«Сосновые тоже там будут?» спросил кто-то.
«Сосновые будут там», ответил Лиам.
«Это ловушка. Нам не следует идти туда», рявкнул кто-то.
«Мы поймали владельца жёлтого «Хаммера» убийцу Эвереста», сказал Лиам.
Я напряглась и едва слышно заскулила.
Лиам перевёл взгляд на моего дядю, который застыл рядом со мной.
«Мы установили его личность, и это сын Морган. Она знает, что он у нас. Это одна из причин её приезда. Чтобы вернуть его. Будет ли он жить или умрёт, полностью зависит от того, как она себя поведёт».
Я выглянула из-за спины Августа.
«И это может сойти ему с рук? Он убил Эвереста. Это уже становится тенденцией. Убийцы теперь могут беспрепятственно убивать?»
«Нам выгоднее, чтобы он был жив, а не мёртв, сказал Лиам. К тому же, Эверест в любом случае умер бы. Сын Морган всего лишь избавил меня от необходимости самому вершить правосудие».
От сдавленного стона Джеба у меня под шерстью побежали мурашки.
«Мне жаль, Джеб, сказал Лиам. Я понимаю, что тебе нелегко это слышать».
Поскуливая, Джеб прижал уши и пополз назад, подальше от стаи. Я пошла за ним, но Лиам окликнул меня по имени.
«Несс, собрание ещё не закончено».
Его голос прозвучал так властно, что я опустила голову и обернулась. Как будто моё тело и разум были двумя отдельными сущностямитам, где мой разум хотел последовать за моим обезумевшим дядей, моё тело повиновалось команде моего Альфы.
«Альфа ручейных настояла, чтобы ты приехала пораньше, вместе со мной».
«Я? Зачем?»
«Похоже, она наслышана о тебе».
Я ждала, что у мужчин, чьи взгляды были теперь прикованы ко мне, вырвется смешок. Но никто даже не хихикнул.
«Так что будь готова к семи», сказал Лиам.
Затем он продолжил отдавать нам распоряжения относительно предстоящей ночи, призывая нас не употреблять никаких напитков или еды, предлагаемых в гостинице, на случай, если их накачали недостающим Силлином.
«Я думал, что мы вернули его весь», сказал кто-то.
«Почти весь. Но это не значит, что у ручейных нет собственных запасов», рявкнул Лиам.
Он начал говорить о дополнительных мерах предосторожности, но его голос превратился в белый шум у меня в голове, так как в это время я начала размышлять над тем, почему Морган, великая и ужасная Альфа ручейных, попросила о том, чтобы сначала встретиться со мной.
Может быть, в моём лице она искала себе союзника в нашей стае?
ГЛАВА 39
На следующий день я пошла на работу со смесью волнения и страха, бурлящего где-то глубоко в животе. Август отчасти усугубил моё ужасное настроение. Его беспокойство было настолько сильным, что я решила отпроситься у него пораньше. Прежде чем я смогла уехать, он спросил, не хочу ли я, чтобы он тоже приехал к семи. Когда я отклонила его предложениепотому что боялась, что Морган не оценит, если я приведу телохранителя, его глаза потемнели, как вечнозелёные деревья в безлунную ночь.
Я не хотела ранить его чувства, и чуть не пошла на попятную, но он всё равно должен был приехать туда вскоре после меня. Кроме того, я не была напугана. Точнее не была слишком напугана.
Особенно после того, как ко мне заглянула Сара, которая только и делала, что без умолку болтала о предстоящей встрече. Она бросила мне на кровать три платья. И хотя я настояла на том, чтобы надеть что-нибудь своё, она сказала мне, что это был званый вечер. Званый вечер, очевидно, требовал модного наряда.
Я не собираюсь соблазнять никого из ручейных, пробормотала я Саре, неохотно примеряя платье под номером два.
Одна из первых вещей, которым научил меня Джулиан, это умение презентовать себя. То, как ты держишься и как говоришь, влияет на восприятие тебя людьми. Появившись в наряде, который выглядит на тысячу долларовна самом деле, я думаю, что этот стоит все дветы сможешь выделиться, потому что любой, неважно волк это или человек, проявляет интерес к красоте и богатству.
Она помяла между пальцами чёрную фатиновую ткань юбки-миди, а я побледнела. Я никогда не спрашивала её, сколько стоило то красное платье, которое я надевала на свадьбу её брата, или маленькое белое платье, которое всё ещё висело у меня в шкафу.
