Так что я прижимала к себе подаренный букет, вдыхала миндально-медовый запах и чувствовала себя очень счастливой.
Знаешь, дорогая, ты не престаешь меня удивлять. Такая гибкая и горячая наедине, и такая сдержанная, почти неприступная сейчас. При этом я не узнаю сам себя. Мне хочется постоянно находиться рядом и держать тебя в объятиях, касаться, у меня едва сердце от его слов не остановилось. Это что, признание в любви? Могу я рассчитывать на продолжение, скажем так, банкета после бала?
Конечно, милый, только я бы хотела продолжить у меня. Придешь? я трепыхнула ресницами, стараясь скрыть охватившее меня волнение. Внутри все так и колотилось, сердце грозило убиться об ребра или проломить оные. Только нам же нельзя уйти прямо сейчас, правда? Может, поедим? Так сказать, наберемся сил? да, силы мне однозначно понадобятся, еду-то я не запасла, боясь, что меня выдаст ее запах.
О, твой аппетит всегда меня восхищал, нежно проурчал муж, целуя зачем-то мою руку. А то девицы вечно «ах, я на диете», «ах, приличные девушки на балу не кушают», «ах, а вдруг я поправлюсь». Миледи, я в очередной раз поздравляю себя с нашим знакомством. Ребрышки или грудинка?
И того и другого, и можно без хлебане менее ласково отвечала я, подставляя тарелку.
Само собой, вся еда была холодной, покрытой тем самым блестящим жирком, который ужасал меня еще пару дней назад. Сейчас я с энтузиазмом бобра вгрызалась в предоставленное мне угощение, едва не рыча от восторга. Беседовать за едой и о еде с вампиром оказалось удивительно комфортно. Однако когда я попыталась блеснуть чешуей и просветить темного средневекового императора по поводу гигиены и мытья рук, заметив, как он тянется к вазе с фруктами своими перемазанными в жиру пальцами, он панически замахал на меня виноградной кистью, растеряв половину ягод. Я так смеялась, что нечаянно выплюнула дольку мандарина прямо в декольте Вирджинии, предпринявшей очередную попытку подобраться ко мне для «душевной» беседы. Что ж разговоры о здоровье не всегда бывают простыми!
В другой части зала усиленный магией голос распорядителя сообщил о желании некоторых гостей выступить перед публикой. Вампир, вначале с энтузиазмом подхвативший меня за локоток, как-то внезапно запнулся и скуксился. Чего это с ним? Вирджиния, не без помощи мужа избавившаяся от пожеванной дольки в корсаже, пристроилась ко мне с другой стороны.
Милая, ты обещала спеть для меня, помнишь? Распорядитель предупрежден об этом, не вздумай сбежать, полушутливо-полувсерьез предупредила она, неодобрительно косясь на сына, лицо которого медленно, но неотвратимо краснело.
Естественно, мы оказались в первых рядах благодарных слушателей. Краем глаза я отметила Миладиву, пристроившуюся неподалеку с Эну, вид которого тоже был далек от нормального. Щеки посла медленно наливались нездоровым румянцем, он весь был словно сосредоточен как неких глубоких размышлениях. Неужели слабительное уже подействовало? Так быстро? Сколько же вампирша его вбухала? Миладива, словно бы слыша мои мысли, обмахнулась веером и, будто ненароком, вытащив флакончик, сделала глубокий вдох. Флакончик был пуст. Ого, да у Чимолы есть все шансы растерять половину кишечника! Но мне его нисколько не жалко.
По ушам вдарила бравурная мелодия и нежный девичий голос начал петь какую-то песню, не то балладу, не то марш, что-то про похождения некоего героя, полную пикантных намеков, ибо куплетов было много, а встреченных на нелегком пути девушек еще больше. Но столь фривольную песенку, не уместную в благородном собрании, гости встретили вполне одобрительно. Наверное, местный эпос. Мне тоже понравилось, тем более, что голос исполнительницы был весьма хорош. Далее шли как мужские, так и женские выступления, а мой вампир скучнел с каждой минутой. Оглянувшись, я уже не увидела, ни Чимолы, ни Миладивы. Эх, и крепок же вампирский организм, хоть и дергается, будто его бьет током. И пыхтит, сдерживая эмоции, рвущиеся наружу.
Я так хотел тебя послушать, твой вокал уже меня впечатлил, хотелось бы и в музыкальном варианте его но прости, кажется, я словом, я странно себя чувствую, отойду буквально на пять минут, милая Не начинай петь без меня! лихорадочно все это мне прошептав, вампир рванул куда-то в сторону, моментально затерявшись среди напирающих сзади восторженных гостей.
