Она запуталась, и чем быстрее я уведу ее в машину, тем лучше. Взяв ее за локоть, я спрашиваю:
Что мы ищем?
Она берет свой рюкзак и вытаскивает оттуда ключ от шкафчика. Когда я нахожу его и открываю, то нахожу там два комплекта ключей и письмо. Я беру ключи и письмо и отдаю Рыжику.
Она читает письмо, а потом поднимает глаза и говорит:
Белый спортивный четырех дверный джип Чероке.
Мило, говорю я, это и имея ввиду.
Я боялся, что мне придется запихивать мое тело в какой-то маленький хатчбак, и после выхода из автобуса, Джип Чероки звучит как маленький кусочек Рая.
Мы должны послать Райену корзину с фруктами.
Я подталкиваю Рыжика к стоянке, где мы находим с небольшим трудом находим Джип. Я открываю дверь с пассажирской стороны и помогаю ей забраться внутрь, а сам иду на место водителя. Запускаю двигатель и позволяю машине прогреться, пока смотрю на Рыжика. Пора принимать решение. Я знаю, что это один из самых слабых моментов на данный момент, но мы должны обсудить, двигаться ли нам вперед или повернуть назад. Мы должны сделать это вместе, или ничего не выйдет.
Кто мы, Рыжик? спрашиваю я ее, смотря сквозь лобовое стекло.
Что? ошеломленно спрашивает она.
Мы Эви и Рассел? Или мы Лилиан и Генри? нежно спрашиваю я.
Я жду ее ответа, наблюдая за людьми, идущими к машинам, смеющиеся и радующиеся своей человеческой жизни.
Обе, монотонно говорит она.
Нет. Мы либо те, либо другие, терпеливо говорю я. Так что ты должна решить сейчас, чтобы я знал, в какую сторону повернуть, на север или на юг.
Она молчит так долго, что я уже начинаю думать, что она вообще мне не ответит.
Я Лилиан Лукас, а ты Генри Гранд, чопорно говорит она, и в ее словах столько скорби, что она почти задыхается от них.
Ладно, я глубоко вздыхаю, сдавая немного назад чтобы выехать с парковки, чтобы выехать на шоссе.
Я поворачиваю к северу, и мы сразу же пересекаем огромный мост Макино, который соединяет нижний остров штата Мичиган с верхним полуостровом.
Это круто, и я не могу остановить себя от вопроса:
Какое озеро мы сейчас проезжаем?
Это Мичиган, шепчет она, когда мы проезжаем по великолепному подвесному мосту, который кажется парит над красивой голубой гладью озера.
Да? Как красиво. Не могу дождаться, чтобы увидеть озеро. Плаваньеэто ведь хорошо? спрашиваю я, и вижу, как подрагивают ее губы в еле сдерживаемой улыбке.
Да, говорит она. Если тебе нравится быть похожим на эскимо.
Там так холодно? выгибая бровь, улыбаюсь я.
Холодноэто приуменьшение. Если ты захочешь поплавать, тебе понадобится ангельская кожа, бы ты смог насладиться плаваньем. Озеро Гуронтеплее, освещает она.
Оплатив проезд чтобы проехать, а другую сторону моста, я следую указателям, еду на запад в направлении Эканаба. Мы планируем продолжать двигаться на Запад к железной горе, а оттуда отправимся на север в Хоутон. Мы едем по двух-полосной дороге, которая идет через несколько туристических городов, и вдруг дорога проходит рядом с водой, и солнечные лучи играют на поверхности озера Мичиган.
Я почти поверил, что вместо озера я вижу океан. Оно не тронутое; песок почти белый, перед нами разбросаны пляжи с разбросанными по ним камнями, которые выглядят такими же гладкими, как в день создания. В них нет души. Не могу поверить, что на них нет толпы людей, любующихся этой красотой.
Рыжик, а где все люди? ошеломленно спрашиваю ее я.
Люди не знают, смотря на воду, говорит она. Это так нелепо и дико. Я думала, что, когда вода становится теплой, здесь появляется много народу и еще больше туристов.
Да, люди сумасшедшие, отвечаю я, наблюдая за водой, пока она не скрывается за соснами.
Пока мы ехали, я вспомнил, что мы не ели с самого утра.
Ты голодная? спрашиваю я.
Она отрицательно качает головой.
Я продолжаю видеть эти знаки пирожков. Ты знаешь, что они означают? спрашиваю я.
Она немного улыбается и говорит:
Это мясо и картофель, завернутые в тесто и запеченные в духовке. Они бывают разного вида. Есть с сыром и овощами, но традиционные, это именно с мясом и картофелем.
