Мисс, несомненно, спасая вашу сестру мы действовали из самых чистых побуждений. И вы сами видели, что эти бандиты первыми напали на нас. Но закон отнюдь не на нашей стороне. Это очень вульгарно и никак неприемлемо для вашего сословия, и всё же мисс Омико была продана на законных основаниях. Сыновья до двенадцати лет и все незамужние дочери находятся в прямой зависимости от решений их отцов.
Да когда же этот глупый закон отменят! со злостью в голосе воскликнула Сабрина.
Очень скоро, мисс, ответил ей милорд Гилберт. Поддерживающих его осталось крайне немного, да и пример граничащих с Астонией держав подтверждает, что наёмный труд в разы эффективнее. Но всё равно. То, что произошло в мастерской миссис Эльзы Шемрок, должно навсегда остаться тайным. Напоминаю, нас там не было.
А если меня спросят, зачем я ушла из дома вместе с вами?
Скажете, что хотели пожелать удачи.
Пожалуй нет, милорд, задумчиво сказал Вернард. Это косвенно подтвердит факт, что мисс Омико уже была передана покупателю мистером ван Краудом, а вы вмешались по причине оскорблённых чувств постфактум. Думаю, мисс Сабрине придётся объяснить всё иначе.
Что? захлопала она ресницами.
Будет лучше, если вы станете придерживаться точки зрения, что ненароком узнали о намерениях вашего отца, и совместно с сестрой решили доказать милорду Гилберту необходимость скорейшего заключения брака. Ведь судьбой замужней женщины мистер ван Крауд распоряжаться уже не может. Так что вы с мисс Омико договорились разыграть небольшой спектакль и вслед за милордом вышли затем, чтобы показать, где именно спряталась от него ваша сестра.
Да что вы такое говорите? искренне возмутилась Сабрина. Вы предлагаете мне идти против моего же отца?
Нет-нет, мисс, я предлагаю вам выступить в роли хранительницы счастья вашей сестры, выразительно глядя на девушку, ответил Вернард. Это будет очень выгодным поступком. Трупы в этом доме станет сложно связать с нами всеми, поспешный брак обретёт логичную подоплёку, а себя вы избавите от репутации дочери работорговца. Проявленная любовь к сестре будет оценена обществом.
А что, если за такое папа решится продать меня саму? с вызовом спросила она.
Для этого вы будете жить там, где у него не будет возможности передать вас в руки мерзавца, решившегося на такую сделку, со злостью ответил милорд Гилберт. Я приглашаю вас жить в свой родовой замок и будьте уверены, лично позабочусь о том, чтобы вы как можно скорее нашли достойного мужа.
Довод сыграл свою роль. Плечи Сабрины горделиво расправились. Мысленно она уже распоряжалась десятками слуг и примеряла кольца с самыми дорогими самоцветами, но
Но всё это было тогда. В прошлом. В настоящий момент, тот самый, когда Снерш настиг Ортольда и Омико, всё изменилось. Дело в том, что по приезду в Альтград Вернард первым делом снял для Сабрины комнату в гостинице, а сам отправился по делам, сказав, что вернётся через несколько дней. Но буквально минут через десять, как девушка осталась одна, раздался стук в дверь. Естественно, она подумала, что это либо Вернард вернулся, либо обслуга. Без задней мысли Сабрина открыла дверь и вдруг ощутила, что пропала. Машинально она даже отступила назад, пока не упёрлась спиной в подоконник. При этом голова у неё сильно кружилась, во рту была сухость, а всё нутро переворачивалось из-за первобытного страха. Ведь пусть от своих родителей Сабрина вобрала лучшееот матери ей достались красота и женская мудрость, а от отца смекалка и умение лавировать в любой ситуации, но этой девушке едва исполнилось четырнадцать лет! Она не была готова к событиям такого рода.
В комнату уверенно вошёл служитель Церкви. И, увидев его, Сабрина могла думать только об одном: «Почему чёрная ряса? Почему красный подклад?! Это же так похоже на одеяние».
Я Эрт ван Донатан, глава инквизиции Альтградасухо подтвердил мужчина догадку, и земля едва не ушла из-под ног Сабрины. Её затрясло от страха, а долговязый служитель Церкви, смерив её бесстрастным взглядом невыразительных глаз, ещё и уточнил. Полагаю, на самом деле вы мисс Элли Сабрина ван Крауд, а не мисс Сабрина Кузнецова?
