Иди. Я их подожду, Ястребов отошел к окну, а я наконец-то смогла сделать нормальный вдох. Идея мне совершенно не нравилась. Я не хотела, чтобы Игорь был сейчас здесь, я не хотела снова с ним воевать.
Не стоит. Я удалила все данные, Игорь, и со мной все в порядке. Просто надо прийти в себя.
Иди, повторил он твердо.
Я осталась сидеть на месте, только подбородок вздернула, начав привычно раздражаться.
Да какого хрена вообще? Я не хочу его тут терпеть, не хочу с ним разговаривать и оправдываться тоже не хочу. Это его была блестящая идея тестировать Энджи в «полевых» условиях, так какого лешего он теперь
Додумать мысль и ответить что-нибудь Ястребову мне не дал сам Ястребов. Вздернул на ноги, как куклу, а через миг уже закрывал за моей спиной дверь ванной.
В душ, прозвучало с другой стороны.
Ястребов, а ты не охренел?! стукнула я ладонью по матовой поверхности.
Не выйдешь, пока не примешь душ. Вперед, Воронова, ответил мне мужик безапелляционно, и я зашипела сквозь зубы.
Мудак!
Я еще раз пнула ногой дверь, послышался тихий смешок. А секунд через тридцать все-таки встала под горячие струи. Хотелось смыть с себя чужие прикосновения и запахи травмпункта. Ястребова из башки тоже хотелось выкинуть. В идеале, конечно, из квартиры, но за неимением возможности решила довольствоваться малым.
Душ на самом деле сделал только хуже. Мышцы расслабились, мозги заволокло туманом, и я поняла, что выжата как лимон. Совсем выжата. Настолько, что на то, чтобы выбраться из ванной, у меня ушло минут пять, еще столько же на то, чтобы одеться.
Когда я снова оказалась на кухне, никого, кроме Ястребова, там не увидела, хотя была уверена, что сквозь шум воды слышала мужские голоса.
Игорь сидел спиной к коридору и потягивал из моей любимой кружки мой любимый чай, перед ним на столе стоял мой рабочий ноут. Толстовка висела на спинке стула, широкая спина казалась расслабленной.
А где
Записали показания с моих слов, забрали твои вещи и бумаги из травмы и ушли. Завтра тебе надо будет приехать в отделение и подписать документы.
Но
Ты была в душе сорок минут, Воронова, он поднялся, делая ко мне шаг, впихнул в руки кружку с чаем. Пей.
Что теперь будет? спросила, обходя мужика по дуге и делая глоток из чашки. Чай и какой-то алкоголь, много алкоголя. Я передернула плечами и остановилась у кухонного острова. Мне неуютно и дискомфортно рядом с Ястребовым, мне не хотелось к нему прикасаться, не хотелось чувствовать его запах. Что-то темное и тягучее: кожа, нотки дуба, какая-то терпкость. Мне хотелось быть сейчас как можно дальше от него. А он смотрел на меня пристально, не сводя взгляда, казалось почему-то, что не верит ни одному моему слову.
Я проверил, пожал Ястребов широкими плечами, закрывая крышку моего ноута и подтверждая мои мысли о недоверии, ты действительно удалила Энджи с телефона. Нападавшего найдем, так что в целом ничего не изменится.
А потом вдруг снова поднялся, сократил расстояние между нами, заставив почти срастись с островом, снова сжал пальцы на подбородке, вынуждая поднять голову.
Он больше ничего не сделал? вопрос прозвучал как-то драно, и жесткие пальцы коснулись горла, провели по синякам и ссадинам, оставшимся от хватки вора. И я вздрогнула, натурально вздрогнула от тока, прошившего мгновенно все тело, от болезненного разряда прямо в нервные окончания. Закрыла глаза, сглотнув.
Слава! он отпустил мой подбородок, но руку с шеи не убрал, пальцы продолжали скользить по горлу, по темным кровоподтекам.
А я все-таки нашла в себе силы посмотреть на Ястребова, вгляделась в ставшие вдруг темно-серыми глаза напротив и почему-то не смогла выдавить из себя ни звука, только смотрела на него. И странно и гулко билось сердце. Очень громко. Пересохло во рту.
Нет, выдохнула едва слышно и все-таки отстранилась. Больше ничего, помотала головой, и решила, что ходить вокруг да около бессмысленно, раз Ястребов все равно здесь, лучше выяснить все сейчас. Насколько серьезно я вляпалась, Игорь?
