Они пробили мне бензобак, мрачно констатировала она, теперь мы не сможем ехать дальше.
Впереди маячили огни бензоколонки. Там, заехав за небольшое здание экспресс-супермаркета, суровая девушка остановила автомобиль.
Здесь относительно безопасно. Я думаю, проскочат Если им, конечно, удастся сменить колесо.
О Всеблагая! Где мы? Малколм, паникуя, выскочил из машины, вокруг в свете дорожных фонарей простирались совершенно незнакомые места.
Это западное шоссе, сказала девушка-водитель, дальше есть перемычка между ним и южным, по которому обычно ездят из Атлантсбурга в твой пансион. Не волнуйся. Когда-нибудь мы туда попадем.
Но мне нужно быть там прямо сейчас! горестно воскликнул Малколм, большие глаза его моментально наполнились слезами, взгляни, на часах без пяти одиннадцать! Я пропал вся моя репутация погибла Как ты не понимаешь, я опозорен Навсегда!
Извини, только и сказала она. Выйдя из машины тоже, девушка-водитель расслабленно прислонилась спиной к дверце, подняв голову, посмотрела на небо. Кое-где между грязными клочками облаков можно было отыскать первые робкие звезды.
Тут-то Малколм и заметил, что у его спутницы что-то капает с рукава.
Метнувшись к ней, он тут же позабыл о своем горе.
О, Пречистый Кровь Ты ранена!
Да, мне попали в плечо, у Малколма мурашки бежали по позвоночнику, а девушка-шофер сообщила об этом совершенно буднично, словно о незначительном пустяке, Подойди ближе, скомандовала она, Сможешь перетянуть мне рану? И побыстрее. У меня кровь плохо сворачивается, дай что-нибудь, какую-нибудь тряпку
Малколм начал беспомощно шарить вокруг.
Нет У меня ничего нет! с тоской воскликнул он, поднимая на неё огромные испуганные глаза.
А это что? строгая девушка кивком головы указала на его новенький модный нежно-сиреневый галстук.
Часы в машине показывали двадцать три ноль пять.
Малколм робко дотронулся до застёжки на воротнике. Ему, конечно, очень жалко было галстук, такой красивый, и совсем почти не ношеный, он недавно заказал его в онлайн каталоге аксессуаров Только куда деваться. Не носить ему больше таких галстуков, все, что есть, полный шкаф, придётся раздать приятелям то-то они обрадуются. Он вздохнул Двери общежития закрылись, теперь ночь, а он стоит с какой-то совершенно незнакомой, но красивой, да к тому же истекающей кровью девушкой возле бензоколонки потери галстука уже не избежать никак, остается только выбрать более эффектный способ
А ну его к лешему, торопливо развязывая галстук, злорадно пробормотал Малколм, всё одно, мне его больше не носить, так хоть польза будет.
Девушка тем временем сняла пиджак и рубаху, оставшись на прохладном весеннем ветру в самой нижней тонкой белой маечке, под которой обескураживающе подробно угадывалось тело; едва приподнятые выпуклости рудиментов молочных желез с маленькими, только чуть крупнее чем у мужчин шариками сосков. Она повернулась к нему окровавленным плечом.
Вяжи прямо поверх раны, и крепче затягивай, не жалей.
О Всеблагая, прошептал юноша одними губами, он боялся крови и с трудом преодолевал дурноту, тебе не больно?
Обматывая рану, он чувствовал, как тверда на ощупь хрупкая с виду рука.
Знаешь, со мной подобное нередко случается, вроде как у поваров ножом порезаться. Работа такая.
Малколм изо всех сил стянул кончики своего сиреневого галстука на плече суровой незнакомки. Ткань моментально потемнела, впитав свежую кровь.
Так пойдет? спросил он взволнованно.
Нормально, теперь надо выбираться отсюда, как ни в чем не бывало она надела пиджак, куртку, села в машину и принялась водить пальцами по сенсорному экрану автокомпьютера.
Мы опоздали, грустно сказал Малколм, уже больше одиннадцати, электронные ворота общежития автоматически блокируются в 23.00, и после этого войти туда невозможно даже с ордером на обыск Таковы правила Норда. Никаких специальных пропусков, никаких исключений. Бригада скорой помощи на территории детского общежития своя, поэтому администрация зоны просто не видит необходимости в том, чтобы открывать кому-либо ворота по ночам.