Уже и пара сольных национальных танцев была, у меня руки устали хлопать, а Говарда все не было видно. Наконец, распорядитель объявил мое имя. Что же им спеть? Надо что-то безобидное, обязательно про любовь, и чтобы нечаянно ни в кого не превратиться. И никого не превратить. Я нутром чуяла, что Ардана не любит повторений, ей всегда интересно что-то новое.
И я запела. Бэссамэ мучо. Целуй меня крепче. В некотором роде песня-прощание. Песня о том, что отыскав что-то важное, можно это потерять под давлением обстоятельств. Тем более в тему, что она сейчас отражала мои истинные чувства. И упырицамоя сверковьбыть может, наконец, отстанет. Горечь разлуки она явно как-то иначе понимает.
Начала я акапельно, музыканты быстро сообразили гармонию, ритм я отщелкивала пальцами, так что уже к началу куплета у меня был полноценным аккомпанемент. Так жаль, что надо уходить. И так жаль, что я почти ничего не запомнила о близости с самым шикарным мужчиной в моей жизни. Пусть хотя бы он останется в живых. Пусть Собиратель душ его не тронет, пусть этот страх уйдет вместе со мной. Пусть вся эта странная братия останется в живых. И Эрни, и Рози, и Амади и даже де Божоле с сестрами-ящерицами, чтоб им всем уже мужей найти. Когда я, спрашивается, снова успела к ним привыкнуть? Всего несколько дней, а я уже в паутине привязанностей. Только вот страшный убийца-паукя сама. Все вокруг умирают по моей вине. Кроме леди Ди, пожалуй. Вот сейчас еще немного осталось допеть, и пора в комнату.
Когда я пою, часто закрываю глаза. Сосредотачиваюсь, так сказать, на тексте и смысле. Вот и сейчас закрыла. А когда открыла, мне показалось, что я попала в инсталляцию из книги Парфюмер. Да, ту, самую, где на казни главный герой запустил в толпу платочек с запахом абсолютного обожания и любви. Не, ну не до такой степени, конечно. Пока. Но разница была лишь в том, что все гости еще были более-менее одеты. При этом все поголовно целовались. Причем вне зависимости от расы, пола, возрастапросто с тем, кто стоял рядом. Ребанный йот! Ардана шутница, конечно, как мне из этого кольца тесных межрасовых контактов вылезать? Впрочем, в стороне, где было больше мужчин, нежели дам, вполне возможно проскочить между ног, скукожившись в три погибели. И в ближайший ход лабиринта! Только вот у меня самой платье едва в двери проходит.
Ага. Я своевременно вспомнила, что пока Кошачий глаз меня шнуровала, с интересом рассматривала конструкцию юбки и обнаружила, что буквально один шнурок крепил ее к верхней части, остальную работу по удержанию проделывал корсет. Судорожно пошарила рукой в основании юбкивот оно! Дернула, хватка на талии резко ослабла. Я почувствовала себя стриптизершей в торте, только мне надо было не выпрыгнуть из него, а залезть обратно. Еще и шнурок поплотнее затянула, а ну как кто-нибудь заглянет. И, толкая кольца подъюбника изнутри, голубым шелковым холмиком поползла нафиг из этого царства плотских радостей. Направление приходилось уточнять, выглядывая снизу одним глазом. Тем более, что события развивались логически, быстро и неотвратимо грозя перерасти в свальный грех, и я помимо воли думала, какие слова песни могли привести к такому эффекту. Она же безобидная! О любви, о последней встрече Хотя тут, скорее всего, просто зерно упало на благодатную почву: вампиры вообще отличаются среди прочих рас своей сексуальной раскованностью. Но остальные-то чего? Тоже заразились неудержимым вампирьим либидо? Интересно, а тех, кого нет в зале, тоже накрыло? Стоп, остановись, фантазия, я не хочу это даже представлять! И точно знаю, чем сейчас занимаются, по крайней мере, двое из отсутствующих мужчин.
Пока я протискивалась между парочками, меня пару раз злобно пнули, чтобы не мешалась, невольно придав ускорения. И никто, НИКТО не обратил внимания на небесного цвета шалаш, расшитый янтарем, целеустремленно ползущий по бальному залу. Из-за этого проклятого камня, кстати, конструкция получилась весьма увесистой, и перла я ее на собственных плечах. Устала страшно. Дерево с подарками недовольно загудело, ка большой колокол, когда я на полном ходу в него врезалась. Странно, вроде бы я брала левее. Сверху что-то рухнуло, стеклянно зазвенев, сзади охнули. На кого-то из гостей свалился шар с подарком. Порыв вылезти и помочь пострадавшему прекратили чавкающе-хлюпающие звуки, превратившие стон боли в сладострастный. Нет, участвовать не буду, даже если там не сношаются, а банально кого-то жрут. Атмосфера в зале стала жаркой во всех смыслах, музыканты давно уже не играли, но некие отголоски мелодии с испанским колоритом звучали в ушах и, наверное, не только у меня. Я вся взмокла, пока добралась до нужного угла, где призывным магическим сиянием звала меня заветная дверца.
