Ян не слышал, или не понимал Но он упал, упал на колени, на подломившихся ногах, уже не кричауже хрипя.
Андрей пнул его ногой в спину, заваливая в песок, лицом вниз. Прикоснуться руками к горящему человеку было выше его сил, как бы ни хотелось ему помочь, и как бы страшен ни был его крик. Горящая фигура упала, и Андрей принялся лихорадочно закидывать ее песком, слыша, как каждый взмах руки отдается колокольным звоном в его ушах. Сердце, щедро облитое адреналином, билось в груди отбойным молотом
Руки лихорадочно работали, по-собачьи засыпая Яна песком, но Андрей знал: бесполезно. Напалм не потушишь на раз-два. Это даже не бензин, который прогорит за несколько секунд, пожрав на теле человека только одежду и кожные покровы. Облитого бензином человека еще можно спасти. Облитого напалмомтолько добить, прекратив его мучения.
Температура горениябольше тысячи градусов. Напалм прилипает к любой поверхности, с особым удовольствием приставая к влажной коже, и горит, горит, прожигая человека насквозь, пожирая кожу, плоть, легкие. Превращая кости в пепел.
От него нет спасения.
На песке дотлевала футболка. Под слоем песка догорал Ян, хрип которого все еще слышался из обгоревшего провала рта
Чем было помочь ему? Проломить ударом одиноко стоящего поодаль стула голову, избавив тем самым от мучительной боли? А можно ли убить уже умершего, попавшего в Ожидание? И даже если можно Андрей не смог бы этого сделать.
Не мог он больше и слышать этот хрип.
Тараканы подползали к кафе
Помочь Яну он больше не мог ничем, и поэтому, подхватив стулглупое, идиотское, бесполезное оружиеон побежал к кафе.
Тараканы дыхнули огнем раньше, чем Андрей пробежал половину расстояния, отделявшего его от этих созданий. Словно осадные танки в давно позабытом StarCraft'e, они приподнимались на лапах, целились, и наносили удар. Страшный и неотразимый. И если Ян получил залп всего от трех жуков, то кафе с запершимися внутри детьми они атаковали всем скопом. Огнем дыхнули все два десятка гигантских насекомых.
Кафе занялось все и сразу. Щедро политые напалмом стены заполыхали коптящим пламенем, занялась огнем крыша, на которую опустились исторгнутые по параболе фонтаны огня. Звонко вылетели стекла в моментально прогоревших рамах, и насекомые, перегруппировавшись, нанесли свой второй удар, в само кафе, изрыгнув струи огня прямо в окна.
Внутри закричали дети, и сердце Андрея, которое, как он считал до сего момента, и так работало на пределе, забилось еще вдвое быстрее, вновь хлебнув адреналина!
На бегу он широко размахнулся и метнул свое единственное оружие, стул, в гущу тараканов, попав одному по спине. Удар этот хоть и озадачил насекомое, но не нанес ему, по-видимому, никакого вреда.
Тараканы развернули строй, позабыв на секунду о кафе и готовясь дать отпор неожиданно появившемуся противнику.
Андрей прыгнул в сторону, едва уклонившись от каскадов огня, растекшихся по песку на том месте, где он мог бы оказаться спустя секунду, не измени он траекторию.
Оружие. Любое оружие Что угодно, чем можно бить этих тварей
Двери кафе распахнулись, исторгая толпу детей. Кто-то горел, кто-то нет, но все беспорядочно сбегали по ступеням крыльца, не переставая кричать.
- В воду!крикнул им Андрей. - Бегите к воде!
Кто-то услышал его, кто-тонет, и Андрей побежал им наперерез, в алых отблесках пожара высматривая среди закопченных лиц Лиду.
Насекомые вновь развернули строй Это был именно строй, организованный и слаженный, управляемый чьим-то холодным разумом. Увидев это, Андрей понял, чего он добился, ненадолго вызвав огонь на себя. Должно быть, тараканы приходили в Ожидание не в первый раз, и наверняка знали, как поведут себя люди. Как еще можно вести себя, столкнувшись с гигантскими огнедышащими насекомыми? Что подсказывает инстинкт? Только одно, бежать и прятаться. В любое укрытие.
А укрытие здесь одно: кафе!
Оно и становилось ловушкой.
Насекомые поджигали его, и просто ждали, пока люди выбегут наружу, и тогда щедро поливали их пламенем. По счастливой случайности Андрей подоспел именно в тот момент, когда запертые в кафе дети бросились наружу, и отвлек удар насекомых на себя. Если бы не это совпадение, все подростки сейчас уже скатывались бы с крыльца живыми факелами, уже умирали в огне
- В воду! Все в воду!