Ну, значит, мы за бортом, покачала головой девушка, но все равно ехать надо, хоть куда-нибудь, не здесь же оставаться, в самом деле? Афина наказала мне доставить тебя на место в целости и сохранности. И выходит, теперь я смогу исполнить это только утром. Садись.
И куда мы поедем? обеспокоенно спросил Малколм.
На этой машине, разумеется, никуда. А так в гостиницу. Иначе нам не удастся как следует отдохнуть. Здесь есть неподалёку, не «Эльсоль», конечно, но вполне достойный приют для усталых путников, я хотя бы рану свою промою как полагается
И ты не пойдешь к врачу?! удивился юноша.
С такой-то царапиной? отмахнулась девушка, Нет, конечно. Сам видел, пуля прошла по касательной, лишь слегка надорвав кожу, продезинфицирую хорошенько и готово. Если бы каждое такое ранение выбивало меня из колеи, то для обеспечения безопасности нужно было бы держать целый полк таких как я.
Малколм заметил, что пошёл дождь. На боковом стекле появилось несколько тонких прямых похожих на трещинки линий.
Его спутница озабоченно глядела на дорогу:
Интересно, кто приедет раньше, такси или какие-нибудь очередные клоуны с пистолетами?
В недорогой гостинице на окраине Атлантсбурга сняли номер на четвертом этаже. Тут была двуспальная кровать, телевизор, бар и небольшой балкон.
Помоги мне промыть рану, сказала она, если крови не боишься, открыв аптечку, захваченную из машины, девушка вынула оттуда стерильные бинты, пакетики с кровоостанавливающим порошком и большую матовую белую бутылку с голубоватой жидкостью.
Расширенными от ужаса глазами Малколм наблюдал за нею. Ему не то что помогать в обморок бы не хлопнуться Когда в Норде девчонки дрались, разбивали друг другу носы, расквашивали губы, сидели, прижимая к лицу окровавленные платки, он всегда ахал, отворачивался, бледнел ему становилось дурно а многочисленные поклонницы каждый раз умилялись тому, какой он трепетный и нежный
Ну вот и всё, сказала девушка, стирая ватой с неповрежденной кожи плеча подтеки голубоватой жидкости, которая, попав в рану, обильно пенилась и грозно шипела. Это самый надежный в мире антисептик. Говорят, что именно он спасает раненых в перестрелках гангстерш. Афина заказывает его через каких-то своих знакомых за границей. Подойди сюда и обмотай мне руку бинтом.
Мужчина не должен возражать женщине. Что бы он ни чувствовал, придётся подчиниться.
Преодолевая свой страх, Малколм делал то, о чем она просила: аккуратно раскручивая, обводил вокруг её крепкого стройного плеча рулон белоснежного бинта; боковым зрением он видел её строгий профиль на фоне простых гостиничных обоев, тонкую шею, маленькое ухо с круглой как монетка мочкой если бы кто-то третий смотрел на них со стороны, ему бы, наверное, так не удалось понять, кто из них принадлежит к мужскому полу, а к то к женскому, до того они были похожи, оба хрупкие, юные, с гладкими нежными лицами мутация половых хромосом удивительным образом сблизила два биологических пола, девушки стали чуть более резкими, угловатыми, а юноши, напротив, смягчились в своих чертах Это была общая тенденция. Как известно из биологии, в первые мгновения своей жизни всякий зародыш женский; человечество в своей эволюции стремилось к утраченному единообразию.
Малколм закончил накладывать повязку.
Спасибо. Ложись теперь спать.
Я не хочу.
Почему?
Не знаю Мне страшно.
Тебе совершенно нечего бояться. Афина дала мне инструкцию оберегать тебя, и пока я рядом никто тебя не обидит, спи
Малколм не раздеваясь прилег на гостиничную кровать. Некоторое время он тихо полежал с закрытыми глазами, но сон не шел, слишком много всего произошло, столько мыслей роилось у него в голове
Ты так метко стреляешь, сказал он, повернувшись на постели, попала им в колесо с одного выстрела
Хочешь повеселиться? спросила она, иди сюда.
