Скуврель не был мне другом.
Это означало, что я не могла позволить ощущать к нему что-то, кроме ненависти. Мне нужно было превзойти его, как и мою сестру. Может, придется его убить. Может, стоило сделать это сейчас, пока был шанс.
Перед глазами всплыло его отрезанное ухо, но я отогнала воспоминание. Кто знал, зачем он это сделал? Точно не ради помощи мне.
Я зло оделась в то, что он разложил. Узкие сапоги из черных вороньих перьев поднимались до колен, тонкий камзол из перьев совы с пышным воротником из перьев совы. Пара мягких кожаных штанов и белая рубаха с кружевом. Хотя бы не было платьев. Я ощущала себя глупо в платье.
Но было неправильно давать ему одевать меня, когда я хотела вырвать его глаза. Я посмотрела на грязную одежду на полу. Я не могла надеть ее. Она была в вине и крови крысы. Испорчена. Вздохнув, я вышла из-за ширмы, стараясь не выглядеть радостно из-за новой одежды.
Скуврель стоял передо мной, скрестив руки на широкой груди, приподняв идеальную бровь.
Не в настроении? холодно спросил он.
Я никогда не прощу твое черное сердце, я подражала его холодности.
Меня украли ребенком и притащили сюда. Как тех детей, искры чего-то, близкого к ярости, мерцали в его глазах.
Меня словно ударили по животу.
Вряд ли ты знаешь, как это, продолжил он. Поверь, твой плен, по сравнению с этим, милый визит к берегу моря.
Тогда ты особенно ужасен, раз не помогаешь мне, яд наполнил мои слова. Ты знаешь, каково им, но тебе все равно. Ты бессердечный. Ты искаженный. Тыничто.
Он зло скривил губы, сделал шаг ко мне. Он схватил меня за воротник и притянул к себе так внезапно, что я направила на него кинжал. Он поймал мое запястье и повернул его, заставив выронить нож. Он удерживал мой взгляд своим яростным взглядом. Миг прошел, мы не двигались, оба тяжело дышали, а потом он склонился и нежно поцеловал меня, словно бабочка задела крылом. Я не сдержалась, предательское сердце забилось быстрее. Его поцелуй ощущался как кража и подарок. Все быстро закончилось. Боль мелькнула на его лице, когда он закончил, глаза жестоко блестели. Он схватил мой нож, сунул рукоять в мою ладонь и толкнул меня к клетке, закрыл за мной дверцу.
Он схватил горсть орехов и сухофруктов, бросил их сквозь прутья за мной. Я едва успела поднять руку, миндаль ударил меня. Он был размером с бревно для костра, тяжелый. Я подавила ругательство от боли в руке. Точно останется синяк.
У меня были синяки всюду. Даже на моем очарованном сердце.
Он вышел из комнаты, не оглядываясь, хлопнул дверью библиотеки, оставив меня дрожать как лист в новых сапогах из перьев.
Как можно было справиться с таким мужчиной? Был ли способ?
Странно, но я думала, что Хуланна могла знать, что делать. Но это погубило бы наш мир, так что я не хотела узнавать.
Я села в клетке, одна, с разбитым сердцем, понимая, что все было не так, как я думала. Ни моя деревня. Ни моя семья. Ни мой союзник в Фейвальде. Может, даже я.
Глава двадцать четвертая
Я репетировала речь, и, когда он вернулся, бросила слова в него:
Ты сказал мне, что твой вид не врет, но ты просто имел в виду, что вы в этом лучше нас. Ты врешь в каждой лживой ноте своего голоса, в каждом косом взгляде, каждый раз, когда твое дыхание срывается в обещании. Ты врешь каждым честным словом.
Он замер, уперев руку в бедро, словно показывая, что его рубашка не была застегнута до пояса. Какое мне было дело до его идеального облика в мороке? Я видела его настоящего, странного и спутанного.
А я говорил что-то, что заставило бы тебя думать иначе? он сделал паузу. Ненависть ко мне?
Я забыла, что мы еще играли в это.
Пять.
Его лицо озарила хищная улыбка.
Отлично. Готовность к путешествию?
Я помедлила. К какому путешествию? Его ухмылка вызывала тревогу.
Четыре.
Я предложил бы тебе плащ, у моря холодно, но у меня нет такого маленького. Придется тебе укрыться той мерзкой шкурой крысы, если нужно.
Или ты можешь выпустить меня из клетки.