Ты же сама все понимаешь, Слав, пожал он плечами. Во всех твоих отчетахчушь, Ирита, которой ты дала зеленый свет, небезопасна, сегодня ты чуть не вручила Энджи хрен знает кому. Что ты хочешь от меня услышать?
Что значит «во всех»? нахмурилась я.
То и значит, кто-то заменил твои отчеты за последние три месяца на какую-то херню. Там не только Ирита и Энджи, но вообще все, над чем ты работала. Подпись твоя.
Ясно, отрывисто кивнула, делая огромный глоток из кружки, не отводя взгляда от Игоря. Он говорил твердо, смотрел в ответ не менее пристально, чем я, но что-то еще определить по выражению лица было невозможно. Я не понимала, какие мысли бродят в его голове, не представляла, какое решение он примет. В итоге просто отвернулась к окну, цепляясь взглядом за темные деревья в парке и капли дождя на стекле. Как я прочистила горло и все-таки выдавила из себя следующий вопрос. Как я буду работать теперь?
Ирита для тебя точно закрыта, ответил он все так же спокойно. На время проверки не будет доступа к новым проектам. Думаю, сама проверка не займет много времени. Энджи пока твоя, но без обновлений.
Почему? странный выбор, с учетом того, что как раз Энджи сегодня чуть не сперли, и, по мнению Ястребова, это произошло с моего согласия. Почему Энджи останется у меня?
Ее запуск не горит, ты больше остальных погружена в проект. К тому же Энджи просто новая версия Лизы, менее приоритетна. Остальную твою текучку я посмотрю завтра, скорее всего, все останется у тебя. Относись к этому как к обычной проверке.
Да, тупо кивнула, продолжая пялиться в окно. Кто займется Иритой?
Пока не знаю. Завтра обговорим ситуацию со Знаменским и Борисычем. Вряд ли это будет кто-то из обычных манагеров. Скорее всего, придется привлекать ребят из исследований.
Я только кивнула, крепче вцепившись в кружку.
Какое-то время в кухне царила тишина, я старалась собрать в кучу ускользающие мысли. У меня в текучке еще шесть или семь проектов. Большая часть из нихпросто обновления текущих версий, только два совершенно новые. И вот их я терять совершенно не хотела. Оба проекта интересные, головоломные и обещают неплохой профит, если получится их быстро довести до ума.
Расскажи, как реагировала Энджи во время нападения? Что делала? вопрос Ястребова безжалостно вырвал из собственных мыслей и будто переключил какой-то рубильник в башке. В памяти всплыли слова Энджи и мои команды за последние несколько часов, вытесняя все остальное. Я сделала еще один глоток, поставила кружку на подоконник и метнулась к ванной, чтобы забрать трекер и стащить с головы полотенце.
Есть вопросы, касающиеся безопасности владельца, кивнула я головой на браслет, кладя его перед Игорем, и обратилась к ИИ, открывая крышку ноутбука. Энджи, выведи на экран последние три часа записей трекера.
Да, Станислава.
И пока ИИ выполняла команды, я снова словила на себе очередной нечитаемый взгляд Игоря. Он смотрел на мои мокрые волосы, и казалось, что снова злился.
Но уже через несколько секунд все отошло на второй план, и мы с Ястребовым вглядывались в графики и показатели.
Вот эти сорок минутэто пробежка, развернула я первый файл. Пульс и дыхание, насыщение кислородом в пределах моей нормы при физической нагрузке, можно сравнить со вчерашним днем, например, что, в общем-то, и сделала Энджи.
Вот тут ты закончила, чуть ближе наклонился к монитору Игорь, смахнув с экрана предыдущие данные и выводя новые. Видно по пульсу и общей физической активности.
Да. А вот тут на меня напали, прокрутила я дальше. Он почти сразу схватил меня за горло, кислород рухнул вниз где-то через тридцать-сорок секунд.
Энджи, обратился Игорь к ИИ, покажи последовательность действий в этом промежутке времени.
Да, князь Игорь, безропотно повиновалась помощница, а я, не сдержавшись, расхохоталась. Ястребов уставился на экран и на обращение никак не отреагировал.
Она запрашивала подтверждение, побарабанил пальцами по столу Игорь, возвращая меня к данным, откидываясь на спинку стула.
