По поводу своей судьбы я не обольщаласьсмерть Рэеста обязательно припишут мне. Так что вопрос только в том, как скоро случится казнь, и насколько болезненной она будет. Надо будет хотя бы последнее свидание себе выболтать, а то уходить, не попрощавшись Уж не знаю, в чем причина такой моей скорой привязкив магическом ли сродстве, или в его искренности, а то ведь волк мне ни разу за это время не солгал, себеда, но не мне. Даже вот это его животное, его странная полусимпатия-полуподчинение, было совершенно честным. Сначала он признал, что я сильнее него, не в какой-то конкретный момент, а плавно, словно приручаясь. А потом отдал мне лидерствобрачные браслеты опираются не только и не столько на голую силу, сколько на самые настоящие, самые потаенные желания тех, на ком возникают.
Я подтянула ноги к груди, в камере было зябко. Кажущийся Тэр обернулся на меня, словно увидев. Кисти рук были в красных отметинах, уже почти заживших, но все еще различимых. Видение спрятало руки за спину, вызывая усмешку. Мальчишка Признай, Тея, ты попала. Признай и спрячь это воспоминание как можно дальше, чтобы никто не смог на тебя надавить его жизнью. Потому что ты стала слабой. Даже не так, ты всегда такой была, дорогая я. Всегда была к этому склонна, как бы не пыталась убедить себя в обратном.
Свернулась в клубок в углу, надеясь уснуть без снов. Но выходило из рук вон плохо. Тень Тэра преследовала меня немым упреком моей самонадеянности и глупости. Даже не знаю теперь, кому молиться, кто меня здесь услышит.
Я просто хочу домой.
Веро называла меня самой бесхребетной ведьмой в семье. Не всегда, но иногда в порыве чувств кидала эту фразу. Я всегда жутко бесилась, пыталась доказать обратное. А сейчас мне почему-то казалось, что надо было действовать наоборот. В том возрасте я посмеялась, когда мне попалась чудная фраза в книге. "Жить без слабостей легко. Удел по-настоящему сильногожить, зная, что у тебя есть слабое место".
Глаза закрывались, я плавно уплывала в объятия сна. Там было детство. Только вместо привычного тепла от воспоминаний, я ощущала тошноту. Взрослая я, погруженная в глубину воспоминаний, сейчас видела всю ту фальшь, которая меня окружала, ложь, которой меня пичкали все подряд. Веро, пожалуй, была честна, ее грубоватая забота меня вытянула потом, в период взросления. Прямолинейная и циничная крестная не стеснялась тыкать меня носом в косяки, а потом железной рукой направляла в их исправлении. И лис, тот самый, пара матери.
Сейчас я со стороны наблюдала, как моя маленькая копия таскает его за уши и чему-то смеется. Оборотень добровольно стал моей нянькой, хоть так получая ощущение причастности и семьи, и давая его мне. В какой-то момент я даже папой его назвала. Отец поджал губы, покачал головой, но махнул рукой. С тех пор в голове так и разделилось: есть отец, официально-биологический, равнодушный, только сухо кивающий мне за завтраком, а есть папа-лис, которой рассказывает сказки и дает спать на своем хвосте, укладывает по вечерам.
Еще был Рэест, имя которого я коверкала как могла. Он появлялся редко, но ребенку казался добрым волшебникомпоявлялся всегда в то время, когда родители становились особенно раздражительными и спасал от очередной головомойки или порки. И такое случалось.
В этом сне я сидела рядом с Рэестом и лисом. И со стыдом поняла, что не помню его имени. Но тот только мягко погладил маленькую меня по голове и та растворилась, а двое белоголовых повернулись ко мне. И я поняла, что меня видят. А с учетом того, что оба мертвы
Мертв тут только я, кроха, шевельнул ушами перевертыш. Иди к нам, нам нужно поговорить. Совсем себя измотала
Он раскрыл объятия и внутри меня что-то треснуло. Мне кажется, ревела я и во внешнем мире. Умом-то понимала, что теплые руки и пушистый хвост мне только кажутся, но остановиться уже не могла, как тогда, вываливая на него все накопившееся. Веро со мной о "высоком и сентиментальном" почти не разговаривала, не больше, чем это было практически необходимо. С переживаниями я к ней не приходила.
