Сабрина уставилась на Его высокопреосвященство как на идиота. Ну какое ей дело было до каких-то писулек, если перед ней сидел всамделишный дракон, который мог вотвот стать её мужем! Конечно она ему уделяла внимание.
Папа в документах лучше моего разбирается. И раз он уверился, что в свитке указано моё имя, то так оно и было. Он ведь много лет был судьёй и знает все нюансы такого рода.
Угу, знает, задумчиво буркнул себе под нос кардинал. Уделяли ли Хранители Неба внимание вашей сестре? Я имею в виду мисс Омико Иви ван Крауд.
Разве что один из них, но она не ответила ему взаимностью, сказала Сабрина и у неё вдруг язык зачесался рассказать про счастье сестры. Вы знаете, это даже к лучшему. Позавчера Омико обручилась с милордом Гилбертом. Ах, недаром он ей такие стихи в альбом написал! И пусть церемония прошла скромно, но, если бы не смерть господина Максимуса Ривердинашего градоправителя, то уверена, всё было бы намного пышнее.
На несколько мгновений Сабрина словно забыла про тревоги. Она так и не успела донести до своих подружек все подробности удачи Омико и ей неистово захотелось поделиться одним из самых важный событий за годы (годы!) своей жизни хоть с кемлибо. А добродушное лицо Альберта Верлера походило на лицо хорошего слушателя. И он бы, наверное, выслушал её до конца, но тут вставил своё слово Эрт ван Донатан.
Вам известно, где сейчас ваша сестра?
С милордом Гилбертом. Они направились в столицу, про Святую Обитель Сабрина ничего не знала. Об этом Вернард благоразумно не стал ей рассказывать. В Райграде они разрешат какие-то неприятные дела из-за того, что Хранители Неба напали на бедного Ортольда. Ужас, вы бы видели сколько было крови! Я тогда так перепугалась. Все стояли на крыльце и вдруг
Мисс Омико Иви или милорд Гилберт не сообщали вам о своём намерении посетить другие места?
Сообщали, подтвердила она, и оба мужчины внимательно уставились на неё во все глаза. После Райграда они поедут в родовой замок милорда. Я видела его на картинке в книге, кстати. Он такой огромный и мне бы хотелось
А до этого они куда-либо собирались? сурово нажимал инквизитор, раз за разом не давая ей договорить всё, что она хотела сказать.
Нет, они мне про это не говорили.
Тогда, быть может, вы сообщите о причине, по которой сами направились в Альтград? И отчего ваш отец, мистер Альт ван Крауд, вдруг дал расчёт всей прислуге?
Сабрина захлопала ресницами. Строгий голос и ледяной взгляд Эрта ван Донатана вернули первоначальный страх. Она опомнилась, осознала, что находится далеко не в дружеской компании. Отчего вообще вдруг начала так беззаботно рассказывать обо всём?
Ваше высокопреподобие, зачем вы вмешались? Вы ведь уступили мне право вести опрос.
Прошу прощение, но вы не упомянули использование ментального влияния. А я его считаю недопустимым, так как при желании вопрошающего оно может исказить достоверность. Подобное воздействие имеет право на существование разве что при лечении душевно страждущих.
Вы хотите предъявить мне претензии? лицо Альберта Верлера наконец-то стало соответствовать его высокому сану.
Нет, но официально этот опрос провожу я и мне ближе именно такое положение дел.
Сабрина непонимающе переводила взгляд с одного мужчины на другого. Она сообразила, что её околдовали и не могла понятьк добру это или к худу?
Хорошо, откинулся на спинку стула кардинал. Продолжайте сами.
Итак. Мисс Элли Сабрина, что именно произошло в Омьграде в день помолвки вашей сестры?
Вот онвопрос, которого она так страшилась. Однако девушке отчего-то было уже не так боязно, как несколько минут назад. К ней пришло некое спокойствие. Быть может, на неё так повлияла магия кардинала. А, быть может, ей стало легче от понимания, что Вернард прав, никто не связал пожар в мастерской с семейством ван Крауд.
В любом случае, она глубоко вдохнула и начала произносить хорошо заученную ложь.
