Насколько я понял, договариваться о выкупе за девицу Ашер собирался лично. И с переговорами тянуть не мог. Но не хотелось ему хранить у себя и гниющую голову Квалификатора. Поэтому рыжий предполагал рационально разделить банду, чтобы поймать двух жирных зайцев. Часть его людей отправилась разнюхивать обстановку в замке графа, дочерью которого являлась белокурая пленница. А мне предстояло отправиться в компании Сучка и Жиробоя на своё первое дело. Простецкое, кстати. Нужно было всегото встретиться с неким Мартином Сумеречным и получить награду за убитого Чёрного мага. Однако это сейчас я так легко обо всём этом пишу. На тот момент я был всерьёз обеспокоен. Мне были непривычны подобные задания. Это во-первых. Во-вторых, я не имел никакого туза в кармане, а по прозвищу Мартина сразу становилось понятно, что этот некто маг.
Да, не дрейфь, похлопал меня по плечу Жиробой, когда мы подошли к аванпосту.
Я нехорошо покосился на мужицкую грязную ладонь и сделал шаг в сторону. Так, чтобы никто больше не смог до меня дотянуться. Придумали они тут себе меня лапать, понимаешь ли!
Я спокоен, солгал я.
Чего тогда руку с эфеса меча не отпускаешь?
Хм. И правда. Я опустил руку и украдкой закатал рукав, чтобы освободить механизм крошечного арбалета. Затем прикрыл устройство полой плаща. Мне не хотелось, чтобы его заметили даже эти двое. Не хватало только, чтобы механизм понравился кому так, чтобы по-тихому прирезать меня и забрать себе моё любимое имущество.
Вон. Вон эта харя. Вышел, шепнул Сучок.
Из здания аванпоста действительно вышел седобородый старичок. Он кутался в синюю мантию, а в руках держал плетёную корзину. Судя по всему, последняя служила некой маскировкой. Мартин Сумеречный шёл по тропинке в сторону леса и попутно останавливался у каких трав, чтобы сорвать их. Конечно, складывал он всё это добро в корзину.
Постепенно, шаг за шагом, старый маг приближался в нашу сторону, но до последнего никого из нас не заметил. Он вздрогнул всем телом, когда мы вышли изза деревьев, и машинально усилил щит. В отличии от своих спутников я с лёгкостью заметил это. Всё-таки некоторые способности не исчезают, даже если нельзя дотянуться до потока. Магическое зрение я развивал долгие годы, и оно мало зависело от таких нюансов.
Я пришёл на ваш знак. Принесли чего?
Агась.
Жиробой приподнял на пальце амулет Квалификатора, а Сучок открыл мешок, в котором лежала голова Чёрного мага.
А, эту морду я знаю, с ненавистью произнёс Мартин Сумеречный. Хорошо, что подохла скотина.
Подохла, то подохла. Бабло давай.
Старик, словно какой фокусник, вытащил из рукава достаточно крупный сапфир. Тусклое свечение вокруг него показывало, что камень искусственный. Простой человек такого нюанса не заметил бы. Да, собственно говоря, только для мага он и имел значение. Этот предмет нельзя было использовать для ритуалов. Но любой ювелир запросто, ничем не рискуя, вставил бы его в какое украшение и продал. Поэтому я промолчал. Умеет Мартин Сумеречный кристаллы такого качества выращиватьтак честь ему и хвала. Мне вот терпения никогда не хватало месяцы над заготовкой бдеть.
Ха! Хорош, оценил сапфир и Сучок, поглядев через него на свет.
Приносите ещё головы и амулеты. Получите больше, буркнул маг.
После этого он коснулся ладонью отрубленной головы и тем превратил её в камень. Следующий шаг был очевиден. Мартин сложил пальцы и сделал щелбан. Скульптура тут же рассыпалась. Затем старик уложил на дно корзины амулет, пристально поглядел на каждого из нас изпод кустистых бровей и ушёл.
Всё. Домой погнали, потянулся Жиробой, и мы уехали.
Задание было выполнено.
* * *
Устроив Опала на конюшне, я не пошёл вслед за остальными играть в кости, а направился в пещеру. Однако мой взгляд случайно уловил Элдри, и, следуя некоему нехорошему предчувствию, я остановился понаблюдать за ней издалека. Девочка задумчиво поглаживала шерсть белой козы, пасущейся на лужке. По близости находилась и Анжела. Смуглянка присматривала за четырьмя рабынями, собирающими поспевший раньше времени урожай. Однако Анжела не просто следила за ходом работ, а вовсю язвительно насмехалась над захваченной вчера белокурой девицей. И мне как раз довелось лицезреть момент, когда пленница не выдержала, сжала кулачки, поднялась во весь рост да закричала на обидчицу во весь голос. Спускать такое поведение разбойница не стала. Она развернула хлыст, но но Элдри не дала ей нанести удар. Малявка храбро повисла на руке.