Звучит хорошо. Давай остановимся и купим несколько штук. Я голоден, говорю я.
Я подъезжаю к небольшому зданию, надпись на котором гласит: «Свежие Чебуреки»
Мы оба зашли в туалет, а потом Рыжик возвращается обратно к машине, а я заказываю несколько видов чебурек на вынос. Девушка за прилавком очень болтливая, и все время спрашивает меня откуда я. Я говорю ей что я из Алабамы, хотя я и не говорю, как житель Алабамы. Она не может возразить, потому что мы все одинаково говорим. Взяв еду, я возвращаюсь обратно к машине, я даю в руки Рыжику бутерброд, завернутый в фольгу и бутылку воды.
Она забирает ее у меня, но не похоже, что она собирается есть. Я тяжело вздыхаю, не жилая сейчас начинать этот разговор, но решаю намекнуть, поэтому говорю.
Рыжик, ты должна поесть, мне жаль, что это не хлопья, но сейчас это единственное что я могу тебе предложить.
Я не голодна, Хэнк, бормочет она.
Ну, ты сделай вид, что голодна, и поешь, потому что ты нужна мне, и я не могу позволить тебе морить себя голодом, только потому, что тебе грустно. Я ненавижу это признавать, но ты сильнее меня, и если мы заметим ангела, мне понадобиться твоя помощь, говорю я, рассуждая вслух и откусывая свою еду, и улыбаюсь, потому что это вкусно.
Жуя, я смотрю как она механически отламывает от своей порции маленький кусочек и начинает медленно живать. Мне удается съесть три чебурека, в то время как Рыжик съедает только половину одного, но я не ругаю ее, так как она действительно пытается его съесть.
Мы молчим до тех пор, пока не доезжаем до Эсканаба. Я постоянно слежу за датчиком объема газа в машине, потому что нам придется останавливаться на заправке. Без кредитной карты придется платить наличными, а это значит, что придется заходить на АЗС.
В моем желудке оседает чувство неловкости. Может быть я смогу найти станцию тех обслуживания или станцию АЗС не с прикрепленным к нему магазином, говорю я себе, сканируя улицу на наличие другой заправки. Я знаю, это глупо, быть напуганным чем-то вроде заправочной станции, но мысль зайти сейчас в это место, после всего того, что произошло в SevenEleven с падшими ангелами и наблюдением за тем, как они убивают тех людей, заставляет меня чувствовать, как в моем желудке образуется холод.
Сейчас уже темно, а индикатор топлива показывает, что у меня не хватит времени найти другую станцию АЗС, я доезжаю до пункта самообслуживания и выхожу для заправки газом. После погружения шланга насоса к баку, я иду обратно к дверце со стороны водителя и засовываю голову в салон.
У нас точно нет ничего кроме наличных, чтобы заплатить за газ? спрашиваю я
Она отрицательно качает головой, и я гримасничую.
Черт, бормочу я, потирая свои потные руки о джинсы.
Она тоже бледнеет.
Боже, мы оба, не так ли? спрашиваю я, пытаясь улыбнуться ей, в то время как счетчик продолжает пищать, а цена тикать, отсчитывая последние минуты моей жизни. Мы оба в ужасе от ламп дневного света и узких проходов.
Я ненавижу стеклянные холодильники и кофе-машины так же, как и узкие проходы, пытаясь шутить, говорит она.
Спорим, я больше, отвечаю я, потому что Булочка рассказывала мне как в SevenEleven Альфред швырнул Рыжика в стеклянную дверцу холодильника, прежде чем притащить ее ко мне. Вот как ее крыло было сломано. Когда она была без сознания, Рду пришлось заново его ломать, потому что при исцелении оно срослось неправильно.
Когда я спросил Булочку, откуда она все это знает, она сказала мне, что одна из душ рассказала ей как все произошло. Души все знали, потому что тоже там были, с дрожью думаю я.
Не волнуйся, я справляюсь с этим, говорю я, в то время как счетчик перестает щелкать, говоря мне, что мое время пришло.
Потом что-то движется по моей спине, и я оборачиваюсь через плечо, чтобы посмотреть, что это. Там ничего нет.
Я мягко закрываю дверь, мне нужно вытащить шланг из бака. Пока я завинчиваю крышку на баке и закрываю защелку, меня съедает страх. Я обхожу машину и иду в сторону двойных дверей. Когда я тихонько толкаю стеклянную дверь, на моем лбу выступает пот, опустив голову и глядя в пол, я вхожу в магазин.
