Что тут происходит?
Это не Великая, не её мощь, вдруг писклявым голоском проговорил молодой, сила не из нашего мира
Колдун мог поставить такой блок? подал голос голубоглазый, пока я пыталась отдышаться. Отец поднялся со стула и обнял меня за плечи. Арьяна тоже подошла ко мне и стала странновсматриваться в моё лицо.
Нет, такое человеку не по силам. Блок на воспоминания стоит на самом глубинном уровне, который доступен только Создателям
Дальше я уже не вслушивалась, уткнувшись лицом в горячую отцовскую грудь, пропахшую домом и кузней.
Глава, мы можем идти?
Отец, а как же Милада? только начала говорить я, как отец шепнул мне на ухо:
Тут как бы тебя не ещё не потерять, Рокайо, пойдём домой, пока жрецы заняты.
Когда мы уходили, те действительно о чём-то негромко спорили, и мы, кивнув Арьяне, поспешили уйти.
Она хоть не забудет их расспросить? по дороге заговорила я.
Узнаем, когда они уедут Нечего дёргать рыжуху за хвост
Мы дошли до дома, а там отец потерял сознание.
Три дня мы с мамой сражались за его жизнь. Всё таки та прогулка к Вратам и нервное напряжение из-за побега дочери сильно сказались на моём отце. Болезнь вцепилась в крепкого мужчину, как кузнечные клещи, и вытравить её из его организма было не просто. Мы с мамой ухаживали за отцом по очереди. Я тайком наблюдала за своей родительницей: мне не нравилось её спокойствие, какое-то странное, слишком неестественное.
По моему мнению, мама не должна была так себя вести после исчезновения Милады. Какой-то лихорадочный блеск в её глазах смущал меня.
Нас навестила Арьяна, но узнав, что отец серьёзно болен, отложила разговор о жрецах, Вратах и чужаке. Приходил Атрон, интересовался, когда откроется кузня, посидел на кухне, повздыхал. Отцу не становилось ни лучше, ни хуже.
Но на четвёртый день он ненадолго пришёл в себя и сказал мне, сидевшей тогда около его постели:
Где Рамина? Где она
Сейчас позову, отец, сейчас, только выпей!
Прибежала мама, услышав мой голос.
Рокайо, оставь нас на минуту попросил отец, и я вышла. Мне хотелось послушать, что он скажет матери, но в коридоре крутились Бертин и Авидея, а при них подслушивать было не правильно, и мы с детьми уселись на кухне, дожидаясь прихода бабушки.
Когда та вошла, я поняла, что что-то произошло между отцом и ею.
Мама?
В глазах матери блестели слёзы, а ещё появилось страшное выражение пустоты и боли.
Мамочка, что происходит? Авидея, одень Бертина и погуляйте во дворе!
Авидея, как никогда, была очень послушна. Неужели последние события заставили её изменить своё поведение?
Айо, всё хорошо, детка, всё нормально, мама попыталась отговориться от меня, но я не дала ей это сделать.
Мамочка, правду, я подошла к ней и схватила за плечи, хватит секретов! Они не приводят ни к чему хорошему!
Твой отец он
Говори, мама, смелее
Он запретил мне идти искать Миладу Запретил
И куда бы ты пошла, мама?
Во Врата Доченька оставила мне подсказку Я нашла это под её матрасом
Мама достала из-за лифа свёрнутую в трубочку бумажку и отдала её мне. Я открыла её и поразилась: там была нарисована последовательность символов, которые нажал по очерёдно чужак. И стояла маленькая приписка: "второй глас Вена, третийнельзя, ждать начала".
Так что, Милада готовилась, и ты знала об этом?
Айо, прости меня прости
А ты собралась за ней? мама только кивнула в ответ. Ты сошла с ума! А как же отец? твои внуки, в конце концов! А я? Или я перестала быть твоей дочерью?
У мамы из глаз потекли слёзы.
Ты уже взрослая, Айо Справишься
И твоя Милада, мамочка, тоже уже взрослая! крикнула я. И пора ей самой научиться расхлёбывать последствия глупых поступков! В её возрасте я уже ходила беременная вторым ребёнком, мама! А ты и отец всё утираете ей сопли под носом!
От моих грубых слов лицо мамы перекосило и она заплакала.
Отец, потом сказала она, он пообещал мне, что как выздоровеет так отправиться за Миладой
И в её глазах была вся надежда Адании.
