ЕГО.
Ворвался в пыточную в момент, когда она в последний раз прошептала его имя. И страшно захрипела перед тем, как потерять сознание.
Он опоздал.
В руках палачажелезка с пылающими рунами позора и остатками её кожи. Когда он вошёл, она не стояла, ужевисела на верёвках без сознания, истерзанная плетью. С клеймом на шее. В разорванном окровавленном платье. И как бы дракон не презирал слабую человечку, он впал в бешенство от мысли, что кто-то мог касаться её тела. Что ей причиняли нестерпимую боль. А он ничего не сделал.
«... Я пойду за тобой, я доверяю тебе, я умру за тебя»,вспылили в его голове её слова. Так не к месту. И вот сейчас она была распята, в крови, губы искусаны, синяки даже на лице. Он обещал, что никогда не обидит и никому не позволитей стоит только его позвать. Не думал, когда давал обещание. Лгал. Но ведь
Как посмели без моего приказа?
Палач растерялся.
Так мне сказали, что господин советник приказал от Вашего имени...
Снять её отсюда и вызвать лекаря. Быстро.
Палач начал торопливо развязывать верёвки, удерживающие хрупкое истерзанное тельце. Когда её тела коснулись чужие руки, он едва сдержался, чтобы не отрубить их прямо сейчас. И впервые король испытал жалость и сожаление. Никогда прежде не чувствовал такого. Ему даже хотелось самому подхватить её на руки, осторожно смыть эту жуткую кровь, снять порванное платье, укутать в мягкую чистую ткань, укачать и... Держать? Ему хотелось просто держать человечку в своих объятиях. Он не знал, зачем. Так показалось правильным.
Дракон был в бешенстве от того, что их пару кто-то трогал, а он сильный и смелый, не защитил, будто трус. Позволив покуситься на свое. Но король сдержал порыв. Он не должен показывать никому, что ему есть до неё особенное дело. И так лично пришёл сюда. Её отнесут в комнату, пригласят лекаря, он поможет, и с ней все будет в порядке.
Уговорив себя таким образом, он пошёл искать Эдварда. И когда нашёл, впервые ударил друга, разбив ему лицо.
Что ты творишь? Из-за этой грязной...
Рот закрой,громыхал король,и не смей без моего ведома принимать такие решения!
Почувствовав, что он на грани, Эдвард принялся извиняться и лебезить. А Азар заперся в комнате и выдержал только до утра, чтобы не послать узнать, как она. Хотя на самом деле ему было страшно спрашивать раньше. Не мог решиться. Вдруг ему скажут, что она Нет. Он отгонял ужасные мысли прочь. Вытирал вспотевшие ладони. Ходил из угла в угол. Дёргал свою искусно заплетенную косу. И откладывал, откладывал снова и снова, чтобы не спросить.
Сам не понимал, почему это так его волнует. Рабов наказывали часто. Пусть не так жёстко, но все же. И она была рабыней. Почему он должен беспокоиться за неё? Однако уговоры не помогали.
Дракон внутри тоже не давал покоя, хотел лететь, искать её, забрать. Да и сам Азар не мог найти места. Пока стражник не доложил, что девчонка жива, и лекарь был. Значит, все хорошо,рассудил король. Она живаэто главное. Ей дали лекарство. Она выздоровеет. И будет всё как раньше.
Непоправимого не произошло.
Чтобы отвлечься от неправильных мыслей, он принялся за государственные дела. Но ему так хотелось пойти и проверить самому, как она. Увидеть. Прижать к себе. Зачем-то Только он не желал признаваться в собственных мыслях даже себе самому, старясь не думать. Забыть о ней хоть на какое-то время. И всё же покоя не было. Его словно магнитом тянуло куда-то, на нижние этажи, где, должно быть, в комнатах для слуг сейчас была она. Чудилось, что она зовёт его
Но разве он ей поможет? Лекарь должен был сделать всё, что нужно. Она наверняка погружена в лечебный сон. А он выставит себя дураком, если придет в общие комнаты для служанок. Нет. Ему же сказали, что всё нормально.
Значит, с ней всё нормально.
Глава 57
Эммили
Кто-то плохо пахнущий нёс её куда-то. В тёмном помещении сбросили на тонкий влажный матрас и его холод в первую секунду облегчил боль от плетей, но почти сразу же она вернулась втройне от влаги. Всё было мутным. Девушка отключалась и вновь приходила в себя. В углу, кажется, скреблись крысы.