Мне стало известно, что папа хочет продать Омико как рабыню какому-то Хранителю Неба и
Говорила Сабрина тихо, внутренне радуясь, что в руках у неё есть платок, который можно нервно мять. А ещё им можно было вытирать набежавшие слёзы. Потрясений позавчера произошло столько, что нервы девушки были до сих пор напряжены до предела. Так что, закончив повествование, она прижала шелковистую ткань к лицу и искренне разрыдалась.
«Боги, как же несправедлива ко мне жизнь!» страдала она про себя.
Ну-ну, мягко похлопал её по плечу кардинал, а затем отчего-то резко поднялся со стула. Причём так, что тот ненароком упал. Однако Его высокопреосвященство не стал поправлять мебель, а ни с того ни с сего растворился в воздухе!
Сабрина, несмотря на рыдания, так и замерла, выпучив глаза. Но несколькими секундами позже вспомнила про свою тяжёлую долю и зарыдала ещё горше.
Главный инквизитор Альтграда тем временем растерянно подошёл к окну и вернулся обратно. Видимо, внезапная телепортация кардинала стала для него не меньшей неожиданностью, и он не знал стоит заканчивать опрос или нет. С одной стороны, вроде бы нужные данные были выяснены, а с другой
Ваш поступок достоин уважения, мисс, наконец произнёс он, чтобы не молчать. Вы многим рискнули ради счастья сестры.
Да? Тогда почему меня все ищут? Почему меня допрашивают? обиженно воскликнула она.
Ищут не столько вас, сколько мисс Омико Иви. Но достоверная причина мне пока неизвестна.
Уверена, за всем стоит этот Хранитель Неба Снорр!
Простите, кто?
Снорр, повторила она, и инквизитор, чтобы объяснить свою хмурость, сказал.
В моих бумагах значились имена Хранителя Неба Снерша и Хранителя Неба Зарраха.
Про этих Хранителей Неба мне ничего неизвестно.
Ненадолго воцарилась тишина.
Хм, позвольте поинтересоваться, мисс. Милорд Гилберт был вам первоначально знаком под именем господина Грейффа, так?
Да.
А как звали Хранителей Неба, посетивших ваш дом?
Торах и Снорр, ответила девушка и тут же сообразила. Их что, тоже зовут иначе?
Уверен, что вам посчастливилось лично общаться с Хранителями Неба Заррахом и Снершем.
Благие Двенадцать, ну к чему столько таинственности?
Разве вам не знакомы эти имена?
Да откуда?! гневно возмутилась Сабрина и, встав с кресла подошла к окну. Через него ярко светило солнце, и ей казалось, что лиф платья под его лучами высохнет быстрее. Однако, чтобы ускорить процесс, девушка снова начала водить по груди платком, превратившимся уже в самое настоящее безобразие. Страшно представить было, что ещё с полчаса назад эта ажурная вещица могла считаться дорогой и роскошной.
Да, представлять было страшно. Во всяком случае Сабрине. Она поняла, что инквизитор на неё внимательно смотрит, и взгляд его непроницаемых голубых глаз был сосредоточен именно на платке.
Ох, простите. Я же должна вернуть его вам, пролепетала Сабрина и, подойдя к мужчине, мужественно протянула ему платок.
«Чему бытьтого не миновать!» думала при этом она.
Инквизитор отчего-то принял свою вещь с очевидной растерянностью. То ли считал, что девушке сперва следует заняться стиркой и глажкой, то ли
Сабрина сообразила какую именно часть тела только что протирала, но не ужаснулась своей рассеянности, а едва не рассмеялась над ней. Смущение сделало сурового инквизитора в её глазах обычным мужчиной. А как вести себя с обычными мужчинами Сабрина знала прекрасно.
Она слегка коснулась пальчиками обнажённой кожи декольте, вызывавшему зависть даже у некоторых замужних дам Омьграда, и, глядя в голубые глаза, с придыханием произнесла.
Спасибо, Ваше высокопреподобие. Вы проявили такую заботу обо мне.
От выражения её благодарности у инквизитора не дрогнула ни одна чёрточка бесстрастного лица, но сам он сделался несколько бледнее.
«Боги, как мальчишка!» захихикала про себя Сабрина и, оценив возраст собеседника, размыслила, что нелепо так смущаться в тридцать или около того.
Признаться, сперва я был растерян из-за вашего поведения, осторожно сказал он.
О, я всего лишь была обескуражена вашим визитом.
