«Как мороженое выпрашиваешь у взрослого».
Чувствую себя мерзавцем, лишающим ребенка сладкого, сказал он со вздохоми опять в унисон с моим внутренним голосом. Будет тебе сладкое, девочка моя. Если Алекс не согласитсявозьму ее к себе, давно мечтаю о хорошенькой помощнице, а то при взгляде на моих грымз из ученого совета во рту кисло становится. Поговорю, Марин.
Тымое чудо, с чувством произнесла я. Как я тебя обожаю!
А тымое наказание, ответил он со смешком. Но я тоже тебя люблю, Марин.
* * *
Барон фон Съедентент произнес последние слова, уже заходя обратно в гостиную, и на мгновение его друзья затихли, с недоумением глядя на него.
Что? сказал Мартин, залпом допивая отставленную ранее кружку с пивом. Вики, ты во мне дырку сейчас просверлишь, а я тебе пригожусь целеньким.
Ничего, буркнула она, закинула ногу на ногу и аккуратно отпила из бокала. Мартин немного полюбовался на эти ноги, поднял взгляд вышек мягкому платью, по всем изгибам фигуры к крупной груди, наткнулся на ледяные глаза волшебницы, сделал невинное выражение лица и двинулся к столу. Макс уже потерял интерес и скучающе косился в сторону книжного шкафа, а вот Алекс глядел насмешливо, словно спрашивая: «Ты это специально, да?»
Барон сделал непонимающее лицо и потянулся к бутылкеналить себе еще.
Кстати, Данилыч, заметил он небрежным тоном, я начитался предсказаний о конце света и, похоже, заразился вирусом прорицательства. И вот было мне только что виде́ние: предстоит на этой неделе тебе встреча со знатной красавицей, которая сделает тебе заманчивое предложение.
И что? серьезно спросил друг. Соглашаться?
Соглашайся, подтвердил Март весомо и плюхнулся в кресло. Даже если тебе сначала захочется ее убить.
Алекс глянул на него с азартом, со своим фирменным «охотничьим» прищуром, но блакориец развел рукамимол, сказал все, что видел, не обессудь.
Может, к делу перейдем наконец? нетерпеливо прервал их пантомиму Тротт. Мартин, изложи, что прочитал. Только коротко.
Да, мой рыжий господин, издевательски протянул фон Съедентент, доставая из кармана блокнот, и инляндец поморщился, внимайте. Хотя упоминаний о конце света совсем немного, увы. В книге Триединого о конце мира говорится как о битве добра со злом, что и следовало ожидать. Но после всех страшилок о реках крови и багровых закатах нас обнадеживают тем, что потом наступит эра покоя и процветания. Правда, не уточняется, здесь или на небесах мы будем наслаждаться этим покоем. Конкретики никакой. Зато многоо «темных временах» перед концом света. Угадайте, что обещали? Он обвел друзей торжествующим взглядом и прочитал: «Так множе греха буде на Туре, что павшие от стыда великага не сможиши в земле лежати и восставши, дабы видом своим в смущение вводити живых, и будет имя тому: божья наказа. И обратно вертетеся токма после битвы великой, коей быти по скончанию мира».
Нежить испокон веков поднимается, недовольно сказал Тротт, детский лепет какой-то.
Обожди, попросил его Мартин. Потом скажешь свое «фе», ты еще всего не слышал. В бермонтских источниках тоже речь о последней битве, но называют ее «битва богов». Вот, он снова заглянул в блокнот. «И будут боги биться на тверди рядом с людьми, и станут боги как люди, а человек сравнится с богом». По словам составителя свитка, «придет войско великое, и не смогут вечные стихии бесстрастно с чертогов своих наблюдать». Остальное, увы, поэтическая лирика, образы типа «небесный огонь спустится на Туру» и «зло многоликое будет из бездн прорываться».
А откуда войско придет, не говорится? уточнила Вики. Если серьезно это воспринимать, конечно. В принципе, перекликается с твоим виде́нием, да, Алекс?
Вик, это же предсказание, им положено быть запутанными, как маленькой, добрым-добрым голосом объяснил Мартин.
Ты относишься к этому как к развлечению, огрызнулась она, вы все относитесь так, волшебница обвела друзей обвиняющим взглядом, а мне не стыдно признаться, что мне страшно.