Мамочка, мама, я хочу домой, пожалуйста, как же больно,думала Эммили. Даже шептать не могла, потому что двигалась кожа на шее, и она теряла сознание от боли. Кто-то не сильно пнул её в бок носком туфли.
Живая?
Вроде дышит.
Тогда посмотрю.
И зачем Его величеству потребовалось лечить эту?
Не могу знать, приказал отнести куда-нибудь и Вас вызвать.
М-да, как её лечить-то, нормально или сойдёт и просто посмотреть?
Не могу знать. ...
Нет, они говорят неправду, Азар был бы здесь, не приказал бы такое... Ведь был бы? И перед её лицом всплыл мутный образ из подвала. А потом его злое лицо в комнате. А потом «Свободна. Можешь идти...». И ещё много-много всяких потом: как девушки возвращались из его покоев счастливые. Как она лежала на полу в его комнате. Слова госпожи Альи: «Думала ты особенная?». Нет. Нет!
Азар не мог...
Его величество не уточнил, может просто, чтоб не померла?
Тогда не буду давать обезболивающее. Наказание же не зря назначили. Знаешь, за что?
Вроде ударила короля.
Человечка?
Ага.
Совсем распустились, и поделом ей. Королю передай, что жить будет. ....
Королю Нет, это какому-то другому королю. Азар не мог. И её уносит на волнах беспамятства.
Сколько же прошло времени? Час, минута? Сутки? Месяц? Спина болела, не давая возможности пошевелиться, кровь прилипла к лохмотьям платья. Голову невозможно поднять из-за ожога на шее, он горит и зудит, что хочется почесать, но это невозможно.
Снова кто-то вертит её, трогает, мажет чем-то противно пахнущим. Что-то говорит, но она не понимает, что. Поднимается жар. Губы потрескались от жажды, во рту премерзкий привкус несвежей крови.
Её тащут куда-то и бросают в ёмкость с холодной водой. Она жжёт раны, но Эммили даже вскрикнуть не может. Кто-то небрежно сдирает остатки платья и зачем-то трёт её раны, и она теряет сознание.
Приходит в себя в том же тёмном помещении где кроме матрасов ничего и никого нет. На ней другое платье, грубое и старое, раны смазаны чем-то противным, но ей лучше, даже боль можно терпеть, и почти не зудит. Только видимо тот, кто отмывал её, может ненамеренно, но проводя экзекуцию, решил не возиться с длинными волосами и просто закрутил их грязными и мокрыми на затылке. Но сама Эмми не могла поднять руки, чтобы с ними что-то сделать. Каждое движение давалось с трудом.
Тут раздался голос.
Эй, ты, грязная человечка, иди за мной.
Ей пришлось подняться, шатаясь, и идти. Говорить и спрашивать сил не было.
На, что осталось от обеда, доешь и мой полы,ей кинули сухую корку хлеба с плесенью и подтолкнули ведро с водой.
В этой части замка она не была, тут темно, холодно и сыро. И грязно. Очень грязно. Есть она тоже не могла, потому не стала поднимать с пола корку, что разозлило служанку.
Ах так, тогда будешь питаться со скотом!И она, дернув за волосы, толкнула Эммили на пол. Та задохнулась от боли, не имея возможности даже взглянуть в глаза той, что так груба с ней. За что?
Если не отмоешь до вечера, то спать не ляжешь, а если и к утру будет грязь, высекут ещё. Поняла?
Не дождавшись ответа, служанка ушла. А Эммили села возле ведра и непослушными руками смочила тряпку. Попыталась выжать, но сил не было. Так и возила ею, больше размазывая грязь, чем вытирая. Закрыла глаза вроде на мгновение, но рядом словно свежий вихрь пронёсся, невесомо коснулся её волос и фартука.
Хорошее чувство, Эмми нравилось. И даже глаза открывать не хотелось. Но вдруг её, правда, отправят туда, к плетям? Всё же открыв глаза, обнаружила в кармане красивый мягкий персик и в волосах что-то было, но она не могла поднять руку, чтобы потрогать. Неважно. Кто бы это ни был, он добрый.
И чтобы немного притупить внутри страх, она вспоминала счастливые моменты из детства, родителей, Арселя, и конечно же Азара Когда он признался, что король, она так обрадовалась. Ведь он наверняка мог просто подарить ей амулет для возвращения домой, только вот тогда ей не хотелось возвращаться Признаться, и теперь ей больше хотелось к нему
Если возникнет проблема, просто позови меня, я буду рядом.