Рассказала и про то, что от тоски выть хочется. И про то, что я пыталась глушить эту тоску прыжками из постели в постель, тасканием туда всех перевертышей, которые под руку подвернуться, высушиванием их личной энергии до суха. Про Тэра. Лис только гладил меня по волосам как маленькую. Наконец, я успокоилась и огляделась. Рэест молчаливо ждал, пока мой поток эмоций сойдет на нет. Когда я к нему развернулась, он наклонил голову на бок:
Мне тут несколько обидно.
В плане?
Я вот вроде еще живой, а ты на меня внимания меньше обращаешь, чем на покойного.
С тобой, раз ты еще жив, мы успеем наговориться, разве нет?
Это при условии, что он выживет, кроха. Послушай его, это нужно тебе, в первую очередь. Для этого я вас сюда и привел.
Я кивнула, поворачиваясь к Рэесту, но оставаясь на коленях названного отца. Маг слабо улыбнулся, сжимая переносицу. Меня за этот жест в свое время били по рукам, закатывая глаза и бормоча что-то про дурное влияние. Тряхнув головой, он подсел к нам на бревно. Сон приобрел вид леса, на поляне в котором горит костер. На плечо легла лихорадочно горячая ладонь. Рэест начал говорить:
Сначала я должен извиниться. Последние столетия я был явно не в себе. Не знаю, как моя религиозность перешла в подобную одержимость, но факт на лицо, как говорится. Мне безумно стыдно за то, что я натворил.
Я кивнула, принимая извинения. Культ пламени привнесли в наше общество еще на заре колонизации, но он был малочислен. По крайней мере, официально. А вот сколько его адептов было по фактувопрос. Но вот в большую политику они стремились всегда, заманивая в свои ряды в том числе магов совета. Рэест купился по глупости и юности. Мои родителитак же. Даже Веро повелась на сказки, но вовремя ушла, одумалась. И не дала Рэесту втянуть в это меня, урвав у него опеку, все-таки и прав у нее на это было побольше. Крестная, как-никак.
Маг же видел во мне воплощение религиозной идеи, так ему говорил дух пламени. Про подселение нематериальных сущностей я слышала, но наблюдала результат такого впервые, все же за это казнили. И очень жестоко и долго, так что желающих экспериментировать не было. А вот ему не повезло, над ним такое провели еще до принятия закона.
Пламя, вздохнул он, на самом деле идейная группа из параллельного мира. А те, кто "подселяется" в местных у них зовутся операторами. Их задачаорганизовать перекос сил, чтобы за счет этого истончить грань миров. Завоеватели.
Деревья словно расступились, показывая комнату в старом семейном доме. Рэест с холодным лицом о чем-то говорил с родителями, а мы, будучи наблюдателями, могли видеть густую паутину нитей вокруг его головы. Связи с операторами? На мой вопрос он кивнул. Но вот маг в воспоминании поворачивается ко мне-ребенку и взгляд его светлеет, плетение ослабевает.
Моей человеческой части тогда было так жаль тебя, я знал, какая судьба тебя ждет
Кто я для тебя? Сейчас, я имею в виду.
Маг задумался. А я пыталась понять, кем он является для меня. Не выходило. Старшим родственником считать? Не так его много было в моей жизни. Другом? Слишком многое нас разделяло. Тянуть Рэеста в постель я не собралась. Даже ради какой-то иллюзорной выгоды, если бы она была.
Не знаю. Это сложно. Возможно, мы можем попробовать стать соратниками в этой борьбе, а там бы мы уже определились, кто мы друг другу. Я бы очень хотел попробовать начать наше знакомство с нуля, раз оно настолько не задалось.
Я сползла с коленей слушающего наш разговор папы-лиса, устраиваясь между ними. Сон становился все более прозрачным, над лесом занимался рассвет.
Не бойся, я приду еще. Я столько лет бродил по чужим снам, кроха, искал тебя. Я же шаман.
Про лисьих шаманов я слышала. Единицы во всей галактике, наделенные силой проникать в сны и грезы и делать их реальностью. Слишком опасные даже по меркам своих сородичей. Он, как оказалось, прятал талант, практикуясь изредка, тайком. А потом и вовсе сделал свой выбор.
Не все выбирают силу. Я просто хотел быть рядом с той, кто подходит мне магически. И рабский ошейник на себя надел сам, зная, что мне ничего не светит. Только мне хватило сил признать свою судьбу. А твой волчонок Ну, у него еще есть шансы на счастливый исход, кроха. Только выживи.
