Она выросла на волшебных историях о парах. В их стране такой союз считался священным. Её мать была истинной для отца. Им повезло. Всю жизнь он носил её на руках, и смотрел с любовью и нежностью. Айвери надеялась, что её парой станет король. Хотя и не была влюблена в него. Но случилось иначе.
Она даже готова была принять эту девушку как его главную фаворитку и мать его детей, если король не откажется от идеи жениться на самой Айвери. Но зачем ему жениться на ней, если он должен быть счастлив с другой? И принцесса готова была отказаться от этого брака.
Но тут он переводит свою пару в общий гарем, заставляет ревновать, обижает и не защищает. Принцесса не понимала, почему король ведет себя так странно. Но указывать ему было неправильно. И когда она не выдержала, он пригрозил ей.
На балу же чувствовала искреннюю привязанность и любовь человеческой служанки к королю, несмотря на то, что ей было очень больно от его поступков. Это было так похоже на чувства её родителей! Хотя они никогда не обижали друг друга. А здесь все, не понимая, что онаизбранная правителя, его священная пара, обращаются с ней ужасно. И Айвери сделала то, что должен был сделать каждый в этой зале. За что и поплатилась.
Но её родители не дали в обиду и поставили жесткие условия старому королю и самому Азару, чтобы больше никто не смел и пальцем к ней прикасаться. Они были вынуждены согласиться, ведь её отец пригрозил войной. Только с того дня для Айвери начался ад.
Той девушке поставили клеймо, избили и высекли плетьми. И король даже не подошел к ней. Хотя принцесса чувствовала связь! Сильную. Правильную. Благословенную Великим алмазным духом! Человеческая девушка же и помимо связи любила его всем сердцем. И его самого тянуло к ней, очень. Она знала. Но он почему-то он сопротивлялся своим чувствам
Зато от боли и отчаяния Эммилии, Айвери просто задыхалась. Она гуляла в саду, когда почувствовала такой всплеск, что потеряла сознание. А когда пришла в себя, её ужас продолжился. Человеческая девушка мучилась от боли. Но большие муки доставляло ей ожидание. И Айвери понимала, кого она ждёт Её безысходность заползала принцессе в рот, уши, в глаза, дезориентируя, путая, сбивая, заставляя юную драконицу тоже метаться в агонии. Не в силах спуститься к ней и помочь.
Великий жестоко наказывал тех, кто не ценил его подарки. И Айвери было страшно ещё и от того, какая кара теперь ждет целый род, после того, что произошло с этой девушкой. Когда сегодня она почувствовала очередной сильный выброс эмоций избранной и короля, решила, что нужно делать хоть что-то.
Желая как-то смягчить удар, отвлечь её от боли, которая выворачивала наизнанку, Айвери собрала все силы и нашла её в сыром подвале. Многое она не могла сделать для неё, но зато могла отвести в свою купальню и служить ей, как младшие жрицы служили старшим. Залечивая своим теплом и лекарствами её раны.
Идём, Эмми, я приготовила тебе ванну с маслами. Не бойся, там никто не обидит.
Девушка, не поднимая головы, последовала за ней. Послушно разделась и улеглась в ванну. Но не делала ничего. Айвери знала, чувствовала, что ей всё равно. Сейчас её заботит совсем иное. Но нужно было хоть что-то сказать.
Ты очень красивая, Эммили, стройная с длинными волосами, а личико как кукольное. Моя матушка говорит, что красивым девушкам нельзя грустить. Хочешь помогу тебе искупаться?
Вам разве можно прикасаться ко мне, госпожа?
Эммили, ну какая я тебе госпожа? Мне так жаль, сердце разрывается за тебя... Прости.
Вам не за что извиняться.
Искупайся, потом мы поужинаем вместе. Должно стать хоть чуточку легче. Давай же, Эммили.
Медленно девушка принялась зачерпывать пригоршнями воду и чуть плескать себе на волосы, а потом окунулась с головой. Айвери же продолжала едва слышно молиться, заговаривая воду на исцеление душевных и физических ран. Искренне надеясь, что Великий услышит её и не позволит случиться страшному.
Тем временем её проворные пальцы помогали Эммили сначала помыть, а потом и заплести белокурые локоны в косу, которую принцесса тоже заговорила. Укладывая каждую прядку в незамысловатую плетенку, она продолжала молить Алмазного духа о прощении. О снисхождении. И помощи для доброй человеческой девушки. Которая несмотря на пережитую жестокость, не ненавидит их всех.