И защитишь меня?
Конечно, моя королева!
Эммилия тогда счастливо улыбалась. Разве может быть что-то лучше этих слов?
Жаль, Азар не знает, что с ней произошло, он бы помог ей... Нужно ещё немного потерпеть, и он придёт за ней.
Обязательно придет.
Глава 58
Азар
Он не выдержал через три дня. Приказал Эдварду узнать о ней, мотивируя тем, что связь его беспокоит.
Где она?Спросил сдавленно, когда друг вернулся.
На нижнем этаже, моет подвалы,безразлично ответил советник, помня прошлый урок и больше не давая собственных комментариев.
Он промолчал. Но когда остался один, ноги сами понесли его вниз. С каждым этажом ниже слуги смотрели все более изумленно, но не решались спросить. В конце концов, это же его дворец. Мог он решить просто прогуляться или нет? Связь вела его всё ниже.
Но наткнулся на неё он случайно, и не сразу узнал. Худые тонкие руки сжимали грязную тряпку и возили ею по полу, сгорбленная тощая фигурка, бледное отрешенное лицо. Уткнувшись в его ботинки, она опустила глаза ещё ниже и... поклонилась, едва не касаясь лбом пола.
Даже не зная, что это он. Возможно приняв его за старшего слугу. Та, что отказывалась склонить голову ради приличия перед его отцом... Сломлена и сломана. И это сделал с ней он. Порыв забрать её и спрятать ото всех едва сдержал. Он не может поставить свой авторитет и положение под угрозу. Совсем скоро он станет королем...
В этот момент девушка оттянула ворот грязного платья и потерла шею, воспаленную, красную, тут же содрав неосторожно кожу. Папа красных капель упала на пол, а она просто стёрла их тряпкой.
Её бледное личико при плохом освещении нижних этажей и вовсе казалось серым. Волосы, в которые ему нравилось зарываться носом, раньше неуловимо пахнущие весной, блестящие и пружинистые, теперь выглядели словно соломасухие безжизненные, как и она сама. Конец небрежного хвоста, лежал рядом с ней на полу, собирая пыль.
Грязные нечесаные пряди выглядывали и из-под кое-как надетой косынки. И словно в насмешку за ухом красовался небольшой, но свежий и упругий бутон ириса. Эта деталь настолько контрастировала со всем её безжизненным видом, что король невольно скривился.
Её бессмысленный взгляд в грязный, запачканный тысячами подошв многочисленных слуг пол, ни на йоту не напоминал те искорки смеха, которые на секунды, но завораживали его. И даже едва уловимый аромат кожи, что прежде пробуждал в нём не только страсть и желание обладать, но и иногда стремление просто дышать ею, теперь померк и стал размытым. Хотя к нему прибавилось ещё что-то вкусное, едва уловимое. И не столько из-за запаха больного тела, сколько по причине отсутствия жизненных сил.
Он ощущал это чутьем дракона, который сейчас буквально бесновался внутри. Им обоим было жаль девушку. И неожиданно хотелось забрать её себе насовсем. И никому больше не позволять видеть её, касаться. Но онкороль, и не должен принимать таких решений. Просто не может позволить себе проявлять слабость.
Дракон ревел, требуя выпустить его. Никто не смеет обижать его пару, кроме него самого! Ему решать, что с ней делать. Никто не должен был трогать её! Он желал отомстить всем. А её запереть в комнате. И ухаживать за ней. Так и быть, он готов снизойти. Только бы его выпустили К ней. И королю самому хотелось того же.
Но стиснув кулаки, Азар смог пройти мимо, не заговорив, не попытавшись объясниться. Да и что он мог сказать? Просить прощения у заклеймленой человечки? Он? Правитель? Наследник и великий дракон по праву крови? И к чему ей его извинения?
Да. Он был обязан ей своей силой. Но не более. Или и вовсе не обязан Ведь подарить ему возможность оборотаэто прямое предназначение его пары, избранной. Жаль, ей оказалась не сильная и благородная драконица, а рабыня. Пусть и из другого мира.
Но этот сосуд изначально был бракованным. Их союз был невозможен и даже противоестественен. Разве могла она подарить ему сильного, способного к обороту детеныша? А для короля просто необходим наследник.
