Не важно. Были другие способы покинуть замок, хоть и немного сложнее.
Слуги были заняты в это время дна. Готовили завтра для ее семьи. Стирали одежду, чистили комнаты, проверяли, что гончих выгуляли.
Сады сзади были пустыми. В розовых садах до вечера никого не будет. И Даниэлла знала, что за теми садами была дверь для садовников.
Она вышла наружу и вдохнула весенний аромат. Зелень цвела, птицы летали Зима пропала полностью.
Розовый сад был любимым у ее матери в это время года. Розы еще не цвели, но уже выпустили бутоны.
В замке были сотни роз. Ряды разных цветов, потому что ее мама всегда любила немного безумия. Наверное, даже слишком.
Даниэлла шла мимо рядов, укутавшись в плащ так, чтобы штанов не было видно. Если бы кто-то посмотрел в окно, увидел бы слугу. Не принцессу.
Она провела пальцем по бутону розы. Цветок будет красным, когда раскроется.
Дверь садовников была приоткрыта от последнего человека, вышедшего из замка на долгую тропу до города. Брусчатка лежала на земле, направляла простолюдинов к их домам. Но их принцесса шла не туда.
Даниэлла посмотрела на тьму леса за замком. Когда она была маленькой, у нее были кошмары про лес. Она думала, что в тени прятались звери, что хотели растерзать ее. Мило рассказывал о волках, которые охотились на девочек ночью. Он говорил, что они могли ворваться в ее окно. И ее нашли бы под кроватью в крови и с криком, застывшим на лице.
Теперь она знала правду. В лесу не было ничего страшного, ведь монстры говорили.
Она подняла плащ, проверила, что капюшон был на месте. А потом пошла к монстрам. В голове крутились теории, почему Жуть помогал ей, но они не казались правдой.
Он не знал, кем был, по крайней мере, у него не было имени. Он помнил, что не любил людей. Она хотела выдавить из него правду. Как ей убедить его, что ей можно открыться, если он не говорил, почему не любил людей?
Конечно, ее сестра сказала бы, что Даниэлле не нужна была симпатия монстра. Он был опасен, как все они.
Может, ее сестра была права. Может, они просто играли с ней. Они могли решить посмотреть, что могли заставить ее сделать перед тем, как растерзают ее.
Но был шанс, что их чувства были искренними. Они делали ей меч. Жуть хотел научить ее сражаться, потому что хотел, чтобы ему бросили вызов. Но Даниэлла видела в его глазах, что он делал это не только ради войны. Она забавляла его. Может, этого хватит, чтобы он оставил ее в живых. Или позволил сражаться рядом с ним.
Она еще слышала крики ее отца в голове:
«Даниэлла, вернись».
«Даниэлла, почему ты не можешь быть девочкой, какой я всегда хотел?».
«Даниэлла, тыкронпринцесса Холлоу-хилла. Тебе можно быть только принцессой».
Она не хотела больше слушаться отца. Она была принцессой, но это не мешало ей пойти в лес, если она хотела. Даниэлла могла ездить верхом и учиться сражаться.
Принцесса должна была делать все, что они хотели делать! Почему не могла она?
Может, потому она не боялась Жути. Она знала, как бояться, и не важно, что их облик пугал. Не важно, что у них были когти и крылья. Они не так пугали, как ее отец.
Они не дарили ей кошмары как король.
В этих мыслях она добралась до луга раньше, чем думала. Это место было не просто полем посреди леса. Теперь это было убежище, как у ее матери.
Даниэлла опустила плащ на камень, который скрывал туннели. Она вернется за ним позже, и никто не узнает в глуши. Солдаты не приходили сюда. Они могли проехать мимо в поисках ее, но ее отец думал, что она еще была в замке. Он следил за выходами, но не за входами.
Вздохнув, она похлопала по теплой шерсти.
Я вернусь.
Туннель зиял тьмой. Она опустилась на четвереньки и полезла в карман. Гриб в ее руке тускло сиял. Ее сестра нашла его давным-давно в лесу. Гриб был маленьким, но во тьме светился.
Диана принесла его, чтобы прогнать кошмары Даниэллы. Гриб был с комком земли внизу, и она смогла сохранить его живым, поливая.
Видишь? пробормотала она, двигаясь по туннелю. Мне не нужно видеть в темноте. Просто нужно быть умнее Жутей.
Тусклое сияние гриба едва освещало путь, но так она меньше боялась.
