его в салон?
- Почему бы и нет?
- Он не дурак, почувствует подвох и под любым предлогом откажется. Такие люди опасность спинным мозгом чуют.
- А пускай сначала посетит дворянское собрание. Думаю, городничий Канска не сможет отказаться от приглашения вышестоящего начальства. Тем более, если начальство будет очень настойчиво.
Ох... ёпэрэсэтейка! Вот я балбес, такой простой вариант и не просчитал! Усатый не посмеет отбрыкаться от приглашения Алексея Николаевича Лаврентьева - временно исполняющего обязанности губернатора Енисейской губернии. Куда прикажут, туда и последует.
- Занятно. Надо полагать, мы, в свою очередь, "совсем случайно" столкнёмся с ним в собрании за рюмочкой наливки, - подхватил я мысль босса, - и, немного поболтав... ни о чём, предложим ему осмотреть недавно появившиеся достопримечательности Красноярска.
- Правильно.
- А ты уверена, что он согласится?
- Если мне удастся пообщаться с Петром Ивановичем без свидетелей хотя бы пять минут, то да.
- Пять минут, говоришь? Ладно... устроим тебе короткий тет-а-тет.
Чёрт... пока не знаю как, но я это организую.
- Значит, привезём козлика в салон и тут уж детально обсудим с ним вопросы неправедно нажитого, - подвёл я итог.
Софа в ответ мрачно кивнула. Да-а, работёнка ей предстоит ещё та!
- Александр, только не прозевай его прибытие в город.
- Не беспокойся, всё под контролем.
Ну что ж, боевые действия отменяются, приступаем к подготовке "дружеской" встречи. Портреты усатого нарисованы, пора пацанам задание выдавать. Пойду потолкую с Федькой. Он после ночной экскурсии по городу успел, как и я, поспать пару часиков, затем помог прислуге по хозяйству и сейчас ожидает во дворе вместе с охранниками начала утренней тренировки.
Выхожу, осматриваю лихую компанию и понимаю: экстремальных приключений моему организму за последнее время хватило с лихвой, нет желания опять руки-ноги утруждать. Поэтому послал охрану на пробежку одну, а сам с "вождём" пионеров присел на скамейку. Нужно прояснить некоторые моменты, ночью не до того было.
- Ну докладывай, с кем своими фантазиями насчёт пограбить поделился.
- Командир, да я никому, вот вам крест!
- Свежо предание, верится с трудом.
Пацан насупился и, опустив голову, пробурчал:
- Я и рассказал-то лишь, как днём в город ходили, а зачем ходили, не говорил, - и, вскинув голову, продолжил, - о нашей ночной отлучке молчал, ей-богу.
Понятно: вчера вечером похвастался перед мальчишками, мол, экскурсию для командира провёл, а о "пограбить" уже потом... додумал.
- Верю. Но о похождениях наших ты лучше сразу забудь, - Федька с готовностью кивнул. - Станут дневной прогулкой интересоваться, скажи, что командир город изучал.
- Знамо дело, - нахмурившись, ответил парнишка.
Блин, Саша, а ведь он за лето повзрослел. Ему десять, а выглядит значительно старше. Ещё и твою манеру поведения начал копировать - жесты, фразы, словечки. Ха... яблочко от яблони.
- И расспрашивал я не про гостиницы, а о том, где и как живут известные горожане.
- Ясно.
- Ну раз ясно, то через час собери мне пять самых наблюдательных ребят, получат они новое ответственное задание.
