На, держи, Максимус протянул мне разгрузочный жилет. Очень полезная и удобная штука. Скроен как обычный элемент одежды. Только с множеством ремешков для тщательной подгонки по фигуре. На него нашиваются множество карманов на застежках. Туда можно разложить много необходимых мелочей. И вес распределяется по телу равномерно.
Пока я пыталась разобраться куда какой ремешок затягивается, командир подобрал мне оружие.
Горе луковое, давай помогу! подошел он и начал ловко подтягивать ремни.
Не луковое. Просто уличное, буркнула я.
Точно, согласился он. Бери оружие.
Два комплекта метательных звездочек улеглись в кармашки. Один длинный нож прицепился к поясу, два покорочев специальные петли на разгрузке. Крюки, тросики тоже заняли свои места. А на спину лег небольшой арбалет. Болты отправились в специальный чехол в карман жилета.
Подпрыгни, велел мне командир.
Я послушно попрыгала. Ничего нигде не тряслось и не брякало. Все было притянуто на совесть.
Отлично. Сейчас оденусь я.
Его сборы заняли раза в три меньше времени, чем мои. Хотя он на свою спину поднял кроме арбалета еще рюкзак.
«Он опытный»- успокоила я себя. Полностью облачившись, мы вышли на улицу. Те стражники, что тренировались после завтрака, приветственно махнули рукой и вернулись к упражнениям. А мне указали направление на ту же гору, на которой мы были вчера.
Не на площадку? удивилась я.
Нет. Сейчас нет смысла отрабатывать борьбу. Сейчас тебе нужна выносливость и внимательность. Пойдем!
И мы стали подниматься по той же тропинке, по которой я таскала мешки с песком. В ичигах идти было легче. Не скользили ноги, стопа сразу подстраивалась под каменную крошку. Но, тем не менее, к исходу второго часа пути я стала уставать. И разозлилась сама на себя за это. Максимус шагал как заведенный. Не останавливаясь ни на секунду, ни на миг. Очередная проверка? Моя подозрительность снова подняла голову. И я шла. Шла, не отставая ни на шаг. Примерно через полчаса Белый скомандовал привал. Я просто завалилась набок. Стоя надо мной, он укоризненно покачал головой:
Следы, Солнце. Не оставляй следов на снегу.
Я подскочила как ошпаренная. Заозиралась. Даже на обледеневшем, подплавленном солнцем насте осталась вмятина от моего тела. Я подняла виноватые глаза на командира.
Учись! поднял он вверх палец. Ты разведчик. Неслышный, незаметный. Тень человека. Вон, чуть дальше, камни. Там бы и падала.
Я простонала про себя. Ну, конечно. Сегодня проверки будут на каждом шагу.
«Внимательней, Мариш!»
Мы оба сели на камни, отдыхая. Из рюкзака появились сухари и фляжка с водой.
Скажи, Солнце. Ты испугалась сегодня ночью? Белый внимательно глядел на меня.
Зачем тебе это знать?
Хочу узнать твои пределы, серьезно ответил он.
Испугалась. Было не страшно, если он меня задушит. Было страшно, если он оставит меня в живых. Тогда бы мне пришлось спрыгнуть со здешних скал, злость снова подкатила к горлу. Последние слова я уже цедила сквозь зубы.
Тебя пугает насилие?
Нет ничего страшнее потери свободы и воли, я подняла на него глаза. Никто не должен сидеть в клетке.
Разведчик покивал головой, обдумывая что-то свое.
Отдохнула? Пойдем дальше. Нам шагать еще примерно час.
Не позволив себе даже звука против, я встала и пошла. Мы не поднялись на пик этой горы. Обошли ее кругом. На другой стороне было намного солнечнее. Лучи отражались от снега и нещадно резали глаза.
Держи, мне протянули небольшой отрезок серой материи. Повязав ее прямо на глаза, как показал Белый, я испытала огромное облегчение. Полупрозрачная ткань позволяла видеть дорогу, но рассеивала свет. Выйдя на большую покатую площадку, защищенную от ветров, остановились.
Здесь будем тренироваться, мужчина сбросил с плеч рюкзак.
Мы снова сгрызли по сухарю, запили водой и отдохнули.
Наша мишень, стражник кивнул на ствол дерева, растущего прямо из скалы. Здесь ему не мешали ветра и, прижимаясь к камню, ствол уверенно тянулся вверх. Видимо, немного летнего тепла все же хватало для сохранения его жизни.