Ее Жуть дал ясно понять, что не придет за ней. Он сказал, что это было опасно для него и его народа. Если она хотела тренироваться, ей нужно было прийти к нему.
Ладно, она ползла по земле. Если хочешь меня проверить, проверяй, страшная Жуть. Я тебя не боюсь. Я буду приходить снова и снова, если нужно.
Даниэлла не была испуганной девочкой. Она покажет Жути, из чего была сделана. У нее уже было сердце воина. Оставались навыки.
А это было важно для воина.
Она подняла гриб выше и поняла, что туннель не был одним. Сеть туннелей тянулась в разные стороны. Может, это были дороги. Она надеялась, что двигалась правильно, и она была уверена, что Жуть спускался так.
Она глубоко вдохнула, подавляла мысли. Она не заблудится в туннелях. Она не сгниет в углу, чтобы Жути потом нашли ее засохшее тело.
Хватит, Даниэлла, прошептала она. Звук ее голоса успокаивал. Она не слышала стоны земли или капанье воды.
Это не была гробница.
Ее не погребут заживо.
Ей нужно было только дышать. Говорить себе, что она знала путь, ведь уже была тут.
Сияние гриба делало все другим. Даниэлла могла бы добраться по памяти, если бы не видела, что были варианты пути.
Она затаила дыхание. Земля посыпалась в туннеле справа, и она надеялась, что он не обваливался. Она не выживет, если тут застрянет, и никто не услышит ее крик.
С грибом в руке она повернулась и озарила туннель рядом с ней. Она докажет себе, что она не в опасности.
Голубой свет гриба задел грубые черты лица Жути. Он отбросил тени на его лицо, отразился в глазах существа. Его рога изгибались сзади, когти впивались в землю недалеко от нее. Казалось, демон выбирается из ада, чтобы затащить ее в глубины.
Даниэлла испуганно заскулила, а потом остановила себя.
«Спокойно, подумала она. Тыдруг Жути».
Этот с любопытством смотрел на нее, но не двигался. Не напал. Просто смотрел странными глазами.
Она облизнула губы и спросила.
Я пытаюсь попасть во Впадину. Верное направление?
Существо склонило голову, чуть подвинулось, пропуская ее.
Туда, откуда вы? спросила она.
Существо медленно кивнуло.
Она сглотнула. Он хотя бы понимал ее язык, как и многие из них. Но она не хотела двигаться по туннелю, задевая это существо.
Может, и это была проверка. Может, ее Жуть послал этого, чтобы ей было не по себе. Чтобы отпугнуть ее.
Она не даст Жути победить. Он обучит ее, даже если думал, что отпугнет ее, посылая монстров. Она не была слабой.
Спасибо, прошептала она, а потом пробралась мимо Жути в туннель.
Она ползла, пригибая голову, пытаясь не кривиться от шума кожи, задевающей камень. Его кожа была грубой.
Даниэлла ощутила ногти существа на своих волосах. Предупреждение? Она не знала.
Она не дала себе оглянуться. Они просто пытались напугать ее.
Шорох крыльев по камню продолжился. Может, существо ждало ее. Она не слышала этот звук, пока лезла по туннелям до этого.
Или, как пауки, оно знало, когда кто-то забирался в их паутину.
Но она не могла долго думать об этом. Ее сердце уже колотилось. Ее ладони уже были потными, а желудок грозился выплюнуть украденный завтрак из хлеба и сыра.
Она пережила первый страх. Она прошла первую проверку.
Это уже было важно.
Даниэлла ползла по туннелям, пока не увидела свет. Она стиснула зубы, спрыгнула на каменный выступ. Если он хотел сражаться, она была готова это ему дать.
ГЛАВА 12
Император Жути смотрел на тьму своего королевство, игнорируя глупые споры своих советников.
Солдатка и Кузнец спорили у печи. Их слова были короткими и резкими, они пытались убедить его, как глупо было приводить человека во Впадину.
Император, прошу. Вы знаете, что не стоит ею пугать другую Жуть. Оначеловек. Они не понимают, как вредят, сказал Кузнец. Он помахал мечом, который сделал для принцессы. Видели это?
Я видел меч. Один из твоих лучших.
И он будет в руках человека, Кузнец бросил его на землю со звоном. Я должен растопить его и спасти нас от уничтожения.