Выскользнуть из юбки, оставив ее в зале, было делом нескольких секунд. Что дальше? Дальше к Людмиле и собираться, чтобы моего следа не было в основных коридорах замка. Хотя до оборотницы, вероятно, следует пробежаться открыто. Пусть подозревают посольскую чету в моем похищении. Или добровольном отъезде.
Из юбок на мне осталась только пара нижних, практически непрозрачных, но чрезвычайно тонких. Однако от холода я уже не страдала и, резвой ланью пролетев положенные лестницы и переходы, уже через каких-то пять минут тарабанила в дверь комнаты четы Улидинар.
Людмила открыла мне сразу, ее улыбка моментально увяла, когда она рассмотрела, в каком виде я к ней прилетела.
Что случилось? Где платье? единственный вопрос, который она смогла выдать, не нарушая правил этикета.
Муж твой где? пропыхтела я, пытаясь самостоятельно добраться до шнуровки корсета.
А зачем это тебе мой муж? подозрительно прищурилась волчица, складывая руки на груди.
Чтобы не вошел сюда, конечно! терпение мое было на исходе. Ну, блин, серьезно, потрясение за потрясением! Помоги расшнуровать!
Людмила поборола мнительность и кинулась помогать. Хорошая ты моя девочка, пусть роды у тебя будут легкими. Вокруг слегка раздавшейся талии девушки засверкали зеленые искорки. Людмила по-девчоночьи хихикнула.
Ой, прости, малыш толкнулся.
Так рано? О-ох корсет, наконец, позволил выдохнуть и перестал подтягивать переполненный желудок. Теперь сложно было сказать наверняка, кто из нас двоих беременный.
У оборотней беременность протекает быстрее, мы носим дитя семь месяцев, умиротворенным полным довольства голосом ответила отчаянно краснеющая Людмила, стараясь не смотреть на то, как я выпутываюсь из остатков одежды. В ее руках уже появилось то, что было приготовлено нами на сменучистые нижняя сорочка и юбка. Чисто чтобы не голышом добираться до моих покоев.
Ладно, давай сюда мешок, скомандовала я, облачившись в предложенное и сворачивая собственный наряд тугим узлом. Косточки корсета пришлось безжалостно сломать, леди Ди аж возмутилась: «Хайе, да что ж ты делаешь, это платье было произведением искусства, вандал!». Это еще что, мрачно подумала я, вынимая из волос многочисленные шпильки.
«Эй-эй, а если иллюзия тоже получится с короткими волосами?! Подожди, не стриги все!»заорала эльфийка, приостанавливая мою руку, которой я уже тянулась к острым ножницам.
Людмила и вовсе зажмурилась, чтобы не видеть такого издевательства над собой. Ну да, у нее коса вон, аж до самой попы висит, толстая, блестящая. Но без волос запах от тюка с одеждой не будет достаточно насыщенным!
Людочка! Ты готова? раздался за дверью голос эльфа. Блин!
Щелкнули ножницы, в кулаке осталась прядь, выстриженная под корень из самого густо заросшего места на затылке. Я поцеловала ошарашенную оборотницу в щеку, шепнув «спасибо», и нырнула в шкаф. А что делать, если именно там в ее покоях находился нужный мне вход в магический лабиринт.
Я неслась по волшебным коридорам, не чуя ног. Эх, сюда бы нашего физрука, уж стометровку я точно пробежала на «отлично»! Эрни заранее снабдил меня светящимися палочками, а я разложила их в стратегически важных местах. Ту, что была спрятана у покоев императора, я уже потратила, потому и приглашала его к себе.
В покои я влетела, почти не запыхавшись.
«Раздевайся,»напомнил голос леди Ди.
В смысле? Может, наоборот?
«А ты хочешь, чтобы иллюзия была одета в ту же одежду, в которой ты сбегать собралась? Чтобы легче было искать? Тогда, конечно, одевайся!»издевательски продолжила она. Нормально сказать никак? Устала я, и уже не отличаюсь умом и сообразительность.
Пока избавлялась от Людмилиных вещей и разжигала снова камин, дабы избавиться от улик, я старалась выровнять дыхание. Мало ли, как сработает песня, если голос будет прерываться? Итак. Все готово. Я смотрю на себя в гигантское зеркало в гардеробной. Волосы распущены по плечам, так что выстриженного места не видно. Глаза горят, румянец после пробежки во всю щеку, губы алые, будто я их искусала. Сама себе понравилась, честное слово!