Проклятая девчонка!
Не трогай её! Не тронь!
Да я тебя сейчас саму, тварь!
Цветастая юбка заиграла складками, как если бы её хозяйка танцевала. Но на деле чернявая красавица отчаянно сопротивлялась. И когда поняла, что просто так у неё скинуть с себя цепкого дьяволёнка не выйдет, то ударила Элдри наотмашь. Девочка сразу осела на землю. И я был не так далеко от места событий, чтобы не увидеть, что из носа у неё потекла кровь.
Происходящее мне очень и очень не понравилось.
Ноги сами собой понесли тело вперёд, но моё вмешательство по вопросу защиты ни капельки не потребовалось. Уроки Ванессы не прошли бесследно. Элдри насупилась и, доходя до максимальных пределов своих наискромнейших возможностей, подожгла подол яркой юбки.
Сгори, бессовестная!
Анжела взвизгнула и ударами ладоней по юбке постаралась затушить пламя. Это оказалось не сложно. Не таким уж и сильным вышло возгорание. И всё же я нахмурился ещё сильнее и сам не заметил, как кардинально переменились во мне мыслия ударил не смуглянку, как намеревался, а Элдри.
Я схватил ребёнка за одежду и легко приподнял в воздух. От испуга девочка взвизгнула, но мне этого было недостаточно. Я отвесил ей свободной рукой хорошую пощёчину, а потом со всей силы швырнул обратно на землю. Носок моего сапога жестоко упёрся в детскую грудь. Возле самой шеи. Даже для взрослого это было слишком сурово. Поэтому от страха и боли девочка судорожно хватала ртом воздух, как выброшенная на берег серебристая рыбка.
Ещё раз сделаешь нечто подобное без моего разрешения и тебе будет намного хуже, чем сейчас. Гораздо хуже! озвучил я новое правило нашего тандема. И так как у меня имелись сомнения в том, что мои слова восприняты должным образом, осведомился:Ты меня хорошо услышала?
Элдри молчала, жалобно тараща глаза.
Ты меня услышала?!
Да.
Да, кто?
Да, Морьяр.
Я убрал свою ногу с неё. Лицо девочки скривилось от обиды. Она зарыдала. Но при этом сразу, не поднимаясь на ноги, на карачках постаралась отползти подальше.
Это было хорошо. Но меня ждало ещё одно дело, и касалось оно довольно подбоченившейся Анжелы.
Ведьма! презрительно высказала смуглянка и тут же мгновенно заткнулась от моего ледяного взора и тона голоса.
Это мой ребёнок. И свои претензии к ней высказывай мне. В будущем тронешь хоть пальцем самостоятельноубью.
Красавица с несколько долгих мгновений не сводила с моего лица цепкого оценивающего взгляда, а затем смиренно опустила глаза. После чего она в гневе хлестнула одну из ни в чём не повинных рабынь хлыстом. Анжела была умной. Она знала с кем спорить и ссориться не стоит. Во всяком случае, напрямую. Ашеру бы её ядовитый язычок нашептал много чего!
Затем я подошёл к Элдри. Светловолосая малышка отползла уже достаточно далеко. Она пристроилась у корней роскошного дерева, с ненавистью смотрела на меня и молча плакала.
Ты цела?
Она не ответила. Тогда я присел на корточки возле неё и, стирая большим пальцем слезинки с её глаз, сказал примирительным тоном:
В дальнейшем гуляй подальше от Анжелы. Она из тех девиц, что запросто отрежет тебе все пальцы. А нам же этого не надо, да?
Девочка не произнесла ни слова. Лишь недовольно поджала губы ещё крепче и громко всхлипнула. А затем резко вскочила на ноги и стремительно пошла прочь от меня. При этом она со злостью срывала стебельки ни в чём не повинных трав. Я на её поведение не стал обращать внимание. Мне надо было в пещеру, да и я виделсвой взгляд Элдри смягчила.
Ванесса по-прежнему лежала, уставившись единственным глазом в потолок. Свет в помещение проникал плохо, поэтому вряд ли она столь долго рассматривала нечто интересное. Скорее, ушла в себя. При этом её знобило. Сегодня похолодало, и температура в пещере понизилась. Я потрогал пальцы женщины. Они были холодными. Так что мне подумалось за лучшее сходить к Аглае за ещё одним одеялом. А там я, кутаясь в него, лёг под свой плед. Мне тут же стало очень уютно. И тепло, и темно, и тихо.
Относительно тихо. Чужое дыхание возле себя мне никогда не нравилось.