Я постараюсь пробиться в свое тело. Надо же не дать тебя осудить. Постарайся потянуть время, малышка. А там я подтянусь. Хорошо?
Я киваю, возвращаясь в реальный мир через мутную, душащую полудрему. Пробуждаться было тяжело, да и не слишком хотелось. Там было тепло и спокойно, но и умирать не хотелось. Тем более, что кто-то поднял меня на руки, укладывая на жесткую койку. Жесткуюв сравнении с моей кроватью. Руки были теплыми и знакомо пахли. Два запаха. И руки было четыре. Я с трудом разлепила глаза, фокусируя взгляд на пришедших. Веро и Тэр. Как?
Они помогли мне сесть, ограничители тянули не только магию, но и силы, поэтому любые движения давались с трудом. Я едва могла разобрать слова. Оказалось, что Тэр и Веро получили уведомления о случившемся. Когда крестная уже приготовилась по праву родственницы проникать в дом, она увидела перелезающего через забор Тэра. Который, как оказалось, взломал защиту. На вопрос о способах, волк белозубо оскалился и сказал, что в гильдии цеплялся за все знания, даже за те, на которые не хватало тогда сил. А сейчас его питал наш брак, принадлежность к моей семье и магия алтаря в особняке. Мне осталось только головой покачать, прижимаясь к его плечу.
Что со мной будет?
Пока мы смогли уговорить отпустить тебя под залог под домашний арест. Надо сказать, что скандал вышел страшный. Рэест в усыпальнице, ты в браке с оборотнем.
Я не
Мы знаем, но это еще надо доказать. Тэру пытались указать его место и не пустить сюда.
Все живы?
Меня узнал дознаватель, он тоже гильдейский. Посмотрел на браслеты и посоветовал отойти в сторону, не лезть в чужую семью. На возмущение про ошейник и раба только хмыкнул, что не безродному мешать благородным господам развлекаться так, как им хочется. Я почти умилился.
В этот момент в камеру зашли.
23. Welcome back home
Вы понимаете, почему Вы здесь оказались? В чем Вас обвиняют?
Я подняла бровь, рассматривая вошедших. Мелкие сошки. Проверяют мою реакцию? Потому что судя по взглядам Тэра на дверь, за ней стоит кто-то еще. На мой немой вопрос волк только кивнул, ехидно скалясь. Понятно, слушают.
Уважаемые, а вы знаете, что подслушивать под дверьюнеприлично? голос сиплый как и всегда бывает от усталости.
Скрип петель, настолько нарочитый, что не может быть связан с износом двери. Скорее, просто способ раздражать заключенных, да и сотрудников тожевон как напряглись, могли бы, губы поджали, только вот лицо держать надо. Мне хотелось ехидно рассмеяться, но обстановка была не та, да только нервы уже не выдерживали. Тэр аккуратно сжал мою ладонь, успокаивая и согревая заледеневшие пальцы.
Новоприбывших было двое. Женщина, с поясом судейско-дознавательского корпуса поверх темно-зеленого платья. Лицо мне казалось смутно знакомым, возможно, где-то когда-то я с ней пересекалась, но недостаточно близко и долго, чтобы хорошо запомнить. А вот мужчина Видимо тот самый гильдейский дознаватель, про которого говорил перевертыш. Чудно. В пользу этого предположения говорила брошь под горлом. От драконьей улыбочки гильдейца хотелось спрятаться поглубже вод землю, но особых шансов на это не было. Веро и Тэр, кстати, не ощущали этого давления. Целенаправленное? Но я таких способов не знаю, только по площадям Надо будет потрясти волка на предмет всякого полезного. Когда выберемся отсюда и весь этот бред закончится. Надеюсь, что "когда", а не "если".
Оставьте нас, они повернулись к подчиненным.
Те выскользнули за дверь, окатив меня напоследок презрением мелкой сошки, получившей шанс потоптаться на ком-то ранее вышестоящим. Ничего, я вас запомнила. Я натура мстительная, а алтарь надо питать, восстанавливая родовую силу. А люди люди в городе пропадают часто. Особенно в столице. А уж за ее пределамии вовсе, мрут как мухи. Кровожадная улыбка вырвалась сама собой. Сотрудников таких ведомств, мелких сотрудников, я имею в виду, никто не считает и не ищет, слишком уж опасная работа, хоть и платят хорошо.
Итак, Вам предъявлено обвинение в непредумышленном убийстве, совершенном немагическим способом, женщина начала зачитывать формулировки с листа, но была прервана одним движением руки Веро. И, что удивительно, сразу замолкла.
