Нет, ответил он сухо. Ложитесь.
Первокурсница еще немного повглядывалась в его лицо и вдруг вздохнула с обреченностью. И заплакала. Макс поморщился и поспешил ее усыпить. Хватит с него рыдающих малолеток.
Ее аура была смята, размыта щитом Марта, так что магический дар восстановится не скоро, как и потребность питаться чужой энергией. Но все равно он усыплял ее с осторожностью и, распутывая блок, был постоянно начеку. Сущность не обманешьпри таком плотном контакте она просто не могла не потянуться навстречу. И Макс, почувствовав легкое прикосновение, почти бережно отвел его, продолжая снимать блок Соболевского. И потом еще задержалсясчитал воспоминания и, убедившись, что ничего опасного в них нет, разорвал ментальный контакт.
Со вторым, Эдуардом, было сложнее. Парень был агрессивно настроен и на слабеньких остатках своей силы пытался выстроить щит.
Не тратьте силы зря, предупредил его Тротт терпеливо, я все равно сломаю, и будет хуже. Дольше придется восстанавливаться.
Да какая теперь разница, угрюмо пробурчал семикурсник. Лучше уж сразу убейте.
Он настороженно наблюдал за профессоромкак тот протирает руки салфетками, подходит к нему. Из-за толстого стекла камеры их видели следователи, и ощущение лишних взглядов Макса дико раздражало.
Разница, пояснил профессор ледяным тоном, в том, проживете вы остаток жизни ничего не соображающим идиотом или полным сил мужчиной. Жизнь при монастыре не так плоха, в будущем вы получите свободу передвижения.
Да как вы не понимаете!!! крикнул студент зло. Я хотел быть магом! Я же не виноват, что это сильнее меня! Никто не может справиться, и я не смог!
Молодой человек, резко сказал Макс, во всем, что с нами происходит, виноваты мы сами. Главноеволя. Прекращайте представление; сочувствия от меня вы не дождетесь. Снимайте щит и ложитесь. Штатный психолог в управлении есть, я же здесь совсем для другого.
Сидящий на койке парень упрямо укреплял щит дополнительными плетениями, и Тротт вздохнул, потянул за одну нитьзащита тут же посыпалась. Упрямец побледнел и задышал частопрофессор, более не церемонясь, устанавливал ментальный контакт. Тут же ощутил потянувшиеся к нему темные щупальцаи резко ударил по ним. Для нападавшего это прозвучало гулким предупреждающим рычанием, и глаза его, уже мутные, изумленно раскрылись.
Зачем почему вы делаете это? прошептал он с недоверием. Вы же?
Спать, ровно приказал Тротт, и излишне болтливый темный свалился на койку. А инляндец, морщась, начал распутывать блок. Надо было еще просмотреть память и подчистить последний разговор. И любые воспоминания о Нижнем мире, если они есть.
Но их не было, и измученный лорд Тротт только нелюбезно кивнул на благодарности Тандаджи, из последних сил открыл Зеркало и ушел в свой дом с разбитыми стекламивосстанавливаться.
Голова никак не переставала кружиться, и он потянулся к шкафчику, привычно уже нащупал усилитель, набрал темно-оранжевую жидкость в шприц и вколол себе в плечо. Тут же полегчало; Макс выпил воды, взглянул на часывремя еще былои открыл Зеркало в Королевский лазарет Иоаннесбурга.
Дежурная сестра смерила Тротта настороженным взглядом. Инляндец сухо поздоровался и попросил разрешения навестить пациентку Светлану Никольскую.
У нее посетители, сообщила сестра, выдавая Максу халат и бахилы. Подождете или сейчас зайдете?
Сейчас, ответил он с недовольством, наклоняясь и натягивая бахилы. В лаборатории снова кипела работа, и у него было ровно двадцать минут. Мне только просканировать ее.
Вообще у нас не разрешено, с сомнением сказала пожилая женщина, у нас свои виталисты.
У меня особый случай, с невероятным терпением пояснил Тротт, накидывая халат на плечи. Есть согласие наблюдающего врача. Посмотрите в карте пациентки.
Еще минут пять он стоял у стойкимедсестра искала карту, в картепредписание, и думал о том, что в следующий раз просто телепортируется напрямую в палату глухой ночью и не будет терять время.
Женщина наконец прочитала предписаниеТротту казалось, что она чуть ли не по буквам читает, и соизволила поднять глаза.