И хуже него я считал только моменты, когда во время жажды покоя меня пытаются вовлечь в диалог!
Морьяр, слабым хрипловатым голосом произнесла Ванесса.
Треклятье Тьмы!
Морьяр, ты можешь откликнуться?
Да Это ведь всё, что тебя интересовало?
Надежды не оправдались.
Мне очень плохо.
За время моего отсутствия ты хорошо постаралась. Так что тебе уже просто плохо, а не очень плохо.
Элдри с нами Мы справились?
Очевидно, что справились. Квалификатор мёртв.
Очень не хотелось бы, чтобы слабоумие осталось с Ванессой. При таком раскладе я просто-напросто терял время. Стоило бы выдвигаться к Юрвенлэнду без мага.
Где мы сейчас?
В месте, где ты постараешься как можно скорее восстановиться. Сколько дней у тебя на это уйдёт?
Я не хочу, Морьяр! её лицо болезненно скривилось. Из складок повреждённого кожного покрова выступила кровь. Я хочу
Она не продолжила фразу, так как увидела, что в нашу каморку вошла Элдри. Девочка скосила на меня неприязненный взгляд, а после подошла к Ванессе и протянула ей медвежонка Катрин.
Я решила отдать его тебе.
Женщина приподняла подрагивающую оставшуюся руку и дотронулась кончиками пальцев до вязаной шерсти. Однако так и не взяла игрушку. Просто погладила, а затем мягко и слабо оттолкнула от себя.
Не надо. Он твой. Больше у тебя ничего нет.
Поэтому я и хочу, чтобы ты его взяла.
Так сколько дней? повторил я свой вопрос.
Не знаю, Морьяр. Не знаю.
Ответ меня не устраивал, но я предвидел безрезультатность дальнейшего настаивания на её анализе собственного организма. Поэтому повернулся лицом к стене и задремал. Но проспал недолго. Час где-то. Может, немного больше. И всё же этого времени хватило, чтобы Ванесса снова уснула, а Элдри куда-то удрала. Мне стало любопытно, куда она делась, так что я нехотя поднялся и отправился на поиски девчонки, решив начать с кухни.
Прошлым вечером мне было не до подробных изучений планировки пещеры, а потому я по-прежнему не знал толком что и где. И из-за этого попал не в обитель Аглаи, а к рабыням. Они, видимо, закончили с работой на воздухе, и их опять поместили под замок. Все лежали и отдыхали. Только белокурая аристократка сжалась в комочек и забилась в угол, где тихо всхлипывала. Увидев меня, он постаралась поправить чрезмерно открытое и большое для неё платье. А затем, едва я, поняв, что Элдри где-то в другом месте, вознамерился уходить, вдруг с вызовом подала голос:
Почему вы вчера от меня отказались?
Сударыня, не думаю, что сейчас подходящий момент доносить факты, которые бы обеспечили понимание многих моих принципов.
Вы не похожи на остальную здешнюю чернь, девушка грациозно поднялась и подошла вплотную к решётке. Как вы оказались среди этих этих мерзавцев?!
Чтобы попасть в самое неожиданное для себя место достаточно сделать самый неожиданный для себя выбор. Ныне у меня просто не моя жизнь.
У меня тоже не моя жизнь. Эльза Моррем, дочь Вильяма Моррема, графа Форрейна не могла бы находиться в таком ужасном месте!
Полагаю, вы правы, миледи.
Постойте, сударь! она протянула подрагивающую руку сквозь решётку. Я вынуждена молить вас о милости. Прошу вас, дайте мне нож! Позвольте прекратить мои страдания!
И что у всех за привычка насильно впутывать меня в свою судьбу? Мне оно надо?! Нет, не надо! Так что я и отвечать не стал. Хотела бы миледи Эльза себя убить, так могла бы с разбега головой о стену удариться хорошенько. Ни к чему ей мой нож.
Чего так уходишь? появился на моём пути Шрам, не успел я сделать и десяти шагов по коридору.
Посмотрел. Этого достаточно.
Во, дурень-парень! добродушно рассмеялся Шрам и указал на висящий на отдалении корявый кусок металла. Если какая баба нужна, то бери ключ. Только далеко не уводи девок. Вон здесь сбоку койка.
Я дочку искал, сообразил я, что меня не так поняли.
Мелкую эту? В сам деле твоя, что ли?
Моя.
Так она вроде как кухарничает с Аглаей.
До кухни я не дошёл так быстро, как хотелось. Меня выцепил взглядом хмурый Ашер и настойчиво подозвал к себе.
Ну-ка, скажи, малой. Ты ж такого заумника из себя, сука, строишь. Писать, ядрёна вошь, умеешь? Хорошо?
