«Я рада, что ты дома», прошептала я.
Август посмотрел на меня своим спокойным, всевидящим взглядом.
«Как только ты вернёшься к Лиаму, ты, вероятно, изменишь своё мнение».
Я ощетинилась, в ужасе от его мыслей, что я вернусь к Лиаму.
«Может быть, я и противоречивая, но у меня есть немного самоуважения. Лиам и я никогда больше не будем вместе».
Я вспомнила о том, как он обнюхал меня.
«Я уже однажды простила его».
Несмотря на то, что его конечности были покрыты мехом, казалось, что они стали твёрже.
«За что ты его простила?»
Август впился в меня своими зелёными глазами, но я не стала объяснять. Я была готова унести то, что произошло между мной и Лиамом, в могилу.
Несмотря на то, что небо было испещрено бледными облаками, я всё ещё могла различить звёзды, похожие на сверкающие булавочные головки. Они напомнили мне о моём отце и о той ночи, когда мы смотрели на звёзды с нашей крыши. Папа был таким нежным и благородным мужчиной.
Мужчиной, который никогда бы не набросился на кого бы то ни было, причём так жестоко и на людях.
Были определённые границы, которые не следовало переходить. И я отодвинула эти границы, чтобы подпустить Лиама ближе, но после сегодняшнего дня я собиралась установить вокруг себя новые границы, чтобы ни один недостойный человек не смог бы их пересечь.
ГЛАВА 19
Август припарковал свой пикап на той же стоянке, где я перевоплотилась из человека в волка. Он проследил мой запах от «У Трейси» до металлических мусорных баков, за которыми я укрылась, чтобы раздеться.
В Боулдере было тихо и темно, когда наши когти застучали по тротуару стоянки. Когда мы добрались до пикапа, позвоночник Августа напрягся, а затем его коричневый мех превратился в тёмную, бронзовую кожу. Когда он развернулся, все его суставы и мышцы начали удлиняться и утолщаться, пока его зад не стал полностью человеческим, а не волчьим. Я заметила сморщенную полоску кожи у основания его позвоночника. Мне стало интересно, откуда у него этот шрам. Когда он начал поворачиваться, я отвела взгляд, неожиданно проявив большой интерес к поцарапанному диску заднего колеса.
Щёлкнула дверца машины, затем зашуршала ткань, и раздался урчащий звук закрывающейся молнии. Только после этого я позволила себе снова взглянуть на Августа. Лукас сказал, что мне нужно было привыкнуть к наготе, но для мужчин стаи это было легко. Они росли, разгуливая нагишом в обществе друг друга, а янет.
Торс Августа был обнажён, а его ноги были босыми. Он протянул мне фланелевую рубашку кремового цвета.
Твоя одежда всё ещё сырая.
Его рубашка повисла между нами. Неужели он ожидал, что я перевоплощусь прямо у него под носом? Когда я не сделала ни малейшего движения, чтобы взять рубашку, Август повесил её на край кузова и отвернулся. Я была благодарна тому, что он понял мою немую просьбу. Закрыв глаза, я выгнула спину и позволила магии запульсировать в моих конечностях. Мех, когти, клыки и все остальные части моего волчьего телосложения исчезли. Мои уши снова оказались по бокам от моего лица, челюсть сплющилась, а губы изменили форму.
Вернувшись в человеческое обличие, я прижала руки к влажному гравию и поднялась. Мои суставы щёлкнули, когда я выпрямилась во весь свой рост, составлявший около ста семидесяти сантиметров. Оглянувшись по сторонам, чтобы убедиться, что Август всё ещё стоит ко мне спиной, я схватила рубашку с кузова и просунула в неё руки. Я быстро застегнула пуговицы, оставив пятна грязи на мягком материале, который так сильно пах Августом, что у меня закружилась голова. Или, может быть, это произошло из-за всего того расстояния, которое я пробежала с головокружительной скоростью.
Откинув назад спутанные волосы, я сказала:
Теперь можешь повернуться, мой голос прозвучал хрипло, как будто его тоже протащили по пересечённой местности.
Август повернулся, и я потянула вниз за подол рубашки, радуясь тому, что он был на целую голову выше меня. В противном случае он смог бы увидеть гораздо больше.
Спасибо, сказала я, кивая на рубашку.
Я ухватилась за подол, чтобы материал не смог приподняться.