Извините, профессор. Проводить вас?
Не стоит, сказал он мрачно. Двигается она наверняка тоже по-черепашьи.
У двери он остановился, догадываясь, что за посетителей там застанет. В палате творилось какое-то безобразиедоносилась ритмичная клубная музыка и подпевающий певцу звонкий голос Богуславской.
Твои глаза как солнце, о-е-е-е,
Иди ко-о-о мне, иди ко мне, ко мне,
Детка-а-а, я так обнять хочу тебя,
Дыши в ритм со мной, детка, детка!
И сердитое:
Матвей! Ну чего ты не поешь?
Макс открыл дверьпринцесса громко и сосредоточенно выводила второй куплет прямо в ухо спящей Светлане, Ситников смотрел на нее глазами влюбленного идиота. Почему-то выражения лиц у влюбленных и пациентов дурдомов очень похожи. Семикурсник увидел наставника, моргнул, и лицо его приобрело осмысленное выражение. Алина тоже оглянулась, тут же надулась и выключила музыку.
Добрый день, профессор, пробасил Ситников. Принцесса не поздоровалась, смотрела неприязненно.
Для кого добрый, а для пациентки не очень, хмуро ответил Макс, наблюдая, как Богуславская пробирается к парню и берет его за руку. Вы зачем позволяете издевательства над сестрой, Ситников?
Он ожидал, что девчонка вспыхнет, скажет что-нибудь возмущенное в ответ, но она только поджала губы и прищурилась. Зато смутился его ученик.
Мы изучали литературу по случаям комы, профессор, пояснил он размеренно, и Алина нашла информацию, что были случаи, когда толчком для пробуждения являлись знакомые звуки, любимые песни. Вот, попросили родителей принести записи Светкины и решили дать послушать.
Понятно, язвительно сказал Макс, проводя руками над бесчувственной драконьей невестой. Или женой? О том, что любые резкие раздражители могут способствовать коллапсу мозга, вы не прочитали, он задержал руки над животом, прислушался, прикрыв глаза. С ребенком все было нормально, а вот мышцы уже слабелинужно будет настоять на интенсивных принудительных занятиях. Пусть массаж сделают, посгибают руки-ноги, поворочают, иначе атрофируется все и проблем не избежать.
Мы спросили у врача, не выдержала принцесса. Он был не против.
Вы думаете, он мог бы вам отказать? насмешливо спросил Тротт, поднимая глаза. Она медленно краснела от злости. Нахмурилсячто-то с пятой Рудлог было не то. Похудела, причем резко, за какие-то несколько дней. Ион присмотрелсяаура плясала какими-то клочками на уровне живота, пульсировала едва заметно.
Вы ничего не принимали? поинтересовался он, направляясь к раковинепомыть руки.
А это не в-ваше дело, возмущенно ответила Богуславская ему в спину.
Не мое, согласился он вежливо, нижайше прошу меня простить, ваше высочество.
Зашумела вода. Мимо него раздраженно простучали девчоночьи каблуки, хлопнула дверь.
Профессор, гулко и серьезно сказал Ситников за его спиной, не трогайте ее.
Успокойтесь, Ситников, холодно отозвался Тротт, вытирая руки. Вы, кстати, подумали по поводу предложения Четери? На вашем месте я бы не стал отказываться от уникальной возможности учиться у мастера.
Я пока у вас учусь, неохотно ответил семикурсник. Мне хватает.
Я и десятой доли вам не дам, Макс повернулсястудент нависал над ним горой, хмурый и злой. Поверьте мне. И не смотрите на меня так, Ситников, идите лучше утешайте вашу принцессу. С такими нервами ей только магию изучать. И, добавил он, если вы друг ей, узнайте, не принимала ли она что-то из магпрепаратов. Я ее предупредил, но мало ли что в эту голову взбредет.
На часах Тротта пикнул таймердо конца работы сушки осталось пять минут.
До свидания, сказал инляндец, открывая Зеркало. Ситников не ответилон нехорошо и мрачно смотрел на своего наставника, задумчиво так, настороженно. Как будто решал важную задачу и не мог никак сопоставить факты. Но Тротт этого не виделон с облегчением шагнул в полумрак своей гостиной и поспешил в лабораторию.
