Ткань мягко легла в руки - послушная, чуть прохладная, с запахом какой-то травы. Рукава, ворот и подол чистые - ни наших, ни иноземных знаков не вышито.
Приложив платье к себе, я вздохнула.
Будто и не было Вёльмы из Растопши, не рождалась она никогда, не жила, не радовалась и не плакала. Не вышила ей мать обережных знаков на платье, да и самой вышить не дала. Будто стерли боги всю мою жизнь прежнюю и дали чистый льняной холст, мол, расшей, как тебе хочется и что выберешь, то и будет.
Не я этот обычай ввела, не мне его и отменять. Повелось так, что по узорам на одежде в Беларде испокон веков положение и жизнь женщины читали. Для каждого случая свои знаки вышивали - девка ли, замужняя ли, есть ли дети, какого рода и каких кровей, каким богам поклоняется.
А у меня теперь нету ничего - ни рода, ни семьи, ни оберегов, ни прошлого. Одна только вера осталась, её не отнимешь.
Хельга почти угадала - платье разве что совсем немного больше было. Пояском подвязала и ничего. Косу сегодня туже обычно заплела, чтоб не растрепалась. Взглянуть бы на себя - жаль, чаши с водой нет.
Говорят, в Трайте обычай завели в стекла особые - зеркала смотреться. Будто видишь в них себя как живую. Только служители богов не слишком любят такие вещи. Говорят, опасны они для души человеческой.
***
« Тысяча огней будто тысяча звезд на небе. Тысячи глаза будто тысячи листьев на деревьях. Тысячи голосов будто пение птиц по утру. Тысячи путей в разные стороны ведут...» - так говорили сказители о Трайте.
Ох, зря столько сказок наслушалась! Может, не зря мать меня ругала, что к каждому певуну и сказочнику бегаю, да монеты кидаю. Наврали ведь с три короба.
Сами-то они хоть раз в Трайте бывали? Нету тут никаких дорожек, золотыми плитками мощеных. Грязь кругом, канавы с нечистотами, что со всего города в ров стекается. Улочки узкие, то тут то там нищие с протянутыми руками сидят. Благо, что верхом поехали, а то бы уделала я свой новенький наряд.
- Что, Вёльма, не таким тебе стольный город казался? - перехватил мой растерянный взгляд Ладимир.
- Не таким, - ответила, разглядывая обшарпанные стены каменных домов. Не только вода, выходит, точит их, еще время.
- Ты не пугайся, - утешил колдун. - Это мы пока по окраине едем. Чудеса дальше начнутся.
- А есть они, чудеса эти? - фыркнула я.
- Кто верит, для того и есть.
- Сам-то веришь?
Он на миг будто призадумался, свел брови и тут же расправил.
- Верю да не во все. Верю, к примеру, что лисица дикая может в городе прижиться.
Я не ответила. Станется с него как же!
- Осьмуша, ты чего так побелел?
Парень пожал плечами.
- Боязно мне, Вёльма.
- Вот те раз! Опять ему боязно. Сколько можно-то трястись?
- А коли чародеи убьют меня?
Послышался смешок Велимир.
- Да кому ж ты нужен, убивать тебя, - махнула рукой я.
Ехать в седле в платье оказалось очень неудобно. И как только знатные ельнийские девки в своих боковых седлах ездят? Не понимаю. Меня в такое усадить не смогли, теперь вот в обычном трясусь.
Велимир ехал первым, держа в руке витой, расписанный рунами, цвета темного дерева посох. На вершине его красовался темно-синий самоцвет. Зачем он - не ведаю. Только Ладимир шепнул, будто у всех чародеев посохи разные - каждому по силе.
Сам он ни дать ни взять чародей - весь в черном, глаза так колдовским огнем и сверкают, только посоха и недостает. Ну да ему с тем заботы не будет, от него силой так и веет. А вот я... ладно, будет тебе переживать, Вёльма.