Зачем ты это делаешь?Вдруг спросила Эммили.
То, что с тобой произошло Это очень большой грех. Великий не прощает такого. Я прошу его быть милостивым. И если могу замолить хоть часть заботой о тебе
В это время она помогла Эммилии одеться в чистую одежду своей служанки. Даже наклонилась перед ней, чтобы надеть на ноги обувь. Ведь Эммили стояла как статуя, ей больно было двигаться.
Ты простишь когда-нибудь? Нас всех.
В этом мире я не имею даже права голоса, а ты спрашиваешь о прощении
Я знаю, что тебе плохо. Чувствую. И мне самой больно от этого. Не знаю, как ты выдерживаешь. Если я могу сделать для тебя хоть что-то У меня тоже нет здесь права голоса. АзарЭммили вздрогнула, а Айвери закрыла ладошками рот.Прости. Его Величество совсем не в себе, мне страшно попросить его сделать тебя моей служанкой. Но я сказала своим слугам, что запрещаю обижать тебя. Это пока все, что я могу.
Не стоило.
Эммили. Прошу тебя. Не нужно так со мной говорить. Найди в себе силы жить дальше. Не сдавайся.
Меня больше нет, принцесса. То, что ты делаешь, бессмысленно. Мне не лучше.
Сердце Айвери сжалось. Девушка не лгала. Она же чувствовала её как себя.
Когда она впервые увидела её, та была немного печальной, но звенящей от эмоций. Айвери сразу поняла, что именно привлекло короля в ней, хотя раньше никогда не обращал внимания на человеческих девушек. А затем почти сразу почувствовала что-то большее, что не разглядела сразу за обычным словно охотничьим интересом короля и искренней влюбленностью в него наивной девочки. Они были истинной парой. И если со стороны Эммилии эта связь была приправлена ещё и дополнительными романтическими чувствами, как и должно было быть. То безразличное поведение короля, несмотря на правильную магическую связь, её запутало.
Привыкнув к тому, что все истинные счастливы, она не могла поверить, что бывает иначе. Только факт оставался фактом. Король был холоден к своей избранной. Айвери подумала тогда, что он непременно изменит отношение. И даже испытала нечто, похожее на укол ревности, хотя раньше никогда она не обращала внимания на наложниц, будучи уверенной в своём статусе. Но сразу устыдилась. Это подарок Великого, нельзя ревновать к ней даже будущего мужа. Пусть он и не полюбит саму Айвери теперь уже никогда, но принцесса с гордостью должна принять любое его решение.
Она с детства знала, что станет его женой, но кроме тепла ничего не испытывала к жениху. Хотя он и неоспоримо красив. Однако в какой-то момент, наблюдая за Эммилией, Айвери поняла, что не сможет подарить ему и десятой доли того, что испытывает истинная. А потом даже, пожалуй, была не прочь уступить свое место на троне, ради того, чтобы почувствовать то же самое, найти когда-нибудь свою пару.
Но то, с каким равнодушием король причинял зло своей, испугало Айвери. Если так он поступает с подарком Великого, то как будет относиться к нейнелюбимой жене? Ощущения того, как затухает человеческая девушка, рвало сердце Айвери на части. Ещё никого она не жалела так, как эту несчастную.
Поешь, Эммили, это вкусно. Вот так. Умница. Кушай.
Девушка ела медленно и с неохотой. Разумеется, Айвери понимала, что ей совсем не до еды. Но нужно было поддерживать её силы. Она чувствовала глубоко в ней непонятный, но сильный источник энергии.
Значит под слоем безысходности и отчаяния ещё была надежда.
Глава 61
Эммили
В тот день она, как всегда по вечерам, мыла полы на нижнем этаже. Пока оттирала ошметки грязи и следов обуви, не нужно было думать. И это дарило кратковремнное, но всё же спокойствие. Хотя она и повязывала платок на шею, все уже знали, что на ней метка позора. И никто без особой надобности больше не прикасался, не говорил с ней. Лишь плевали в её сторону иногда, особенно те слуги, что выполняли похожую грязную работу. Теперь они были выше неё и старались это продемонстрировать при удобном случае.
Ей же было все равно. Эммилия почти не помнила себя прежнюю, картинки из прошлого вспоминались как фильм, будто со стороны. Это не она звонко смеялась. Не её обожали родственники и друзья. Не она без ума кинулась в романтику отношений с красавчиком-королем. И не её жестоко предали и наказали за проявление характера.