Я разгладила жёсткий топ-бюстье, который подчёркивал мою грудь. Учитывая, что моя грудь была намного меньше, чем у Сары, я спросила:
Ты вообще можешь влезть в эту вещь?
Не-а. Заказала в Интернете, а потом мне было лень возвращать его. Оно твоё.
На секунду я задумалась о том, чтобы перепродать его, но это, вероятно, задело бы чувства Сары. К тому же оно было очень красивым и чёрным, так что, вероятно, его вполне можно было надеть по другому поводу.
Наконец я отвернулась от большого зеркала, которое было приклеено к обратной стороне двери моей спальни.
Ты словно моя фея-крёстная. За исключением того, что вместо маленьких крыльев и седого пучка волос у тебя острые когти, которые могут разорвать горло любому, и ещё более острый язык, который может разорвать чьё-нибудь эго.
Она рассекла пальцами воздух, ногти с маникюром на её пальцах изогнулись.
Мои губы приподнялись в улыбке, которая исчезла, когда снаружи засигналила машина.
Сара спрыгнула с кровати и выглянула в моё окно.
Лиам здесь. С тобой всё будет в порядке?
Да, солгала я, зайдя в ванную и выудив тушь из стакана, в котором я также хранила зубную щётку и подводку для глаз.
Несмотря на то, что мои руки дрожали, мне без проблем удалось нанести тонкий слой туши на ресницы. Я оставила остальную часть лица не накрашенной. Платье и так уже было весьма вызывающим. Я взбила волосы, которые высохли и стали немного волнистыми, и сунула ноги в чёрные туфли на каблуках.
Будем молиться о том, чтобы сегодняшний вечер не превратился во что-то из фильма ужасов, сказала Сара, проведя рукой по волосам, которые она мастерски выпрямила.
Это сделало из нее совершенно другого человекатеперь она казалась менее дикой и более утончённой.
Я начала тяжело дышать.
Почему ты так говоришь?
Я просто пошутила.
Вообще-то, это не смешно, пробормотала я.
И тут Сара сделала что-то совсем на неё не похожее. Она обняла меня.
У неё нет причин убивать нас. Вероятно, она пришла умолять сохранить жизнь её сыну. И, возможно, предложит нам союз.
Она крепко обняла меня, её цветочный аромат начал покалывать мои ноздри, точно шипы розы.
А, может быть, она хочет выдать тебя замуж за своего сына.
Я отпрянула.
Что?
Сара пожала плечами.
Я просто размышляю.
Не надо размышлять о таких ужасных вещах.
У тебя есть пара. Используй это как оправдание, если она попытается выдать тебя замуж.
Распахнув дверь спальни, я поймала своё отражение в зеркале. Моё лицо было бледным, как у привидения, прямо как у Изобель в больнице.
Лиам снова посигналил.
Тебе лучше пойти, пока он не поднялся наверх и не затащил твою задницу в свою большую машину.
Моё сердце как будто начало цепляться за сдавленные рёбра.
Я не готова, в панике прошептала я.
Она подошла ко мне и заправила прядь волос мне за ухо.
Я приеду пораньше.
Когда я не сдвинулась с места, она сказала:
Всё будет хорошо.
О нет, нет, нет. Зачем она это сказала? И использовала именно эти слова?
Холод пробрал меня до костей, когда я, наконец, вышла. Лиам не поздоровался со мной, когда я села в его машину, и не удостоил меня даже мимолётным взглядом. Он был одет в свою привычную чёрную футболку с V-образным вырезом и синие джинсы, но добавил к своему образу чёрную куртку.
Я не слишком нарядно одета? Сара выбирала мне наряд
На его челюсти дрогнул нерв, когда он, не отрывая пристального взгляда от лобового стекла, сказал:
Ты напрашиваешься на комплимент?
Что? Нет! Я просто спросила, не следует ли мне переодеться, пока мы не поехали.
Он нажал на педаль газа, и машина рванулась вперёд. Я поспешила пристегнуться.
Теперь уже слишком поздно, огрызнулся он. Уверен, Август оценит твоё маленькое платье принцессы.
Его слова ошеломили меня и заставили замолчать. Но только на минуту.
Не будь таким придурком, Лиам.
Он искоса поглядел на меня.
Я? Придурок? он разразился мрачным смехом. Я думаю, ты перепутала меня со своей парой.
Он произнёс слово «пара» так, как будто это было что-то отвратительное.