Да. И, не получив его, не стала ничего делать. Возможно, потому что показатели не были критичными, но В общем, надо проверять и тестировать. Я не уверена, что стоит давать ей свободу и отменять подтверждающую команду.
Почему? нахмурился Ястребов.
Ситуации в жизни разные бывают, спокойно пожала плечами, переводя взгляд с монитора на Игоря. Нужны очень тонкие настройки, даже люди не всегда верно могут оценить степень опасности.
По-твоему удушениеэто неопасно?
Жесткий секс, пожала плечами. Есть те, кто любит такое.
Данные будут отражены в статистике, упрямо сжал губы Ястребов. Я не сдержала фырканья.
Вот тут и начинается самое интересное. Энджи действительно обращалась к статистике, но только за последнее две недели. Не за все время трекинга. И это точно косяк.
Ястребов откинулся на спинку стула, скрестил на груди руки.
Он думал о чем-то напряженно несколько секунд, бросил на меня очередной нечитаемый взгляд, а потом подтянул к себе ноут, вытаскивая из кармана флэшку и вставляя ее в комп, и склонился над клавиатурой. На экране замелькали строчки кода.
Я скрипнула зубами, но желание съязвить подавить не получилось. Видимо, сказывался стресс, обычно Ладно, обычно я еще хуже.
Принести резиновую уточку?
Зачем мне уточка, Воронова, невозмутимо прокомментировал Ястреб мой выпад. когда есть ты? и снова ушел с головой в кодинг.
Видимо, все-таки пора ставить новый пароль, покачала головой.
И вдруг подумала о том, что у нас с Ястребовым очень странный тандем. Он создает, я ломаю, и мы оба терпеть друг друга не можем И тем не менее Игорь сейчас тут К чему и зачем была последняя странная мысль, я и сама не поняла.
Тряхнула головой и подтащила к себе планшет, надо накидать чек-лист и несколько кейсов для Энджи, пока «ощущения» свежи.
Чек-лист набросать получилось на удивление быстро, конечно, его надо будет просмотреть еще раз свежим взглядом, и, скорее всего, он разрастется еще на пару десятков пунктов, но это нормальный рабочий процесс, привычный и понятный.
А вот с кейсами у меня случился затык. Потому что написать короткий автоматизированный тест, конечно, не проблема, но вот тестирование в «полях» заставило мой глаз нервно дергаться. Ни юристы, ни руководство, ни исследования мне такое не пропустят.
А еще сейчас казалось, что «ситуации опасности и угрозы жизни и здоровью»это вообще все. Ну вот совершенно все. А ведь есть еще дети. Они тоже потенциальные пользователи. Так как отследить весь тот трэш, который может случиться, и стоит ли вообще это делать? Стоит ли возлагать на Энджи такую ответственность?
Почти, сука, моральная дилемма.
Конечно, медицинские роботы уже давно не новость, но у нашего помощника больше функций и возможностей, больше личных данных, к которым она либо уже имеет доступ, либо потенциально будет иметь. И Черт!
Показалось на миг, что идея дерьмовая. Сильно дерьмовая. И неприятный холодок пополз по позвоночнику.
Я заставила себя немного угомонить полет фантазии. И вернуться от потенциала к тому, что есть сейчас. Ведь если бы сегодня вечером ИИ в трекере не ждала от меня подтверждающей команды и вызвала ментов сразу, как только кислород скатился вниз, мужика, возможно, удалось бы поймать на горячем. Еще в парке.
Кстати, про кислород и показатели Почему помощник решил звонить ментам, а про врачей даже не заикнулся?
Сбой? Нехватка данных для оценки? Наоборот, их избыток? Что?
Я снова вывела на экран планшета показатели, коды и алгоритмы, вывела действия самой Энджи. Попыталась сориентироваться в огромном массиве данных и набросать хотя бы что-то. Но глаза предательски слипались, строчки на планшете скакали и прыгали, а мозги отказывались работать. В какой-то момент батарейка села окончательно.
Я опустила голову на сложенные руки и отключилась.
Похер, завтра разберемся, если после Ястреба еще останется с чем разбираться. Ненавижу слишком деятельных разрабов, пусть и гениев
Глава 4
Игорь Ястребов
Воронова наконец-то сдалась, когда стрелки часов перевалили за час ночи. То есть наконец-то отключилась. Уронила голову на сложенные на планшете руки и перестала шевелиться.