Страх нам не помощник, Вики, тем более мы пока только собираем информацию, успокаивающе проговорил Алекс, но она только зыркнула сердито и снова уткнулась в бокал.
Женщины, снисходительно сказал фон Съедентент, вечно вы паникуете раньше времени. Ай, Вик! За что?
Блокнот в его руках совершил кульбит, извернулся и цапнул его за подбородок, разделившись листами на две половинки. Виктория посмотрела на его ошарашенное лицо, фыркнула и засмеялась. И он тоже захохотал, откинувшись на спинку кресла.
В следующий раз, пообещала она зловеще, это будет не подбородок.
Нет-нет, с комическим ужасом попросил Мартин, это к Максу. Ему все равно не пригодится.
Инляндец посмотрел на него как на говорящую букашку.
Дальше, Мартин. Я уйду, а потом играйте в свои брачные игры, сколько влезет.
Увы, сказал барон трагическим голосом, без тебя играть не так интересно. Твоя унылая физиономия придает этому дополнительную пикантность. Правда, Кусака?
Хватит баловаться, ответила Виктория беззлобно и откинула назад тяжелую гриву черных волос, поменяла позуизогнулась в талии, грудь стала еще заметней, и мужчины дружно уставились на нее. Что там дальше, Март?
Ага, сказал он, блестящими глазами оглядывая подругу. Да. О чем это я? Серенитки. У них больше конкретики, но, как всегда, все замешано на любви, поэтому я отношусь к этому с изрядной долей скепсиса. Жила у них давным-давно, тринадцать веков назад, слепая предсказательница. Якобы слушала шторма, и те шептали ей о том, что было и будет. Есть несколько стихов, я перевел со старосеренитского. Рифма, естественно, потерялась. Сейчас, Мартин перевернул лист блокнота.
В ту пору, когда откроются врата,
На Туру хлынут мгла, чудовища и смерть,
Не удержаться миру на пяти камнях,
Шестой найти придется там, откуда выйти невозможно,
А вход лежит там, где не пройти живому.
Пессимистично, заметил Алекс, поднимаясь за бутылкой. Вики протянула свой бокал, и он принял его, направился к столу. Посмотрел на Тротта, тот отрицательно качнул головой. Барон продолжал:
Душа уйдет за невинной душой,
И, если вернет, воцарится мир снова.
Обеты должны принести соколиные девы,
Тогда станет Тура крепка, как при созидании,
Шестой камень встанет на свое место
И будет царить Великая Мать.
Бред сумасшедшей, высказался Тротт и встал. Мне нужно идти. Данилыч, ты не связывался с Алмазычем? Его послушать было бы полезнее, чем эти поэтические драмы.
Связывался, сообщил Алекс хмуро и протянул Виктории наполненный бокал. Он сказал: чтобы ближайшие недели его не трогали, потому что идет тонкая работа. И что, если кого из нас увидиту него станет меньше учеников.
Не понимаю, резко вмешалась Вики, как он так спокойно работает, когда по всему выходит, что мир по швам разваливается? Он же не может этого не чувствовать! Пять минут поговорить не убыло бы от него.
Возможно, он нас так воспитывает, весело предположил Мартин. Знаете, как детей в воду бросаютчтобы плавать научились.
Да, фыркнула она рассерженно, только если мы не выплывем, то и он потонет, и кому тогда нужны будут его изыскания?
Виктория, я не думаю, что старшая когорта сидит сложа руки, сказал Свидерский. Нас не посвящают, но не бездействуют точно. Не должны.
Но нам-то это никак не помогает, волшебница тоже встала. Я вообще не понимаю, что мы можем сделать. Где найти решение, как восстановить стихийный баланс? Шестой каменьэто, очевидно, Черный Жрец. Где его искать? она повернулась к Мартину. Хоть в каких-то документах про это есть упоминание?
Блакориец покачал головой. Он единственный из друзей все еще сидел и расслабленно попивал пиво.
В тех источниках, что я успел прочитать, ничего нет, Вик. Но у меня впереди еще неделя с массивными тидусскими эпосами. Эти ребята любили детали, может, и откопаю чего.
Откопаешьзови, сухо сказал Тротт, открыл Зеркало и ушел. Все посмотрели ему вслед с раздражением.
Посидишь еще с нами, Вики? спросил Алекс.
Нет, она сердито глянула на подмигнувшего ей захмелевшего барона, я тоже пойду. Завтра с утра надо быть во дворце.