Через полчаса работы он выругался сквозь зубыв голове крутилась дурацкая песенка, услышанная в палате Никольской. Надел широкие наушники и включил любимый тяжелый рокгрохочущие басы и скрежет мгновенно изгнали и навязчивый ритм, и все мысли, не касающиеся исследований.
А вечером, когда голодный и уставший Макс вышел из лаборатории, обнаружил на телефоне несколько пропущенных вызовов. Звонил заведующий кафедрой математики и магмеханики Николаев, и Тротт, посчитав статус звонившего недостаточной причиной, чтобы отложить ужин, принял душ, поел, удобно уселся в кресло и только после этого перезвонил.
Лорд Тротт, с неловкостью поздоровался старенький профессор, спасибо, что перезвонили. Есть ли у вас время поговорить?
Если бы не было, вы бы меня не услышали, сухо ответил Макс. Срочный вопрос?
Да, сокрушенно вздохнул завкафедрой. Я хочу просить вас подменить до конца семестра преподавателя основ стихийных закономерностей у первого курса. Она была беременна, Макс вспомнил доцента с опухшим лицом и большим животом, постоянно рассказывающую педсоставу о своем самочувствии, мы все рассчитывали, что она родит после экзаменов, но роды, к сожалению, начались на восьмом месяце, прямо во время занятий.
Очень непредусмотрительно с ее стороны, профессор.
Э-э? растерялся заведующий. Да! горячо воскликнул он. Да! Она нас очень подвела. Большинство ее предметов мы раскидали по преподавателям, остались только основы. И кроме вас некому, коллега. Я бы не стал просить, зная, как вы заняты, но у меня нет выбора.
Боюсь, не могу вам помочь, с досадой на неожиданную просьбу ответил Тротт. У меня нет на это времени.
Да, да, конечно, грустно пробормотал старик, я тогда сам, сам. Простите, лорд Тротт. Э-хе-хе
Макс сжал кулак и постучал им по колену. Николаев вел у них предметы на первом курсе и был тогда розовощеким кандидатом наук. Сейчас он уже казался совершенной развалиной, большую часть времени дремал у себя в кабинете, и Алекс держал его то ли из жалости, то ли из сентиментальных чувств.
Дамир Абсеевич, позвал Тротт недовольно, сам себя презирая в этот момент, я просмотрел ежедневник. Два часа в неделю дополнительно я могу выделить. Но только до конца семестра. Дальше ищите другого преподавателя.
Конечно! Конечно, голубчик! радостно возопил старик. Там предмет-то простейший, вам и восстанавливать ничего не придется. Примете экзамены и будете свободны! Выручили меня, выручили! Я сейчас же пришлю вам материалы и план занятий, ждите!
Макс вежливо послушал многократно повторяющиеся благодарности, попрощался и отключился. Нахмурился, постучал пальцами по стенке кресла. Определенно, университет засасывает его как болото, шаг за шагом. Сначалавнештатный факультатив, потомзанятия с семикурсниками, теперьпервый курс. Люди все-таки слишком утомительны: обращаешь внимание на одногои оказываешься окруженным целой толпой тех, кто от тебя чего-то хочет.
Звякнул почтовый телепортв нем появилась обещанная стопка книг. Макс взял одну, за какие-то двадцать минут пробежал глазами оставшиеся темы курсаи захлопнул с твердым намерением лечь спать.
27 ноября, воскресенье, Теранови
Ангелина
Здание, выбранное для дипслужбы, было теплым, одноэтажным и просторным. И, что важно, позади располагался небольшой пустырь, который сейчас оперативно расчищали от камней нанятые местные жители. На пустыре будет посадочная площадка для драконов, тут же разместят маленький домик с одеждой для них.
Ани обошла свою вотчину, слыша веселую перекличку работников со двора и чувствуя странный восторг. Вот это крыло они отдадут драконамтут же, напротив, находятся несколько домов, чьи хозяева с радостью согласились предоставить вторые этажи (за отличную плату) в пользование ведомства. Значит, можно будет размещать гостей с комфортом. Сотрудники уже договорились с маленькими ресторанчиками о поставке обедов и ужинов, местные ателье спешно шили шторы для дипслужбы, плотники ремонтировали двери и полы.