Дорога тем временем вывела нас из тесных переулков на широкую шумную улицу. Ох и людей же здесь тьма-тьмущая! У нас в Растопше и на ярмарку столько не собиралось. Все снуют туда-сюда, бегают, спешат. Всадники на лошадях то и дело проносятся. А на первых этажах домов то лавки, то мастерские.
Растерялась я от такого зрелища. Мирку чуть придержала да зажмурилась. Уж не снится ли мне? Открыла глаза - не снится, ох, не снится...
- Вёльма, не отставай, - оглянулся на меня Ладимир. - Потеряешься, не найдем ведь.
Я отогнала от себя все страхи и двинулась вперед, стараясь меньше смотреть по сторонам и больше в спины Велимиру и его племяннику.
Вскоре мы миновали изрядный кусок шумной улицы и оказались на небольшой круглой площади. Земля здесь была вымощена темным гладким камнем - чудо невиданное, а посредине стояла чаша с водой, из которой выпрыгивали три стальные рыбины, извергающие воду.
- Что ж за диво такое? - выдохнула я, едва не скатываясь с неудобного седла.
- Это подарок ельнийского посла, которого наши чародеи вылечили, - ответил Велимир. - Монет с него не взяли, так он решил заморским дивом отплатить.
- Фонтан это, Вёльма, - кратко подытожил Ладимир.
А я все с открытым ртом и смотрела. Ни дать ни взять деревенская дура!
- Насмотришься еще, лисица. Приехали уж так поторопимся.
Я оторвала глаза от чудного фонтана, и тут чуть было полностью не свалилась с лошади.
Прям перед нами высился огромный резной терем. Несколько рядом ступеней вели на высокое крыльцо, где у широких, с железными скобами, дверей, стояли двое стражников с бердышами. Одеты они были не как княжьи люди, в красное. Доспехи их, плащи, сапоги - все черное лишь с алыми вставками на плечах, рукавах и воротах.
- Дом Предсказаний, - чуть улыбнулся Велимир. Гляди, Вёльма.
Я подняла глаза на крышу, выложенную черепицей, на искусно вырезанные узоры и рунные надписи на самом верху. Окна в том тереме - из цветных стеклышек выложены да зарешечены. И бревна ровные да гладкие, одно к одному.
Вокруг терема не было ни домов, ни лавок, ни сараев. Только ровный высокий частокол всю площадь окружает. И нет никого вокруг - ни песенников, ни шумных прохожих, ни торговцев. Никого. Лишь покой и тишина. Будто и не в Трайте мы, а где-то в глуши полевой.
- За забором этим что? - спросила у Велимира.
Он хитро улыбнулся.
- Рано тебе еще знать. Вот пройдешь испытание - после и увидишь.
- И города не слышно в этом кругу, - растерянно смотрела я по сторонам.
- Забыла что ли, где находишься? - усмехнулся Ладимир. - Чары кругом тут, Вёльма.
- С тобой забудешь, как же! - я одарила его ехидным взглядом.
- У вас, лисиц, память короткая...
- Будет, - урезонил Велимир. - После будете спорить. Спешивайтесь скорее и идем.
Я неловко соскользнула с седла, ступила на камень и хлопнула Мирку по загривку.
- А с лошадьми как быть?
- Не денутся никуда, - буркнул Вёлимир.
В ответ на недоумевающий взгляд кобылы я только плечами пожала. Мол, сама ничего не знаю.
Осьмуша стал белее мела. Испуганно озирался по сторонам, дрожал и чуть ли не плакал, как мне казалось. Остановился за моим плечом и никуда не отходил даже на шаг. Напугался, бедный, а еще перевертыш! Сказывали, оборотни смелые да бесстрашные, а этот... Чур с ним!
- Я иду первый, а вы за мной, - скомандовал Велимир. - И чтоб ни слова без разрешения.
Он крепко сжал в руке посох и, опираясь на него, быстро двинулся к Дому Предсказаний. На крыльце стражники не преграждали ему путь - только склонили головы и открыли тяжелые двери.