Вы вы ожидали кого-то другого? Мне сообщили, что номер для вас снял некий мужчина.
Да, его зовут мистер Вернард Дорвиль. Я уже говорила, милорд Гилберт попросил своего человека сопроводить меня до его родового имения, но где этот мистер сейчас мне нисколечко неизвестно, ответила Сабрина и, действуя согласно интуиции, зачем-то всхлипнула. Быть может, он вообще меня покинул.
Не думаю, чтобы маркиз Виссерийский вверил заботу о сестре жены лицу недостойному. Не знаком с ним лично, но его репутация в вопросах чести безукоризненна.
Я очень надеюсь на это, Ваше высокопреподобие. И спасибо вам за тёплые слова. Уверена, сестру своей жены вы бы тоже не оставили в столь тяжёлой ситуации.
Сабрина намеренно сказала свои последние слова. Ей виделось, что после них будет уместно указать на недозволенность нахождения женатого (или, напротив, неженатого) мужчины в её покоях. То есть, она рассчитывала выставить Эрта ван Донатана за дверь. Но его последующие слова поставили её в тупик.
У моей покойной жены не было сестёр, ровным голосом сказал он.
Повисло молчание, так как Сабрина оказалась не в силах подобрать правильную фразу. Ну не начинать же ей было со слов «тогда в память о ней вам лучше уйти из моих апартаментов куда подальше».
Глава 8
Нечасто в своей жизни я шептала молитвы, но если мне доводилось это делать, то помощь богов действительно была мне необходима. Вот только, как и всегда, они не услышали. Хорошо хоть Ортольд послушался меня и ушёл.
«Пусть хотя бы он останется в живых. Пожалуйста!» закончила я молить высшие силы и решительно вышла из экипажа наружу. Мне хотелось остановить кровопролитие. Гвардейцы отчаянно сражались, но настала пора им сложить оружие.
Прекратите! Не надо! в отчаянии закричала я, рассчитывая принести себя в жертву. Но, к моему удивлению, было уже слишком поздно просить лиходеев о чёмлибо. Последний из людей Ортольда осел, пронзённый стрелами.
Да, Гульд верно рассудил, что ни одна засада не обходится без опытных лучников.
На миг от вида крови на клинках, отрубленной головы и свирепых лиц наёмников мир померк у меня перед глазами, но я ухватилась за дверцу экипажа и всё же не упала в обморок. Я осталась стоять в растерянности, а моё внимание сосредоточилось на том, как пристально и жадно смотрит на меня приближающийся Снерш. Его мощные лапы неторопливо ступали по земле. Синие глаза с вертикальным зрачком полностью соответствовали звериному облику.
А мне мне даже бежать было некуда. Не прятаться же в экипаже, как в мышеловке?
«Нож. Там на полу остался нож!» вспомнила я и задрожала ещё сильнее.
Любой человек боится смерти. Боялась её и я. Поэтому моё тело словно парализовало. Хотя я мысленно приказывала себе вернуться в карету, чтобы завершить свой жизненный путь достойно, мышцы не повиновались. Мне элементарно не хватило силы духа сделать хоть что-то. А затем ещё и облака ни с того ни с сего рассекла серебряная молния, увидев которую Снерш резко остановился. Он уставился на небо, и, проследив за его взглядом, мне стало понятно, что там находится ещё один дракон.
Этого дракона можно было бы счесть волшебным избавлением. Его благородный серебряный окрас навевал на мысли о добрых сказках, но это была лишь игра воображения. Когда он сделал вираж, а затем без предупреждения камнем ринулся вниз, выпуская из пасти струю белого пламени, я взвизгнула от ещё большего испуга. Даже закрыла глаза из-за слепящего света. А когда снова посмотрела на мир, то увидела обуглившую кольцом вокруг Снерша землю. Она была чернее самой глубокой бездны. По ней плясали демонические всполохи огня, а к небу поднимался струйками густой дым.
Я предупреждал тебя, брат, зычно прорычал серебряный дракон, повиснув в воздухе. Ты не должен был нарушать наш договор с людьми!
А я здесь в своём праве. Но хочешь его оспоритьдавай!