Она никто. Ниже самого последнего раба во дворце. Здесь ее оставили из милости, ведь с этой отметиной, на улице могут забить камнями, или ещё что похуже.
А кто это у нас тут?Раздался жесткийголос от входа.
Рассчитывая на новую порцию унижений, она сжалась и опустила голову ниже.
Ничего фигурка ладная, хоть и тщедушная. Человечка что ли?Подхватил второй голос.
Сейчас и проверим,хохотнул первый, и её за руку грубо подняли на ноги и начали вертеть.
Точно человечка. Грязная какая и вонючая, но если отмыть Послушная, посмотри, как её в гарем не забрали?
Так нам же больше достанется,начал ощупывать её тело второй.
Не трогайте, пожалуйста,прошептала Эммили, сдерживая тошноту отвращения.
Ооо, у кого-то появился голос! Ты, глупая рабыня, должна быть счастлива, что на тебя вообще обратили внимание.
Мужчина, по всей видимости, дракон, дернул её на себя и попытался задрать платье. Не смотря на свое сломленное состояние, Эммили пыталась его остановить. Но слабая попытка была задушена присоединившейся второй парой грубых мужских рук, одна из которых зажала ей рот.
Аз...осеклась на полуслове, его имя так и не произнесла.
Он не станет защищать её, он не придёт на зов. Сколько раз она звала его, и он не приходил. Он просто пользовался ею сам, как хотят воспользоваться они. Чужие. Будут так же трогать её тело... А потом он будет смотреть на неё с омерзением. Как и она сама
Эммили трепыхалась в их руках, содрогаясь от грязных слов, что отпускали в её адрес. Из последних сил под одобрительное хмыканье стражников, рванула с себя накидку, закрывающую шею и верхнюю часть платья. И тут они заметили клеймо, как по команде отскочив от нее на полшага. На эту реакцию она и расчитывала. Не думала, что клеймо позора может спасти её от надругательства. Но кажется произошло именно так.
Ах ты тварь!
Почему не сказала, что на тебе клеймо! Мы же могли успеть
Какая мерзость! Она смеет прятать клеймо! Ввела нас в заблуждение, грязная человечка!
Удар прилетел неожиданно по лицу, разбив губу. Не удержавшись на ногах, она упала на пол, по которому уже растеклась холодная вода из опрокинутого ведра. Второй удар ботинком пришелся по спине, потому что она успела свернуться калачиком.
Стражники, продолжая осыпать её бранью, пнули ещё несколько раз. И лишь потом удалились, кинув платок тут же в лужу.
Тяжело шатаясь, Эмми поднялась на ноги. Все. Больше сил не осталось.
Бросив и ведро и тряпки там, где лежали, тихонько скользнула в сад. В голове всплыли воспоминания прогулок с королем. Какие красивые слова он говорил, как смотрел на ту Эммили Но такого больше не будет никогда. А что былолишь ложь.
Один конец своего покрывала она повязала на ветку ближайшего дерева, что находилось в тени в сторонке. Потом, окинув глазами прекрасные деревья, цветы, далекие звезды, которые ей больше не хотелось видеть, и не почувствовав ничего, кроме облегчения и легкого страха боли, сделала шаг вперед...
Глава 62
Азар
Он и так потерял покой из-за этой человеческой рабыни. Каждый день становился мукой. Но сегодняшним вечером его словно невидимая сила потащила в сад. То, что он там увидел, испугало до глубины души. И так сильнонаверное впервые за всю его жизнь.
Король едва успел подхватить девушку, оттолкнувшуюся от скамьи, стянуть с неё обвивающий шею тонкий палантин и прижать к себе. Человечка трепыхалась в его руках, билась, стараясь оттолкнуть. Но с каждым новым движением словно силы уходили из неё, и когда уже больше не могла сопротивляться его объятиям, остановилась. И впервые с того страшного дня она заговорила с ним.
Отпусти меня, прошу. В последний раз, умоляю, пощади,и её огромные глаза, полные мольбы, снизу вверх, тонкие пальчики, которыми она хваталась за его одежду, стараясь оттолкнуть...
Эмми, приди в себя.
Прошу, пощади, позволь мне сделать это...Продолжала упрашивать она, не слыша его.Последний раз сделай добро, умоляю. Завтра я не решусь.