Полумрак поглотил меня, стоило лишь шагнуть за порог. Сладковатый дымок вился от лучин, висящих с обеих сторон коридора. Бревенчатые стены будто поблескивали, отражая загадочный синеватый свет. Каждый звук казался громом в непроницаемой тишине.
Велимир уверенно шел вперед. Его посох звучно ударялся о пол. Разве ж может так отзываться дерево? Я опустила глаза и сдавленно охнула. Под ногами гладкая, отражающая свет поверхность, будто слюдяная. Только темная с редкими белыми прожилками.
- Вёльма! - шикнул на меня Ладимир.
Я недовольно скрестила руки на груди и даже не ответила ему.
Что ж он? Думает, раз сам тут бывал, то и мне все не в диковинку будет?
Осьмуша шел позади и шумно дышал. Боится парень до дрожи, видать.
Впереди забрезжил свет намного ярче того, что освещал коридор. Выглянув из-за широкой спины Велимира, я увидела, что в тупике, у стены стоит стол, а за ним сидит седой старик с длинной бородой. Перед ним огромная книга, где он лениво водит белым пером. А рядом над столом висит огонек.
Без лучины, свечи и факела. Просто в воздухе. И ярко так пылает будто дневной свет.
- Светлого дня, уважаемый Лесьяр, - молвил Велимир.
Старик медленно оторвал глаза от своей книги.
- И тебе, колдун, и тебе.
Перо все еще скрипело, без ведома хозяина уклонившись от положенной строки.
- Как труды твои? - не обращая внимания на недовольный взгляд Лесьяра, продолжил Велимир.
Старик хитро усмехнулся и сощурился.
- Тебе ли не знать, что вчера новую песнь начал?
- И о чем же та песнь?
Лесьяр оторвался пером от книги и ткнул им в мою сторону, потом в ладимирову, после и до Осьмуши добрался.
- Об огне, что издали пришел, холоде, который уж бывал тут и страхе, что излечить надобно. Сам привел их - чего ж спросил?
Велимир отчего-то довольно улыбнулся:
- Обрадовал ты меня, Лесьяр, обрадовал.
- Коли так - мне, старику, добро.
- Еще больше порадуешь, если скажешь, где Ростих.
Лесьяр возвел глаза к потолку и резко взмахнул своим пером.
- Где ж ему быть-то? В Зале Совета сидит. Туда прямиком и иди.
- Укажешь ли путь?
Старик потряс бородой.
- Эх, надоели вы мне! Всем то путь укажи, то страницу прочти, а то и грядущее назови... Уйду на покой! Как есть - уйду!
Бросил он перо на стол, хлопнул в ладоши, махнул широким рукавом вправо и в стене, в коридоре без дверей и окон, вход появился.
- Мир тебе, Хранитель, - улыбнулся Велимир.
У самой двери я оглянулась и увидела, что Лесьяр снова за книгу свою взялся. Потом вдруг поднял глаза - черные-черные.
Стоило закрыть дверь, как она исчезла будто и не было. Вместо этого темно-синяя, расписанная золотыми узорами, стена.
Оглянулась я вокруг и подивилась. Терем-то не и велик был, а зал под стать платам княжеским. Весь синий с золотом, расписан вещими птицами и диковинными цветами. В противоположном конце стол стоит темного дерева, над ним огни горят. Точь-в-точь как у Лесьяра.
А во главе того стола, на высоком стуле сидит сам Ростих. Ближе подошла я и разглядела его. Лет средних, темноволосый с проседью, глаз карий да цепкий, на руках перстни. Рядом посох стоит, а в нем алый самоцвет пылает.
- Рад тебе, Велимир, - спокойно произнес он, - поглаживая коротко стриженную бородку. - Вижу, ты с гостинцами?
Смерил нас взглядом будто ледяной водой из ушата окатил.
Велимир чуть склонил голову.
- Представить хочу моего племянник и тех, что с ним прибыли.
Ростих лишь мельком глянул на Ладимира.
- Его знаю. А эти, - он помедлил, - огонь и страх, как и предсказывал Лесьяр. За парнем будто два образа вижу, а девка...