Подумай. Я подкупил кого-то со Двора Сумерек, чтобы тебя вернули мне, но Равновесие Дворов все еще принимает за тебя ставки, и мне нужно продолжить ту игру. Ты знаешь, что Закон игр не позволяет прервать начатую игру. Я не буду идти против закона, как и против своей природы.
Это не остановило Двор Сумерек или Двор Кубков, едко сказала я.
Нет, это была ставка Двора Кубков. Равновесие записал это. Ставка на кражу, прерывающую игру. Не очень высокая, но самая высокая на то время.
Выше замка? мой голос был потрясенным, а Скуврель схватил клетку, и я подвинулась, чтобы закрепить сухофрукты и миндаль.
Зависит от замка.
Желание рассказать мне, что ты делаешь, Скуврель?
Один, он ухмыльнулся, дразня. Его ярость пропала, сменилась насмешкой. Но я не забыла, как он поцеловал меня и бросил в клетку, а еще обиду и ярость в его глазах, когда он говорил о своем прошлом.
Мы не отправляемся в путешествие. Ты делал все это не для того, чтобы насолить Дворам, хотя это твоя работа.
Роль. Не работа. Я не работаю. Портить все для остальныхмоя роль.
Как в пьесе?
Жизньодин большой спектакль.
Он вышел за дверь, моя клетка раскачивалась в его руке. За дверью ничего не было. Я видела только серое облачное небо.
Я не успела охнуть, его крылья раскрылись дымом вокруг нас. Он прыгнул.
Я видела дымопад, видела Спутанный лес и маленькие гнезда в ивах. Я видела замок из кедра, лагеря солдат. Я не видела такого.
Я высунула голову из клетки, игнорируя то, как сердце колотилось, пока мы неслись к потрепанному облаку. Мое внимание было приковано к месту, которое мы покинули.
Это была парящая статуявыше любой горы из всех, какие я видела. Статуя огромного скелета в мантии, сжимающего меч обеими руками. Кончик меча был направлен к земле. Плечи статуи были тяжелыми, словно плащ с капюшоном скрывал жуткие обрубки крыльев. Мы вышли из глаза статуи. Корона криво висела на ее голове.
Я охнула, а мы попали в облако, и статуя пропала в тумане. Это было ужасно но и впечатляло. Как Скуврель поднял туда все те книги? Или воду для моего купания?
Нравится твоя роль?
До этих семи дней я сказал бы пять, его голос был удивительно серьезным.
А теперь?
Один.
Его «один» почти потерялось в густом покрывале тумана.
Ты ударишься об землю. Я ничего не вижу.
Все всегда скрыто. Нужно знать место, не глядя.
Слушай, я старалась рассуждать логично, насколько могла в мире, который был полон искаженных существ, статуй огромных скелетов и постоянных игр и обмана. Ты говоришь, что хочешь, чтобы я была твоим союзником. Что хочешь, чтобы я помогла тебе одолеть мою сестру. Но я не пойму, чего ты от меня хочешь. Ты хочешь держать меня в клетке. Хочешь продать меня подороже. Как это поможет тебе достичь твоих целей?
Он притих, летел в тумане, словно не слушал.
Хорошо, сказала я. Почему мне не намекнуть тебе? Моя сестра держит моего отца в плену. Ты сказал, что не отпустишь меня спасать его. Но она говорит, что его страдания важны для ее планов, и она держит его как золотое семя в своем кармане. Почему бы тебе не забрать его у нее? Если ты хочешь испортить ее планы, почему не забрать то, что ей нужно?
Он заговорил после паузы, хотя туман приглушал его голос. Весь пейзаж ощущался как сон.
Это было бы восхитительной целью, если бы я знал, где она.
Мы выбрались из облаков, и мир внизу стало видно как маленькие зеленые острова в белом море.
Ты слышал о месте пол названием Мост Логики?
Мы чуть опустились, и я сжала прутья.
Скуврель? Ты ранен?
Кто дал тебе это название? осведомился он.
Я не видела его лица, он привязал клетку к поясу. Отлично. Будет так просто убедить его впустить меня в его планы, когда я не видела его лицо.
Кто-то сунул в мою клетку бумагу, когда меня похитили. Там говорилось, что Леди Кубков будет встречаться с Лордом Шелкакто бы это ни былчерез два дня на Мосту Логики.
Сколько дней назад это было?
Один, может? Не знаю. Со мной не обходились хорошо. Меня топили в винных бочках, клетку накрывали тряпкой.