В каком жанре?
В чём там? подозрительно нахмурил он рыжие кустистые брови, но махнул рукой на незнакомое слово. Граф Форрейн, папаша этой белёсой шлюшки, в ярости любимого скакуна захлестал до смерти. Так что обойдётся он без чести своего зятька лицезреть.
Гы-гы-гы! загоготал Жиробой. Зятька!
Таков закон стариков. Кто первый у девки, тот ей и муж, усмехнулся Ашер собственной шутке, прежде чем продолжить. Письмо хочу ему послать. Напишешь за меня?
Могу.
Анжела! Тащи-ка сюда сундучок того сраного писарчука!
Смуглянка окинула меня холодным взглядом, но, подобрав юбку, ринулась исполнять указание.
О чём писать? между тем решил прояснить я ситуацию.
А вежливо так поясним папашке, что, либо за так, но по частям его единственную память по любимой жинке отдадим, либо он нам щедрый выкуп выплатит. И если тянуть начнёт, то брюхатая она дороже стоить станет!
Выкуп в камнях? В монетах?
Серебром Да садись ты! Пиши уже.
Послушно сев за стол, я возмущенно провёл ладонью по неровной бугристой столешнице. Затем открыл принесённый Анжелой трухлявый сундучок с клеймом сборщика податей. Перо и чернила оказались прескверного качества. Бумага несколько отсырела, но писать на ней было возможно. Собственно, удобно, на сколько это получилось, разместив канцелярские принадлежности, к письму я и приступил.
Значит, так, ёптыть, воодушевлённо затараторил Ашер. Шлёт вам, граф Форрейн, поклон хозяин над вашими землямиблагороднейший из атаманов. И в знак мира меж нашими родами, готов я дочку вашу вам отдать задёшево. Иного она и не стоит!
Вот уж точно! Какая хорошая баба будет молитвы шептать, когда её всей кодлой ублажают? воскликнул Сучок и рассмеялся над собственной шуткой, брызжа слюнями.
За час до заката на конец седмицы пусть кто в одиночку подъезжает к дубу Висельника, да оставит там серебра. Столько, сколько войдёт в тот мешок, что к писемку приложим. Коли добропорядочным родителем, ёптыть, окажетесь, то к полудню там девку свою обнаружите. Нет, так уши её на память заберёте. Хорошая шлюха и без них обойдётся И подпиши. Атаман Ашер Рыжий.
А то ли он там пишет-то? тихонько зашептала Анжела. Сам говорил, что Странник чужой нам. Вдруг предаст?
Сейчас и проверим, нехорошо ухмыльнулся глава разбойников. Читать-то я, сука, умею. Не зря грамотен! Так что давай-ка сюда письмо, малой.
Я передал, когда вывел последний завиток и поставил заключительную точку. Ашер подержал в руках лист. Повернул так, сяк. Затем всмотрелся, как будто имел отвратительное зрение и, водя пальцем по первой строчке, начал медленно её зачитывать.
Ва-ше си-я-тель-с-т-во Что-й это? Я такого не говорил!
Вы сказали пояснять вежливо. А это вежливое обращение, соответствующее титулу графа. Мне показалось актуальным использовать его.
А. Ну, может Вынужден сообщить Вам, что в ваших интересах забыть о том, что у вас некогда была дочь Чего ты там понакарябал, Странник?! Я тебе что говорил?!
Вы просили меня написать, а не записывать за вами. Что-то не так?
Разбойник зло уставился на меня с каким-то неприятным подозрением. Обычно такое выражение лиц мне доводилось видеть перед тем, как меня ни с того, ни с сего спрашивали не идиот ли я? Так что печальный опыт позволял с легкостью сделать выводсказанное ранее мне следовало понимать как-то иначе. Увы, очень часто люди говорят слова, обозначающие одно, имеют ввиду другое, а потом удивляются возникшему недоразумению. Им не хватает интеллекта не только верно сформулировать свою мысль, но и осознать, что это они не правы, а не я.
И что там дальше? поинтересовался Сучок и почесал затылок.
Ашер тут же прекратил задерживать на мне взгляд да продолжил унылое медленное чтиво по слогам.
Если же вы на это не способны, то знайте, миледи Моррем тяжело восприняла поворот судьбы и стремится завершить жизнь, дабы не навлекать и дальнейшего позора на свою семью. В ваших возможностях проявить родительскую благосклонность и выплатить серебром самому грозному атаману этого краяАшеру Рыжему, требуемую им сумму в мешок серебра. В противном случае миледи предстоит не только быть обесчещенной, но и длительное время прислуживать мужчинам низкого сословия. И вряд ли подобное испытание выдержит ваша собственная репутация.