О, черт, бормочу я, когда я представляю кровь на полу.
Я задерживаюсь у двери чтобы немного успокоиться, и у меня начинает кружиться голова. Я стискиваю зубы, сосредоточившись на продвижении в сторону продавца.
В очереди на кассу стоят два человека. Я прохожу мимо них так, чтобы не хлопать дверью.
Джо, ты видел школьную бейсбольную игру? спрашивает клерк своего клиента, даже не смотря на товар на прилавке.
Он ведет свою светскую беседу, словно они на чаепитии или что-то типа того.
Джо откидывается на стойку и говорит:
Нет, как прошла игра?
Я иду по проходу в задней части магазина, мою спину раздирает боль, заставляя меня схватится за верхние полки возле меня. Я осматриваю магазин.
Когда я не вижу поблизости запасного выхода, моя паника возрастает.
Да, мальчики хорошо играли. Да, некоторое время Eskymos проигрывали, ты не знаешь, они выровняли счет? медленно говорит клерк, почесывая подбородок, наблюдая за выражением лица Джо.
Меня снова поражает боль, отдаваясь в голове, и я осознаю, что боль идет изнутри, а не снаружи.
Увидев, что я стою рядом с туалетом, мне удается развернуться и подбежать к двери, так как сейчас в моих ушах звучит треск. Я, задыхаясь, захлопываю за собой дверь и чувствую, как из моей спины пытается что-то выйти. Оно все еще давит на меня.
Я запираю дверь, затем поворачиваюсь и вижу, что моя куртка и рубашка валяются на полу разорванные в клочья. Посмотрев в зеркало напротив меня, я вижу свое отражение и почти кричу.
ГОСПОДИ! Что ты со мной ДЕЛАЕШЬ?
Вокруг меня словно матадорский плащ распространились ярко-красные крылья. Я просто стою, смотрю на себя в зеркало и не могу поверить в то, что я вижу.
Ладно, я Серафим, говорю я, качая головой и успокаивая свое дыхание.
Мои крылья не такие большие как у Рида или Зи, но они определенно больше чем у Рыжика. Я пытаюсь подвигать моими новыми малиновыми крыльями, но они вообще не двигаются.
Ааа, убирайтесь! Убирайтесь, убирайтесь, убирайтесь говорю я, понимаю всю сложности ситуации и снова начинаю паниковать.
Я заперт в уборной магазина, на пол пути побега от ангелов, в самом сердце Южного полушария, ночью, с Рыжикам, которая ждет пока я выйду, а где-то в небесах есть Херувим, который смеется и подсчитывает мои грехи.
Включив кран, я запускаю руки под холодную воду, плескаю на свое лицо пытаясь немного успокоится. Рыжик всегда говорит, что не может убрать крылья, пока она в панике или тревожиться, или то и другое. Я просто должен расслабиться, говорю я себе, а по моему телу пробегает адреналин.
После пятнадцати минут борьбы, я начинаю немного успокаиваться, я схватился обеими руками за стойку перед собой, склонив голову я очень сильно концентрируюсь, пытаясь пошевелить крыльями.
Я с надеждой смотрю на свое отражение в зеркале, но они все еще там.
Черт, ок, беспомощно глядя на потолок, говорю я. Пожалуйста, Господи, помоги мне пожалуйста.
Тут же раздается стук в дверь, и той стороны слышен дрожащий голос Рыжика.
Хэнк, ты там?
Бросившись к двери я ее разблокировываю. Немного приоткрываю, и втягиваю ее внутрь. Потом я захлопываю ее за ней.
Ее лицо белое как молоко, это, наверное, из-за ее борьбы с собой чтобы войти в магазин, но могу сказать, что это ничего, по сравнению с шоком, который она испытала, увидев меня с крыльями, торчащими из моей спины.
Рассел, ты долбаный ангел! задыхается она, ее руки трясутся, когда она протягивает их, чтобы коснуться моего крыла, которое от ее контакта начинает двигаться само по себе.
Да, кто бы мог подумать? вздыхаю я, потому что я не имею понятия, как это было бы приятно, если б это было так. Хотя есть небольшая проблема, я не могу заставить их убраться.
Ой, вздыхает она, сразу понимая мою проблему. Ок, недавно со мной тоже такое происходило. Дай мне подумать секундочку, говорит она, продолжая в утешении гладить мое крыло. Я бы посоветовала тебе расслабиться, но знаю, что в данный момент это не все, задумчиво говорит она. Подожди секунду, я сейчас вернусь.