Да, едва слышно подтвердила Сабрина и даже не смогла улыбнуться, как обычно делала, если разговаривала с кем-то. От вида этого не по годам мрачного человека у неё душа ушла в пятки. Как как вы нашли меня?
По особым приметам. Ваш словесный портрет был разослан во все ближайшие к Омьграду поселения.
Вот оно! Они всё-таки узнали, что она была в этом проклятом доме! Ужас какой, даже фальшивое имя не помогло скрыться. А ведь Вернард говорил (да-да, говорил!), что никто не узнает её под новой фамилией и они беспрепятственно доедут до родового замка Гилбертов.
Но нет, не дано ей сверкать в высшем обществе. Её, бедную Сабрину, обвинят в ужасном преступлении с применением магии и сожгут на костре как ведьму!
«Ох дура. Ну зачем, зачем я только на всё это согласилась?! Инквизитор ведь ни за что мне не поверит. Никогда-никогда!» мысленно запаниковала девушка.
Эрт ван Донатан между тем закрыл за собой дверь и сразу направился в сторону Сабрины. Попутно он вынул из-под мышки чёрную кожаную папку с бумагами и начал деловито произносить.
Я прибыл сюда задать вам несколько вопросов о
А-а! ни с того ни с сего взвизгнула Сабрина и сделала быстрый шажок в сторону от инквизитора.
Её поведение заставило карающую длань Церкви застыть в немом изумлении. Но вскоре его брови легонько нахмурились, и он, делая очередной шаг вперёд, продолжил говорить.
Эти вопросы связаны с
А-а! ещё громче вскрикнула Сабрина и потребовала. Не подходите ко мне или я буду кричать!
Да что с вами такое, мисс?
Зря он сделал ещё один шаг. Раздалось очередное громкое «А-а-а», но на этот раз продолжительное, и Сабрина, ловко запрыгнув на маленький пуфик, стоящий возле камина, схватила с полки пустую вазочку.
Не смейте приближаться ко мне, я вас боюсь!
Я пришёл сюда задать несколько вопросов и всего-то! начал злиться Эрт ван Донатан и, вытащив из папки с бумагами какой-то документ, упрямо сделал шаг вперёд. Ваза тут же поднялась вышеСабрина замахнулась ею.
А дальше вмешались обстоятельства непреодолимой силы. Нервы девушки были доведены до предела, а потому, когда входная дверь раскрылась, она снова взвизгнула и изо всех сил швырнула вазу. В сторону двери, конечно. В результате секундой позже тонкое стекло, ударяясь о голову Его высокопреосвященства Альберта Верлера, разлетелось вдребезги. Несчастный кардинал тут же осел на пол. Аналогично сползла по стене и Сабрина. Она застонала, и Эрт ван Донатан всерьёз растерялся, не зная, к кому из этих двоих бежать на помощь. Но то, что Его высокопреосвященство начал подниматься, держась рукой за окровавленный лоб, подвело его к решению сперва узнать, что же произошло с девушкой.
Как вы? склоняясь над Сабриной, осведомился он.
Кардинал. Я убила кардинала, простонала Сабрина и от картин богатого воображения упала в обморок.
Глава 7
Нет, Омико, нет. Я не брошу тебя. Никогда и ни за что!
От этих уверенных слов у меня сердце едва не остановилось. К горлу такой комок подступил, что даже дышать стало тяжело. Слёзы сами собой потекли из глаз, но я любила Ортольда и не хотела видеть его мёртвым.
Так какой выбор был у меня, кроме как указать рукой на окно, и дрожащим голосом объяснить ему?
Посмотри, милый, посмотри сколько людей тебе противостоит. Пока Гульд ещё может прикрыть тебя, беги! Всем, что есть в этом мире, молюне дай мне увидеть твоей смерти.
Нет, Омико. Если ты хочешь, чтобы я ушёл, то давай скроемся вместе!
Тебе прекрасно известно, что вдвоём нам не сбежать. Ты сам сказал, что Хранитель Снерш пойдёт за мной следом. Так ты умрёшь!
Да разве я боюсь смерти за тебя?
Ортольд осуждающе посмотрел мне в глаза и упрямо стиснул зубы. Вместе с тем кто-то из нападающих издевательски захохотал, и потому он храбро положил руку на эфес меча. Ему было не занимать отваги. Он был действительно готов к бою, что стал бы для него последним.