Леди Виктория исчезла в Зеркале, и друзья задумчиво проводили ее взглядами. Мартин поигрывал блокнотом, допивая очередную кружку пива, Александр размышлял, глядя в окно.
Март, сказал он, а ты ведь был на месте, где паук в Блакории из прорыва появился?
Угу, откликнулся блакориец, его величество потащил меня с собой. Паук и паук, огромный только.
Мне сегодня пришел запрос от МагКоллегии, продолжил Алекс, попросили рекомендовать коллег для наблюдения. Создается международная служба по мониторингу прорывов. Спохватились власти.
До меня еще не дошло, видимо, вяло произнес фон Съедентент, приду домой, посмотрю.
Покажешь мне место? попросил Свидерский. Я тут сопоставил: неоткуда взяться тысячам чудовищ из моих виде́ний, кроме как из этих переходов. Возможно, они станут стабильны? И тогда это самое «войско великое» придет из Нижнего мира? А если так, неплохо бы изучить природу порталов, понять, как их можно закрывать.
Это несколько дней назад было, что ты там увидишь? К тому же ночь уже почти. Мартин посмотрел на друга, махнул рукой. Впрочем, давай. Все равно делать нечего. Вики ушла. Скучно. Только оденься теплее, и я к себе схожу, переоденусь.
Через пятнадцать минут маги уже стояли неподалеку от раздавленной сейсмостанции, освещая склон горы многочисленными «светлячками». Дул пронизывающий ветер, снег был покрыт наледью, которая с хрустом проваливалась, когда на нее наступали. Справа светил огнями горнолыжный курорт, и хорошо были видны освещенные трассы, а за их спинами, у подножья горы, горел окошками маленький городок.
Вон там отметка, барон показал рукой в толстой перчатке чуть выше и в сторону, видишь, маячок поблескивает?
Да, Свидерский присмотрелся. Глянь-ка, Март. Вторым магическим. Видишь, стихийные нити там как шаром раздуты? Внутрипустота. Есть у меня предположение, что можно так предугадывать их появление. Перед тем как они становятся видимыми и открываются, скорее всего, происходит раздвигание нитей, а это довольно специфично. Макса бы сюда, он бы сказал, возможно ли автоматику так настроить и вплести заклинания, чтобы отслеживали подобные провалы заранее. Это было бы крайне полезно. Потому что, думается мне, они скоро будут не только в зонах нестабильности открываться. И сколько их, не сформировавшихся до конца, мы не видим?
Я в артефакторике и магмеханике не силен, увы, Мартин уже совершенно протрезвел от холода. А дед Алмаз не тем же занимается? Только в глобальном смысле, конечно. Он ведь тоже настроил телескоп на спектральное ви́дение и запись, как я понял. А Макс уже сто лет ушел в ботанику с ушами, думаешь, отвлечется ради этого? Хотя куда он денется, мрачно подвел итог барон, ему только дай задачу. Трудоголик, я по сравнению с ним чувствую себя прожигателем жизни.
Свидерский хмыкнул.
По сравнению с Максом мы вселенивые животные, Март. Покажешь мне паука?
Блакориец вздохнул.
Пойдем, любитель непотребных зрелищ. Полюбуешься.
Охрана, узнав придворного мага, пропустила их без возражений, и друзья прошли в огромный ангар. Свет не стали зажигать, снова запустили «светлячков» и несколько минут молча рассматривали чудище, которое было раз в пять больше их ростом.
Я таких видел, наконец сказал Александр. Изо рта его шел пар. И это совсем не радует, Мартин. Надо бы взять образцы его панциря, найти останки тха-охонгов и проверить, что может их пробить из современного оружия. И все же я сделаю доклад для МагКоллегии и предоставлю копию королеве. Лучше прослыть паникером и фантазером, чем потом иметь дело с управляемыми отрядами таких вот паучков.
Снаружи вдруг завыла сирена, и господа маги переглянулись, направились на выход. В городке, пустынном, спящем, загорались огни, народ выглядывал из окон.
Что случилось? спросил Свидерский у охранника. Тот показал рукой куда-то в сторону, в темноту.
Видите огни синие? Там кладбище местное. Уже было такое, нежить поднималась, и тоже огни светили. Вот с тех пор и наблюдают. И сигнал поставили, чтобы народ по домам прятался, пока не прибудет команда зачистки.