Снерш хищно оскалился и взлетел. А дальше началось невообразимое. Я и подумать не могла, что когда-нибудь увижу схватку драконов, но зрелище это было дикое. Соперники поливали друг друга огнём, рвали когтями и разрушали всё вокруг себя. Наёмники Снерша испуганно переглянулись и начали поспешно отступать. Какое бы количество золота им не обещали, но оно явно не стоило их жизней. Однако сама я побоялась бежать вслед за этими жестокими людьми. Они могли схватить меня, поэтому я осталась стоять на месте. Мне всегото хотелось выждать время, прежде чем предпринять попытку скрыться. Но вскоре стало понятно, что зря я последовала доводам разума.
Лес вокруг пылал и ничего удивительного, что деревья начали падать так, что свирепый огонь окружил меня. Горели ветви и трава. А там, куда падали сгустки пламени сражающихся драконов, горела даже сама земля! Я видела, как песок плавится и обращается в стекло. От густого едкого дыма вскоре стало невозможно дышать. Я задыхалась, а дикий рёв в воздухе заглушал мои испуганные крики.
***
Гульд оставил гвардейцев у экипажа и тем обрёк их на смерть. Он знал это, но ему было важнее сохранить жизнь молодого маркиза. Верность преданных людей обеспечила им фору. Это была дорогая цена за драгоценный дар времени, но никакую другую судьба бы не приняла.
И по этой причине Гульду было особенно тяжело на душе, что Ортольд едва реагирует на его подстёгивания.
Быстрее!
Нет. Я не могу, не могу бросить её там! наконец вскричал глупый юнец и бросился в обратную сторону.
А ну стой! грозно прикрикнул на него Гульд и даже ударил, чтобы остановить от безрассудства.
Само собой, молодая кровь и благородство требовали самоубийства, но на то покойный милорд Оррин и приставил Гульда присматривать за сыном, чтобы горячий мальчишка какнибудь, а дожил до преклонных лет.
Пусти меня, старый дурак! грозно потребовал Ортольд, когда Гульд повалил его наземь.
Не так это делается, милорд, не так! пытался докричаться до него верный слуга. Не верите, так испросите Вернарда, как вам поступить лучше. Но токмо он ответит тож самое, что и я. Обратитесь к своей тётушке, вызовите в народе волнения. Церковь не станет умалчивать грех, когда на каждом углу роптать станут, как недозволительно у мужа жену отнимать-то! Даже Хранители Неба встанут на вашу сторону, потому что подло это и нечестиво данные ритуала подменивать. Вы вернёте себе мисс Омико!
Миледи Омико, процедил Ортольд. Она моя жена, и я не оставлю её на растерзание этому зверю!
Мало какого мужа порадует, что жинка его обесчещена. Да токмо такая жена всяко лучше холодной могилы. Уж яма-то не согреет вас ночью, милорд, поверьте.
На миг Гульду показалось, что у него получилось утихомирить Ортольда, но это было не так. Молодой маркиз ловко скинул его с себя и даже крепко приложил по животу. А затем помчался обратно.
***
Омико! вдруг донеслось до меня.
Я повернулась в сторону звука, но через стену пламени не увидела того, кого ожидала увидеть. Казалось, огонь стоит столбом до самого неба. Во всяком случае, он доходил до вершин некоторых из чудом оставшихся стоять деревьев.
Ортольд, я здесь! закричала я изо всех сил и в следующий миг закашлялась. Едкий дым выжигал лёгкие, но понимание, что любимый вернулся за мной, всё равно вызвало на моём лице глупую улыбку. Пусть я умру, но умру хотя бы счастливой!
Милорд, вам не пройти сквозь такой огонь, послышался встревоженный голос Гульда.
Да хватит мешать мне! Отпусти меня тебе сказано!
Пламя подступало ко мне всё ближе. Жар был такой, что все открытые участки кожи, а особенно лицо нещадно жгло. Но скрыться от огня мне было негде. Всё, что я могла, так это прижаться к экипажу и, быть может, этим продлить себе жизнь на пару минут. Внутри прятаться было уже бесполезно. Языки пламени лизали противоположную от меня сторону кареты, и поэтому внутри было слишком дымно. Слишком горячо.
Омико!
Ортольд звал меня, а я уже не могла ничего выкрикнуть в ответ. Мне не хватало воздуха. Однако желание увидеть любимого перед смертью было сильнее всего, и я подумалабыть может, если получится забраться на крышу экипажа, то лицо Ортольда станет мне видно?