Гнев наполнил мою грудь.
С чего это Август придурок? Это не он сказал, что я организ
Он выступил против меня перед стаей! Я даже не могу поставить его на место словами или физически, потому что он твоя пара, он прищурил глаза. Скажи, вы с ним теперь вместе?
Я покачала головой, но не для того, чтобы ответить ему, а потому, что он вёл себя как сумасшедший.
Если вы с ним переспите, то для тебя всё закончится. Ты застрянешь с ним на всю жизнь, и, судя по тому, что говорит Сиенна, он скучный любовник.
Я побледнела, а затем покраснела от гнева и уставилась на низкие здания, проносившиеся мимо нашего окна. Меня мучил вопрос, почему Лиам вёл себя так грубо и мерзко. Это не я прыгнула в постель к кому-то другому, как только оказалась свободна.
Он резко остановил машину на красном свете светофора.
Безумнее всего то, сколько дерьма я уже выслушал от своих приятелей по этому поводу. Я не сделал ничего предосудительного, но при этом я плохой парень.
Я вцепилась в фатиновую ткань, как будто это был мячик для снятия стресса. Хотя это никак не снизило уровень моего стресса.
Я знаю, что тебе больно
Мне не больно! Я, мать твою, в ярости!
Он хлопнул руками по рулю.
Ты выбрасываешь меня на обочину при первой же моей ошибке. Я не идеален. Никто не идеален! Даже ты.
Костяшки моих пальцев побелели, а зрение обострилось, но я подавила свою волчицу, прежде чем она смогла разорвать моё маленькое платье принцессы.
Я переспал с Тамми, чтобы она ублажила моё эго, которое ты сокрушила.
Громкость его голоса снизилась, но он всё ещё гремел на всю машину.
Тамми. Тамара. И почему я не была удивлена?
Он когда-нибудь переставал с ней встречаться? И зачем я только мучила себя этим? Это не имело значения.
Она не имела значения.
Не имело значения, что они сделали.
Как я вообще могу быть Альфой, если меня заставляют чувствовать себя куском дерьма? спросил он.
Я не издала ни звука. Я едва дышала. Мою спину покалывало, и я снова задвинула свою волчицу подальше.
Загорелся зелёный свет и, нажав на педаль газа, Лиам начал лавировать между машинами, точно пилот Формулы-1.
Она была просто средством, чтобы положить всему этому конец, добавил он так тихо, что я почти не расслышала его слов.
Я так ничего и не сказала.
Он резко затормозил ещё раз, на этот раз на обочине дороги, ведущей к гостинице.
Скажи же хоть что-нибудь! заорал он. Закричи на меня! Сделай что-нибудь! Скажи мне, какой я ублюдок, дай мне пощёчину, скажи мне, какая Тамара сука!
Его яростные слова были полны отчаяния.
Он для этого затащил её в свою постель? Чтобы испытать мои чувства? Или для того, чтобы потешить своё самолюбие, как он сказал две минуты назад?
Он протянул руку и, обхватив меня за плечи, развернул к себе.
Неужели ты даже немного не ревнуешь? Неужели тебе на меня наплевать? прошептал он, и его мощный голос дрогнул.
Ты разбил мне сердце, Лиам, я была невероятно спокойна, и это даже не было притворством. Я не чувствовала жажды мести. Я впустила тебя к себе в душу, а ты сломал меня. Это то, что ты хочешь услышать?
Я облизала губы, которые были такими же сухими, как и мои глаза.
Его руки скользнули вниз и сжали мои предплечья, как будто он хотел не дать мне упасть, удержав меня рядом с собой. Но я уже упала слишком далеко.
Так вы с Августом
Нет никаких нас с Августом.
В глазах Лиама вспыхнуло что-тонадежда. Словно зажглась спичка, а затем внутри машины распространился огонь, и воздух начал потрескивать.
Но также нет и нас с тобой, Лиам, я по очереди убрала его пальцы со своих рук. Ты должен меня отпустить, тихо сказала я. Ты должен меня отпустить.
Красные следы от его пальцев остались в тех местах, где он сжимал мои руки.
Я буду повиноваться тебе, как я и поклялась, но не проси меня любить тебя.
Он провёл рукой по своим уложенным гелем волосам. Затвердевшая прядь упала на его блестящие глаза.
Несс
Пожалуйста, Лиам, отпусти меня, проговорила я.