Мать Эдварда была человечкой, невольницейи теперь её ребенок мучается от недальновидного поступка отца, который вовремя не прервал беременность. Про Арселя и вовсе не стоит говорить. Такое очевидное уродство младшего сына прежнего короля вынудило его отречься от трона в пользу тогда еще не достигшего зрелости первенца. В каком же гневе был его отец тогда, когда узнал о беременности одной из многочисленных наложниц. Хотел казнить госпожу Алью за то, что та не проследила за приемом настойки. А бедная драконица (как выяснилось, с примесью человеческой крови) всю беременность прожила в келье северного монастыря, скрытая от всех глаз, и почти не видя солнечного света.
Нет, Азар не мог позволить себе такой слабости. Он не хотел иметь наследникаурода. Да и его игры с человечкой не могли быть ничем иным кроме как увлечением, несерьезной интрижкой без последствий. Ему нужно выбросить её из головы.
И так достаточно того, что он позаботился о ней в свое время. А теперь должен заняться государственными делами. И забыть эту мимолетную глупость, ошибку природы. Дракон тоже мог ошибаться.
Король же всё еще верил, что сможет встретить «правильную пару». И избавиться от наваждения.Просто забыть.
Правда, он не знал, как
Глава 59
Эммили
Весь день проходящие мимо слуги требовали от неё поклона, а если она не склонялась, то сами грубо давили на голову, которую и так ни разу не подняласлишком больно. К концу дня, чтобы избежать боли, она кланялась сама каждому, кто приближался. Это было унизительно, но ей нужно было пережить это все, чтобы дождаться помощи.
В какой-то момент Эммили вздрогнула, почувствовав знакомое томление в груди, и замерла.
Азар! Он пришёл, чтобы забрать её!Всё, что она слышала до этого,бред, галлюцинации.
Но мужчина тяжёлой походкой подошёл ближе, и молчал. Испугавшись, что перепутала, и сейчас её снова будут шпынять, она склонила голову. Воротник впился в рану на шее, и она потянула его в сторону. Когда коснулась клейма, едва не задохнулась от боли. Но даже не пискнула. Боясь, что разозлит того, кто стоит над ней.
Мужчина замер, потом глубоко вздохнул, явно её рассматривая. И вдруг она чётко понялаэто точно Азар. Он смотрит, как она сидит на грязном полу, вся чумазая, лохматая, сжимает руками грязную тряпку, пропахшую зловониями и.... ничего не делает.
Просто смотрит.
И ни помощи, ни слов поддержки не будет. Все, что она вспоминала в той темной комнатеправда. И в подвале он был. И правда, что без его указания с ней этого бы не сделали. Это с ней сделал Азар... Она ухватилась за тряпку крепче, чтобы не потерять сознание от другой, сводящей с ума боли, которую не вылечить мазью. Её сердце только что упало с самой высокой башни этого замка и разбилось вдребезги.
Но как оказалось, и это не всё. Посчитав выше своего достоинства объясниться с ней, он просто прошёл мимо. Молча. Безразлично. Из глаз Эммили сами собой потекли слёзы, но она не позволяла себе разрыдаться, пока он здесь. И лишь когда стук его шагов исчез, её плечи затряслись от беззвучных рыданий.
Король Азар втоптал осколки её сердца и любви в грязь, оставив её захлебываться в слезах одну.
Солёные капли стекали на шею, делая невыносимыми муки боли, когда не можешь вытереть открытую ещё рану. Но не желали останавливаться. С ужасом Эммилия понимала, что всё, что было раньшеправда, и он действительно жесток с ней. Но страшнее было другое.
Это другое пугало её гораздо больше ужасного осознания правды.
Если бы он вернулся сейчас и попросил у неё прощения, она бы ПРОСТИЛА. Она бы простила ему всё. Если бы он только вернулся за ней. Она бы позволила ему обнимать себя, она бы обняла в ответ. И крепко прижалась бы к нему. Она бы целовала его, если бы он позволил. Или сначала бы искупалась нормально, чтобы не пачкать его. Но потом обязательно бы целовала. И гладила бы. И шептала, что всё равно любит. И никогда бы не напомнила о том, что произошло. Забыла бы всё, как страшный сон. Ну и что, что останутся шрамы...
Если бы он только вернулся.
Её первый мужчина, её первая любовь, её самое большое счастье и самая большая боль
Глава 60
Айвери
Принцесса не спала уже несколько суток, но и встать с кровати не могла. Её мучила боль. И сомнения. Боль человеческой рабыни, что стала нареченной для короля. Того, что должен стать её судьбой. И его сомнения.
То, как жестоко поступил дракон с девушкой, своей парой, пугало Айвери так, как ничто раньше.