- Дозволь мне... - хотел ответить Велимир, но Ростих один жестом его оборвал и указал на меня пальцем.
- Кто ты, дитя ушедшей?
Я нерешительно вышла из-за спины Велимира и остановилась, касаясь рукой гладкой поверхности стола.
- Заклинательница, а звать меня Вёльмой.
Ростих с интересом всмотрелся и чуть подался вперед.
- Теперь вижу силу твою. Зачем пришла? Учиться надумала или любопытно стало?
- Какое ж любопытство? - удивилась я. - Разве ж с таким вещами играют? Чародейкой хочу стать, дар свой обрести.
Сказала и краской залилась. Назад отступила.
Ростих даже не усмехнулся.
- Ну коли испытание пройдешь, так и решим. А ты, парень, - указал на Осьмушу. - Что перевертышу здесь надобно?
- От дара избавиться хочу. Не буду ушедшей служить.
Ростих только головой покачал.
- Думаешь, темный дар такое горе? Избавить мы тебя всегда успеем, а вот научить - на то годы нужны.
Глава Совета склонил голову вниз, будто задумался, а потом резко вскинул:
- Не стану я волка в тебе губить. Хочешь, оставайся и проходи испытание, а нет - иди, пока странника не встретишь.
Осьмуша вмиг побледнел и растерянно заозирался.
- Как же так? - проговорил негромко. - Не могу я уйти...
- Не можешь, так не уходи. В нашем Доме и тебе место найдется, двуликий. Раз уж связываться с одним отродьем ушедшей, - взгляд в мою сторону, - так там и до второго недалеко.
Ростих махнул рукой и стало ясно, что разговор завершен.
- А как же мне быть? - выступил вперед Ладимир. - Детям ушедшей ты назвал испытание, а что мне?
Глава Совета чуть приподнял брови.
- Сила в тебе есть, давно знаю. Потому и не приказываю. Раз хочешь, придешь. Не хочешь - не неволю.
Взглянула я еще раз на Ростиха Многоликого и будто не по себе мне стало. Не зналась раньше с чародеями, не слушала речей их, не видела чудес и Дома Предсказаний. Теперь вот будто зря пришла.
Князь он что ли? Индюк надутый да и только. Такие вон у тетки моей в Растопше стаями ходят. И Ростих этот - индюк вылитый. Разве что перьев не хватает.
Разве ж можно себя так вести с людьми чужими? Мы к нему, значит, на поклон, а он нос воротит. Ох, не ладно это! Как боги такого только до власти и допустили?
Шла я так, голову опустив, в думы свои укрывшись. А как глаза от пола оторвала - в стену и уперлась. Вещая дева-птица осклабилась в жадном прищуре будто завидев добычу. Как живая, а сама золотым вылита. Или вправду жива? Нет, кажется...
- Велимир, как выйдем-то? - голос мой дрогнул, и всем ясно стало, что испугалась.
- Выйдем, лисица, выйдем, - ответил вместо дядьки своего Ладимир и как ненароком обнял меня за плечо.
Я лишь покосилась недоверчиво.
Велимир тем временем к самой стене подошел, ладонью цветка золотого коснулся, шепнул что-то. Сверкнул в посохе робкий огонек, а в воздухе будто дымка вокруг него повисла. Скрипнул засов, которого не было здесь никогда, и, рассеявшись туманом синим, стена расступилась.
- Чур меня... - прошептал Осьмуша за моей спиной.
У самой меня ноги чуть подкосились да Ладимир упасть не дал.
Вышли мы в коридор к Лесьяру. Чудно! Вроде ж с другой стороны шли, а все подле него оказались.
- Ну что, писать мне далее? - поднял голову старик.
- Пиши-пиши, - едко ответил Ладимир. - Ты про нас еще много напишешь.
Глаза Лесьяра снова потемнели и будто стали незрячими.
- О холоде ночном отдельная песнь станет.
Ладимир чуть заметно улыбнулся.