Я коснулась его щеки, гладкой после свежего бритья, единственной мягкой части его тела. Всё остальное в нём было сплошными жёсткими линиями. Он сглотнул, и мышцы его челюсти задрожали под моей ладонью. Он накрыл мою руку своей, прижав обе наши руки к своему лицу. И так мы какое-то время сидели в машине на обочине дороги. Гостиница находилась всё ещё далеко, хотя уже была в поле зрения.
Давай покончим с сегодняшним вечером, сказала я, вынимая свою ладонь из-под его руки.
Он опустил веки, затем снова поднял их и глубоко вдохнул через нос. Или, может быть, он так набирался храбрости. Репутация ручейных была настолько ужасной, что я сама усердно работала над тем, чтобы успокоить свои нервы, пока мы медленно поднимались на холм на встречу с ними.
ГЛАВА 40
Лиам припарковался у входа за автомобилями всевозможных марок, компактно расположившимися в ряд. Здесь было всё, от сверкающих «Кайеннов» до ржавых «Цивиков». При виде ржавчины я поняла, что была не совсем из другой лиги и вполне могла бы вписаться в общество некоторых из этих оборотней.
Мы пошли к гостинице бок о бок, прежнее напряжение между нами развеялось. Мы, конечно же, не были расслаблены, но это никак не было связано с нашим скандалом, а имело отношение к логову волков, в которое мы собирались войти.
Как ты думаешь, почему она попросила о встрече именно со мной? спросила я.
Ты двоюродная сестра Эвереста. И работала эскортницей. Может быть, она думает, что ты шпионила за одним или парой волков из ручейной стаи?
Шея Лиама была несгибаемой колонной на твёрдом основании его плеч.
Должно быть, у меня отвисла челюсть, потому что Лиам провёл костяшками пальцев по моему подбородку, как будто хотел закрыть мне рот.
Ты ведь не этого делала?
Я освободила свой подбородок из его пальцев.
Шпионила за ручейными? Нет.
Захлопнулись двери машины, и я подпрыгнула. Мы с Лиамом повернулись, чтобы осмотреть стоянку. Лукас, Мэтт, Август и Коул направлялись к нам от припаркованного пикапа.
Разве уже было восемь? Неужели мы с Лиамом провели целый час в машине? Небо было испещрено оранжевыми и розовыми полосами, что говорило мне о том, что они приехали раньше.
Мы не хотели, чтобы вы двое входили туда без защиты, сказал Мэтт, подойдя к нам.
Он был в чёрных джинсах и футболке с длинными рукавами, которые плотно облегали его широкие, крепкие руки.
Он приложил ещё меньше усилий к своему внешнему виду, чем Лиам, что подтвердило мои недавние опасения о том, что моё платье было слишком нарядным. Парни были похожи на вечнозелёные растения, а яна ту пальму, которую хотела видеть в доме своей мечты. Я вцепилась в фатин, жалея, что не могу превратить его в джинсы и майку.
Голубые глаза Лукаса начали метаться между Лиамом и мной, как будто он пытался определить по нашим позам, где мы находимся на шкале любви и ненависти. Лохматый оборотень, должно быть, заметил, что от нашей ссоры остался только клубящийся дым, потому что черты его лица расслабились. Неужели он ожидал, что ему придётся вытаскивать мои когти из плоти своего Альфы?
Лицо Августа было пустой маской, но через нашу связь я почувствовала, что его тело почему-то дрожит. Он скрестил руки на груди, отчего ткань его тёмно-оливковой футболки «Хенли», которая так подходила к его глазам, натянулась.
Давайте же узнаем, чего хочет великая Альфа ручейных? Лукас указал на гостиницу.
Лиам повернулся к вращающимся дверям, но Мэтт отодвинул его в сторону.
Я пойду первым, сказал белокурый гигант.
Двери завертелись, обдав нас знакомыми запахами каминного дыма и попурри, а также мускусного пота и влажного меха. Пахло так, словно делегация ручейных бежала сюда на лапах, а не приехала в человеческом обличии на машинах. Возможно, некоторые из них прибыли сюда именно таким образом.
Лиам вошёл вслед за Мэттом, за ними пошёл Лукас. Коул жестом велел мне тоже войти, поэтому я прижала кончики пальцев к прохладному стеклу и толкнула его. Я ожидала, что внутри будет шумно, но меня встретила тишина. Было до жути тихо. За стойкой регистрации никого не было. Никто не ходил по коридорам. Не было слышно эха шагов по полированному сосновому полу.