Пацан пулей рванул на улицу, а я смотрел ему вслед и размышлял, насколько всё-таки психология бывших крепостных крестьян России отличается от психологии сибиряков. Взять, например, их отношение к воровству. Подавляющее большинство русских старожилов Сибири воровство не приемлет ни в какой форме (бандиты, чаерезы и тому подобные личности - это исключения). У нынешнего сибирского мальчишки после прогулки со мной по городу и мысли о "пограбить" не возникло бы, а вот Федька быстро догадался о неправедных замыслах. Бывшие крепостные соблюдают заповедь "не укради" только в отношении своих. То есть у односельчанина красть грех, а у чужого можно, особенно если чужой, по меркам ворующего, живёт богаче. И это не мои досужие выдумки, нет, ни в коем разе! Вон у коренных сибиряков о переселенцах, прибывающих из центральных областей, уже поговорка родилась: "Поселенец как младенец - что увидит, то и стащит".
Впрочем, крупные кражи - редкость, тащат в основном по мелочи. Тут, правда, свой негатив добавляет ещё и бедность людей, идущих из России. Мало того что с них перед уходом три шкуры сдирают, так и долгая дорога в Сибирь (порой до двух лет) последние копейки отнимает.
Ближе к вечеру зашёл Кузьма Тихий, порадовал: канский городничий отправляется в Санкт-Петербург в начале следующей недели. Вести верные, доставлены знакомыми извозчиками. Точную дату отъезда, к сожалению, установить не удалось, но зато сейчас мы уверены: Красноярск он всё же намерен посетить с ночёвкой. А ведь мог и стороной его объехать, и проскочить не останавливаясь. Прекрасно! Лети, птичка... сети расставлены.
Четыре дня мы с Софой жили как на иголках, дёргались по любому поводу и постоянно в окно поглядывали, а намеченное мероприятие прошло довольно тихо, размеренно и без эксцессов. Приехал усатый днём, с парочкой своих людей. Как описали их ребята, дежурившие на переправе, один - ухоженный, на лису похож, а второй - вылитый медведь, и рожа страшная. Плохо. Дополнительные трудности. Я надеялся, чиновничек с одним охранником путешествовать будет. Ну да ладно, по ходу дела разберёмся.
Софья Марковна немедля поделилась новостью с губернаторшей, присутствующей в салоне: "Александр прослышал о прибытии в город нашего благодетеля... Что вы, замечательный человек... Ах, без него бы мы... Следует обязательно повидаться... Выразить признательность." И вот они вместе едут в городскую управу к Алексею Николаевичу Лаврентьеву. Тот, чтоб уважить дам, строчит наказ-предписание на имя канского городничего и посылает его с казаком в гостиницу. В итоге уже через два часа интересующая нас личность сидит в дворянском собрании и весело балагурит, играя в карты с непосредственным начальством. Причём ведёт себя непринуждённо, никого не опасаясь, а в мою сторону и на Софу посматривает с усмешкой. Хм... ничего-ничего, ещё не вечер! Поглядим, кто станет улыбаться завтра. С трудом, но смог устроить боссу беседу тет-а-тет с заезжим гостем. Действительно, пяти минут ей хватило: Пётр Иванович возжелал увидеть салон и строительство четырёхэтажки. Теперь он наш!
А дома мы голубчика до донышка выпотрошили, о всех своих прегрешениях поведал гадёныш. Под конец допроса даже мне было противно слушать и записывать его откровения, хотелось пристрелить этого козла на месте. Не знаю уж, как бедная Софа выдержала общение с ним. Расселся вальяжно на стуле этакий жизнерадостный, изредка хихикающий зомби и с удовольствием рассказывает о своих мерзких делишках. На кой ляд такие люди на свете существуют, не понимаю!
Поразило, что и в отношении меня, и в отношении Софьи Марковны у него давно заготовлены наполеоновские планы. Сначала он рассчитывал потихоньку тянуть из нас деньги, но потом счёл это слишком рискованным, и, соответственно, жить нам, по его мнению, стало незачем. Сразу по возвращении из Санкт-Петербурга он с купцом Потешкой намеревался заняться нами вплотную. Несложно догадаться, кто после нашей смерти оказался бы владельцем косметсалона и доли в красноярском механическом заводе. Да уж... я ещё год назад полагал, придётся убирать усатого кренделя, но столь стремительного развития событий, признаться, не ожидал.