Август пригладил ладонью свои коротко остриженные волосы. Я никогда не видела его с другой прической, но я вспомнила, как Изобель показывала мне его детские фотографии, на которых его лицо было обрамлено густыми мягкими кудрями, которые, казалось, не могли решить, в какую сторону им загнуться. От маленького мальчика с тех фотографий осталось только две вещи: россыпь тёмных веснушек на носу и скулах и проницательные зелёные глаза с тёмными и золотыми крапинками. Но если его мальчишеский овал лица был мягким, то сейчас его крепким мужским подбородком, казалось, можно было разрезать дерево.
Тебе уже лучше, Ямочки?
Как же неожиданно было услышать своё прозвище. Всё своё детство я слышала и откликалась на него, но я не была уверена в том, что оно мне всё так же нравится. Слыша его, я начинала чувствовать себя ребёнком. Но я ничего не сказала. Я полагала, что для Августа я навсегда осталась маленькой девочкой с косичками, которую он возил в школу и забирал из школы по дороге на работу.
Несс?
Хм-м.
Я отпустила губу, которую рефлекторно зажала между своими зубами.
Тебе уже лучше?
Да.
Я соврала.
Он приподнял одну бровь, и я добавила своему выражению лица мягкую улыбку.
Обещаю. Пробежка помогла мне очистить голову.
И хотя, судя по его виду, я не убедила его, он наклонил голову в сторону пикапа и сказал.
Залезай. Я подброшу тебя обратно в гостиницу.
Он распахнул дверь. Застегнув рубашку, я тяжело опустилась на сиденье и отодвинулась подальше к пассажирской двери. Мои бёдра коснулись поцарапанной кожаной обивки, которая показалась мне грубой и холодной на ощупь.
Сначала мне нужно заехать в новую квартиру.
Как жаль, что у меня не хватило присутствия духа побежать туда вместо того, чтобы (я оглядела стоянку) оказаться там, где я в итоге оказалась.
Новая квартира?
Да. Для меня и Джеба. Мы будем жить в городе. В квартире на 13й улице.
Он замедлился на светофоре.
Вот как? Почему?
Потому что мой кузен продал гостиницу Эйдану Майклзу.
Август повернулся ко мне, мышцы его живота начали перекатываться в слабом лунном свете. Для того, кто только что пробежал по мокрому лесу, он выглядел невероятно чистым, он был едва покрыт грязью.
В отличие от меня
Мои бёдра были вымазаны чем-то коричневым, а волосы напоминали дреды. Я убедилась в этом, мельком взглянув на себя в зеркало заднего вида. Я скрутила свои затвердевшие волосы в ещё более толстую верёвку, после чего свернула её и продёрнула концы волос в образовавшуюся петлю, чтобы зафиксировать их.
Ты шутишь? прошептал Август.
Боюсь, что нет.
Август покачал головой, словно пытался уложить в ней эту новую информацию.
Договор вступает в силу после смерти Эвереста. Держу пари, именно поэтому Лиам считает, что я спасла жизнь своему кузену, проворчала я. Чтобы убедиться, что гостиница не перейдёт в другие руки.
Слово «предательство» снова пронзительно прозвучало в моём мозгу. Я прижала кончики пальцев к виску и помассировала его.
Вообще-то, ты можешь высадить меня у гостиницы. Мне нужно захватить там пару вещей. Квартира ещё не совсем готова к заселению.
Там были матрасы, но не было ни простыней, ни подушек, ни чистящих средств, ни еды.
Конечно.
Пока мы ехали, я достала телефон из сумки. Экран был заполнен сообщениями. В основном от Эвелин и Сары, но одно из нихпропущенный звонок и голосовое сообщение от Эвереста. Я уронила телефон на колени, затем попыталась схватить его, прежде чем Август смог бы увидеть имя Эвереста среди уведомлений.
Всё в порядке?
Я заморгала, глядя на него, точно олень в свете фар; хотя я надеялась, что не выгляжу именно так.
Да. Просто Эвелин беспокоится. Я должна была пойти сегодня ночевать к Фрэнку.
Я позвонила ей, чтобы Август больше не задавал мне вопросов.
Querida! воскликнула она, избавив меня от пары децибел слуха. Ты жива! Dios mio5, я думала я думала. Не делай этого больше с моим бедным corazón6, или я не успею состариться!
Я улыбнулась её неистовому выражению чувств и любви, которые сочилась изо всех этих испанских междометий.
Мне очень жаль. Я ужинала с подругой и потеряла счёт времени. Ты всё ещё в гостинице?