С этими словами она вышла на балкон номера и достала из-за пояса пистолет. Привинтив к нему глушитель, она кивнула Малколму:
Ну, смелее Иди.
Малколм подошел, с опаской косясь на тонкий длинный ствол.
Видишь вон те глупые гирлянды, ко дню Освобождения, она указала взглядом на ряд мелких разноцветных лампочек, висящих над оживленной улицей чуть ниже балкона, на котором они стояли.
Он кивнул.
Она потерла плечо.
Болит? сочувственно спросил Малколм.
Немного, ответила она небрежно и, сняв пистолет с предохранителя, скомандовала, называй мне цвета.
Красный, тихо сказал он.
Раздался уже знакомый ему тихий и зловещий хлопок одна из красных лампочек, ярко мигнув, погасла.
Зеленый.
То же самое произошло и со второй лампочкой из гирлянды.
Желтый.
Ни разу не промахнувшись, она выбивала лампочки по цветам до тех пор, пока у нее не кончилась обойма.
Ух ты потрясенно пошептал Малколм.
Я была снайпером, пояснила она, пока меня не демобилизовали после тяжелого ранения. А теперь работаю у Афины, ей очень нужны надежные люди. Как ты уже имел возможность убедиться, врагов у неё до черта
А я сначала думал, что ты просто водишь личный автомобиль.
Нет, я телохранительница.
Постояв немного на прохладном ветру, они вернулись в номер.
И она госпожа Тьюри, наверное, хорошо тебе платит?
Девушка усмехнулась.
Всяко больше, чем пенсия по инвалидности.
Малколм непонимающе взглянул на неё. В ассоциативный ряд, возникающий у него в сознании при произнесении слова «инвалид», эта девушка не вписывалась совершенно Крепкие руки, меткий глаз, мускулистая спина под тонкой спортивной маечкой. Рядом с нею, теперь, после представления на балконе, он чувствовал себя в абсолютной безопасности
У меня только одна почка, нет селезенки и полимерный протез вместо нижнего ребра, с шокирующей откровенностью пояснила она, а всё, что я умею в жизни это попадать с полукилометра в некрупную дыню, так что
Она замолчала, протирая корпус пистолета. Гладкие бугорки мышц перекатывались у нее на спине. Малколм был потрясен, сначала он не мог вымолвить ни слова, потом спросил осторожно:
И тебе не тяжело работать у Афины?
Стрелять по живым, знаешь ли, всегда тяжело, хоть с одной почкой, хоть с двумя. Но, что поделаешь, работа такая, признала она со вздохом, и добавила сердито:
Хватит болтать. Тебе давно спать пора. Давай не выдумывай, разбирай постель и ложись по нормальному. В одежде, по себе знаю, как следует не выспаться.
А как же ты? спросил он и почему-то заволновался.
Я отдохну в кресле.
Она сдернула с кровати большое покрывало и, усевшись поудобнее, использовала его в качестве пледа, расслабленно откинула голову и прикрыла глаза.
Малколм был почти обижен тем, что эта суровая незнакомка до сих пор никак не проявила симпатии по отношению к нему. Разбалованный ухаживаниями с тринадцати лет, он успел привыкнуть к тому, что его ангельское личико и покорный взгляд огромных сапфировых глаз неизменно вызывают у девушек желание залезть к нему в штаны; он воспринимал как должное туманные намёки и даже откровенные домогательства, в то время как нормальное человеческое отношение уже казалось ему неестественным
Поначалу у Малколма не возникало сомнений, что и мрачная охранница Афины, выбрав удачный момент, воспользуется пикантной ситуацией (весенняя ночь, они наедине в гостиничном номере) и возьмет с него всё. Он уже морально к этому подготовился, и даже почти хотел этого да почему «почти»? он хотел; забившись под одеяло, Малколм предчувствовал её прикосновения они представлялись ему не слишком умелыми и по-солдатски чуть-чуть грубоватыми
А она, оказывается, собиралась просто подремать в кресле!
Неужели он совершенно не кажется ей привлекательным? Эта мысль задела его, и Малколм решил сам проявить активность. Может, она просто стесняется? Он привстал на постели, намеренно столкнув одеяло со своего плеча так, чтобы это выглядело как будто оно соскользнуло само, он хотел еще разок продемонстрировать ей, как бы ненароком, какая у него кожа Лилейная, лепестковая.