Алекс весело поглядел на друга, и в глазах его снова зажегся тот самый «охотничий огонек».
Тебе ведь было скучно, Март?
По здравом размышлении, пробурчал барон, тем не менее снимая рукавицы и запихивая их в карман, я бы предпочел допить пиво. Я и забыл, что ты притягиваешь драки, Данилыч. Пока ходил старичком, все было так благообразно и спокойно.
Ну, хочешь, возвращайся ко мне, я через полчаса присоединюсь, предложил коварный Свидерский.
Да счас, хмыкнул блакориец. Когда это я увиливал от возможности размяться?
Их довезли до кладбища за пять минут и уехали, благоразумно рассудив, что, если странные гости желают покормить собой нежить, сопровождающим это делать не обязательно. На кладбищенских воротах висел тяжелый замок, и Мартин сбил его «лезвием».
Под ногами хрустел снег, он же лежал и на шестиугольных надгробиях, и все было бы чинно и мирно, если бы не синие огни, змейками взбегающие по темным соснам от корней, а затем расходящиеся по ветвям и светящиеся искристыми шарами на верхушках. И если бы не вскрывшиеся могилывсего друзья насчитали девять штук, но в глубине кладбища могли быть еще. Выглядело это так, словно под землей рванула мина и на белый снег веером высыпало черную мерзлую землю, образовав широкую воронку на месте захоронения.
Где-то будто бы заскулила собака, и вдруг к тонкому вою присоединились еще голоса.
Не стернихи, сказал Алекс тихо. Выскребыши?
Это ты у нас спец по нежити, отозвался Март, укрепляя щиты над ними обоими, для меня она двух категорийупокоенная и та, которую нужно упокоить. Не вышли бы за ворота.
Не дадим, Март, Свидерский шагнул впередпод ним вдруг треснул тонкий наст, и он рухнул в образовавшуюся дыру. Оттуда сразу полыхнуло так, что щит подбросило кверху.
Ты живой там? крикнул Мартин обеспокоенно, запуская светлячок.
Живой, откликнулся ректор. Ты не двигайся. Эти твари под землей сидят, ловушек наставили. Надо жарить их оптом. Сейчас, выберусь только.
Недалеко от блакорийца снег рухнул в дыру, появилась узкая морда, принюхалась и завыла тоненько, выбираясь наружу. Выглядел выскребыш жутко из-за своей схожести с людьмибудто чудовищное посмертие нарастило на кости тонкую сизоватую кожу с волочащимся по земле сморщенным, пока пустым брюхом, вывернуло суставы назад, поставив то, что когда-то было человеком, на четыре конечности, лишило глазнежить почти вся была слепой, и добавило огромную узкую пасть. Беззубуюэти твари заглатывали свою добычу целиком, как удавы. Между магами и воротами продолжала осыпаться землякак они только прошли мимо, не наступили на подземные норы? и еще и еще выбирались на синий снег искореженные нелюди, почуявшие теплую кровь.
Много-то как, недовольно сказал Алекс, поднимаясь из провала на тонком воздушном «грибке» и опускаясь на снег рядом с Мартином, куда отряд зачистки глядел? Хотя, может, на тот момент окуклившиеся еще были в спячке, тогда неудивительно, что не заметили. Ну что, спаренным?
Давай, ответил барон, глядя на все появляющихся и появляющихся кругом выскребышейот воя уже болели уши, нежить кидалась на щит, пыталась рыть подкопы, пока Макс не почуял и не прибежал нас спасать. Я его нотаций не выдержу.
Оперативно двигающийся к месту поднятия нежити отряд не успел еще весь выйти из машины, как кладбище загудело, затряслось, и с небес на него упал широкий столб огня, поглотивший все, включая мгновенно оплавившуюся ограду, и видимый за сотни километров от этого места. Снег взвился па́ром, стремительно тая расходящимся кругом и обнажая полегшую траву и кусты, под ногами захлюпало, в лица спецназовцев полыхнуло жаром, и водитель крикнул: «Отъезжаем, а то машина рванет!» а черный круг вскрывшейся земли все рос, увеличивался на несколько сотен метров, и пламя ревело, выпекая все возможное вглубь, и видно было, как свечками полыхают и сгибаются, будто спички, высоченные сосны и испаряются надгробия.