Она открывает дверь. Она ушла, и вернулась даже быстрее, чем я успеваю выдохнуть.
Вот, говорит она, протягивая мне запечатанную бутылку виски.
Откуда это? спрашиваю я, ломая печать и поднося бутылку к губам, делаю глоток и чувствую, как жидкость обжигает мое горло.
Я просто взяла ее из-за прилавка, отвечает она, и я немного в шоке. Не волнуйся, он никогда не заметит, что я взяла ее.
Да, но Хирувимы сделают еще один надрез на твоей темной стороне, возражаю я, делая еще один глоток виски.
Я рискну, говорит она, как настоящая смутьянка. Я оставила деньги на прилавке.
Так предполагается, что это виски поможет мне убрать мои крылья? спрашиваю я, делая глоток немного больше, и чувствую, что горло жжет уже меньше.
Ее лицо немного колеблется.
Не совсем, говорит она. Это вторая часть. Просто продолжай пить, и через несколько минут я покажу тебе остальное, уклончиво добавляет она. Что произошло? спрашивает она.
Скажем так, это оказалась немного сложнее чем я думал, когда это произошло здесь, уклончиво отвечаю я.
Да я была в шоке, пока ждала тебя. Я была уверена, что ты отправился в Гаспар, говорит она, бледнее еще сильнее.
Я протягиваю ей виски. Она делает небольшой глоток, закашливается и возвращает бутылку.
Я думал, что научусь быстро бегать, прежде чем получу крылья, говорю я ища ее глазами.
Она прикусывает нижнюю губу.
Я не знаю, РасселХэнк, может быть ты можешь бегать так же, как и я, может тебе просто нужно испугаться, просто чтобы активировать эту способность. Мой толчок произошел, когда я убегала от Дэльты. Твои крылья появились потому, что ты переволновался из-за прихода сюда. Мы можем попробовать активировать это позже? тревожно спрашивает она.
Да, ок, соглашаюсь я, продолжая потягивать виски.
Хотя на самом деле ты действительно нечто, говорит она, стоя рядом со мной. Я тебе так завидуютвои крылья намного больше чем мои.
Господи, спасибо тебе за это. С твоими нежными крылышками, я бы выглядел глупо. Они выглядят идеально на твоем теле, но не на моем большом, я бы выглядел с ними нелепо, с благодарностью говорю я. Если я обязан носить их, то по крайней мере я не выгляжу с ними непропорционально.
Я никогда не прекращала представлять тебя с крыльями. Это смешно, но они выглядят так, как будто всегда тебе принадлежали, говорит она, словно она в восторге или что-то вроде того.
Я пожимаю плечами.
Я буду в восторге, когда они начнут работать и я смогу ими пользоваться. Сейчас они как заноза в заднице, отвечаю я, но часть меня просто в восторге от того, что они так нравятся Рыжику.
Это заставляет меня чувствовать себя лучше. Я делаю еще один глоток виски, наблюдая за тем, как она стоит рядом и играет с моими перьями, что довольно странно смотрится, не говоря уже об ощущениях.
Ладно, думаю с тебя хватит виски, напряженно говорит Рыжик, смотря мне в глаза.
Она убирает руку с моего крыла, шагает назад, и присаживается на столешницу рядом с зеркалом.
Она протягивает ко мне руку и говорит:
Дай мне виски.
Я протягиваю ей бутылку, и она делает еще один глоток, а потом ставит ее на столешницу рядом с собой.
Иди сюда, шепчет она, смотря на меня своими красивыми серыми глазами.
Зачем? сконфужено спрашиваю ее я, но делаю шаг к ней.
С секунду она смущенно на меня смотрит, потом берет мою руку в свою и кладет ее на свою талию, тянет меня вперед, так, что я останавливаюсь между ее ног. Мое сердце начинает колотиться, даже через одежду я чувствую тепло ее кожи. Она берет мою вторую руку и размещает ее с другой стороны.
Запах ее кожи ударяет меня, как волны раскаленного асфальта. Ее ароматэто что-то невообразимое, и мои руки напрягаются, когда я сжимаю ее еще крепче. Медленно продвигаясь вверх, она обвивает руками мою шею и мягко тянет меня к себе.
Я едва могу дышать, когда ее губы мягко и ласково обхватывают мои. Потом внутри меня что-то щелкает, та сдержанность, которую я постоянно проявляю, заканчивается. Подняв ее со столешницы, я удерживаю ее на своих руках, сминая ее губы своими. Я хочу владеть ейлюбить еечувствовать каждый дюйм ее тела своим.