Точно! Я вспомнила! Она у крестной в Питомнике работала, потом на гос. службу ушла, стабильности ей захотелось. И не так давно ведь уволилась. Тэр сделал нечитаемое лицо, но челюсть. из стороны в сторону быстро поводил, словно проверяя ее целостность. Они друг друга застать успели? Похоже, что да. Я сильнее сжала ладонь волка, даже пальцы побелели. От ограничителей тянуло в сон, руки чесались, словно под кожей чем-то щекотали. Представила, какими были ощущения перевертыша, сидевшего в совмещенной с шоковым ошейником версии. Надеть эту пакость на кого-нибудь еще раз? Да ни в жизни! Только если на кого-то ненужного
Гильдейский дознаватель дернул уголком губ, устраиваясь на призванном стуле напротив меня. Ладонь Тэра опустилась на мое плечо, вроде бы успокаивая, но на самом деле по напряженно дрожащим пальцам ощущалосьон готов в любой момент оттолкнуть меня из-под удара. Чиновница из судейско-дознавательного недовольно поджала губы:
Я должна
Не мешаться под ногами у серьезных господ. Оставь папку и иди отсюда, эмоционально вовлеченное в процесс лицо, заинтересованное в его результатх, голос у него оказался неожиданно низкий, рычащий, а глаза на миг блеснули желтым.
Девушка вспыхнула, едва не швырнув в него документы, и развернулась на каблуках. От удара дверью загудело в ушах, с потолка что-то посыпалось, видно, что магии она вложила от души. Противный скрип петель на фоне этого грохота прошел мимо сознания. Мужчина обвел взглядом сидящую перед ним нашу кампанию и хмыкнул:
Забавно, но мысль не развил. Лиаттэр, дознаватель гильдии, уполномоченный по особым поручениям и, волею судьбы, старший брат этого недоразумения, как бы он не пытался отрицать наше родство и делать вид, что знает меня только как бывшего, кхм, сослуживца.
Еще бы пару десятилетий тебя не видел с огромным удовольствием, Кеттэр почти прорычал это, но на грани слышимости.
Дознаватель дернул ухом. Я только сейчас заметила у него волчьи уши, слишком поглощенная осмыслением происходящего, так что теперь с интересом сравнивала этих двух представителей высших оборотней. Тэр поддался еще чуть вперед, одновременно чуть отодвигая меня к стене, так, что я оказалась за его плечом.
Следует ли мне начинать бояться? Пожалуй да, но сил на это нет. Или просто не получается. Веро подсела ближе ко мне, кольца на пальцах крестной слабо искрили от навешанных на них запасных заклинаний. Я чуть расслабилась, без боя меня не отдадут, если что.
Итак, я уполномочен обеспечить вашу изоляцию дома, а также ответить на вопросы, если таковые возникнут, касающиеся выдвинутого обвинения.
Оперативно как А главное, сразу нашли виновного, а вот на сарказм силы все же нашлись.
Понимаю Ваш настрой, старший волк скривил губы. Но детали предлагаю обсудить в месте заключения. Собирайтесь, я вас доставлю. Вас всех.
Тэр переглянулся с Веро и та подхватила меня под локоть, вздергивая на ноги. В глазах потемнело, руки еще раз обожгло, не давая даже прогнать силу по телу, чтобы избавиться от неприятныхх ощущений. Крестная, аккуратно поддерживая меня, вышла следом за Лиаттэром, Тэр пошел замыкающим, настолько близко, что я ощущала исходящий от него животный жар. Или я настолько замерзла в этой камере?
Нас провели к портальной площадке. Ну понятно, пока я под стражей, к дому смогут перемещаться все, кому не лень. Однако, выбросило нас у ворот. А хорошо я Мысловом щиты подпитала Дознаватель осмотрелся и повернулся ко мне:
Я сниму один ограничитель, чтобы Вы могли открыть ворота, но без глупостей. Не хотелось бы устранять при попытке к бегству.
Кивнула, закатывая глаза до белков, и он взял меня за руку, поворачивая запястьем вверх. Ограничитель распался на две половины под его пальцами, внутри меня словно заряд появился, магия возвращалась в тело, как кровь в затекшие конечности. Остро, резко, малоприятно. Меня едва не скрутило, но хватило контроля взяться за ворота, распахивая их, обрывая изоляцию дома.