Ёхарный бабай, я думал, буду в девятнадцатом веке едва ли не самым активным устранителем всевозможных угроз своим делам. "Да здравствует отстрел паразитов! Нет человека - нет угрозы!". А получается, тут имеются и похлеще меня параноики, готовые убивать при малейшем опасении. Ох, Саша, похоже, агрессивней надо быть в отстаивании своих интересов, намного агрессивней, иначе раздавят тебя "сильные мира сего". Как таракана раздавят! Не смотри, что мир вокруг представляется тебе отсталым, - люди всё те же. Опережай противников на шаг, на два. Бей первым! Дави их! Чтоб...
Мою "жажду крови", затуманившую разум, Софа развеяла одной фразой:
- Я еду с тобой.
Чёрт, Саша, твоё желание рвануть в гостиницу и грохнуть там подручных усатого, реквизировав награбленное, вполне понятно, но... жизнь на этом не заканчивается. Просчитывай последствия... мысли в кучу собирай. Есть ли у тебя шанс НЕ засветиться в противоправных деяниях? Боюсь, что нет. На каторгу захотелось? Тоже нет. Значит, нужно поступить хитрее.
- Так... хм... заявимся к нему под видом подвыпившей компании, вознамерившейся полюбоваться картинами, им приобретёнными. Привезём наливки. Гришка ящик притащит, я в саквояже ещё захвачу. Да... точно... В саквояже ценности и вынесем. Нам потребуется...
Минут двадцать обсуждали план штурма "вражеского логова" и согласовывали действия.
- Макар! Макар, твою... - пьяненький канский чиновничек, еле поднимающийся по лестнице и практически повисший на моём плече, приправил свою речь крепким матерным словцом.
Фу-у, какое безкультурие... и это ответственный руководящий работник имперского госаппарата! Не перестаралась ли знахарка, влив в него последнюю порцию алкогольного коктейля собственного производства? Не переложила ли туда грибочков, корешков и прочей алхимии? Дойдёт ли он до номера? Иначе вся операция рискует завершиться не начавшись.
Но нет... завидя слугу, городничий бодренько выпрямился и ожил.
- Макар, с кухни лучшее неси! Под восхитительную наливку наших гостей.
Я попытался образумить "собутыльника".
- Пётр Иванович, мы снедь взяли.
- Пусть! Лишним не будет, - прервал дебаты усатый и прикрикнул на слугу, - бегом давай!
И Макар с лисьей мордой метнулся в гостиничный буфет за соответствующей моменту закуской. Судя по рассказу городничего, это его поверенный в делах. А где же охранник? Ну конечно в номере, где ж ему ещё быть! При деньгах сидит, голубчик. Ууу... какая рожа страшная, ха... и на медведя похож. Правильно пацаны этого ухаря описали. Сразу становится понятно: серьёзный молодчик, уже кучу народа отправивший на тот свет. Взгляд цепкий, настороженный. Кисть правой руки за отворотом сюртука. Ой да знаем, знаем, что револьвер там прячешь! Ваш хозяин всё поведал. И присматривать нам за тобой придётся тщательно, а то ты, голубчик, всё испортишь.
- Вон отсюда! - незатейливо выпроводило начальство охрану.
Вышел, гад, но неторопливо и не закрыв за собой дверь, встал в гостиничном коридоре и откровенно следит за тем, как я с шутками-прибаутками бутылки из саквояжа вынимаю. Усатый тотчас уселся возле стола и махнул рукой.
- Наливай!
- Может, Софью Марковну дождёмся?
- Ничего-ничего, наливай!
