Я с интересом посмотрела на Вилливрет или нет? но он был совершенно невозмутим.
Ишь ты, Лиль, поторопилась, добродушно заметил Иен. Может, стоило подождать немного?
Конечно, стоило, усмехнулась я. Но твои достоинства так меня впечатлили
Вы что, супруги? спросила замороченная Пери, как-то даже растерявшись.
Бывшие, ответила я. Развелись мы.
Боже, сколько презрения и острого любопытства было в глазах у этой девочки! Совсем как сплетница из моей библиотеки, того и гляди побежит всем разносить новости о распутных цвергах.
А муж-то где? невозмутимо продолжал Валенуэль. Что, не по чину ему к нам в дом заходить? Ну правильно, неловко ему будет с Лилией Алмазной за одним столом сидеть да думать о том, что у него не такая вздорная жена могла быть.
Пери вздернула нос, но что ответитьне нашла. Вылетела из кухни, хлопнув дверью, так что стены затряслись.
А что, правда про Корнуила? спросил Иен.
Ну, не то, чтобы он прям рвался на Лильке жениться, но Генрих Скольдович вел переговоры, пожал плечами Вилли. Смотрины были назначены, но пока альвы доберутся до нас Лилька же хотела альва, вот князь и решилможет, и придется, коли никто из цвергов дитачке его не понравится.
Я хмыкнула. Поторопилась ты, Лиль, жаль, жаль. Или не жаль? Надо бы и поглядеть на бывшего кандидата, вдруг там есть, на что глядеть-то?
А давайте я вам на флейте сыграю? предложил Валик весело. Только в саду лучше. Одевайтесь потеплее, нечего в такой чудесный день сидеть в четырех стенах.
Я бы до кузнечной лавки дошел сначала, отказался Иен. А вы, конечно, гуляйте.
Зря, я бы посидела. Полежала. Но альв с такой надеждой на нас смотрел, что пришлось снаряжаться. Вот радость-то: чулки, панталоны, штаны теплые поверх. Капор, плащ теплый, сапоги как капуста. Но чего ради друга не сделаешь Кстати, а тут полы теплые, отопление, что ли? Впрочем, горячая вода естьотчего бы и отоплению не быть?
Тонкие звуки флейты плыли над садом, гуляли по улицам ВальШаада. Мы с матерью Валика сидели на качелях рядом, млея от блаженства. Как сказала госпожа Альвиявернулся домой сладкоголосый певец приграничья, все теперь знают. Жаль, что ненадолго.
В смысле, ненадолго? оторопела я.
Не сможет тут Валенуэль, вздохнула мать. Тесно ему, жмет ему в плечах долина. Сегодня он счастлив, а завтра заскучает. Ну и репутация Я не хотела, чтобы кто-то знал, но Пери, болтушка, разнесла уже, как сорока на хвосте, что Валь в рабстве был, да еще и у цвергов. Теперь за него ни одну девушку не отдадут, за раба бывшего.
Я хотела было сказать, что не только у цвергов, но прикусила язык. Нечего этим снобам знать, что еще и постельное рабство у Валика было. Если уж их так это волнует.
Что нас не убивает, то делает сильнее, задумчиво сообщила я. Глупые эльфы не понимают, что Валенуэль лучше и чище каждого из них, потому что прошел столько испытаний и остался настоящим.
Хорошая ты, Лиля, вздохнула Альвия. Жаль, что у вас с Валем не сложилось. Ему жена нужна, но не альвийка. Альвийка традиционного воспитания его со свету сживет. Или он ее придушит невзначай.
Я кивнула, внезапно вспомнив Валика с кинжалом в комнате с лужами крови на полу. Он может. Ну, со своей личной жизнью он теперь без меня разберется, к счастью, я в его планы больше не входила.
В сад заходили альвы, завороженные звуками флейты, кивали Валику и нам, о чем-то тихо разговаривали с хозяином дома, улыбались. Хорошо тут, спокойно. Нравятся мне альвы в целомкрасивые, деликатные. Ну, Пери только дура, но может, она еще молодая просто. Впрочем, Валик уже обмолвился, что с сестрой они всегда враждовалислишком уж разные. Валик ее подруг постоянно подкалывал, а Пери вопила от его шуток как баньши и постоянно ябедничала.
Тихо поскрипывали качели. Поскрипывал снег под ногами приходящих альвов. Поскрипывал зубами озябший Вилли.
Блинчиков бы сейчас тоскливо прошептал цверг. С мясом.
Мелодия прервалась. Альв смущенно улыбнулся и сказал:
Я напеку. С мясом не обещаю, а с яблоками и с медомэто с радостью.