Я ждала целую вечность, но Фрэнк настоял на том, чтобы отвезти меня домой. Он сказал, что ты отправилась на пробежку с другом. Мне не нравится, что ты бегаешь по лесу ночью.
Я крепко схватилась за подол фланелевой рубашки.
Я была в в своём другом обличии. Ночью для нас безопаснее, чем днём. Кроме того, как и сказал Фрэнк, я была не одна.
Ты вообще приедешь? Я приготовила тебе постель.
Постель в доме вместе с Эвелинэто было похоже на рай. Я посмотрела на часы на телефоне и съёжилась, заметив, что уже почти половина одиннадцатого. Мне всё ещё нужно было забрать вещи из гостиницы, отвезти их на моё новое место, принять душ и переодеться.
Могу приехать через час. Это не очень поздно?
Что это ещё за вопрос? похоже, она оскорбилась. Ты что, думаешь, что я не смогу прождать тебя всю ночь?
Её слова наполнили меня любовью.
Ладно. Буду через час, сказала я и добавила тихим шёпотом:Я люблю тебя.
Уже не в первый раз я мысленно поблагодарила Фрэнка за то, что благодаря ему Эвелин стала частью моей жизни. Что бы я без неё делала?
Но не так сильно, как я люблю тебя, ответила она.
Повесив трубку, я провела ребром ладони по одному, а затем по другому глазу. Несмотря на то, что я вздремнула в лесу, я чувствовала себя измученной. Несомненно, это было связано с большим количеством коротких ночей и слишком большим количеством напряжённых дней.
Когда пикап затормозил на круговой подъездной дороге у гостиницы, я скомкала свою одежду и сунула её в сумку.
Спасибо, что нашёл меня, Август.
Я улыбнулась ему, а потом выскочила из машины и захлопнула дверь.
Когда я направилась к входу, я услышала, как захлопнулась другая дверь машины.
Я обернулась и увидела, что Август неторопливо направляется ко мне.
Что ты делаешь?
Он нахмурился.
В смысле, что я делаю?
Я посмотрела на припаркованную машину, а потом на него.
Ты можешь ехать домой.
Если я уеду домой, как ты доберёшься до своей новой квартиры? А потом к Фрэнку?
Порыв прохладного ветра сорвал аромат сандалового дерева с его кожи и донёс до меня.
Как он мог так хорошо пахнуть после пробежки по лесу? Я не решалась понюхать себя. Я была готова поспорить, что от меня несло высохшим по́том и сырой грязью.
Я справлюсь, сказала я, наконец.
На его лице появилась кривая улыбка, которая приподняла один из уголков его губ.
Как ни странно, у меня не запланировано никаких дел на сегодняшний вечер.
А-а-а. Ты отменил все свои горячие свидания?
Мне не впервой, не так ли?
Я улыбнулась.
Понятия не имею, о чём ты говоришь.
Я точно знала, о чём он говорил. Когда я ещё жила в Боулдере, я частенько умоляла его сводить меня в кино или боулинг или развести костёр, чтобы пожарить зефирки, не спрашивая, есть ли у него другие планы.
Я не хотела делить Августа с его подружками или друзьями.
Я хотела его всего для себя самой.
Осознание того, какой я была жадной, заставило мою улыбку исчезнуть.
Прости.
Его брови изогнулись.
За что?
За то, что я была таким требовательным и эгоистичным ребёнком.
Ты не была такой.
Я пользовалась тобой. Твоей добротой.
Ямочки
Как и сейчас.
Тепло его полуобнажённого тела так плотно окутало меня, что я отступила, а затем толкнула вращающиеся двери.
Эмми, сидевшая за стойкой регистрации, схватилась за грудь.
Святая матерь Божья, ты только что довела меня до сердечного приступа.
Я знала, что выгляжу ужасно, но чтобы настолько.
Прости, робко сказала я.
Она, казалось, не услышала моих извинений, так как сосредоточилась на мужчине позади меня. На её лице появилась ухмылка, такая же яркая, как серебряные кольца, обрамлявшие её ушную раковину.
И чем это вы занимались? Рестлингом в грязи?
Эм. Я помогла ему устранить протечку на складе.
Ложь далась мне слишком легко. Чтобы закрепить результат, я помахала своей мокрой одеждой.
Правда, я мало чем помогла.
Должно быть, это была очень серьёзная протечка.