Гришка принёс ещё ящик наливки, вместе с корзинкой закуски, поставил и ушёл. Макар прискакал с жареным гусем и рыбной нарезкой, достал по приказу хозяина картины из дорожного сундука, расставил их вдоль стены, выложил на стол пять маленьких миниатюр и удалился, почти не прикрыв дверь. Ну кто бы сомневался! Подглядывать и подслушивать собирается, не иначе. Не успели мы с Петром Ивановичем допить по первому бокалу, появилась Софа, прочитала нотации слугам о том, какой у них замечательный хозяин, и, войдя в номер, захлопнула дверь. Ха... ребятам остаётся лишь слушать, понаблюдать за нами не получится: сквозной замочной скважины тут нету.
Красавица подошла к картинам и принялась их рассматривать. По мне так ничего интересного там нет - посредственные натюрморты и пейзажи, но, по словам городничего, тянут они на полторы тысячи серебром. Ну и пускай дальше тянут, нам эта мазня без надобности, мы здесь ради содержимого сумки под кроватью.
Посидели для приличия полчасика, побеседовали о картинах и о живописи в целом. Пётр Иванович оказался знатоком и ценителем искусства. Надо же, натура напрочь гнилая, а о современных живописцах говорит с пафосом и восхищением. Впрочем... ты, Сашок, по жизни и не такие казусы видывал. Наверно, не существует людей с абсолютно чёрной-испорченной душой, да и с абсолютно светлой-доброй тоже. В каждом присутствуют и свет, и тьма, но процентное соотношение того и другого у всех разное, и приоритеты расставлены по-своему.
Сын однажды столкнулся с несправедливостью в институте и с ужасом у меня спрашивал: "Как в головах некоторых могут совмещаться низменные, подлые замыслы и думы о высоком? Реле-переключатель, что ли, в мозгу какое-то особенное установлено? Сперва рассуждаем о прекрасном, а после мгновенно переключаемся и планируем гадости неугодным?".
Пришлось объяснять: у человека вообще-то не одно реле в голове - тысячи, а может, и сотни тысяч. Они с самого рождения постепенно накапливаются. Их создают и родительское воспитание, и обучение в школе, и жизненные обстоятельства, и даже собственные размышления. Подумал ты о ком-нибудь плохо или, наоборот, хорошо - неважно, заслужил он это или нет, и всё, релюшечка в мозгу сформирована. При общении с этим человеком она включается, и ты оцениваешь его поступки и слова уже не так, как слова и поступки других.
Бывают реле маленькие, бывают большие, а есть и гигантские. Последние самые опасные, они изменяют психику кардинально. Их способно породить лишь сильное влияние извне. В жизни обычно это либо стрессовая ситуация, либо намеренное гипнотическое воздействие, либо массированная пропаганда - религиозная, национальная, социальная. Попадёшь под такую, и ты, считай, калека. Включается реле, и вроде бы нормальный человек начинает неадекватно реагировать на окружающую действительность, например, радуется жуткой смерти ребёнка или горящим умирающим людям. Только потому, что они иной веры или с иным мировосприятием, да зачастую просто случайно оказались не в то время не в том месте.
И у Петра Ивановича, кстати, в голове переключатель тоже будь здоров стоит, но создавался он постепенно, шаг за шагом. Сначала брезгливое отношение к бедным - быдло, потом ненависть к людям, находящимся выше по положению, - сволочи. Далее появилось желание гнобить одних и устраивать пакости другим. Ну и в конце, как финальный аккорд, пришло понимание того, что допустимо даже убивать, если удастся избежать наказания.
Чтоб притупить бдительность слуг, мы иногда вызывали Макара - в целях уточнения стоимости той или иной картины. Между прочим, одна из разложенных на столе миниатюр принадлежала семейству Патрушевых, и я её выкупил, сторговав с восьмидесяти рублей до пятидесяти пяти. Деньги пообещал завтра отдать. Покупку на виду у глазастого Макара убрал в пустой саквояж, пусть он зрительно зафиксирует, что, кроме неё, я ничего не собираюсь выносить.
Интересно, кто эта молодая женщина, изображённая на миниатюре? Мать Александра Патрушева? Или бабуля? А может, роковая любовь Патрушева-старшего? Хотелось бы прояснить сей момент.