Ну уж нет! Она сама выбрала себе судьбу и дорогу! И я не позволю ни тебе, ни отцу, в таком преклонном возрасте бросить всё и умчаться в неизвестность! Только через мой труп!
Тут в спальне застонал отец, и я помчалась к нему, прихватив пузырёк с настоем и тряпочку для обтираний.
Мама ринулась за мной. Мои родители очень любили друг друга, и это всегда вселяло в меня чувство уверенности в собственном родном доме. У папы начался кризис.
Через неделю перевал стал полностью проходимым и проезжим, и мы ждали прибытия доктора из Стревинацентра наших Северных земель. Отец уже потихоньку вставал, но был ещё очень слаб. Мама стала ещё более тихой и незаметной. Я почти переселилась к ним, чему дети были очень рады. Комнату Милады так и не открывали. Один раз Авидея спросила у меня:
Мама, а тётя Милада больше не вернётся?
Я не знаю, дочь, не могу тебе сказать А что?
Мне нравилась у неё брошка. Она всё равно её не носила, в виде эльдвайса
Зачем она тебе? Хочешь, летом на ярмарке я куплю тебе такую же
Нет, мне нужна эта На память
У меня защемило в груди. Сестра, отправивишись за своими чувствами, совсем забыла о тех, кто её любит дома Авидея очень любила мою взбаломошную и невезучую на мужчин сестрицу.
На следующий день на груди у Авидеи сверкала брошка, а мама перепрятывала ключ от комнаты Милады с таким выражением на лице, что у меня затряслись руки. Я решила проверить мамочку у доктора. Мне она не нравилась, как лекарке.
Через три дня прибыл доктор. Его поселили в гостевых комнатах Общинного дома, и я поспешила к нему туда, не смогла дождаться следующего рабочего дня, когда он уже сам пришёл бы ко мне в лекарскую принимать тяжёлых пациентов.
Рокайо Ганн? спросил у меня доктор, когда я представилась ему в дверях. Моложавый, слегка полноватый мужчина в длинном халате на голое тело с удивлением смотрел на меня.
Мне необходимо поговорить с Вами
Эйтерсс Винн, к Вашим услугам, Рокайо Ганн
Извините, но завтра, возможно, нам с Вами будет некогда А этот разговор очень важен для меня
Входите! он сделал шаг назад, приглашая меня в гостинную. Так, что у Вас случилось? Это личное, так понимаю?
Я знала, о чём попрошу городского доктора, только раз в год приезжающего к нам на двадцать дней для консультации местных жителей и моего обучения новым методикам лечения. В пределах разумного, конечно. Моё образование было средним, а дар лекаряслабым, мне никогда не достигнуть высот в этой науке, но на своём месте я должна была приносить нашему посёлку, всю зиму находящемуся в изоляции, максимум пользы.
Выслушав мой сбивчивый рассказ о слабом сердце мамы, так расстроенной из-за "отъезда" сестры с женихом, о боязни её сумасшествия, доктор усмехнулся.
Хорошо, Рокайо. Я и сам слаб в умственных болезнях, всё больше как-то лечу хвори телесные, но диагностику провести смогу. Завтра вечером, после работы, пригласите меня к родителям на ужин. За одно, проверю лёгкие Вашего отца. Как бы не развилась чахотка
Обрадованная, я побежала к родителям, рассказать о приходе доктора. Конечно же, маме говорить я ничего не собиралась. Всё должно было быть подано под соусом: помощь переболевшему отцу.
Там я застала слёзы Авидеи и нахмуренный лоб её дедушки.
Что случилось?
Бабушка, ей плохо Авидея посмотрела в сторону лестницы на второй этаж. Оттуда раздавался шум.
Я поспешила наверх и застала там матушку, прибивающую к двери Милады две доски крест накрест.
А-а-а, Айо Уже пришла? Отец не захотел Пришлось самой Всё сама и сама! с улыбкой закончила мама, вбивая последний гвоздь в доску, заколачивая дверь.
Зачем?
Я не хочу, чтобы из комнаты хоть что-нибудь пропало, Айо Вот, Ави понадобилась брошка Миладочка её не любила, а завтра? Что она захочет завтра? Нет, так нельзя Вот вернётся твоя сестра и решит, что и кому стоит отдавать или нет
За моей спиной раздались всхлипы: моя дочь, стоя на леснице, слышала весь монолог моей мамы, и сильно расстроилась. Я повернулась к ней.
Авидея, детка, где твой брат?