Тебе там точно удобно? спросил он, кокетливо взмахнув длиннущими ресницами.
Ироничная ухмылка тронула ее узкие губы.
Вполне, ответила она, как ему показалось, с тонкой насмешкой, не стоит так за меня переживать.
Малколма точно жаром опалило; он ни секунды не сомневался в том, что она всё поняла И этот отказ, ироничным полунамеком, показался ему отчего-то таким унизительным, что он не смог сдержать обиды:
А ты, я смотрю, идеальная охрана, попытался съязвить он, натянув одеяло до подбородка, не собираешь объедки со стола своей хозяйки
В ответ на это она поднялась с кресла, подошла к кровати и присела на корточки у изголовья.
Тот, кто был на войне, отлично знает цену объедкам, произнесла она со спокойной улыбкой, на этот раз в ее словах не было совершенно никакой иронии, они прозвучали как никогда серьезно, и невыразимая глубина открылась в них Малколму, почему не доесть, особенно если вкусно Мы ведь не гордые, она протянула руку и взяла юношу за подбородок, почти так же как когда-то Афина, только гораздо бережнее, повернула к себе его лицо и, глядя прямо в глаза, добавила с неожиданной нежной грустью:
Только ты это не объедки
Я совсем не хочу спать, виновато прошептал он в ответ, посиди со мной, просто посиди.
Они проговорили до самого рассвета, выпили в номере по порции кофе со сладким ликером и кокосовой стружкой, как она любила, но несмотря на это по дороге в Норд Малколм задремал на заднем сидении такси, положив голову на плечо строгой девушки в черном пиджаке, с которой он чувствовал себя в совершеннейшей безопасности, словно в раю или в материнской утробе
Он плохо помнил, как перекочевал из такси на потертый диванчик в наблюдательной будке при входе в корпус общежития, все происходило в непреодолимой сладкой дреме; сквозь сон он слышал, как девушка в черном что-то тихо объясняла коменданту, шуршала бумагой, заполняя какие-то бланки. Потом исчезли все звуки и даже мягкий свет, просачивающийся сквозь веки: Малколм спал по-настоящему, глубоко и спокойно, ему казалось, что девушка, у которой он даже не спросил имени, до сих пор рядом, и теперь она уже никогда не оставит его
ГЛАВА 8
Малколм проснулся, когда за высоким маленьким окном будочки вахтера уже звенел вовсю весёлый весенний день. Он медленно потянулся всем телом, спустил ноги с потертого диванчика и сел, рассматривая всё вокруг словно впервые, с неведомо откуда появившемся радостным изумлением.
Ну что, нагулялся? недобро покосился на него вахтер, седой патлатый пожилой мужчина, смотри, не пожалей потом, добавил он чуть более сурово, встретив беспечно-счастливую улыбку Малколма, ранние любови пройдут, а репутацию не отмоешь, вахтер машинально погляделся в лежащее на столе зеркальце, я вот тоже в молодости был красавец, девчонки по пятам табунами ходили, земные блага градом сыпались, рестораны, цветы, дорогие подарки и развлечения а теперь вот сижу тут за жалкие гроши потому что никогда ничего делать не умел, а учиться даже не пробовал. Зачем? думал, всю жизнь на содержании прожил, а теперь вот, кому такой я надобен? патлатый вахтер для пущей убедительности слегка дотронулся пальцами до своего морщинистого лица, так что опомнись парень, пока не поздно
Малколм не слушал, он продолжал улыбаться охватившему его удивительному чувству неисчерпаемой внутренней радости и полноты существования. Он встретил сегодня самую лучшую девушку на земле! Юноша еще разочек потянулся и, поднявшись, взглянул в маленькое оконце на лоскуток яркого весеннего неба.
Как прекрасен мир!
Только где же она? Если она ушла, то почему не сказала, когда вернется?
Малколм открыл было рот, чтобы спросить у вахтера о девушке, но только сейчас до него дошло, что, успев в течении этой сумбурной невероятной ночи переговорить с нею практически обо всем, он так и не узнал ее имени!