Они, он замер, его голос звучал сдавленно, когда он продолжил. Они топили тебя в бочке с вином?
Как иначе моя одежда пропиталась вином, по-твоему? Очень весело топить человека снова и снова.
Мы можем отправиться к Мосту Логики. Ты рассуждаешь неплохо. Испортить цели твоей сестрыто, что подходит моим желаниям.
Мы повернулись на ветру.
Мы собираемся туда? Куда мы собирались до того, как я сказала о том месте?
Вредить, его смех был искренним. Почти таким же легким, как было, когда он был в клетке. Странно, что он ощущал себя тогда свободнее, чем теперь. Но это лучше.
Мы летели в тишине долгие минуты, и я сказала:
Ты должен доверить мне свой план. Иначе какой из меня союзник, если я даже не знаю, почему ты работаешь со мной?
Может, я желаю твоего неведения.
Тогда привыкай к разочарованию. Я узнаю. Со временем.
Может, я не доверяю тому, кто ненавидит меня.
Тогда тебе нужно научиться вызывать любовь.
Он рассмеялся.
Мы летели по воздуху. Было не так светло, чтобы удалось читать, и я ела сухофрукты, пока Скуврель не заговорил:
Твоя сестра хочет соединить тебя с собой как-то и так напасть на мир смертных и забрать его для своего двора.
Да, сухо сказала я. Она упоминала это, пока угрожала всему, что я люблю.
Я не хочу этого, сказал он. Но не спеши с выводами. Это не бескорыстие.
Конечно.
Это сломает игру, потому мне это не нравится. Это испортит мои планы. Это сделает мою конечную цель недосягаемой.
И это
Я не буду этим делиться.
Я фыркнула.
И что мне с этим делать?
Я буду держать тебя подальше от ее рук, как смогу. Я буду врать. Обманывать. Резать свое тело на куски и продавать, чтобы оставить тебя у себя.
Я застыла.
Он звучал безумно.
Хуже.
Он не собирался выпускать меня из клетки, раз такое чувствовал. Я не буду свободна, ведь только он мог меня выпустить.
Мы можем запереть мир смертных тем ключом? Который ты у меня украл?
Он рассмеялся.
Я думал об этом.
Если я уйду в мир смертных с отцом, ты сможешь запереть его за нами, и амбициям моей сестры придет конец.
И что? Ты бросишь детей?
Я не знала, как ответить.
Знаю, что не бросишь, сказал он. Это не в твоей природе. И это не в природе Хуланны. Она найдет другой способ открыть дверь между мирами. А теперь тебе нужно умолкнуть. Мы почти у Моста. Там ты должна оставаться тихой. Я сделаю, что смогу, чтобы ты подобралась ближе к карману сестры, и ты должна забрать семя, пока я ее отвлекаю.
Хорошо, прошипела я. Мне было все равно, что он будет делать, если он даст мне шанс освободить отца.
Глава двадцать пятая
Мы спустились с неба и полетели у бухты. Длинный мост пересекал ее, огромные статуи стояли по бокам. Они были в облике двух крылатых женщин, тянущих руки, поддерживая мост. Но их платья были изображены как лохмотья, а лица искажали крики ужаса.
Я поежилась от вида.
Мост никуда не денется, отметила я.
Не говори.
Это магия?
Ты хочешь сделать это или нет? Если хочешь, молчи. У меня одно ухо, но у твоей сестры их все еще два.
Мост никуда не вел. Он просто пересекал бухту. По краям моста не было деревень. Не было портов или поселений, хотя в сером море, казалось, я заметила остров. Зачем такой Мост? Но и зачем было наполнять свою землю огромными жуткими статуями?
И почему я ожидала разумное поведение от фейри, которые не были такими?
Я вытащила лук из сумки, пристегнула колчан и сменила тетиву. Что бы ни было дальше, будут проблемы.
Скуврель обогнул бухту, солнце начало опускаться, подбиралось к горизонту, когда он добрался до ног огромной статуи. Туннель был вырезан в ее юбках, вел к Мосту. Он стал подниматься по мраморным ступеням. Я смотрела на все на уровне его пояса, клетка подпрыгивала, билась об его ноги, пока он шел. Я привыкла к тряске. Голова от этого все еще болела, но тошноты уже не было.
Где они нашли столько мрамора для этих статуй? Его добыли големы, вырезали тоже их каменные руки? Я подняла повязку, но статуи не изменились. Они просто подрагивали, словно были живыми, но застыли на месте, а не были из камня.