Я встрепенулась: блинчики! С яблоками! Наперегонки помчались на кухню, сбросив в прихожей шапки и плащи.
Я помогу! взвесила я в руке сковороду.
Ты гостья, я хозяин, строго сказал Валенуэль, отбирая у меня тяжелую черную посудину. Да и соскучился я по готовке.
А Пери была права, неожиданно раздался презрительный голос из дверей. Братец ее совсем честь растерял. Да что уж говорить, раб и есть раб, только прислуживать и привык.
33. Сковородка и разговоры по душам
Валик со сковородкой в руках повернулся к вошедшему: чисто как шарнирная кукла, как-то деревянно и натужно.
Красавец. Валикон миловидный, а этот был по-настоящему красив мужской хищной красотой. Глаза как у кота раскосые, наглые. Улыбка дерзкая. Да и в плечах пошире Валика будет. Крупный альв. Нет, эльф. Противный крупный эльф. По-видимому, это и есть мой несостоявшийся жених Корнуил, во всяком случае, на руке у него висит эта малявка, с победным видом оглядывающая меня. Да божечки мои, мне твой Крокодил и даром не нать, и с деньгами не нать! Говна не держим в доме.
Повтори, что ты сказал? ласково попросил Валик затя.
Я сказал, что истинные мужчины должны быть всегда мужчинами, победно ухмыльнулся Корнуил, сбрасывая руку жены и делая широкий шаг вперед. А бывший раб
Бам-м-мс! Валенуэль коротко, без размаха ударил зарвавшегося альва сковородкой, а потом кокетливо захлопал глазами:
Вот незадача! А Корнуила-то удар хватил!
Тепловой? весело уточнила я.
Нет, к сожалению. Сковорода не нагрелась. Просто удар.
Тыживотное! взвыла красотка Перниэль. Как ты мог!
Она бросилась к упавшему мужу, ощупывая его лицо. У того дрогнули ресницы, но он благоразумно делал вид, что все ещё в отключке.
Лучше бы ты никогда не возвращался, шипела эльфийка. Лучше бы ты сдох там в рабстве! Лучше бы тебя плетьми запороли!
Дамочка, процедила я сквозь зубы. Пользуясь случаем напоминаю, что Валик женщину, тем более, сестру, не ударит. А я могу. У меня не заржавеет.
Конечно, ведь ты наглая, жирная
Я тоже могу, поднялся Вилли.
Не нужно, тихо попросил Валенуэль. Она права. Лучше б я не возвращался. Пойдёмте.
Куда?
Не знаю куда-нибудь. Душно. Иена, что ли, поищем Что-то его давно нет.
Мы с Вилли поднялись и вышли из эльфийского дома вслед за другом. Валик был явно подавлен. Я догнала его, дотронулась до плеча:
Валь, ты не виноват. От того, что с тобой что-то случилось, ты не стал хуже или грязнее. Ты по-прежнему прекрасен. Это они внутри гнилые, понимаешь?
Да, спокойно ответил Валик. И слепые. Все, что выходит за рамки их восприятия, не имеет права на существование. Но мирон огромный, безграничный. Никогда не понимал, как можно жить тысячу лет и ни к чему, кроме самосовершенствования, не стремиться. Как можно не увидеть моря и гор? Не спуститься в шахту и не подняться на самую высокую башню? Нет, я не против литературы и музыки, я люблю искусство Но и мир люблю тоже.
Ты в порядке?
Я-то да. А этот придурок теперь долго проваляется, в голосе альва звучит самодовольство. А хотите, я сыграю вам на флейте?
Да, сказали хором мы с Вилли. На самом деле мы уже его флейты наелись, но ему так будет лучше.
Я тут одно место знаю, сказал Валик. Покажу.
Мы сидели на обрыве, свесив вниз ноги, и смотрели на облака. Альв играл на флейте что-то пронзительно-тоскливое, Вилли слушал его с остекленевшими глазами, а я вцепилась ему в рукав, потому что высоты боюсь. Вилли был, конечно, тяжеленьким, я бы даже сказала, весьма приземленным, но удержит ли он меня, если я вздумаю падать? Валик сказал, что тут невысоко. Что внизусугробы. Даже если грохнусь, то ничего не сломаю себе. Но все равно неспокойно, да еще попа начала подмерзать. Холод проникал даже сквозь сложенное одеяло. А между прочим, придатки у меня не казенные, мне ещё детей рожать. Я надеюсь. Но встать и уйти было совершенно невозможно: слишком хороша была эта музыка, слишком очаровывала. Да и Валик Его прямо выворачивало наизнанку.
Сильные руки легко приподняли меня.