Строй тараканов развернулся в полумесяц и двинулся к берегу, прижимая детей к воде.
Лида горела. Правая половина ее тела, похоже, приняла на себя струю напалма, и теперь рука, плечо и часть шеи представляли собой обугленное, еще дымящееся мясо. Тем не менее, она не кричала, не металась, а бежала к воде вместе со всеми, неуклюже переставляя ногидолжно быть, сказывался болевой шок.
Андрей подбежал к ней как раз вовремяЛида бежала из последних сил, закрыв глаза и уже плохо представляя себе, что вообще происходит вокруг. Странно, что она не потеряла сознания от боли. Впрочем, многие подростки вокруг нее выглядели не лучшим образом, и все равно были в сознании, все равно осознавали окружающую действительность. Оставался в сознании и Ян, до самого конца. Быть может, он был в сознании и до сих пор, и до сих пор продолжал испытывать боль
Похоже, в этом мире вообще не было понятий "обморок" или "потеря сознания". Здесь царили Их Величества Страдание и Боль! И, конечно же, Его Сиятельство Страх!
Лидины голубые глаза были закрыты, шелковистые некогда волосы сгорели до самых корней, и теперь рассыпались пеплом по обоженной коже головы. На правой щеке зиял черный провалвидимо, туда попали несколько капель напалма, и, верные своему предназначению, горели, все глубже засверливаясь в живую плоть. Напалмстрашное оружие, особенно в умелых руках.
Или жвалах.
То один, то другой таракан время от времени испускал струи пламени. Дети метались, уходя от низвергающихся с неба каскадов огня, и иногда успевали это сделать.
Насекомые метали огонь вверх, мастерски рассчитывая точку, где падающая по параболе струя коснется земли, и чаще всего, в этом месте находился человек
Дважды Андрей в последний момент уворачивался от огня. Его икры ног горели в нескольких местахбрызги напалма, разлетавшиеся по песку, упали и на него. Но боль лишь придавала сил, и он продолжал бежать к воде, неся Лиду на руках Бежать, отрешившись от криков боли вокруг, от едкого запаха напалма, и омерзительного и страшного запаха горелого мяса.
До воды добежали пятеро.
Он, неся на руках Лиду.
Красотка Лена, полностью лишившаяся своих эффектных волос, добежала до реки с пылающей спиной и тут же ухнула в реку с головой, сбивая терзавшее ее пламя.
Очкарик Миша, оказавшийся удивительно вертким и живучим. На нем не было ни царапины, ни ожога!
Антон, крепко обгоревший, тоже мгновенно скрылся под водой и вынырнул уже в десятке метров от берега, заливаясь безумным смехом.
- Шустрые насекомые!сказал он сквозь смех, - и дальнобойные!
"Плевки" тараканов били на десяток метров от берега, и растекались чадящими алыми островками по ровной поверхности реки. Выстроившись у воды, они раз за разом изрыгали огонь, не обращая внимания на догоравшие у них за спинами тела.
И все, кого накрыл огонь, были все еще живы! Все! Держась на воде в пятнадцати метрах от берега, Андрей не мог разобрать, кто есть кто, но видел, что все, попавшие под "залпы" насекомых еще шевелились! Обгоревшие до неузнаваемости тела еще конвульсивно дергались, а некоторые даже пытались ползти к воде!
"Те, кто будут вас очищать!"вспомнились ему слова хозяйки кафе. Так вот ты какое, Очищение Очищение огнем, Очищение страданием и болью.
Выстрелив фонтаном искр в звездное небо, рухнуло догоревшее кафе, рассыпавшись пылающими бревнами. Как там его хозяйка? Где она была в момент появление насекомых? Испытывает ли она те же мучения, что и сожженные до кости дети? Или, невидимая, стоит сейчас на берегу и равнодушно взирает на их Очищение? На их мучения
Вода была ледяной.
В первый момент Андрей не ощутил этого, сознание фиксировало лишь боль в горящих ногах, но теперь отчетливо ощущал, насколько она холодна.
И глубока! Дно ушло из под ног уже в паре метров от берега Вскоре у него неминуемо сведет судорогой ноги, и
- Мне холодно!с трудом шевеля губами, произнесла висевшая у него на руке Лида.
- Терпи, - ответил он, - я держу тебя.
- Может, поплывем на тот берег?спросила Лена.
Андрей обернулся. В кромешной тьме сиял Свет. Сколько до него? Километр? Два? Ночь скрадывает расстояния.