Вот только к такому исходу была не готова я.
«Отчего вы препятствуете его счастью?» звучал в моей голове укоризненный вопрос кардинала, и это воспоминание било по моей совести, словно молот по раскалённому металлу. Я ведь действительно мешала будущему Ортольда. Из-за меня его жизнь может закончиться с минуты на минуту. Его прекрасные глаза навсегда закроются, а тело уйдёт в холодную могилу.
Неужели такое счастье я принесу любимому?
Неужели?!
Безысходность и отчаяние заставили меня решиться на безрассудство. Рядом с рукой Ортольда, сжимающей эфес меча, висели ножны с ножом, и я выхватила этот нож так быстро, что любимый не смог помешать мне. Он только испуганно вскрикнул. Я же, пользуясь его замешательством, срезала толстую прядь волос прямо возле виска, а затем отбросила нож в сторону.
Омико, испуганно прошептал Ортольд, не понимая, что происходит.
Я завершаю наш свадебный обряд, получилось сказать у меня на удивление ровным голосом. Перед ликом благих богов и с благословения мирного неба я отдаю суженому свой девичий волос и тем отрекаюсь от девичества.
Я протянула Ортольду прядь своих волос, но он смог только растерянно произнести.
Омико
Держи! потребовала я, и он всё же взял волосы в руку. Отныне и до конца своих дней я жена тебе и клянусь быть женой верной и воле мужа во всём послушной.
Я замолчала в ожидании ответных слов. Ортольд был обязан произнести фразу, смысл которой заключался в обещании стать достойным супругом. И он бы произнёс её, если бы не одно «но» Вместе с ней ему бы пришлось поклясться в исполнении одного моего желания.
Конечно, эта традиция была старой и больше символичной. Она возникла в те далёкие времена, когда ещё не было Церкви. И, быть может, раньше женщина могла испросить для себя что-либо особенное, нынче же все просили подарить как можно больше сыновей. Иногда, правда, ещё бывало, что жена дополнительно к выкупу золото для своей семьи требовала или свободу для кого-либо из пленных родных. Но это совсем редкость.
А ято вот и вовсе исключительную просьбу произнести хотела.
Нет, Омико. Нет! понял всё Ортольд.
Ты знаешь. Если ты не произнесёшь этих слов, наш брак останется самообманом. Или или ты раздумал брать меня в жёны?
Я не оставляла ему выбора. И, побледнев, он всё же прошептал.
В знак готовности отныне и до конца дней своих заботиться о нуждах вверяющей себя мне женщины скрепляю наш союз нерушимой клятвой исполнить одно её любое желание.
Останься в наш свадебный день живым, муж мой. Уходи отсюда! Беги.
Сказав так, я даже отстранилась от Ортольда. Его лицо резко омрачилось и стало напоминать маску смерти. Смерть вообще словно витала вокруг нас, так было мне холодно и страшно. Но тут в дверцу кареты настойчиво постучал Гульд, и время вновь начало свой торопливый бег.
Милорд, скоро они нас окружат!
Тревожные слова заставила Ортольда ожить.
Я найду и верну тебя. А нет, так буду искать встречи с тобой всю жизнь! горячо пообещал мне любимый, прежде чем прижал к своей груди и жарко поцеловал меня на прощание.
Это был наш третий поцелуй, и в нём не было сластитолько соль наших слёз.
Уходи, Ортольд. Уходи, любовь моя, едва сдерживая рыдания попросила я его и, подняв с пола фату, спрятала под ней лицо. Мне не хотелось оставить в его памяти свою боль. Но он отобрал у меня расшитую золотой нитью ткань и заставил посмотреть на себя. И только тогда ушёл.
О боги, наверное, мне и до конца моих дней не забыть то отчаяние, что сверкало в его глазах!
***
Пришла в себя Сабрина от того, что инквизитор с самым мрачным видом обмахивал её документом, ранее вытащенным им из папки. И так как ужаснувшая её ряса с него никуда не исчезла, то девушке показалось, что впору терять сознание вновь.
О, нет-нет, увидев как у неё закатываются глаза, недовольно пробормотал мужчина, а затем Сабрина ощутила, как в лицо ей сильным потоком брызнула ледяная вода. От этого она вздрогнула и ошарашенно заморгала ресницами.