Итак. Делаем ставку на классику, волшебство и немного Стругацких. Песня из фильма Чародеи была выбрана как раз за свой сакраментальный смыслменя должен заменить зеркальный двойник. Кто из нас настоящий? Я-то знаю, а вот вампир пусть разбирается собственноручно. Впрочем, это так, для подстраховки, кто его знает, как на него действуют местные лекарственные средства.
Тень ночная смутная дремлет на полу
Я не сводила глаз с блестящей серебристой поверхности зеркала, сосредоточенная на исполнении. Закрыть глаза не рискнула, даже моргать старалась пореже. Лишь покачивалась в такт мелодии. И в какой-то момент мне показалась, что отражение немного запаздывает. Как будто по ту сторону рамы стоит некто, пытающийся повторить все в точности, но не успевающий это сделать. Ну что, получилось?
Ответом мне стала та самая звенящая тишина. Я осторожно протянула руку к зеркалу, чтобы коснуться пальцами отражения, как почувствовала теплое живое касание в ответ! Я чуть не заорала, когда зазеркальный двойник ухватил меня за пальцы и сильно дернул на себя, выбираясь. Я чуть было не провалилась на его место, но второй рукой успела упереться в раму.
Девушка вылезла и встала напротив меня. Моя зеркальная копия. Только лунный свет выдавал неестественный блеск кожи, которую будто обтянуло тоненькой стеклянной пленкой. Блин, император сразу увидит подмену! А что, если
Все равно их надо было отрезать! Не давая себе времени на раздумья, я схватила маникюрные ножнички и в несколько движений (ладно, много судорожных мучительных движений) обкарнала оставшиеся волосы. Молча протянула пучок двойнику. Девушка улыбнулась. Я обомлела, увидев неестаствено широкий рот полный треугольных зубов, как у касатки. Что за чудовище я сотворила? Задрожавшая рука выронила волосы, но хищный двойник успела их поймать и, как гурман вишенку с торта, засунула двумя пальчиками себе в рот. Который раскрылся, как упыриная пасть, от уха до уха. А потом сомкнулся до нормальных размеров, не оставив на румяных щечках ни намека на чудовищную харю. Ребанный йот! А у меня даже меча нет!
С видимым удовольствием чудовище проглотило волосы и облизнулось узким неестественно длинным языком. Зеркальный блеск исчез с кожи.
А ты меня, часом, не сожрешь? дрожащим голосом спросила, медленно отступая к выходу из гардеробной.
«Нет. Вкусно. Служить. Говори, что делать,»прошипело-пропело в голове.
Сюда придет мой муж, Говард. Он придет, чтобы отметить, так сказать, первую брачную ночь. Его нужно так удовлетворить, чтобы хватило утра. Словом, чем дольше, тем лучше, внутри у меня неприятно скреблась и возилась жаба, но звуков не подавала. Ты не говоришь вслух? Вампир наверняка будет задавать вопросы!
«Он забудет о вопросах,»пообещал двойник и, соблазнительно качая обнаженными бедрами, как мне и не снилось, прошагал в спальню и разлегся на кровати в художественной позе.
Екарный бабай, мне бы ни за что не удалось так безупречно улечься! Ревность и собственнический инстинкт разрезали меня на куски изнутри, но мозг пока справлялся. Насколько, интересно, хватит иллюзии?
«Ночь моя. Потом надо кормить,»зашипело в голове.
Только не вздумай трогать еще кого-либо в этом замке. Как только твое время выйдет, ты исчезаешь! строгим голосом произнесла, надеясь, что имею хоть какую-то власть над сотворенным собственноручно существом.
«Да,»неохотно подчинилось оно.
«Безупречная и страшная работа,»потрясенно отозвалась леди Ди, пока я лезла в тайный ход.
«Сам себя боюся,»согласился Валера.
Хорошо, что песня одноразовая, думала я. В комнате послушался деликатный стук в дверь.
Избранного не выбирают
Диана
Пока все шло как по нотам. Я переоделась, точнее, вообще оделась, убегала-то из комнаты голышом. Прежде чем натянуть белье, я тщательно намазалась мазью, отбивающей запах. Даже волосы. Они теперь снова были короткими, но в стрижках я не сильна, потому выглядело это ужасно, если честно. Не знаю, как стриглась та же Лучиэнь, что потом о ее красоте все равно слагали легенды, я выглядела как пациент дурдома. А теперь еще остатки волос, густо намазанные мазью, сосульками липли к голове. А про головной убор я как-то не подумала вот совсем. Белье, бандаж, рубашка, плотные штаны, куртка из грубой кожи с глубоким капюшоном. Поверх всего этогомедвежий свитер с обрезанными по локоть рукавами. Я надела его прямо так, сумка висела через плечо и оттопыривала бок, рукояти мечей торчали в заранее проковырянные в свободной вязке отверстия. Нижнюю половину лица скрыл высокий колючий воротник, верхнюю скрывал капюшон. Нормально, грязных волос не видно.