Она принцесса, а не воин, ответил он. Он не мог представить ее не как ребенка, машущего мечом. Она не знала, что делать с таким оружием.
Он вспомнил ее на лугу. Она танцевала как леди на балу, а не как воительница. Не хватало только пышных юбок.
Он улыбнулся. Он был когда-то таким невинным? Он не помнил. Ему казалось, что он родился высоким и широким.
Но это было не так. Он помнил золотые шелковистые пряди.
Почему он это помнил? Император не был сентиментален. Он мало переживал о тех, кто угрожал ему, и он не пал бы жертвой женского очарования.
Солдатка подняла меч.
Император, вам стоит узнать больше о намерениях женщины. Зачем она тут?
Она хочет сражаться.
Мы все хотим сражаться. Мы женщины. Мы с рождения хотим царапать, кусать и рвать. Но это не повод искать монстров ночью и заключать сделки, которые не выполнить, она наклонила рогатую голову, точа кончики когтей мечом. Почему она тут?
Это я и хочу у нее спросить, ответил он, хотя понимал, что нужно было ответить на это и самому.
План был простым. Завоевать ее, показать, что ей не нужно бояться его народа. А потом использовать ее в подходящий миг против короля Холлоу-хилла.
Император ожидал, что она будет опасной. Как ее отец. Что она придет во Впадину, задрав нос, потому что они все были бедняками.
Она так не сделала.
Он видел ее лицо, когда она увидела его народ. Она была удивлена, говорила с благоговением, глядя, как они летали. Он не смотрел так на свой народ веками.
Солдатка встала перед ним. Из ее ноздрей стекали сопли.
Надеюсь, вы знаете, что делаете, она протянула ему меч.
Знаю, ответил он. Я не стал бы рисковать народом, если бы не считал, что это важно. Она будет хорошим оружием против короля, который навредил нам.
Но она уничтожит вас? спросила Солдатка и попятилась. Она низко поклонилась. Император, я поддерживаю каждое ваше решение для этого народа. Но, прошу, будьте осторожны.
Он будет осторожен. Император поднял меч перед глазами и посмотрел на свои желтые глаза. Он словно что-то забывал. Что-то важное. Он не думал о своей истории, или откуда взялся его народ. Он думал только о своем желании быть одному.
Эта женщина заставляла его думать о том, о чем он не должен был.
Отражение в мече показало, как открылась дверь кузницы. Юная Жуть заглянул внутрь.
Император? Принцесса пришла к вам.
Она нашла путь? он был впечатлен. Он не дал ей подсказок. Как?
Она наткнулась на Жуть, который следил, сможет ли она добраться, юный Жуть почесал шею. Она спросила направление. Он подумал, что ее не стоит игнорировать.
Так она не боится спросить у нас, куда идти, Император кивнул. Он ожидал этого от крохи. Бесстрашная. Может, глупая, но умелая.
Он повернулся к советникам и отдал меч принцессы Кузнецу.
Присмотри за этим. Я не собираюсь пока что отдавать его ей.
Император? вопрос висел в воздухе между ними.
Я отдам его ей, Кузнец. Но не сейчас. Я хочу увидеть, как она справляется с нетерпением.
Император развернулся и покинул пещеру. Его желудок сжался, сердце быстро билось, даже кожа казалась чувствительнее, чем раньше. И он не знал, почему.
Из-за того, что увидит ее?
Нет. Он не радовался никому долгое время. Она была лишь принцессой, но каждый раз, когда она была во Впадине, она делала то, чего он не ожидал. Может, он хотел увидеть, что она сделает в этот раз.
Он широко раскрыл крылья и поднялся в воздух. Порывы ветра задели дом неподалеку, засвистели в щелях плетеной двери. Свет вспыхнул, и он устремился к верхней части Впадины, где ждала принцесса.
Он увидел ее, когда был на середине пути. Она сжимала камень, словно чуть не упала. Но нет. Он смотрел, как принцесса смотрела под ноги, опустилась еще ниже.
Она слезала по стене? И куда собиралась?
Император завис в воздухе за ней, хлопая крыльями вдали, чтобы ветер не задел ее. Он скрестил руки и наклонил голову, пытаясь понять, куда она передвинет руку дальше.
Она замерла на миг, и он спросил:
Что ты делаешь?
Она вздрогнула, но не отпустила стену, как он ожидал отчасти, а прижалась к ней.
Он замешкался, гадая, испугал ли ее. Но она не стала бы молчать из-за такого.