- Не доплывем. Широкая река, мать ее Если это вообще река.
- Тогда что делать? На берег нельзя. Там эти.
- Я доплыву, - сказал молчавший до этого Антон.
- Черта с два ты доплывешь. В этом мире вообще все не так. Ты попадешь на тот берег, только когда придет время, я уверен. Что с тобой сделают, если ты попытаешься добраться туда раньшелучше не думать.
Все снова молчали, покачиваясь на воде, синхронно стуча зубами от холода. Насекомые на берегу продолжали салютовать в небо огненными струями Лида, державшаяся за руку Андрея, уже не двигала руками и ногами, пытаясь удержаться на плаву, она просто висела на нем безвольной куклой.
- Кажется, выход у нас только один. Драться,сказал Андрей, и вновь почувствовал, как быстрее забилось сердце.Или мы их, или они нас! Они не уйдут, пока не выжгут нас до костей! План следующий. Я плыву на берег. В окружную, не прямо на них. Сжигая Яна, они не обращали на меня внимания. Когда они жгли кафе, на меня они напали только потому, что я швырнул в них стул. Собаки меня игнорируют, если я не нападаю первым. Понимаете о чем я?
- Тебя здесь не должно быть, - прошептала Лида. - Ты не должен был попасть в Ожидание. Ты волен входить и выходить из него, когда захочешь. Поэтому тыне мишень для насекомых.
- Точно! Поэтому, я уверен, что когда я поплыву в обход, они не погонятся за мной, так и останутся стоять тут, пытаясь достать огнем вас. Выих цель.
- А потом?
- На берегу я найду оружие. Кафе развалилось по досточке. Уверен, среди обломков я смогу выбрать дубины покрепче и побольше. Вернусь с ними к вам. Снова уплыву в обход и зайду насекомым с тыла, вызову огонь на себя.
- Сколько их?спросил Антон.
- Штук двадцать, я не мог сосчитать точно. Темно.
- А когда ты нападешь на них сзади, из воды выберемся мы, так?
- Не вы, а ты. Девушки и Миша остаются здесь.
- А мы с тобой зажимаем их с двух сторон, и
- И вас сжигают!мрачно закончила за него Лена.
- Или мы вышибаем им мозги. Это всего лишь тараканы. Плевать, что здоровенные. Плевать, что огнедышащие. Если проломить им головы доской, думаю, сдохнут и они!
Ребята молчали. Молчаниезнак согласия.
- Ну, я пошел! Антон, береги девушек. Отвечаешь головой.
- Что толку?невесело усмехнулся он. - Я и так уже мертв.
- Ты хочешь жить в раю в ожидании того, когда умру я и намылю тебе шею?Андрей выбросил руку из воды, протягивая Антону для рукопожатия, и тот ответил таким же жестом, крепко сжав протянутую руку.
В эту руку он и вложил ладошку Лиды, коротко сказав ей "Держись!". Девушка промолчала, лишь подняла на него свои голубые глаза, с черными колодцами зрачков. Широких то ли от темноты, то ли от боли...
- Пошел! И удачи!сказал Антон.
Ледяная вода уже не казалась такой уж ледяной. Привык. Притерпелся. Еще бы зубы не стучали, да сердце билось в такт, а не через раз Насекомые игнорировали его передвижение, продолжая пытаться метнуть огненные струи достаточно далеко, чтобы зацепить своих жертв.
Андрей выбрался из воды и побежал к пылающему остову кафе, пытаясь унять дрожь.
Ничего, у огня погреемся Горит хорошо
Подойти к развалинам было не так то просто, жар не позволял приблизиться к кафе более чем на пять метров. Кожу нестерпимо палило, а брови и волосы, казалось, вот-вот задымятся.
Пожар Андрей видел второй раз в жизни. Первый раз он видел огонь лет в пятьтогда на стройке соседнего дома загорелся вагончик строителей, и Андрей тащил маму за руку, чтобы побыстрее оказаться поближе к нему.
Казалось бы, всего лишь вагончик Стояли они достаточно далеко, чтобы не чувствовать испепеляющего жара, исходящего от огня, но хорошо видели, с какой опаской и с какого расстояния пожарные бьют по пылающим стенам струями воды.
Нет, даже не с опаской. С уважением.
Казалось бы, всего лишь вагончик. Но рядом с трехметровыми языками пламени, взвивающимися в небеса, люди казались такими маленькими и ничтожными И все их потуги сбить пламя, казалось, были обречены на неудачу. Но нет, спустя четверть часа огонь поутих. Может быть, задохнулся под потоками воды, а, может быть, просто наелся, нашалился, и решил, что ему пора уходить.