- Да только одна, - оборвал улыбку Лесьяр.
Глаза молодого колдуна вмиг стали неподвижными, как застыли. Может, старик что страшное сказал? Да только я ж не знаю, не пойму.
- Идемте, - приказал Велимир.
Племянник неохотно послушался его. Казалось, несказанное так и застыло на губах его.
- А кто такой Лесьяр? - крепко держа за поводье Мирку, я шла рядом с Велимиром. Осьмуша плелся позади, а Ладимир ни слова не проронил как вышли из Дома Предсказаний.
- Лесьяр - вещун. Уже много лет как его Хранителем поставили.
- А что за книга у него такая? - не унималась я.
- Хранитель должен летопись вести. Все, что видит, знает, помнит.
- Он записывает собственные предсказания?
Велимир кивнул.
- Ему хватит лишь взгляда, чтоб навечно знать о человеке. Потому он никогда и не покидает Дома Предсказаний.
Опустила глаза на настил из досок, по которому мы шли.
- Жаль его, - проговорила.
- Отчего же жаль? - не на шутку удивился Велимир.
- С ума можно сойти ежели про каждого встречного знать.
- Не за что его жалеть, - донесся голос Ладимир. Я оглянулась. - Великий дар - великая ответственность.
- Что же тут великого? Это мучение - света белого не видеть.
Я остановилась и подождала, пока колдун поравняется со мной.
- Это большая удача, Вёльма. Владеть такой силой, значит, иметь власть.
- Власть, которая тебя же губит? - повысила голос я.
Ладимир остановился, долгим взглядом посмотрел на меня.
- Власть видеть дальше, чем остальные, - тихо проговорил он. - Власть знать.
- Зачем?
Он усмехнулся:
- Тебе разве понять? Ты вон и себя-то не знаешь...
Я только открыла рот, чтоб ответить да не успела. Чья-то ловкая рука сорвала с моего пояса кошелек.
Я вскрикнула, резко обернулась. Мальчишка-оборванец, расталкивая толпу, бежал прочь.
- Стой, паршивец!
Со всех ног я бросилась за ним.
Народу было немерено. Я, как могла, бежала вслед за мальчишкой-вором. Его светлая макушка мелькала меж пестрых нарядов горожан.
- Етить твою налево! - заорал мужик в красной рубахе, из рук которого я выбила корзину. - Ах ты ж, темное отродье! Да чтоб тебе...
Что бы мне, я уже не слышала.
- Караул! Убивают!
Баба в желтом сарафане схватилась за сердце и повалилась на свою товарку. Я оттолкнула ту с дороги и за моей спиной заголосили уже обе.
- Стой, упырь тебя за ногу! - кричала я.
- Вёльма! Вёльма, остановись! - голос Ладимира звучал откуда-то издали.
Я не слушала.
- Простился я с своей зазнобой... Ах ты, злыдня поганая!
Лихо поскользнувшись на тарелке, куда уличный гусляр собирал свой заработок, я едва не свалилась с ног. Монеты раскатились в стороны. двое нищих сцепились меж собой, стараясь собрать как можно больше.
Тем временем мальчишка свернул в грязный темный переулок.
Догнать его два счета не составило бы мне труда, коль не платье. И как только бабы ходят в них? Ни побежать, ни прыгнуть. Так и мешается под ногами.
Босой воришка подскочил, ойкнул, поранив ногу об острый камень. Я прибавила ходу и вмиг оказалась возле него. Но гаденыш успел ускользнуть.
Костеря на все лады его родню до седьмого колена, я рванулась вперед. Мальцу было наплевать на рану и бежал он чуть не ли резвее прежнего.
Впереди забрезжил свет и выход же из переулка. На меня стала наваливаться усталость. В груди жгло от быстрого бега, а ноги каким только чудом и несли.
- Стой! Стой, не трону! - прокричала я.
Малец оглянулся, нагло зыркнул, показал мне кукиш и был таков.
- Упырь тебя за ногу! - рыкнула я в ответ.