Во дворе с мальчишками
Забирай его и идите домой
А ты?
Я скоро буду.
Когда за моей дочерью захлопнулась дверь, а мама чем-то загремела на кухне, а взглядом показала отцу на дверь к ним в спальню.
Ты прости её, дочь Бегство Милады совсем подкосило её Разум Рамины не может с этим справиться.
Я понимаю, папа И не сержусь и я продолжила шёпотом. Завтра я приглашу доктора из Стревина, якобы осмотреть тебя. Пусть он понаблюдает и за мамочкой.
Может, попросить его осмотреть её из-за сердца?
Так мы с отцом и решили.
Следующий день был суматошным и тяжёлым, но мы с доктором, уставшие и голодные, всё-таки собрались на ужин к моим родителям, хотя я видела, что доктору уже хотелось отправиться на отдых. Но он не изменил своему слову.
Папа открыл нам дверь.
Входите, здравствуйте! ЯВаухан Ньево, отец этой важной лекарки.
Очень приятно, доктор Эйтерсс Винн, коллега Вашей дочери.
За столом мы сидели вчетвером, дети уже поужинали и отправились в свою комнату играть и учить уроки.
Папа много шутил, мама смеялась. Впервые, после ухода сестры, в нашем доме была такая тёплая обстановка.
Затем доктор осмотрел отца и вынес свой вердикт:
Лёгкие чистые, можете не волноваться. Серьёзные остложнения обошли Вас, Ваухан, стороной. И, пока я здесь, я могу ещё чем либо помочь вашей семье?
Он вопросительно посмотрел на мать и отца.
Рамина Твоё сердце Ты не желаешь, чтобы доктор послушал его? папочка был мягок и корректен до неправдоподобия.
Я со своим сердцем живу уже пятьдесят восемь лет, Ваух. И знаю все его слабые стороны! усмехнулась мама. Только не говори, что твой осмотр доктором был всего лишь предлогом, чтобы осмотреть меня и послушать моё сердце! Вот Милада не стала бы обманывать меня, Айо, задумайся над этим! и она выразительно задрала вверх свой подбородок.
Мамочка моя всегда отличалась умом, но если бы она знала, что доктор пришёл сюда не только ради её сердца, то, возможно, нам с отцом бы не поздоровилось.
Ну, что Вы, Рамина, ответил ей доктор, да, Ваша дочь говорила мне про Ваше слабое сердце, но если Вы прожили с ним столь долго То что уж тут говорить?
Доктор выразительно посмотрел на меня, и я поняла, что он уже что-то понял.
Когда он прощался с мамой, он взял её за руку и что-то долго-долго говорил о том, как она чудесно готовит, как она замечательно выглядит для её возраста, какая у неё умница дочь и молодец-муж. Мы с отцом стояли молча и ждали окончания этой сцены, как будто понимая: так надо.
А на улице, прощаясь около калитки, доктор сказал мне:
Если честно, Рокайо, утешить мне Вас не чем: вашей матушке жить осталось не так долго. Сколько, сказать я Вам не скажу. Это могут быть два дня или десять, но таяние снега тут у вас в горах она не переживёт. Спокойной ночи, крепитесь
Вот с такими словами он развернулся и ушёл, а я осталась и смотрела ему в след, пока его тёмный силуэт не скрылся за углом. Я не могла потом вспомнить, как попала в дом, что сказала отцу, как ложилась спать в одной кровати с Бертином. У мамы и папы нам приходилось ночевать всем вместе. Очнулась я уже посреди ночи, осознав открывшуюся истину: сердце мамы не выдержало бегства сестры в неизвестность, и она скоро умрёт!
На следующий день у меня с отцом состоялся тяжёлый разговор.
И что, ничего нельзя сделать? в пятый раз спрашивал он меня, вгоняя кувалдой в болванку железную скрепу. Так он возвращал себе физическую форму. Да и поговорить с ним дома у нас вряд ли бы получилось.
Нельзя. Эйтерсс говорит, что и так Ада ей много лет отмерила с её болезнью.
И мне вспомни лись точно такие же слова, сказанные мамой до всех этих событий, ворвавшихся в нашу семью, словно ураган или землетрясение.
Конечно, я не думал, что моя младшая дочь учудит такое: уйти с чужаком в другой мир Жива ли она, а, Рокайо? Как ей там, если жива?
Я каждый вечер молюсь за неё Великой, папа Но мы с тобой сильные, всё выдюжим, но мама Мама так любила её!