Не замерла? шепотом спросил Иен, усаживая меня к себе на колени. Не лето. Красиво играет, стервец!
На руках у Иена тепло и безопасно. Он берет мои озябшие ладони и засовывает себе под куртку. Приходится его обнимать. Сильный. Спокойный. Заботливый. Простить его, что ли? Где я найду мужа, который будет так меня любить? Ошибся парень, поступил дурно. Обманул, предал. Но ведь раскаялся!
Иен гладит меня по волосам. Флейта вгрызается в душу, ворошит забытые моменты: как цверг защищал меня перед князем, как целовал в мастерской, как побрился, потому что я попросила. На "побрился" я споткнулась, потому что сразу же вспомнила и все, что было дальше. В животе ухнуло. Я заерзала, а Иен вдруг крепко сжал меня руками и зашипел:
Сиди тихо, я не железный.
Заткнетесь вы или нет? нервно выкрикнул Валик. Достали своими нежностями.
Валь, ты чего? растерянно спрашивает Вилли.
Ничего. Бесят. Завидую я, понимаешь! Теперь, после рабства, меня ни одна наша женщина не примет!
Цвергини есть, люди
Мне нужна жена, которую я смогу через порог дома перенести, не надорвав спину, резко ответил альв. Тебя, Лиль, я ещё смог бы
Со сломанными рукамивряд ли, рыкнул Иен, крепче прижимая меня к себе.
Да понял я уже, уныло ответил Валик. Занято. Да и знаешь женщина, которая меня выкупилаэто не совсем такая жена, какую я бы хотел. Я должен быть героем, а не вот это вот всё.
Ты и есть герой, хрюкнул Вилли. Кто сказал, что герой должен быть положительным?
Иди на хрен.
Не могу, я ж не баба.
Твою мать, Вилли!
И это тоже неправда! Я на тебя совсем не похож. Если бы ты спал с моей матушкой
Я вдруг вспомнила матушку Вилликрупную властную гномку в лиловом платье с рюшамии заржала.
Да пошли вы все! резко бросил Валенуэль, поднимаясь. Видеть вас не хочу, бесчувственные чудовища!
Он швырнул флейту в сугроб и ушёл быстрым шагом. Мне показалось, что его плечи вздрагивают. Нам пришлось тоже подняться. Вилли достал музыкальный инструмент из сугроба, отряхнул его и убрал в карман.
Подумаешь, нежный какой, проворчал он. Обиделся. Дудку вот бросил. Глупо.
Успокоится, вздохнул Иен. Плохо парню, ну. Ещё шуточки твои. Ладно, спать пора, темно уже.
А мне совсем не хотелось спать. И все вроде хорошо: и окна стрельчатые, и потолки высокие, и воздуха много, и постель очень удобная, но не спится. Проворочавшись какое-то время, не выдержала. Накинула мягкий белоснежный халат, пахнущий цветами, сунула ноги в войлочные тапочки и пошла искать мужа. Ладно, Лиль. Уже пора поглядеть правде в глаза. Ты его все-таки любишь. И тогда, в Холодном Замке, тоже любила. Оттого и больно так было от предательства. Оттого и ненавидела его. Кто не проник в твою душуна того не обижаешься.
Тихо иду по коридору, тихо толкаю дверь комнаты, где разместили Морозного. И замираю, понимая, что он не один. Возле окна в неверном свете луны квадратная фигура цвергаи тонкий длинноволосый силуэт, который он обнимает. Внутри все сжалось. Я стиснула зубы, задержала дыхание
Валь, прекращай ныть. Я все понимаю: семья, родители, сестра. Ну не такой ты, не такой! Наплюй на них уже. Ты личность, Валь.
Выдохнула. Прокашлялась.
Можно к вам?
Лиль, заходи, конечно.
Длинноволосая фигура скрещивает руки на груди. Цверг неловко хлопает его по плечу.
Валик, а у тебя в роду дикарей не было? интересуюсь я. Знаешь, как у нас говорили: в каждой хорошенькой девочке, в каждой маминой лапочке могут когда-нибудь вылезти странные гены прабабушки. Может и в тебе какой-то дикий предок проснулся?
Были, криво усмехнулся Валенуэль. Один Райнуэль Свирепый чего стоит ну, я потом расскажу. Не буду вам мешать.
Так ты и не мешаешь, удивленно сообщил Иен. Тебе одному не надо бы. Посиди еще. Хочешь, сходим на кухню все вместе?
Но наблюдательный Валик все понял гораздо лучше толстокожего цверга. Он ушёл, тихо закрыв за собой дверь.
Лиль, а ты чего пришла? догадался спросить цверг.