Я поежилась и опустила ее.
Фейри были на Мосту. Я узнала Верекса и Хуланну, с каждым было по три стража, явно от их дворов. Но Кавариэля, солдат и другой свиты не было. Странно.
Валет, прошипела сестра, когда мы подошли.
С шелестом стали ее свита вытащила оружие, как и Верекс и две женщины-орка.
Леди, сказал он, и я слышала в его голосе насмешку.
Клетка снова у тебя, отметила она.
Вам нужна ставка выше, чтобы забрать ее снова, Скуврель шагнул ближе. Я стояла на краю клетки, вытянув шею, чтобы видеть их лица. Мы не были достаточно близко, чтобы я попыталась полезть в карман сестры, но я видела отсюда только подбородки и носы. И я предпочитаю ставки, которые не требуют такого труда.
Ты ошибаешься, Валет. Я отпустила ее. Зачем она мне, если она не может выйти из клетки? сладко спросила Хуланна.
Так ты не хочешь ее? голос Скувреля был опасным. Теперь я переживала. Моя ценность для него была в моей способности насолить сестре.
Мы заняты, сказала сестра, тряхнув юбками. Иди со своими товарами в другое место.
О, Леди Кубков, дразнил Скуврель. Краснеет для Лорда Шелка.
Она зашипела.
Видишь? Даже валеты знают такое. Зачем объединяться с павшим двором? Он не может помочь, не с половиной Двора в шелковых мешках на Скалах Гнили. Они умрут ужасным образом, и никто о них не вспомнит, и Лорд Шелка оставил их там. Тебя так расстроила потеря маленького трофея, что ты захотела быть с ними? Я слышал, они кричат и кричат, пока не лишаются сил, медленно умирая в своих слезах и поту.
Она фыркнула.
Она мне не нужна. И я думала, ты будешь зализывать раны. Ты наполовину лишен достоинства. Ни одна женщина-фейри тут не захочет мужчину с одним ухом.
Я даже сейчас горюю, отозвался он. Но я могу предложить тебе кое-что лучше, чем клетка, которую не открыть.
Тогда говори, или я тебя прогоню.
Он шагнул ближе, и я затаила дыхание, глядя на ее розовые юбки. Я потянулась, но она отпрянула на шаг. Я отодвинула руку в клетку как можно быстрее. Сердце колотилось. Я не хотела, чтобы меня поймали.
О, не скромничайте, Леди, сказал Скуврель. Вы же позволите выразить немного симпатии моим предложением.
Кавариэль, стала возражать Хуланна.
Просто пес, ждет, что и я буду таким.
Он пытался поцеловать ее? Конечно. Я должна была удивляться, что он не заманил ее в ловушку этим.
Я тут не для поцелуев с одноухими, Валет.
Тогда доверься мне, когда я говорю, что мои слова только для моих ушей.
Верекс фыркнул.
Не веришь Сумеркам, Валет? Это первое логичное, что ты сказал на Мосту Логики.
Ты знаешь, что делает Мост, Верекс, сказал Скуврель. Как он заставляет намерения застыть в тебе, искажает все до неожиданных путей. Потому ты встречаешься тут с Лордом Шелка. Почему не дать Леди повеселиться со мной? Может, удача Моста даст ей сделку, которую она не ожидала.
Верекс фыркнул, но голос Хуланны был ясным:
Если есть предложение, озвучивай.
И в этот раз, когда Скуврель шагнул, чтобы шепнуть ей на ухо, она не попятилась, а я потянулась из клетки как можно дальше, нашла сразу ее карман и сунула внутрь руку.
Я не слышала их тихие слова надо мной, но голоса гудели. Если я не заберу семя быстрее, она закончит разговор.
Я ощутила что-то кончиками пальцев, но мои руки были слишком короткими.
Я сунула обе руки в карман, сжала ткань, будто тянула невод.
Я упущу шанс. Я
Вот!
Семя было огромным. Размером с мою голову в этой клетке. Я отодвинула ткань кармана, чтобы семя выкатилось на шкуру крысы. Оно отскочило от моей сумки. Я, охнув, прыгнула к нему, споткнулась в спешке и упала на полу, но сжала семя. Куда его спрятать? Я убрала его под шкуру и села сверху. Я не осмелилась двигаться. Если оно выкатится за прутья, я потеряю отца навеки.