Её улыбка дала мне понять, что она не только не купилась на мою глупую историю, но и добавила к ней массу грязных догадок.
Ей стоит ещё поучиться сантехнике, добавил Август.
Эмми бросила на него строгий взгляд.
Никогда не принижай сантехнические навыки женщины.
И хотя я была благодарна ей за то, что она встала на мою защиту, разговор начал принимать странный оборот.
Мне нужно принять душ и захватить кое-какие вещи. У тебя всё в порядке?
Да. Почти, только вот она бросила взгляд на лестничную площадку первого этажа. Твой дядя наконец-то вышел из своей комнаты сегодня днём. Он был в странном настроении. Несколько маниакальном. Похоже, он перебрал все бухгалтерские книги и досье в подсобном помещении. После этого там как будто бы взорвалась бомба. Мы с Изобель навели порядок, но поскольку мы не знали, куда и что надо складывать, мы просто свалили всё в одну большую кучу.
Я взглянула на лестницу.
Люси и он я помолчала секунду, после чего добавила:Разводятся.
Это было более простое объяснение, чем правда.
На самом деле, мы с ним переезжаем.
Она раскрыла рот.
Пожалуйста, никому пока не говори. Я имею в виду, что ты можешь рассказать Скайле, но больше никому. Я не хочу, чтобы персонал беспокоился о том, как их развод повлияет на гостиницу.
Она отрицательно покачала головой.
Я не буду болтать, но, чёрт побери. Я в шоке. Бедный Эверест.
Я еще крепче сжала телефон, отчаянно желая прослушать его голосовое сообщение.
Я только спущусь вниз, сложу вещи в стирку и приму душ. Я не долго.
Август кивнул, хотя и не горел желанием остаться с Эмми, особенно после того, как она сказала:
Погоди. До меня только что дошло. Ты же сын Изобель? Она показывала мне твою фотографию.
Пока она втягивала его в разговор, я спустилась по лестнице в прачечную, достала чистое полотенце, бросила свою одежду и рубашку Августа в одну из промышленных стиральных машин, плотно обернула полотенце вокруг себя и включила машину на самый быстрый цикл. После того, как я сполоснула резиновые подошвы своих белых кроссовок, я направилась в раздевалку, которая соединяла крытый бассейн с тренажёрным залом.
И только тогда прослушала сообщение Эвереста.
Привет, Несс. Я возвращаюсь в Боулдер. Спасибо, что прикрываешь меня. Я не заслужил твоей помощи. Тем более после того, что я сделал. Всё так запуталось. Как же всё запуталось, чёрт побери, повторил он медленнее и тише.
Я могла представить, как он дёргает себя за тёмно-рыжие волосы, как он делал это в детстве, когда всё шло не так, как он хотел.
На случай, если со мной что-нибудь случится, я оставил, слово, которое он произнёс дальше, прозвучало неразборчиво, как будто он прошёл через какой-то туннель, в твоей комнате, помехи снова раздались в трубке, под по Чёрт!
Звук свистящего воздуха вырвался из телефонной трубки, после чего раздался приглушённый стук, как будто телефон выпал из его руки и упал на какой-то ковёр. Отдаленно я услышала, как он прошипел:
Чёртов сукин сын нашёл меня.
Скрежет металла в трубке заставил меня одёрнуть телефон от уха, а затем наступила тишина.
Полнейшая тишина.
Негнущимися пальцами я нажала на экран, чтобы перезвонить ему. Послышался гудок, который всё звучал и звучал. А потом мне предложили оставить сообщение.
Я сбросила звонок.
Я вздрогнула, но потом прошептала себе:
У него, должно быть, сел аккумулятор.
Я молилась, чтобы связь оборвалась именно поэтому. Если только тот сукин сын не догнал его.
Нет, я не могла сейчас думать об этом.
С Эверестом всё было в порядке. Он ехал назад. Я проверила отметку времени голосовой почты. Он звонил около часа назад. Вероятно, он уже был в Боулдере.
Я набрала сообщение: «Я в гостинице. Где ты?»
Мой большой палец завис над значком отправки, когда я прочитала компрометирующий меня текст над всё ещё не отправленным сообщением. Я перечитала то, как был сформулирован текст, пытаясь найти в нём что-нибудь такое, что доказало бы мою невиновность. Но это было похоже на меня, а это значило, что хакер был знаком с тем, как я разговариваю. Мой пульс бешено забился от осознания этого.