Принцесса?
О, это ты, она тяжело дышала, сменила хватку на стене и оглянулась. Опаздываешь.
Опаздываю? он старался не смеяться. Я не знал, что мы назначили время встречи.
Назначили. Иначе я не ползла бы по туннелям. Япринцесса, Жуть! Время важное.
Она выглядела важно, цепляясь за стену пещеры. Он наклонил голову в другую сторону.
И что ты делаешь?
Я устала тебя ждать, так что взяла дело в свои руки.
Ах, он представлял, как ее руки жалели о таком решении. Он заметил, что на ее ладонях не было мозолей от труда. Камни Впадины резали ее нежную кожу. Хочешь спуститься?
Думаешь, мне лучше повисеть тут?
Ближайший выступ был в десяти мужчинах ниже нее, и она уже спустилась такое же расстояние. Он мог оставить ее со своим странным заданием. Но у него были планы, он не мог ждать.
Император распрямил руки и тихо рассмеялся.
Позволь, принцесса.
Он резко спикировал, и воздух ударил по ней и заставил потерять хватку, но она не кричала, падая со стены. Страх не заставлял принцессу кричать. Она сжалась в комок, обвив себя руками, и зажмурилась.
Она рухнула в его руки. Он даже не ощутил ее вес, она была крохотной.
И эта женщина считала, что может быть воином.
Император фыркнул. Ей было далеко до воина, если она хотела пугать все королевства.
Принцесса открыла глаза и уставилась на него.
О, пробормотала она. Ты меня поймал.
Ты думала, я дам тебе упасть?
Она моргнула пару раз, и он видел, что эта мысль была в ее голове.
Возможность есть всегда. Я не знаю, почему ты мне помогаешь.
И он не знал. К счастью, она не уточняла.
Его логика с ней не работала. Император понимал, что у него появилась одержимость этим милым существом. Она была крохотной, по сравнению с его народом, и, может, это его и пленило.
До этого он говорил и сталкивался только с их солдатами. Он видел мужчин, закаленных боем, покрытых броней, столько раз, что думал, что знал людей.
Но эта? Она была крошечной. Он мог сломать ее руку двумя пальцами, если бы хотел, но она расслабилась в его руках, словно он был ее верным конем.
И она могла думать о нем как о животном, так что, может, и считала его конем.
Вздохнув, он окинул ее взглядом.
Что на тебе? буркнул он.
Принцесса посмотрела на свою одежду, потом на него.
Броня.
Кожаный нагрудник выглядел как корсет, а не броня. Он сжимал ее узкую талию и мешал бы ей вдохнуть в бою. Она точно ни разу не трудилась.
Он покачал головой.
Принцесса, это не броня.
Даниэлла, исправила она.
Имя расцвело в его груди розой. Оно обвило его сердце розами и сжало так, что он не мог вдохнуть.
Даниэлла, повторил он. Это честь для меня.
Но мы уже знакомы, ответила она, смеясь. Это просто имя.
Ему было стыдно, что у него не было имени. Его народ выбрал себе имена, а он не мог дать ей даже это. Пока что. Он не хотел, чтобы она сразу знала, что он Император.
Кашлянув, он расслабил крылья, чтобы они парили во Впадине. Она не была напряжена. Даниэлла расслабилась и смотрела на его дом с удивлением.
Мы будем тренироваться? спросила она. Ее голос был легким, задевал грубые камни его дома и лопался, как пузырьки.
Нет, мы не можем тренироваться, пока ты не будешь защищена.
Защищена? она заерзала в его руках, пытаясь привлечь его внимание. Я в броне, Жуть.
Я не доверяю такой броне.
Почему?
Он опустился на выступ ткача, Даниэлла соскользнула по нему. Он поймал ее за плечо, поддев броню когтем. Он легко мог разрезать материал и оставить ее руку голой.
Даниэлла охнула. Она шлепнула по плечу и посмотрела на него так, что он чуть не покраснел.
Прекрати!
Я могу разрезать это без усилий, принцесса. Это не броня. Это помеха.
Прости, но я не привыкла к противникам, чьи когти как металл, рявкнула она. И меня зовут Даниэлла. Хватит звать меня «принцессой» будто это оскорбление.
Он и не понимал, что прозвище оскорбляло. Он хотел узнать больше об этом.
Дверь пещеры открылась, и ткачиха высунула голову.
Ах, я так и думала, что это вы.