А потом была тренировка. Мы отрабатывали приемы метания и стрельбы под разными углами. Обсуждали, спорили, снова тренировались. До тех пор, пока не начало темнеть. Посмотрев на небо, Белый нахмурился. Повинуясь его коротким командам, мы собрались и двинулись в обратный путь. Как только вышли на нашу сторону, задул сильный ветер.
Держись рядом! крикнул мне мужчина.
Я сразу же приблизилась. Теперь мы шли буквально друг за другом. Ветер не стихал. Сек по лицу мелкими снежинками. Я застегнула воротник до носа и надвинула шапку поглубже. Примерно минут через сорок повалил снег. Густой, влажный. Из-за него не было видно ничего. Он налипал на подошвы и заметал едва видимую тропку.
Солнце, обвяжись веревкой вокруг пояса, ткнувшись мне прямо в ухо, проревел командир. Начинается буран. Но нам нельзя останавливаться. Нужно идти сквозь него.
И мы шли. Скользили. Падали, ударяясь об камни. Я слышала, как ругается последними словами Максимус. Медленно, очень медленно, но мы продвигались к заставе. Тот путь, который днем занял у нас три часа, сейчас растянулся в два раза. Знакомый камень над заставой, где я растянула ногу, принес мне огромное облегчение. Мы дошли! Но проклятый обломок скалы и здесь решил меня подловить. Неожиданно снова заскользили ноги и я посунулась вперед. Обернувшийся на мой писк Белый, вовремя схватил меня в охапку, задерживая падение. Он, казалось, даже не покачнулся, когда я в него врезалась. Прижав меня к своей груди, мужчина замер. Застыла и я. Около уха ровно и мерно билось сердце. Какой родной звук! Неожиданно нахлынуло желание стоять так долго-долго. Слушать его стук и ощущать сжавшиеся вокруг меня руки. Я не сказала ни слова. Молчал и он. Сколько мгновений проскользнуло между нами, неизвестно. Но вот его объятия ослабли и усилием воли я отстранилась. Так ничего и не сказав, мы стали спускаться дальше.
В Цертон мы вошли как два снеговика. Покрытые ледяной коркой. Налипший снег расплавился от нашего тепла и застыл.
Хреново выглядите, констатировал Весельчак, встретив нас у шкафа.
И тебе привет, выдохнул Белый. У меня же просто не было сил отвечать. Хотелось упасть и уснуть прямо тут, на полу в коридоре. Но я же воин! Страж! Поэтому, с полузакрытыми глазами, я разделась, разложила снаряжение. Наплевав на душ, упала на кровать в своей спальне, проваливаясь в усталую черноту еще на подлете к подушке.
Сквозь сон почувствовала прикосновение к своим волосам.
Тетя, я очень устала, пробормотала сквозь сон, переворачиваясь на другой бок и натягивая на себя одеяло.
Спи, Солнце, прошептали мне в ответ.
Но я этого уже не слышала.
8
Из сна я вынырнула резко. Сегодня я иду в свой первый боевой караул! Было тревожно. Привела себя в порядок. Натруженные вчера мышцы ныли, но было терпимо. Спустилась вниз. В столовой уже сидели четверо моих соратников.
Ешь, мне придвинули заботливо принесенную тарелку. Два яйца всмятку, несколько ломтиков жирного мяса, кусок хлеба и кружка горячего чая. Не слишком сытный завтрак, но кто набивает живот перед тяжелым походом? Идти надо налегке. А жир как раз насытит и изнутри согреет. Поев, так же вместе отправились в шкаф. Одежда, амуниция, оружие. На этот раз рюкзаки достались всем. Мне в том числе. Заботливый повар еще вчера приготовил нам паек на дорогу. А парни, пока ждали нас с Белым, уложили все по мешкам.
Вчера обсудить маршрут не успели. На первом привале все расскажу, сказал командир. Уходим по направлению на Эльбоч.
Первый этаж заставы тонул в полумраке. Стражники, кто не был в караулах, еще спали. Совсем тихо, не производя лишних звуков, мы двинулись на выход.
Максимус,- незнакомый голос из-за спин заставил всех резко обернуться. В сумраке стоял мужчина. И он был не с заставы, не местный. Высокий, мускулистый. Одетый в незнакомый мундир. И волосы Абсолютно белые, льняные.
Диммас. Здравствуй, наш командир, шедший первым, вернулся назад.