Здесь, в Ожидании, не было пожарных. Некому было встать на пути яростного шествия пожара. Деревянное кафе, а точнеекуча бревен и досок, которая от него осталась, полыхала целиком, расцветая яркими лепестками огня! И жар, подобно силовому полю из фантастических фильмов, не позволял приблизиться к нему!
Прикрыв лицо рукой, Андрей шагнул сквозь это защитное поле, выискивая любые остатки кафе, что могли послужить оружием. Вот эта короткая палка была, некогда, балясиной крыльца. Сгодится. Вот эта доска, черт ее знает, чем она была при жизнитоже подойдет. Он отшвыривал прочь дымящиеся доски, не обращая внимания на тлеющие на голове волосы и на вздувавшиеся на ладонях волдыри.
Еще одна, и еще Доски покрупнеетоже прихватить с собой пару штук, за них смогут держаться девушки, у которых в ледяной воде того и гляди начнутся судороги
В пекле пожара что-то грохнуло, и несколько пылающих бревен, каждое под 20 килограмм весом, подлетели вверх и покатились в сторону. Слава Богу, не в него
Джинсы тлели. Волос Андрей лишился начисто, причем не только на голове, но и на лице. "Опытным путем установлено, что пробираясь по пожарищу, бесполезно прикрывать лицо рукой, все равно все сгорит!"усмехнулся Андрей, бегом несясь к воде.
Ледяная вода показалась сказочной живой водой. Он с удовольствием нырнул, погрузился в воду с головой, и, вынырнув, ощупал лицо. При тусклом свете лун и алых бликах пожара рассмотреть свои обожженные ладони он не мог, ну и ладно. Кулак сжимается, палку в руках удержити сойдет. По прошлому опыту визита в Ожидание он знал, что стоит вернуться обратно, стоит проснуться, и все снова придет в норму. Его ожогиэто шрамы на душе, а не на теле.
Побросав палки и доски в воду, оставив на берегу лишь одну, слегка обгоревшую с одного края балясину, по весу и балансу напоминавшую бейсбольную биту, Андрей поплыл к своим, прочь от берега, держась за наспех собранные в кучу деревяшки.
Лида держалась на воде из последних сил. Она буквально висела у Антона на плече, уже не двигая ногами. Лена и Миша держались вполне прилично, активно барахтаясь в воде, в тщетных попытках хоть немного согреться.
- Мы уж заждались!весело приветствовал его Антон. - Тебе там хорошо у костра, а мы тут мерзнем.
Андрей взглянул на него, оценивая его состояние. Нет, эта веселость не была напускной, не была и результатом шока. Боевой азарт? Когда хочется умереть с музыкой, когда рвешься в бой и плевать, умрешь ты, или нет, только бы поскорее. Сам Андрей никогда не испытывал ничего подобного, только слышал от друзей-спортсменов, да тех, кто вернулся из армии, побывав в горячих точках, в реальном бою.
- Что, рвешься в бой?
- Рвусь, а что мне еще делать?
Азарт в сочетании с отчаянием. Опасная смесь. Опасная для тех, кто встает на пути человека, охваченного этими чувствами. Ну что ж, пусть дрожат насекомые.
Беззвучная канонада с берега прекратилась. То ли тараканы истратили запасы напалма, то ли просто осознали бессмысленность этого занятия, и теперь ждали, пока замерзшие жертвы сами выберутся на сушу, навстречу смерти.
Хотя нет, не смерти. Боли и мучениям.
- Большие доскидевушкам. Миша, головой за них отвечаешь. Антон, выбирай из вот этих двух дубин. План прежний, я выхожу на берег также, по дуге, захожу в тыл насекомым. Ты тем временем подплываешь поближе. Плаваешь хорошо?
Антон презрительно хмыкнул.
- А то! Я же говорил, я могу эту реку переплыть!
- Тараканов передавимпереплывешь.
- Я потихоньку подбираться к берегу буду, огнем они вроде бы плеваться перестали. Если плюнутнырну. Не попадут!
- Ну, с богом!
Лида висела на доске, обняв ее, словно последнюю надежду. Лена держалась лучше, даже ободряюще улыбнулась ему, поймав его взгляд. Ободряюще и немного кокетливо. Впрочем, эта игривость во взгляде могла ему и показаться. А может у столь эффектных девушек это уже стало неосознанным рефлексом, улыбаться так, чтобы у мужчин, которым улыбка адресована, сильнее билось сердце.