Попробовала бежать быстрее, да тут ноги меня и подвели. С воплем я повалилась на размокшую от сточных вод доску, а мальчишка исчез в следующем переулке.
Оторвав глаза от земли, я пронзительно закричала и закрыла голову руками. Ларьян-батюшка, не губи!
Вороной жеребец взвился на дыбы. Подковы его грозно сверкали прямо надо мной.
Миг показался вечностью...
Чей-то голос выкрикивал незнакомое слово, заставляя коня подчиниться. Кто-то подхватил меня и поднял на ноги, оттащил в сторону.
Наконец конь опустился и, сердито потряхивая гривой, шагнул назад. Склонил голову, будто прося у меня прощения, захрапел.
- Тебе что ль свет не мил, сукина дочь? - закричал седой стражник в красном плаще княжьей дружины. - Откуда взялась только, немочь окаянная!
- Не сердись, отец, упала она, - мирно проговорил Ладимир, чьи руки все еще лежали на моих плечах.
- Нашла, где падать. Взять ее!
Не успела и слова молвить, как двое дюжих дружинников схватили меня под руки и оттеснили Ладимира.
Хотела что-то сказать, да от испуга и голос пропал. Стою и дрожу как осиновый лист.
- Посидит в темнице, одумается, - рявкнул дружинник.
- Отпусти девку, воевода Бурислав, - с легким поклоном произнес Велимир. Уж не знаю, гнался ли он за мной по улицам, или следом верхом ехал, да только уж больно чинно вышел, на посох свой опираясь.
- Мир тебе, чародей. Да только девка на пути скельдианского посольства встала. Уж не темный ли замысел?
Сказано - страх дело последнее. Коли встанет перед тобой, так уж ничто ему не помеха. Он и глаза застит, и слух закрывает, и ум будто крадет. Испугалась я и не увидела, кто на том коне вороном сидит.
Первым он ехал, рядом с Буриславом и дружинниками того. Следом еще четверо - все скельдианы, от самого северного моря прибыли. Одеты не по-нашему, чудно. Кольчуги на них сверкающие, поверх плащи, мехом отороченные. Волосы светлые, будто серебром отливают. У иных в косу сплетены.
Не отводя взгляд, он на меня смотрел. Без усмешки, без жалости, как и не видел. Глаза его серые будто небо осенью, а волосы будто пепел с серебром. И не было на лице ни зла, ни обиды - ничего. Даже брови не свел. Вроде и не из-за меня он чуть с коня не свалился.
- Да какое там, - с улыбкой ответил Велимир. - Племянница моя. Впервые в городе оказалась. Испугалась девка, вот и угодила под копыта. Разве она знает, где скельдиана конь, а где наш, белардский.
Бурислав с недоверием посмотрел на меня.
- А не врешь ли?
Велимир крепче сжал свой посох, по вершине которого быстрая искра пробежала.
- Что ж, воевода, слову княжеского чародея не поверишь?
Бурислав нерешительно взглянул на тех, что меня крепко держали. А после повернулся к молодому парнишке. Тот по другую руку от сероглазого скельдиана держался.
Парнишка проговорил что-то на незнакомом языке. Скельдиан на миг оторвал от меня взгляд и резко бросил ответ.
- Посланец велит отпустить ее, - передал Буриславу толмач.
Воевода сделал знак дружинникам и меня отпустили.
- Бери свою племянницу, чародей, да больше не пускай одну гулять.
- Свет тебе, Бурислав, - едва заметно кивнул Велимир.
Я же все никак не могла глаз от скельдиана отвести. Вот он - настоящий северный воин. Прибыл он от края земли и видел столько чудес, сколько мне за всю жизнь не узнать. И сам он чудо особое и будто прикована я к нему, двинуться не могу.
- Вёльма, идем, - Ладимир оттащил меня в сторону, освобождая посланцу путь.
Тот глянул, как я нехотя повинуюсь и в лице его что-то дрогнуло. Твердой рукой сжав поводье коня, скельдиан позволил тому сделать пару шагов, снова придержал, равняясь с нами.