Забавно, но выключилась почти моментально, как будто кто-то опустил вниз рубильник.
Волосы по плечам шалью, на скулах несколько прядей, крупные кольца. Тугие и темные. И ресницы дрожат, будто не нравилось ей что-то. Наверняка, мое присутствие.
Слава не вздрогнула, не пошевелилась, даже не поморщилась, когда я поднял тонкое тело на руки и отнес в комнату.
И я снова злился на нее. Потому что Потому что вот она, маленькая, тонкая, кукольная. Сожмешь руку, и нет ее А она от придурка какого-то отбивалась сегодня, в травме была, ментов вызвала
Под ложечкой все еще дергало. У меня с детства под ложечкой не дергало, я вообще перестал нервничать и реально переживать за что-то туеву тучу лет назад. А Слава
Деятельная, мать ее Лезет везде, никак выдохнуть не может.
Воронова, что ты творишь? Веревки из меня вьешь
В башке гудело и звенело. Все еще.
Эти уродливые, темные синяки на горле, ссадины на руках, взгляд стеклянный, голос не ее. Не тягучий, не томный, хриплый, словно у нее ангина с бронхитом запущенные.
Я сорвался, как только на мобильник пришло уведомление от Энджи о том, что телефон Славы заблокирован, а ИИ получила команду об удалении файлов. Отследил трекер, вскрыл Энджи мозги, рванул к Вороновой. Бесился.
Бесился, потому что думал, что Что не просто так она файлы с телефона подтерла, не просто телефон не в зоне. Думал, что следы заметает.
На консьержку ее внизу почти матом орал, в квартиру метнулся
А там она
Стоит, смотрит, привычно хмурится и явно не понимает, что я у нее забыл. К стене жмется, будто хочет быть дальше от меня. Хрупкая.
Следы эти уродливые, ярко-красные, белым воротом халата обрамленные
Дичь какая-то.
До того выбивающая из реальности дичь, что я чуть не наорал на нее, чуть не полез осматривать, стаскивать с Вороновой халат. И сдулся тут же, как только в глаза посмотрел лисьи. Уставшие, стеклянные. Страх на их дне, едва заметный.
Славу не трясло, она не плакала. Спокойная.
Нет. Заторможенная.
Морщилась иногда, когда говорила, когда рассказывала про нападение, но казалось, что реагировала нормально.
А меня не отпускала навязчивая, зудящая в мозгу мысль Отметины на горлеэто все? Все, что он сделал?
А еще она руки терла, запястья. Почти все время, что говорила со мной, скорее всего сама не осознавала, но терла. Говорила и шкрябала ногтем. Раз, другой, третий. На пятнадцатый до меня все-таки дошло, и я отправил Славу в душ.
Почти силой затолкал. Потому что упрямая, потому что самостоятельная слишком, потому что злилась на меня. Вряд ли даже сейчас не поняла, почему я сорвался и приехал.
Я покопался в ее Энджи, пока она в душе была. Попробовал отследить телефон и передвижения, но Слава все сделала правильно, даже слишком, почти сожгла мобильнику мозги. После парка все обрывалось. Ее смартфон теперьмертвый кусок пластика с болтами и гайками. В нем даже от базы нихрена не осталось. Взрыв без огня и дыма.
Потом менты приехали. И я решил, что с ними разговаривать Славе сегодня точно не надо. Все отдал, написал за нее заявление, сунул деньги и выпроводил.
А Слава из душа вышла. Вышла, и я успокоился, наконец-то в руки себя смог взять, снова мыслить нормально смог. Почти
Почти, потому что
Он больше ничего не сделал? я прикоснулся к отметинам на нежной коже. Не знаю, зачем. Все равно ни стереть их, ни отмотать назад.
Слава молчала. Долго молчала. Опять наматывая мои кишки на кулак, я слышал, как стояк за стенкой гудит, как работает вентилятор ее ноута, как что-то стучит у соседей. И ждал.
Слава! повторил жестче и посмотрел в глаза, все еще немного затуманенные. Не мог пальцы от ее шеи оторвать. Хотелось касаться Мог бы зализатьзализал бы эти уродские следы.
Нет, прозвучало наконец-то.
И отпустило. Разжался кулак, стягивающий нервы, и я вернулся на место. Чувствовал почти кожей, как Слава напряжена. Расслабилась немного, только когда я попросил показать мне Энджи, спросил о реакции помощника на случившееся.