Незнакомец коротко кивнул и сказал:
Максимус, я прибыл по донесению. У меня есть вопросы.
Не в твоем чине задавать мне вопросы, голос Белого был жестким.
Меня направил Государь, снова чуть склонилась светлая голова.
А я смотрела на них и силилась поймать ускользающую мысль. Что-то было не так. Что-то странное происходило.
Государю я все доложу сам, отрезал командир нашей группы. Тебе здесь нечего делать. Передай, что я вернусь через пять дней.
Мне велено доставить источник конфликта с Эшулом, взгляд мужчины сместился на меня, безошибочно выделив среди парней.
Передай, что стражник, находящийся на службе, не имеет права покидать заставу без разрешения непосредственного командира. Согласно Указу Государя.
А ты
А я не разрешаю ей оставлять службу! На этом все! резко развернувшись, Белый снова направился к двери.
Я ошалело молчала, пока тычок локтем от Весельчака не заставил очнуться. Бросив последний взгляд на странного человека, я потянулась на выход. А на улице так же свирепствовал буран. Пока я бестолково пыталась проморгаться от моментально налипшего на ресницы снега, мои сослуживцы подтянули воротники и зашагали в нужном направлении. И я заторопилась за ними.
Идти было сложно. Не так, как вчера, конечно. Все же мы отдохнули за ночь. Но ветер так и норовил забросить пригоршню-другую снега за шиворот, а то и вовсе сбить с ног. Подъем начался практически сразу. Главная высота страны, холодный острый пик Эльбоча, был крутым и неприступным. Но только не для разведчиков Цертона. Они исходили его вдоль и поперек, поэтому знали все удобные тропки. Меня поставили в середину цепочки и велели идти строго след в след. Буйный ветер сразу же заметал их за нами.
До первого привала мы шли чуть больше двух часов. В спокойную погоду, наверняка, управились бы быстрее. Белый безошибочно вывел нас к маленькой пещерке, укрытой от глаз нависающим над ней снежным одеялом. Мы облегченно нырнули в нее. Внутри было на удивление сухо. И спокойно, ветер в нее не попадал. Разжигать костер в горах было опасно. Дым могли заметить стрелейцы. Несмотря на то, что сейчас непогода, решили не рисковать. Обойтись без горячего питья. А вот перекусить было надо. Сухпаек был рассчитан на пять дней. И на средних размеров и аппетита мужчину. Так что мне бы точно хватило на подольше. Пока мы жевали сухари и сушеное мясо, Максимус объяснял нам задачу этого похода.
Приказы присылались из Управления Разведки. И приносил их Эшул, естественно. Уносил добытую информацию и приносил новые указания. Согласно последним проанализированным данным из всех источников, Стрелей планировал перебросить через Скалистую Гряду большую группу агентов. Под видом контрабандистов, местных жителей они будут переходить на нашу территорию. И нам предстоит фиксировать максимальное их количество. Какие у них задачи? А вот это нам было знать не положено, да и не интересно. Мы всего лишь их путевые наблюдатели.
Но мы же не можем постоянно находиться в горах, не поняла я. Мы вернемся на заставу рано или поздно.
Разведчики снисходительно заулыбались.
Наши выходы спланированы поочередно, пояснил спокойно Белый. Когда работаем мы, отдыхают парни с Вегайна. И наборот.
А Ройс?
На Ройсе народу больше. Он находится ниже по Гряде. У них свой график, мы с ними не пересекаемся по территории.
Ясно. А как мы можем отследить всех? Горы большие. Если мы не успеем?
У нас пять дней. Мы многое знаем, оставляем свои особые маячки. И по ним узнаем, кто и когда прошел. Не переживай, Солнце. Твоя задача в этой вылазкеучиться. Работать пока будем только мы.
Я примолкла, опустила глаза. Что-то изменилось в нем. Тон, с которым он произносил мое прозвище, был другим. Более теплым. Более заботливым, что ли. И это немного пугало и радовало?
Хотелось зажмуриться. Себе врать не выходило все равно. Белый мне нравился. С тех пор, как я своими глазами увидела Арнада, довольно тискающего другую, мое сердце брезгливо отвергало любые мужские ухаживания. Но тут я ничего не могла поделать. Он меня гонял до изнеможения, не жалел и не делал скидок. Но все равно где-то внутри екало от его спокойного взгляда. Прозвище, которое он мне выбрал Нельзя было просто Рыжей назвать? «Солнце» слишком ласково. Слишком мягко. Просто слишком.