Взглянул на меня еще раз и проговорил:
- Сольвейг.
И след его простыл...
***
«Не учась и лаптя не сплетешь»
народная мудрость
- Так кто это был-то?
В тишине и покое велимирова дома ко мне быстро вернулись и дар речи, и прежнее любопытство.
- Посланец Скельдиании со свитой, - Ладимир сидел напротив и медленно потягивал вино из кубка. - Разве не разглядела, Вёльма?
- Сам бы попробовал разглядеть, когда над тобой конь на дыбы встает! Так ведь и к ушедшей отправиться недолго.
- То-то смотрю, ты к родне своей торопилась, - не удержался от усмешки колдун. - Прямо пятки сверкали.
Я насупилась и хмуро проговорила:
- Последние деньги у меня украли, потому и торопилась.
- Много было денег? - задумчиво спросил Велимир.
- Семь серебрушек, - мрачно отозвалась я. - Больше нет ни медяка.
- Не печалься, деньги тебе не понадобятся. В Доме Предсказаний у наставников своих все получишь.
- А кто они, наставники эти?
- Завтра увидишь, - Велимир поставил кубок на стол и поднялся. - Спать пойду, намаялся с вами. Сами-то до петухов не сидите.
Чародей поднялся и вышел, негромко прикрыв за собой дверь. У очага осталась я да Ладимир. Осьмуша давно спал, натерпевшись страху за день.
- Ох, неймется же тебе, лисица, - улыбнулся Ладимир. - Второй день в Трайте, а такое учинила.
Отпив сладкого вина, я лишь укоризненно на него посмотрела:
- А чего тебе не так? Взял бы да и отдал меня стражникам. Авось одумалась бы и больше ничего б не учиняла.
- Хотел я, хотел, - развел руками колдун. - Да только жаль. Вдруг бы не вернули?
- И жалел бы?
- Так где ж мне потом такую найти?
От взгляда его меня будто жаром обдало. Точь-в-точь как скельдианский посланец смотрит. Только тот с холодом, с чужим северным небом в глазах. А Ладимир будто родной. Протяни руку, дотронься и тепло станет.
Чуя, что снова его чарам поддаюсь, встала я.
- И мне спать пора.
- Останься что ли? - в голосе будто мольба звучала.
- Незачем.
Хельга разгладила простынь, поправила подушку, а потом взяла мое сегодняшнее платье и разочарованно на него посмотрела.
- Постирать возьму. Завтра новое принесу с утра.
- Спасибо, Хельга, - робко вырвалось у меня.
Северянка с удивлением подняла глаза.
- Мне оно очень пригодилось, - продолжила я и покраснела.
- Я рада. Тихой ночи.
- Хельга, стой?
Северянка развернулась.
- Что-то еще, Вёльма?
Я неловко переступила с ноги на ногу, готовясь задать вопрос.
- Вчера ты говорила мне о северных богах. Они для всех тамошних народов одни?
Лицо женщины немного смягчилось, как случалось всегда, стоило лишь спросить о ее родине.
- На севере не так много народов, как здесь. Люди там видят долгую ночь и небесное сияние. Это боги посылают их, чтобы утешить своих детей. За то, что жизнь там трудна и опасна. Разве можем мы верить в разных богов, если видим одно и то же?
Как просто и как ладно она сказала! Будто все сомнения разом разрешила.
- И из какого же ты народа? - опять спросила я.
- Из скельдиан, потомков великого бога-воина Арста. Почему ты снова спрашиваешь меня о севере?
- Меня влечет этот край, хоть я ничего о нем и не знаю, - честно ответила я.
Хельга едва ли заметно улыбнулась.
- Если богам будет угодно, ты увидишь север. Мне пора.
- Погоди еще немного.
Хельга на этот раз удивленно вскинула брови.
- Сегодня я слышала чужеземное слово. Скельдианское.
Северянка выжидающе кивнула.