Городок оживал в предчувствии новых переменда и вообще в Теранови было как-то многолюдно. Жители Рудлога и других государств, прослышав, что в горный город наведываются драконы, устремились сюда, и от туристов было не протолкнуться, несмотря на собачий холод. Спрос уже родил предложение: на улицах и в магазинах торговали теплыми химами и длинными меховыми дохами, рестораны ломились от посетителей, отдающих дань киселю и колобкам, а мэр Трайтис, немного оглушенный внезапной известностью городка, все же быстро сориентировался и запустил туристическую службу, которая теперь принимала сотни звонков каждый день и бронировала места в переоборудованных под мини-гостиницы домах добрых жителей. Мешок драконьего золота, подаренный на свадьбу, был заперт в сейфе, и планы на него имелись грандиозные: не только школу отремонтировать и стадион достроить, но и гостиницу заложить, а если так дело пойдетто целый гостиничный комплекс с лыжными спусками и катками да курорт у горячих источников в горах.
С утра Ангелина приехала в Теранови с официальным, обещанным неделю назад визитом и уже сполна оценила слишком, на ее взгляд, ревностное гостеприимство местных жителей. Свиту она взяла небольшую. Обойтись вообще без сопровождения и охраны было не по статусу, но она с огромным облегчением по окончании официальной части отправила придворных обратно во дворец, оставив при себе только секретаря, горничную и охрану. Отправились в столицу и приехавшие заснять визит журналистысрочно нужно было монтировать материал и готовить в новостные выпуски, сразу после репортажей о поездке королевы в Лесовину.
Мэр Дори Трайтис, страшно гордый очередным высоким визитом, организовал принцессе экскурсию, пригласил прокатиться на единственном трамвайчике, который с лязганьем двигался мимо цветных домов, и пройтись потом по улицам Теранови. И она не отказалась, хотя и замерзла отчаянно, несмотря на длинную шубку с капюшоном и плотные сапоги. Все было выстужено, схвачено морозом, и даже небо, на которое Ангелина периодически поглядывала с обжигающим ее до злости ожиданием, было похоже на застывший светлый кусок льда, и по нему медленно двигалось тусклое солнце. И не радовали ее ни искры на белом снегу, ни яркие крыши домов. Холодно было ей, холодно и томительно.
Городок определенно сошел с умакругом были одни драконы. Магазины, несмотря на крепкий мороз, выставили на лотки свежеизготовленные сувениры, и со всех сторон на принцессу смотрели белые пернатые ящеры. С футболок, полотенец и постельного белья, с кружек и прилавков с глиняными свистульками. Она таки остановилась у одного лотка, где торговали мягкими игрушкамиуж очень забавно они выглядели, и тут же стала обладательницей подаркамехового дракончика, похожего больше на овцу, чем на небесного змея. Впрочем, туристов это не смущало: у предприимчивого лавочника смели всех драконоовец, только чтобы дома был такой же, как у принцессы Ангелины.
Ее высочество возложила цветы к памятнику своему деду, Константину, посетила больницу и школу, где пообщалась с детьми, приготовившими ей подарки и выступлениеи, наверное, это была самая приятная часть. Не считая действительно вкусного обеда с почетными жителями города, по очереди рассказывавшими ей, как замечательно здесь, в Теранови, и как они рады, что она остается работать в городке.
«Замечательно, но холодно, думала она, поддерживая разговор и легко улыбаясь собеседникам. Это же какое терпение надо иметь, чтобы жить здесь?»
И не знала Ангелина, что после окончания обеда, когда они с мэром ушли в администрациюобсуждать совместную работу, жители поспешили поделиться впечатлениями со своими знакомыми, тесо своими, и все пришли к выводу, что старшая принцесса, конечно, красавица, каких мало, аж слова забываешь, когда глядишь на нее, любезна и сдержанна, но ей очень недостает живости и улыбчивости ее младшей сестры, ныне королевы Рудлога, Василины.
Старшая Рудлог, аккуратно ступая по краешку свежеокрашенного пола, прошла в ту половину здания, где должна была располагаться дисплужба, там уже стояли столы и шкафы, сотрудники распаковывали канцелярию и было весело и шумно. Она и не подумала пресекать этот шум. Потом, все потом. Зашла в свой маленький кабинетсекретарь уже разобрала подготовленные бумаги, приготовила начальнице кофе, уселась за стол и снова стала перебирать папку с предложениями для драконов. Организация ведомства, торговля, найм персонала Знать бы только, когда прилетит хоть кто-то из них. Чтобы согласовать встречу с Василиной, подготовить тут зал для официальных церемоний, наладить связь и обговорить график прилетов.