Побрейся, тихо ответила я, подходя вплотную и утыкаясь лбом в его плечо.
Что?
Побрейся.
Он вздрогнул всем телом, осторожно обнял меня и переспросил:
Сейчас?
Да.
Сглотнул, потом подхватил меня на руки (сильный, надёжный!) и понёс в постель. Уложил на подушки, недоверчиво заглядывая мне в лицо. Стянул через голову рубашку, откинув куда-то в сторону, а потом дрожащими руками освободил меня от халата. Я не понимала, что происходит с Иеном: он тяжело и рвано дышал, вздрагивал, прикрывал глаза. На лбу была испарина. Очень осторожно, едва касаясь, он гладил кончиками пальцев мои плечи и шею, еле слышно коснулся губами губ.
Неправильно, нахмурилась я. Не так.
А как? выдохнул он.
Сделай, как будто ты главный, попросила я.
Он протяжно выдохнул и опустил лицо, пробормотав:
Тогда будет очень быстро и, наверное, больно. Уверена?
Да.
И меня словно камнепадом накрыло. Было, действительно, очень быстро. И даже немного больновсе, как он и сказал. Но только первый раз. Иен был нетерпелив и груб, но от его урчания и крепких рук все вспыхивало внутри. А еще он даже не пытался остановиться, нет. Он словно боялся, что я передумаю и убегу. А я ощущала себя любимой и очень желанной, и уже одного этого осознания мне хватало для удовольствия.
Надеюсь, альвы нас простят за то, что мы здорово шумели почти всю ночь.
Иен, тебя жизнь ничему не учит, да? лениво спросила я, когда солнце уже было высоко. Из тёплой постели вылезать не хотелось, да и в теле все ещё ощущалась сладкая усталость.
Что не так? всполошился цверг. В чем я опять провинился?
Ты ведь знаешь, что я уйду?
Ну. Я не должен был? Но прости, ты сама пришла. Если это было испытание на прочность, то ты, Лиль, дура, и я ни о чем не жалею. Всё равно бы не отказался. Или что, бриться надо было? Тут извини, терпения не хватило. Виноват.
Я не про это.
А про что? в голосе цверга тревога пополам с раздражением.
Дети, Иен. Мы не предохранялись. А что, если
Он шумно задышал, заворочался и сел, уставившись на меня.
Какие дети? с ужасом переспросил он. В смысле, дети?
Понимаешь, когда мужчина и женщина вместе ммм обмениваются физиологическими жидкостями
Лиль, что ты несёшь? Да, я готов признать, что был неосторожен. Надо было позаботиться. Но ты застала меня врасплох. Я только об одном и мог думать. Лиль, давай поженимся, а? Я и браслеты новые выковал. Сам. И я очень хочу детей. Ты ведь теперь не уйдёшь? А вдруг и в самом делеребёнок?
Уйду, конечно, вздохнула я. Я так близко к цели. Не могу же я все бросить из-за гипотетического ребёнка. Может, и не будет ничего. Значит, ты не специально
Не специально, хмуро ответил Иен. Но тебя теперь не отпущу. Как ты себе это представляешь? Одна будешь ребёнка растить? Я тогда с тобой пойду.
А зачем ты мне нуженбез документов, без образования, без навыков жизни в технологическом мире? Кем ты там будешьбомжом? Работать без документов нельзя, а я одна двоих не прокормлю. Да и не будет никакого ребёнка наверное.
А если будет? вкрадчиво спросил цверг. Давай тогда ты подождешь и убедишься точно.
Я задумалась. В принципе, ждать осталось недолго. Недели две, наверное. Но уйду как можно быстрее, и будь что будет. Если беременнаябуду как мама. Справлюсь.
Только попробуй отобрать у меня моего ребёнка, сжал руку на моем плече Иен. Тебя я ещё смогу отпустить. Если не любишь менявсе равно не удержу. Но за ребёнком даже в другой мир пойду.
Не сможешь. Папаша секстант свой в смысле перемещательный артефакт профукал. Никак ты в другой мир не сможешь.
Тогда я просто сломаю эту твою алмазную лилию. И никуда ты не уйдёшь.
Да? подскочила я, вырываясь из его рук. А кто тут заливал про доверие? Про "никогда не обижу и принуждать не буду"? Ненадолго же тебя хватило!
Так то о тебе речь шла, зло ответил Иен, тоже подскакивая и натягивая штаны. А ребёнокэто другое.
До тех пор, пока ребёнокчасть меня, ничего не другое. И вообще, какое тебе дело! Моё тело, мой ребёнок, моя жизнь. Тебя в ней не предусмотрено. Ты себя из моей жизни сам исключил.