Всегда помогает, насмешливо сказал кто-то ещё, и, проследив за укоризненным взглядом главы инквизиции Альтграда, девушка поняла, что кардинал не только остался жив, но и по его милости это она сейчас вымокла. Одной рукой Его преосвященство прижимал окровавленный платок ко лбу, а в другой держал полупустой кувшин.
Возмущаться вслух, само собой, Сабрина не посмела, но, пока ей помогали сесть в кресло, подумала она по поводу мстительности некоего служителя Церкви очень много. Лиф платья был теперь насквозь мокрый, и это оказалось более чем заметно. На яркобирюзовой ткани образовалось некрасивое тёмное пятно, поглаживания ладонью по которому эффекта не возымели. Чёлка стала свисать сосульками. Шея от воды вообще зачесалась, и потому Сабрина решилась снять с платья требующий сушки многослойный воротник. Декольте от этого, конечно, стало видно больше, нежели это подходило её возрасту и месту, но зато непрерывно капать на подол прекратило.
Хм, демонстративно кашлянул в кулак глава инквизиции, когда, двумя пальцами, поднял с пола основательно промокший документ. Чернила на нём расплылись.
Не переживайте, сын мой, я и так помню все нюансы дела.
Судя по взгляду некоего Эрта ван Донатана, никакого утешения ему эти слова не принесли. Он аккуратно перенёс бумагу на спинку стула, можно сказать повесил сушиться, и с несколько секунд созерцал, как с неё стекает капля за каплей вода. Ровно до тех пор, пока кардинал, благочестиво соединив ладони в знаке смирения, не осведомился с добродушным беспокойством.
Вы ведь сами не намокли, я верно рассчитал?
Нет, Ваше высокопреосвященство. Рассчитали вы верно.
Голос главного инквизитора Альтграда сквозил откровенным недовольством, но некий документ было уже не спасти. Записи на нём расплылись до удивительных узоров, поэтому мужчина отвёл от листа бумаги страдальческий взгляд и оценивающе посмотрел на Сабрину. В этот момент она как раз пыталась привести себя в порядок. В очередной раз и в очередной раз безрезультатно.
Держите, мисс, великодушно протянул он свой платок, и Сабрина подрагивающими пальцами приняла его. Отказаться от помощи инквизитора она не посмела. Душа в пятки ушла.
Затем девушка неловко промокнула лицо и декольте. Происходящее её смутило настолько, что она сильно покраснела. Кроме того, прежнее беспокойство вернулось. Сабрина всхлипнула от страха, и заметивший её тревогу кардинал с мягкой улыбкой на губах сказал.
Что же, девушка пришла в себя. Так что давайте приступать к делу.
Вы сами будете задавать вопросы? тут же сухо уточнил инквизитор.
Если у вас нет возражений, то да. Вам так будет удобнее заполнять протокол.
Эрт ван Донатан грустно посмотрел на «плачущий» лист, и Сабрина заподозрила, что этот документ был очень важен для её допроса. Иначе отчего инквизитор не нашёл возражений, хотя на его лице они были чёрным по белому написаны?
Прошу, начинайте, безэмоционально произнёс Эрт ван Донатан и, вытащив из папки карандаш и бумагу, сел за стол. Однако кардинал сперва намочил свой платок остатками воды в кувшине и протёр лоб, на котором ссадина мистическим образом основательно затянулась. Только после этого он пододвинул стул и, устроившись на нём напротив Сабрины, мягко улыбнулся.
Мисс Элли Сабрина, я Его высокопреосвященство Альберт Верлер и в моих намерениях задать вам несколько вопросов. Скажите, получали ли вы когда-либо известия о том, что избраны ритуалом драконов?
Вопрос был не тем, что она ожидала, а потому Сабрина даже растерялась. Она-то приготовилась рьяно доказывать, что никакого отношения к смертям в швейной мастерской не имеет. А тут
Ну-у, протянула она, когда к нам прибыли Хранители Неба, то выяснилось, что да.
Вы видели письменное подтверждение этому обстоятельству?
Лично нет, но папа просил господина Ортольда ой, то есть милорда Грейффа. Нет, тогда ещё только господина Оррина Грейффа, сбилась с мысли она.
Милорда Гилберта.
Да, папа просил милорда Гилберта показать ему свиток.
И почему вы не стали изучать документ, от которого столь зависело ваше будущее?