- «Сольвейг», - стараясь ничего не спутать, повторила я. - Что оно значит?
- Сольвейг - солнечный свет, - ответила Хельга и с поклоном ушла.
Оставшись одна, я подошла к окну и выглянула во двор, освещенный всполохами факельного огня.
Скельдиан назвал меня солнечным лучом - «сольвейг». Так странно... В Беларде все лисицей кличут, а чужеземец назвал солнцем.
Ну и дела, Вёльма! По-белардски еще и читать не умеешь, а уже скельдианское слово узнала. И это за два дня в Трайте. Скорей бы еще синяки прошли, что сегодня, падая, набила.
***
Сказано - лучи дня нового темноту старого рассеивают. Сколько бы ни было печалей и горестей вчера, сегодня они уж не властны. Утро падает белым пером с птахиного крыла, рассыпается серебристыми каплями росы и все былое губит. Что вчера было уж не так ярко, а что сегодня еще неизвестно.
Встала я с утра - Хельга разбудила. Принесла мне платье новое. Опять без единого вышитого знака. Помогла косу заплести и будто походя заметила, что никогда не понимала белардского обычая женщине косы носить. Я промолчала и решилась после спросить ее про северянок, что им положено.
А потом Велимир в Дом Предсказаний меня отвел.
- А Ладимир и Осьмуша как же? - спросила было я, не видя своих спутников.
- О них не тревожься, Вёльма. Теперь дорожки у вас разные, - ответил чародей и больше слова не сказал.
Шумная Трайта уже не такой чужой мне показалась. Знакомые переулки, звуки, запахи. Сказано, второй раз по одной дороге еду. Мне и раньше случалось путь быстро запоминать. В лесу-то, средь природы, оно и легче казалось. Там ведь каждое дерево, каждый кусток - все разные. Для человека знающего там завсегда проще будет. В городе же куда ни глянь - будто каменные глыбы высятся и одна ну другую похожи. Как народ здесь все знает, диву даюсь.
Увидела я снова терем резной да диво, фонтаном названное. Боязно стало. Не знаю ведь, что за наставник меня ждет, каким он будет, что про меня скажет. Может статься, погонит взашей, мол, не нужна ты тут, девка дурная.
Велимир не спешивался.
- Пора мне, Вёльма.
- А я как же? - растерянно руками развела.
- Стой и жди.
Оглянуться я не успела, как он исчез. Вроде вот, только что рядом стоял, а потом - глядь! - и нет!
Густая тишина, нависшая надо мной, показалась зловещей. Чую, стоит на миг замешкаться и потянутся ко мне черные злые тени, ухватят и утянут за Изнанку...
Ох, чур тебя, Вёльма! Такое подумаешь, что хоть свинье на голову надевай.
- Мяу... - тихо и жалобно протянул кошачий голос.
Я быстро оглянулась.
На бортике фонтана сидел крупный упитанный полосатый кот. Хитрющие зеленые глаза в упор смотрели на меня.
Откуда только взялся, усатый? Не было ведь мигом раньше.
Кот мяукнул еще раз и прищурился. Махнул мне хвостом, будто подзывая к себе.
- Ну что ты, дружок? Сам потерялся или меня искал?
Кот довольно заурчал, когда почесала ему шею, потерся мордой о мою ладонь и спрыгнул на землю.
- Куда ты?
Кот мурлыкнул и, размахивая пушистым хвостом, вольготно зашагал к Дому Предсказаний.
- Мя? - прозвучало удивленно и вопросительно.
Кот оглянулся и недовольно на меня взглянул.
- Мне за тобой идти, дружок?
- Уууу... - проурчал кот.
Я последовала за пушистым проводником.
Кот остановился возле первой ступени, ведущей на крыльцо, убедился, что я иду следом, и нырнул куда-то вниз.
- Стой! - бросилась я следом.
- Мяв! - донеслось из-под крыльца.
Я отодвинула широкую доску и увидела спокойно сидящего кота. Зеленые глаза жутковато поблескивали в темноте.
- Ждешь меня?