Сейчас отдыхаем. Как солнце в зенит встанет, пойдем вокруг. Поглядим на прошлые меточки, Максимус вытянул ноги и откинул голову на стену пещеры. Парни тоже занимали полулежачее положение. Меня же не отпускало напряжение. Страх, азарт, возбуждение, влюбленностьвсе смешалось в голове, создав дикую смесь из мыслей.
Засопели стражники уже через несколько минут. Приученные организмы ловили любую минуту для отдыха. Я потихоньку вышла из пещеры. Ветер уже почти улегся, лишь крупные хлопья снега кружили в завихрениях. Закрыв глаза, я подставила лицо под эти невесомые холодные пушинки. Они таяли на щеках, собираясь в капли и стекая вниз.
О чем думаешь? Белый стоял позади, прислонившись к скалистому своду.
Это же орел был, да?
Утром? Да.
Пока мы поднимались сюда, я все поняла. Не знаю, что наплел Эшул во дворце, но прилетел он по мою душу. Но командир меня ему не отдал.
А у тебя не будет проблем из-за меня? спросила я извиняющимся тоном. Где я и где он? Почти беспризорница и офицер, вхожий к самому королю.
Нет, что ты, тепло улыбнулся он. А потом посерьезнел. Запомни, Солнце, я никому не дам тебя в обиду.
Почему? вопрос вышел неслышным, одними губами. И именно на них Максимус и смотрел. И молчал.
Глаза. Глаза у него были как бездонное синее небо. И у орла на заставе тоже. И одинаковые светлые волосы.
Скажи, Белый, ты ведь тоже орел? Ты младший сын короля. Ты, а не Эшул.
9
Уже третий день мы ходили по горам. Максимус не ответил на мой вопрос. Нам помешали проснувшиеся сослуживцы. И теперь мы почти не разговаривали. Только если он что-то объяснял, показывал какие-то метки или следы. А я задавала вопросы, которые они у меня вызывали. Сухой с Кислым чувствовали что-то неладное между нами и переглядывались между собой. Одному Весельчаку было все нипочем. Всегда довольный жизнью, он излучал позитив в любых ситуациях.
К исходу третьего дня, мы вышли на юго-западный склон Эльбоча. Совсем близко к территории недружественного Стрелея. Тропка была маленькая, практически незаметная. Но Белый шагал уверенно. Да и я уже стала замечать прежние следы, находить какие-то знаки на скалах и снежном горном покрывале. Училась.
Сейчас нижние метки осмотрим и в нашей нычке переночуем.
Нычке? удивилась я.
Мы так пещеру одну прозвали, объяснили мне. Собственно, это и не пещера вовсе, трещина в скале. Но ветер туда не попадает, поэтому спим там, если ночь застает. Вон там, чуть правее по склону, под ледяным языком, вход.
Мы стали спускаться вниз. Буквально через сотню шагов Белый остановился и присел, подняв согнутую в локте руку вверх.
«Остановиться»- всплыла в голове расшифровка жеста. Мы замерли.
Командир сделал вращательное движение кистью руки и сложил пальцы уточкой.
«Чувствую опасность».
Я забыла как дышать, напряженно осматривая местность. Было тихо. Очень тихо. На полусогнутых ногах, вприсядку, мы придвинулись к старшему.
Что чуешь? напряженно спросил Сухой.
Не знаю, Белый отвечал сквозь полузакрытые губы. Ничего не вижу, но чувствую какую-то пакость. Что-то изменилось.
Вроде так же все, неуверенно прошептал Весельчак.
Командир помолчал.
Ладно, вперед. Аккуратно. Солнце за мной. Весельчак в хвосте, приказ был отдан и мы перестроились. До уступа и обратно. Вниз не пойдем.
Знаете, как ходят по дому матери, опасаясь разбудить спящего младенца? Мы шли еще медленнее и тише. Друг за другом. Под нашими ногами не скрипел снег, не сдвигался ни один камешек. Адреналин бушевал в моей крови, заставляя содрогаться внутренности. Почти дойдя до снежного бугра, прикрывающего, очевидно, скальный выступ, под сапогами Сухого сдвинулся и поехал вниз по склону свежий пласт снега. Мы дружно отскочили с его пути. С шумом обгоняя нас, снег покатился вперед. Разбившись о скальный уступ на два рукава, сбил с него белую шапку и помчался дальше, наращивая мощь.
На скале! раздался вскрик Белого. Ложись!