Замолчи же ты!Встряхнул он девушку за плечи.Всю душу мне вымотала из-за этой связи! Не понимаешь, что мучаешь меня? Или делаешь это специально?!
Прошу. Это так страшно. Наверное будет больно. Но зато потом я буду свободна, и не будет болеть. Прошу. Отпусти,твердила она как заведенная.
Из голубых глаз по впалым щекам текли драгоценные солёные капли, он растерянно собирал их ладонью. И понимал: «Не могу». Но отчего-то сказал другое, что заставило содрогнуться даже его самого.
Тыимущество короля, и только мне решать, когда расстаться с тобой.
В ответ она разрыдалась, цепляясь за лацканы его жакета, расшитого камнями, всхлипывая совсем как ребенок, надрывно и жалобно. Жалась к нему всем тщедушным телом. И броня черствого сердца короля от этих звуков и действий крошилась как шелуха, открывая нечто горячее, пульсирующее болью.
Он осторожно прижал к своей груди её голову, гладя, и почувствовал на своей щеке что-то влажное... Это тоже с ним случилось впервые. Только именно сейчас не было стыдно за свои слезы перед той, что сама рыдала на его груди. Хотя ей совершенно точно было не до его чувств.
Он вдруг задумался, каково принцессе жить с даром эмпатии. Сам едва сдерживался от того, чтобы вот точно так же не зарыдать в голос, увидев неприкрытое отчаяние и безысходность от его предательства. Как же Айвери справляется с подобным потоком чистых эмоций?
Он хотел приподнять голову Эммили за подбородок, заставить смотреть на себя и увидеть, что ему не все равно. Что ему тоже стало очень больно за неё. Это казалось важным сейчас. Будто если он этого не сделает теперь, то потом случится что-то ужасное.
Но стоило ему чуть расслабить руки, как девушка выскользнула и бросилась прочь, закрывая лицо ладошками, не оглядываясь. И он вновь не пошел за ней, вновь побоялся осуждения, если его увидят ночью на нижнем этаже.
А ещё боялся. На самом деле до ужаса боялся её взгляда. В нём было столько всего, что его душа разрывалась на части. Трусливо он даже порадовался, что не успел увидеть его снова. Иначе наверное не смог бы спать.
Всё это было так ново, так не похоже на его привычное поведение и прежнюю жизнь, что король не понимал сам себя. Его так сильно тянуло к ней, и при этом головой он понимал, что онавсего лишь рабыня, и ей не место рядом с ним.
Дракон не реагировал, будто тоже был в замешательстве. Когда они обнимали её, обоим было хорошо, спокойно. А теперь, когда её нет рядом, испытывали что-то вроде облегчения (от того, что их слабость так и не была обнаружена) и сожаления (от того, что её нет рядом и нельзя её так приятно трогать) одновременно.
Как же поступить?
Чтобы не потерять трон, своё положение и авторитет, но и заполучить в свое безграничное пользование человечку? Может запереть её в своей комнате и не пускать туда никого больше? Приказать ей сидеть тихо в ожидании его прихода. Тогда он сможет проводить с ней свободное время, и спокойно выполнять свои обязанности, будучи уверенным, что она ждет его
На цепь её что ли там посадить? Чтобы не сделала ничего с собой.
Но короля передернуло, стоило представить на её тонкой щиколотке или нежной шее помимо клейма ещё и цепь. Нет. Так не выйдет. Да и все равно кто-то прознает. Возникнут вопросы. Доложат его отцу, и тот прогонит его. Что тогда делать Азару?
Он не представлял свою жизнь без короны. Всю жизнь ему внушали, что онбудущий правитель. И это его единственное предназначение и смысл жизни. С подросткового возраста он вел себя как король. Отец подарил ему гарем из самых красивых и умных девушек. Он присутствовал на всех важных мероприятиях. Участвовал в сражениях. Выступал дипломатом с соседями. И взамен отец требовал лишь достойного поведения.
Кто он, если лишится всего этого? Мог ли отец запереть его, как младшего брата, в подвале? Азар знал, что да. В наказание мог и не то. И вроде он сам уже взрослый мужчина, но всё так же его жизнь зависела от жестокого отца, который в один миг без сожаления отберет у него всё то, что дал раньше.
Разве может Азар лишиться всего из-за человечки? Этот вопрос пока оставался для него открытым. Но что решение нужно принимать скоро, он уже понимал. Оставлять всё как есть, было нельзя. Ведь сегодняшний вечер что-то надломил в нём.