Через семь дней мама слегла. Доктор осмотрел её, а потом покачал головой.
Я скоро отбываю в Стревин, мог бы взять её с собою, проконсультироваться ещё с кем-нибудь из докторов, опытнее меня, но, боюсь, что мы её не довезём говорил он потом мне и отцу на кухне.
На следующий день я оставила на доктора все дела и осталась ухаживать за мамой. Она впала в беспамятсво и постоянно бредила. Её руки становились то холодными, как лёд, то обжигали своей горячностью.
А рано утром она проснулась и посмотрела прямо на меня, сидящую рядом с ней на стуле.
Айо?
Да, мамочка
Сколько я проспала?
Сутки
Где Ваух?
Ещё спит, очень рано
Пусть спит Послушая меня, Рокайо Ньево, её глаза вдруг лихорадочно заблестели, пообещай мне, что ты сделаешь всё возможное, чтобы отыскать сестру. Она должна знать, что её семья не бросила её, что мы все её любим!
Обещаю, мама, только успокойся! я вдруг испугалась, что её нервозность, этот лихорадочный блеск именно сейчас вгонят её в могилу, схватила успокоительный отвар и дала ей отпить несколько глотков.
Всё Хватит,оттолкнула она кружку, поклянись, Рокайо! Поклянись!
Клянусь, мама, клянусь Найду эту сестрицу и всё передам ей!
С отца я уже взяла такую клятву, так что помните об этом!
Нет, моя мама, Рамина Ньево, не умерла ни в этот день, ни в следующий. Мара забрала её ровно на тридцатый день бегства сестры. Предав земле её тонкое, жёлтое тело, мы с отцом два дня молчали между собой, общаясь только с Авидеей и Бертином. А на третий день я убирала в доме у родителей, куда переехала уже во время болезни отца, и мне на глаза попался клочок бумаги с символами Врат.
Я уже приняла решение, когда мне приснился странный сон. В нём я опять видела чужака. Тот стоял на скале посреди пустыне, а затем превращался в врана и громко каркал над моей головой. И в его карканье мне слышался смех.
Часть первая. Глава шестая. Неизбежность.
Нет, я никогда не отличалась спонтанными, необдуманными поступками. Когда в мои семнадцать я познакомилась с Тибольдтом Ганном, он мне так и сказал, что такой здравомыслящей девушки ещё никогда раньше не встречал. Но в первые дни после смерти мамы меня охватила злость, такая злость!
На себя, что не предотвратила знакомство Милады и колдуна, ведь могла настоять на переносе его больного организма в Общинный дом, но поплыла по течению, не став ссориться с родными
На Миладу, которой было наплевать на самых дорогих и близких людей, и она выбрала любовь и неизвестность, хотя должна была выбрать нас, тех, кто всегда поддерживал её в самых тяжёлых жизненных ситуациях
На отца, который вовремя не прислушался к моим словам, а потворствовал отношениям чужака и своей влюбчивой дочери
На маму, которая слишком близко приняла бегство сестры к сердцу и осмелилась умереть, бросив меня, папу и внуков одних
И в этой злости на себя и всех вокруг моё решение мне казалось единственно верным: найти мерзавку и притащить её домой, ткнув носом в свежую мамину могилу!
Несмотря на эмоции, что я испытывала, мой разум оставался хладнокровным, и я начала обдумывать шаги по подготовке к переходу в неизвестный мне мир.
Для этого мне нужно было всё узнать о Вратах, циклах их открытий и закрытий, сколько времени я смогу провести в том мире, куда ушли сестра и чужак.
Я знала, кто сможет мне помочь в тех сведениях, что были мне нужны, и я отправилась к Арьяне.
Теперь я шла к ней не в кабинет днём, а вечером, покормив детей ужином, что-то соврав заволновавшейся Авидее и отцу, что-то о внезапно заболевшем охотнике.
Путь мой лежал к ней домой, и там я никогда не была. Мы, жители Северных гор, никогда не ходим по гостям без приглашения, но сейчас я решила наплевать на традиции. Мне нужна была определённая информация, и я собиралась её получить.
Поздно вечером на улицах посёлка было темно, снег уже начинал таять, и я, спотыкаясь, набрала верхом мокрого, холодного месива, и поэтому в дверь Арьяны Сугисты я стучала дрожащими пальцами.
Рокайо? Ты? закономерно удивилась она, увидев замёрзшую меня у своего порога почти ночью. Мне, вроде бы, помощь лекаря не нужна.